С. Saliba описывает прогулки с детьми на пляже, где они
могут видеть и чувствовать океан, вдыхать его запах, сидеть и кувыр-
каться в воде и песке, ощущать солнце и воздух. Существенны те-
лесные упражнения, массаж. Можно устраивать <борьбу с детьми>
и заставлять их также бороться друг с другом, использовать трампли-
ны, маты и другой инвентарь для игр. Такие дети нуждаются в раз-
нообразных возможностях для развития двигательного контроля. Хо-
тя такого рода работа весьма далека от вербального уровня контак-
тов, чувства выражаются и в таких занятиях. Наблюдая за языком
телодвижений, за выражением лица ребенка, психотерапевт (или
учитель) может предположить, что чувствует ребенок и начать реаги-
ровать вербально, сообщая ребенку словесный образ его чувств. Час-
то звуки, издаваемые ребенком, и движения его тела очень точно от-
ражают его чувства. Язык проявляется во всех видах активности, по-
этому ребенок может устанавливать соотношения между вербальной
коммуникацией и всем тем, что он делает. Язык позволяет ему по-
нять, что он может в какой-то мере осуществлять контроль над
своей жизнью, четко осознать свои потребности и т. д.
Наиболее важный аспект этого процесса - самопознание: это
необходимый шаг, предваряющий увеличение контактов, которые
могут осуществляться с окружением, сверстниками, родителями,
Глава 10. Проблемы поведения
285
учителями. И С. Saliba, и М. Maiek находят, что чем лучше контакт
детей с самими собой-со своими чувствами, со своим телом,-чем
больше они открывают себя, тем спокойнее они становятся.
Неистовые движения уменьшаются, бесцельное возбуждение ослабе-
вает. С. Saliba рассказывает о посещавших ее класс специалистах,
которые говорили, что эти дети не могут оцениваться ими как
действительно аутичные, поскольку <аутичное поведение> столь
очевидно уменьшилось. Дети становились обучаемыми, они устанав-
ливали взаимоотношения друг с другом и учителями значительно
лучше, чем когда-нибудь раньше.
Вина
Вина в широком смысле этого слова представляет собой отра-
женный гнев (или негодование), оборачивающийся в большей степе-
ни против себя, чем направленный на объект гнева. Ребенка ругают
за то, что он разливает молоко. Это вызывает его гнев, но ребенок
не имеет возможности выразить свой гнев, он загоняет его внутрь
и испытывает чувство вины за пролитое молоко. Если гнев вы-
ражается непосредственно, чувство вины исчезает или связывается
для ребенка с тем, что он рассердился, в зависимости от реакции
родителей.
Обида сопутствует любому чувству вины. Если ребенок не может
выразить гнев и испытывает чувство вины, он обижается на взросло-
го (или, возможно, на другого ребенка), который связан с этим
неприятным чувством. Наряду с чувством обиды обычно имеет
место неявное требование. Ребенок может чувствовать обиду на
родителей за то, что они ругают его, в то время, как. требование,
адресованное родителям, может заключаться в том, чтобы они
терпимее отнеслись к тому, что он разлил молоко.
Ребенок также пребывает в состоянии замешательства по поводу
того, кто виноват в подавляющей его ситуации (такой, например,
как с пролитым молоком), и он готов принять на себя вину, если
его постоянно бранят за то, что он считает непреднамеренным. Он
сам себя порицает и чувствует, что он <плохой>. Таким образом
гнев, вина, чувство обиды и самоупреки становятся диффузными и
смешиваются для ребенка с образом его Я. Некоторые дети под
влиянием окружающих чувствуют себя виноватыми из-за пролитого
молока или чего-нибудь еще, но задолго до этого они испытывают
чувство вины в связи с живостью своего поведения.
Чтобы уменьшить ощущение вины, ребенок, который чувствует
себя очень виноватым, пытается делать всё, чего, как ему кажется,
ожидают от него другие, но в то же время постоянно чувствует себя
286
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
обиженным. Он теряется и испытывает неуверенность по поводу
того, чего именно от него ожидают, но он, несомненно, уверен, что
гнев и ярость нужно затаить. Он упорно пытается всем угождать и
соглашаться со всеми. Он перестает дифференцировать свою жизнь
и жизнь других людей, устрачивает чувство своего Я и собственной
целостности.
