К полуночи я проснулся от внезапного шума, прислушался и понял, что эти люди покидают дом, но не просто, а стараясь сделать это незаметно. С удивлением я услышал, как тронулась с места повозка, – неужели в этот поздний час, с неведомой целью, привели с конюшни Пороха? Было досадно, что окна нашей комнаты не выходят на улицу, очень уж меня разбирало любопытство; что затеяли среди ночи мистер Избистер и его приятели? – спрашивал я себя. Заснул я, не дождавшись возвращения повозки; хозяин назавтра спал до полудня и целый день просидел в четырех стенах.
Проведя в доме Избистеров три дня, матушка почувствовала себя лучше, и в тот же вечер, 26 марта, я спросил, достаточно ли она окрепла, чтобы уйти на следующей день.
– Да, наверное, – отвечала она. – Но, Джонни, нам совсем неплохо живется, почему бы не остаться здесь подольше?
– Нет, – сказал я твердо. – Это нехорошие люди.
И все же, что я мог поставить им в вину, кроме обращения с Полли, с наемными работниками и, наконец, с несчастной старой конягой?
– Не будь дурачком. Они очень добры: пустили нас жить за так. Да и куда мы пойдем? Миссис Дигвид нам не найти, да и с самого начала это была безумная затея. И твоя мисс Квиллиам нам тоже не поможет. А нам нужно где-то жить, пока я подыщу для себя работу, а для тебя школу.
– Школу! На какие шиши? Разве ты не понимаешь, что мы нищие?
– Не разговаривай со мной так, Джонни, – возмутилась матушка.
Несмотря ни на что, я продолжил уговоры.
– Ну ладно, – воскликнула она наконец, – если ты так уперся, пойдем и умрем с голоду на улице.
Мы сошли вниз, и, найдя Избистеров, по обыкновению выпивавших на кухне, я сообщил им о нашем решении. Судя по всему, это известие застало их врасплох, и миссис Избистер сказала:
– Нам очень жаль. Не задержитесь ли на минутку, дорогие: выпьем на прощанье по стаканчику лучших «Сливок долины»?
Игнорируя мой предостерегающий взгляд, матушка приняла приглашение и села.
– Такое место, конечно, не то, что вам нужно, – начала миссис Избистер. – Потому что вы настоящая леди, и я это уважаю. Знаю, я для вас черная кость, и оно верно, черная кость я и есть. – Она яростно огляделась, словно бросая вызов тем, кто вздумал бы возражать. – Но я знаю, что я черная кость, и оттого я не такая черная кость, как те, кто этого про себя не знает.
– Полегче, старушка, полегче, – пробормотал мистер Избистер.
– Но расскажу вам за себя, как знавалась я в иные времена с одной настоящей леди. Ага-ага. Говорю же, почти десять лет жила я у одной леди в служанках. Вся как есть леди: тонкий фарфор, фамильное серебро и все такое. Не дай бог, что не по ней. Под конец я от нее ушла, не смогла терпеть ее гонор и строгости.
– Наверное, это было ужасно, – подхватила матушка. Я вот всегда старалась хорошо обращаться со слугами.
Миссис Избистер зло сверкнула глазами:
– Я тоже. Иначе работы от них не добьешься. Но эта девчонка! – Она покачала головой. – Держу ее только из милости, а то бы она совсем пропала. А что до моей госпожи, о которой я веду речь, то уж она была змея змеей. В первый же день говорит мне: «Сделай-ка вот то-то, Мег», я ей в ответ: «Прошу прощения, мэм, меня не так звать», а она: «Вот что, Мег, мы всегда так зовем наших служанок, а то поди упомни их имена». – Завершив свою речь, миссис Избистер огляделась и сердито осушила свой стакан.
– Да что ей за дело до всего этого, – вмешался мистер Избистер. – Нам с миссис Избистер очень жаль, что вы уходите, и молодой человек с вами.
– Он привязался к мальчику, словно как к своему. – Миссис Избистер осклабилась, и ее рука наугад потянулась к моей макушке. Я чуть отклонился, и ее пальцы обхватили спинку моего стула.
– Он такой башковитый, очень-очень нам помог, – продолжал мистер Избистер.
– Да, в уме ему не откажешь. – Матушка послала мне нервную улыбку. – Я хотела остаться, но Джонни считает, что нам нужно идти.
Я выразительно на нее посмотрел.
– Куда же вы пойдете? – воскликнул мистер Избистер. – Да и зачем: потому что так распорядился мальчишка?
– Мне необходимо найти работу.
– Какую? – спросила миссис Избистер.
– Шитье, вышивание.
– Вы умеете шить?
– Да, – с гордостью отозвалась матушка. – Умею.
– Как же, я могу предложить вам кое-какое шитье. Никакой грязной работы вам делать не понадобится. Мы с вами вместе премило поведем дело. Покупателям понравится, Что у нас служит настоящая леди.