Понимание некоторых элементов, участвующих в формировании
чувства вины, помогает психотерапевту руководить ребёнком, чтобы
дать ему возможность во всем разобраться. Ребенок, у которого об-
разовался стереотип избегания чувства вины путем постоянных по-
пыток не сделать ничего неправильного, нуждается в помощи, чтобы
отделить себя от других людей, связанных с его жизнью. Ему нужно
помочь понять, кто он, каковы его потребности, чего он хочет. Ему
нужно научиться вербализировать свои желания, мнения, мысли,
осуществлять четкий выбор и принимать на себя ответственность за
свой выбор.
Такой ребенок нуждается в приобретении опыта выражения
своего гнева, обиды и требований. Чем более откровенно ребенок
сможет выразить свой гнев, тем меньше чувство вины, которое
ослабляет и сковывает его.
Ральф (7 лет) устраивал поджоги. Когда его мать привела его ко
мне, она сказала, что он был забитым ребенком, что его били и
унижали, особенно в возрасте 2-5 лет, т. е. как раз тогда, когда он
наиболее нуждался в помощи. Хотя она больше не злоупотребляла
насилием, она чувствовала себя виноватой и упрекала себя в том,
что Ральф так ведет себя теперь, в том что он устраивает поджоги,
в его генерализованной агрессии и воинственности.
На одном занятии я попросила Ральфа изобразить самого себя.
Он нарисовал большой красный огонь и ребенка, зажигающего
спичку от огня и говорящего: <Ты тоже делаешь это> (рис. 34). Эти
слова были адресованы другому ребенку, который отвечал: <Поря-
док>. Ральф пояснил, что он разжигает огонь, потому что какой-
нибудь другой ребенок всегда говорит ему, чтобы он делал это.
Половину картинки занимало сердитое, плачущее, нахмуренное
солнце. Я попросила Ральфа побыть в роли мальчика на картинке
и рассказать, как он чувствует себя, разжигая огонь.
Ральф. Это большой огонь, мне нравится делать это.
Я. Теперь побудь в роли огня. Представь себе, что ты можешь
говорить от имени огня. Расскажи, на что ты похож.
Ральф. Я большой огонь. Очень большой огонь. Все вокруг
могут видеть меня.
Я. Какие чувства ты испытываешь, будучи костром?
Ральф. Сильные!
Рис. 34
Я. Теперь побудь в роли солнца. Что говорит солнце?
Ральф (от имени солнца). Я грустное. Я плачу. Ральф попадет в
беду.
Я. Скажи это Ральфу, солнце.
Ральф (так, как будто солнце говорит мальчику, разжигающему
костер, на картинке).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
могут видеть и чувствовать океан, вдыхать его запах, сидеть и кувыр-
каться в воде и песке, ощущать солнце и воздух. Существенны те-
лесные упражнения, массаж. Можно устраивать <борьбу с детьми>
и заставлять их также бороться друг с другом, использовать трампли-
ны, маты и другой инвентарь для игр. Такие дети нуждаются в раз-
нообразных возможностях для развития двигательного контроля. Хо-
тя такого рода работа весьма далека от вербального уровня контак-
тов, чувства выражаются и в таких занятиях. Наблюдая за языком
телодвижений, за выражением лица ребенка, психотерапевт (или
учитель) может предположить, что чувствует ребенок и начать реаги-
ровать вербально, сообщая ребенку словесный образ его чувств. Час-
то звуки, издаваемые ребенком, и движения его тела очень точно от-
ражают его чувства. Язык проявляется во всех видах активности, по-
этому ребенок может устанавливать соотношения между вербальной
коммуникацией и всем тем, что он делает. Язык позволяет ему по-
нять, что он может в какой-то мере осуществлять контроль над
своей жизнью, четко осознать свои потребности и т. д.
Наиболее важный аспект этого процесса - самопознание: это
необходимый шаг, предваряющий увеличение контактов, которые
могут осуществляться с окружением, сверстниками, родителями,
Глава 10. Проблемы поведения
285
учителями. И С. Saliba, и М. Maiek находят, что чем лучше контакт
детей с самими собой-со своими чувствами, со своим телом,-чем
больше они открывают себя, тем спокойнее они становятся.
Неистовые движения уменьшаются, бесцельное возбуждение ослабе-
вает. С. Saliba рассказывает о посещавших ее класс специалистах,
которые говорили, что эти дети не могут оцениваться ими как
действительно аутичные, поскольку <аутичное поведение> столь
очевидно уменьшилось. Дети становились обучаемыми, они устанав-
ливали взаимоотношения друг с другом и учителями значительно
лучше, чем когда-нибудь раньше.