Матушка обернулась ко мне, и улыбка сползла с ее лица.
– Что за беда, если мы задержимся здесь на месяц-другой? – вполголоса спросила она.
Под носом у Избистеров я не мог поведать ей о своих подозрениях, а только делал большие глаза.
– Вот что я предлагаю, – заговорил мистер Избистер. – Вы не платите за комнату, работаете на мою старушку, а мы даем вам в руки шесть шиллингов в неделю. Конечно, – словно бы спохватился он, – услуги мальчика я тоже взял в счет.
Его жена кивала и улыбалась.
Мне показалось странным, что они готовы платить много больше обычного, хотя немало женщин по соседству работали за куда меньшую плату. Выходит, я был не прав, недолюбливая их и остерегаясь?
– Всего шесть шиллингов! Я рассчитывала на большее, – отозвалась матушка.
Меня это рассердило, но я понадеялся, что из-за ее невежества сделка сорвется.
– Большее? – Миссис Избистер осеклась и осушила свой стакан.
Мистер Избистер быстро склонился вперед:
– Неужели, Молли, ты не сможешь наскрести еще хоть чуток?
Миг-другой жена смотрела на него, потом чопорно обратилась к матушке:
– Для настоящей леди, вроде вас, у меня найдется и семь шиллингов.
Не слишком обрадованная, матушка все же согласилась на эти условия. Сделку нужно было обмыть, и за выпивкой мой новый хозяин несколько раз улыбался мне и говорил:
– Ну что, теперь вы будете как сыр в масле кататься. Когда мы вернулись наконец к себе в комнату, матушка выглядела такой веселой, какой я ее не видел с тех пор, как мы бежали с нашей предыдущей квартиры. Она заметила, что нам повезло встретить таких людей, и радостно добавила:
– А ведь вначале, признаюсь, миссис Избистер мне не понравилась, внешность у нее не самая располагающая. Но, думается, в глубине души она очень добрая.
– Ты обещала, что мы уйдем, – упрекнул я ее.
– Ну вот, только не начинай!
Я промолчал, но когда она потушила свечу и пожелала мне доброй ночи, я не отозвался.
На следующее утро матушка проснулась поздно, и, спустившись вниз, я, как обычно, обнаружил, что единственные бодрствующие в доме – это мы с Полли. Я снова попытался ее разговорить, но она была как глухая; даже когда я заступил ей дорогу, она обошла меня, не поднимая глаз. Лишь к девяти появились Избистеры, оба в очень плохом настроении. Одновременно с ними спустилась в кухню матушка, и миссис Избистер, выругав ее за позднее появление, всучила ей работу – шить воротнички к рубашкам, – хотя та говорила, что еще не позавтракала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
Проведя в доме Избистеров три дня, матушка почувствовала себя лучше, и в тот же вечер, 26 марта, я спросил, достаточно ли она окрепла, чтобы уйти на следующей день.
– Да, наверное, – отвечала она. – Но, Джонни, нам совсем неплохо живется, почему бы не остаться здесь подольше?
– Нет, – сказал я твердо. – Это нехорошие люди.
И все же, что я мог поставить им в вину, кроме обращения с Полли, с наемными работниками и, наконец, с несчастной старой конягой?
– Не будь дурачком. Они очень добры: пустили нас жить за так. Да и куда мы пойдем? Миссис Дигвид нам не найти, да и с самого начала это была безумная затея. И твоя мисс Квиллиам нам тоже не поможет. А нам нужно где-то жить, пока я подыщу для себя работу, а для тебя школу.
– Школу! На какие шиши? Разве ты не понимаешь, что мы нищие?
– Не разговаривай со мной так, Джонни, – возмутилась матушка.
Несмотря ни на что, я продолжил уговоры.
– Ну ладно, – воскликнула она наконец, – если ты так уперся, пойдем и умрем с голоду на улице.
Мы сошли вниз, и, найдя Избистеров, по обыкновению выпивавших на кухне, я сообщил им о нашем решении. Судя по всему, это известие застало их врасплох, и миссис Избистер сказала:
– Нам очень жаль. Не задержитесь ли на минутку, дорогие: выпьем на прощанье по стаканчику лучших «Сливок долины»?
Игнорируя мой предостерегающий взгляд, матушка приняла приглашение и села.
– Такое место, конечно, не то, что вам нужно, – начала миссис Избистер. – Потому что вы настоящая леди, и я это уважаю. Знаю, я для вас черная кость, и оно верно, черная кость я и есть. – Она яростно огляделась, словно бросая вызов тем, кто вздумал бы возражать. – Но я знаю, что я черная кость, и оттого я не такая черная кость, как те, кто этого про себя не знает.
– Полегче, старушка, полегче, – пробормотал мистер Избистер.
– Но расскажу вам за себя, как знавалась я в иные времена с одной настоящей леди. Ага-ага. Говорю же, почти десять лет жила я у одной леди в служанках. Вся как есть леди: тонкий фарфор, фамильное серебро и все такое. Не дай бог, что не по ней. Под конец я от нее ушла, не смогла терпеть ее гонор и строгости.
– Наверное, это было ужасно, – подхватила матушка. Я вот всегда старалась хорошо обращаться со слугами.
Миссис Избистер зло сверкнула глазами:
– Я тоже. Иначе работы от них не добьешься. Но эта девчонка! – Она покачала головой. – Держу ее только из милости, а то бы она совсем пропала. А что до моей госпожи, о которой я веду речь, то уж она была змея змеей. В первый же день говорит мне: «Сделай-ка вот то-то, Мег», я ей в ответ: «Прошу прощения, мэм, меня не так звать», а она: «Вот что, Мег, мы всегда так зовем наших служанок, а то поди упомни их имена». – Завершив свою речь, миссис Избистер огляделась и сердито осушила свой стакан.
– Да что ей за дело до всего этого, – вмешался мистер Избистер. – Нам с миссис Избистер очень жаль, что вы уходите, и молодой человек с вами.
– Он привязался к мальчику, словно как к своему. – Миссис Избистер осклабилась, и ее рука наугад потянулась к моей макушке. Я чуть отклонился, и ее пальцы обхватили спинку моего стула.
– Он такой башковитый, очень-очень нам помог, – продолжал мистер Избистер.
– Да, в уме ему не откажешь. – Матушка послала мне нервную улыбку. – Я хотела остаться, но Джонни считает, что нам нужно идти.
Я выразительно на нее посмотрел.
– Куда же вы пойдете? – воскликнул мистер Избистер. – Да и зачем: потому что так распорядился мальчишка?
– Мне необходимо найти работу.
– Какую? – спросила миссис Избистер.
– Шитье, вышивание.
– Вы умеете шить?
– Да, – с гордостью отозвалась матушка. – Умею.
– Как же, я могу предложить вам кое-какое шитье. Никакой грязной работы вам делать не понадобится. Мы с вами вместе премило поведем дело. Покупателям понравится, Что у нас служит настоящая леди.
Матушка обернулась ко мне, и улыбка сползла с ее лица.
– Что за беда, если мы задержимся здесь на месяц-другой? – вполголоса спросила она.
Под носом у Избистеров я не мог поведать ей о своих подозрениях, а только делал большие глаза.
– Вот что я предлагаю, – заговорил мистер Избистер. – Вы не платите за комнату, работаете на мою старушку, а мы даем вам в руки шесть шиллингов в неделю. Конечно, – словно бы спохватился он, – услуги мальчика я тоже взял в счет.
Его жена кивала и улыбалась.
Мне показалось странным, что они готовы платить много больше обычного, хотя немало женщин по соседству работали за куда меньшую плату. Выходит, я был не прав, недолюбливая их и остерегаясь?
– Всего шесть шиллингов! Я рассчитывала на большее, – отозвалась матушка.
Меня это рассердило, но я понадеялся, что из-за ее невежества сделка сорвется.
– Большее? – Миссис Избистер осеклась и осушила свой стакан.
Мистер Избистер быстро склонился вперед:
– Неужели, Молли, ты не сможешь наскрести еще хоть чуток?
Миг-другой жена смотрела на него, потом чопорно обратилась к матушке:
– Для настоящей леди, вроде вас, у меня найдется и семь шиллингов.
Не слишком обрадованная, матушка все же согласилась на эти условия. Сделку нужно было обмыть, и за выпивкой мой новый хозяин несколько раз улыбался мне и говорил:
– Ну что, теперь вы будете как сыр в масле кататься. Когда мы вернулись наконец к себе в комнату, матушка выглядела такой веселой, какой я ее не видел с тех пор, как мы бежали с нашей предыдущей квартиры. Она заметила, что нам повезло встретить таких людей, и радостно добавила:
– А ведь вначале, признаюсь, миссис Избистер мне не понравилась, внешность у нее не самая располагающая. Но, думается, в глубине души она очень добрая.
– Ты обещала, что мы уйдем, – упрекнул я ее.
– Ну вот, только не начинай!
Я промолчал, но когда она потушила свечу и пожелала мне доброй ночи, я не отозвался.
На следующее утро матушка проснулась поздно, и, спустившись вниз, я, как обычно, обнаружил, что единственные бодрствующие в доме – это мы с Полли. Я снова попытался ее разговорить, но она была как глухая; даже когда я заступил ей дорогу, она обошла меня, не поднимая глаз. Лишь к девяти появились Избистеры, оба в очень плохом настроении. Одновременно с ними спустилась в кухню матушка, и миссис Избистер, выругав ее за позднее появление, всучила ей работу – шить воротнички к рубашкам, – хотя та говорила, что еще не позавтракала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172