Вина
Вина в широком смысле этого слова представляет собой отра-
женный гнев (или негодование), оборачивающийся в большей степе-
ни против себя, чем направленный на объект гнева. Ребенка ругают
за то, что он разливает молоко. Это вызывает его гнев, но ребенок
не имеет возможности выразить свой гнев, он загоняет его внутрь
и испытывает чувство вины за пролитое молоко. Если гнев вы-
ражается непосредственно, чувство вины исчезает или связывается
для ребенка с тем, что он рассердился, в зависимости от реакции
родителей.
Обида сопутствует любому чувству вины. Если ребенок не может
выразить гнев и испытывает чувство вины, он обижается на взросло-
го (или, возможно, на другого ребенка), который связан с этим
неприятным чувством. Наряду с чувством обиды обычно имеет
место неявное требование. Ребенок может чувствовать обиду на
родителей за то, что они ругают его, в то время, как. требование,
адресованное родителям, может заключаться в том, чтобы они
терпимее отнеслись к тому, что он разлил молоко.
Ребенок также пребывает в состоянии замешательства по поводу
того, кто виноват в подавляющей его ситуации (такой, например,
как с пролитым молоком), и он готов принять на себя вину, если
его постоянно бранят за то, что он считает непреднамеренным. Он
сам себя порицает и чувствует, что он <плохой>. Таким образом
гнев, вина, чувство обиды и самоупреки становятся диффузными и
смешиваются для ребенка с образом его Я. Некоторые дети под
влиянием окружающих чувствуют себя виноватыми из-за пролитого
молока или чего-нибудь еще, но задолго до этого они испытывают
чувство вины в связи с живостью своего поведения.
Чтобы уменьшить ощущение вины, ребенок, который чувствует
себя очень виноватым, пытается делать всё, чего, как ему кажется,
ожидают от него другие, но в то же время постоянно чувствует себя
286
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
обиженным. Он теряется и испытывает неуверенность по поводу
того, чего именно от него ожидают, но он, несомненно, уверен, что
гнев и ярость нужно затаить. Он упорно пытается всем угождать и
соглашаться со всеми. Он перестает дифференцировать свою жизнь
и жизнь других людей, устрачивает чувство своего Я и собственной
целостности.
Понимание некоторых элементов, участвующих в формировании
чувства вины, помогает психотерапевту руководить ребёнком, чтобы
дать ему возможность во всем разобраться. Ребенок, у которого об-
разовался стереотип избегания чувства вины путем постоянных по-
пыток не сделать ничего неправильного, нуждается в помощи, чтобы
отделить себя от других людей, связанных с его жизнью. Ему нужно
помочь понять, кто он, каковы его потребности, чего он хочет. Ему
нужно научиться вербализировать свои желания, мнения, мысли,
осуществлять четкий выбор и принимать на себя ответственность за
свой выбор.
Такой ребенок нуждается в приобретении опыта выражения
своего гнева, обиды и требований. Чем более откровенно ребенок
сможет выразить свой гнев, тем меньше чувство вины, которое
ослабляет и сковывает его.
Ральф (7 лет) устраивал поджоги. Когда его мать привела его ко
мне, она сказала, что он был забитым ребенком, что его били и
унижали, особенно в возрасте 2-5 лет, т. е. как раз тогда, когда он
наиболее нуждался в помощи. Хотя она больше не злоупотребляла
насилием, она чувствовала себя виноватой и упрекала себя в том,
что Ральф так ведет себя теперь, в том что он устраивает поджоги,
в его генерализованной агрессии и воинственности.
На одном занятии я попросила Ральфа изобразить самого себя.
Он нарисовал большой красный огонь и ребенка, зажигающего
спичку от огня и говорящего: <Ты тоже делаешь это> (рис. 34). Эти
слова были адресованы другому ребенку, который отвечал: <Поря-
док>. Ральф пояснил, что он разжигает огонь, потому что какой-
нибудь другой ребенок всегда говорит ему, чтобы он делал это.
Половину картинки занимало сердитое, плачущее, нахмуренное
солнце. Я попросила Ральфа побыть в роли мальчика на картинке
и рассказать, как он чувствует себя, разжигая огонь.
Ральф. Это большой огонь, мне нравится делать это.
Я. Теперь побудь в роли огня. Представь себе, что ты можешь
говорить от имени огня. Расскажи, на что ты похож.
Ральф. Я большой огонь. Очень большой огонь. Все вокруг
могут видеть меня.
Я. Какие чувства ты испытываешь, будучи костром?
Ральф. Сильные!
Рис. 34
Я. Теперь побудь в роли солнца. Что говорит солнце?
Ральф (от имени солнца). Я грустное. Я плачу. Ральф попадет в
беду.
Я. Скажи это Ральфу, солнце.
Ральф (так, как будто солнце говорит мальчику, разжигающему
костер, на картинке).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120