.. Я хотел бы сделать такой рисунок>.
В другой раз во время индивидуального занятия семнадцатилет-
ний молодой человек рассказал о своих суицидальных намерениях
только после того, как, фантазируя с образом куста роз, он нари-
совал его ветви мертвыми. Одна пятнадцатилетняя девочка рассказа-
ла о своей глубокой обиде на отца, который относился к ней отчуж-
денно, только после того как без всяких затруднений рассказала мне
историю на основе картинки, взятой из тематического апперцеп-
тивного теста (на картинке был изображен мужчина, который не
хотел слушать свою жену). Это типичный пример откровенности,
возникающей в процессе использования проективной (экспрессив-
ной) техники.
Многие подростки приходят на терапевтические сессии добро-
вольно, а многие Охотно продолжают терапию, даже если вначале
терапевтический процесс вызывал сопротивление. У молодых людей
бывает много забот, которыми трудно поделиться с другими. Одна
шестнадцатилетняя девушка сказала: <Я могу разговаривать с кем
угодно вот так, как сейчас, я могу рассказать о себе, о том, что я
делаю, о многом другом. Но когда очередь доходит до некоторых
вещей, рассказывать нелегко. Например, когда я испытываю неуве-
ренность, когда мне кажется, что в действительности у меня нет
друзей, мне трудно говорить об этом: я не могу рассказать этого
своим друзьям или родителям. Яне могу рассказывать о том, что я
на самом деле чувствую, что я собой представляю, что у меня внутри.
Особенно трудно рассказывать об этом родителям. Я не могу расска-
зать им даже о вещах, о которых могу говорить со своими друзьями>.
Такой подход характерен для многих молодых людей. Когда я
говорила с другой девушкой из своей группы, она сказала: <Мне
хорошо в группе. Здесь я могу разговаривать о таких вещах, о кото-
рых мне трудно говорить в других местах. И еще - здесь я открываю
себя. Я думаю, что не очень хорошо себя знаю. Я не знаю, как мне
поступать, когда я чувствую потребность выразить свои чувства. Я
как будто чувствую себя глупой. Я знаю: если я буду нравиться себе,
если буду о себе хорошего мнения, я смогу стать гораздо лучше. Но
я не думаю, что я себе особенно нравлюсь. Все считают, что у меня
много друзей, но я в этом не уверена. Когда у кого-то много друзей,
они всегда что-то вместе делают, всегда собираются вместе. Я смот-
рю на своих друзей, у которых есть это, и испытываю зависть.
Глава II. Другие соображения
305
Может быть, я не подхожу никаким людям. Один тип людей - это
обманщики, люди, которые постоянно играют, а другой тип - это
люди, которые держатся настолько прямо, что их не беспокоит то,
что о них думают другие. Я нахожусь где-то посредине. Здесь, в
группе, мне нравится. Я чувствую себя здесь действительно хорошо
и предвкушаю удовольствие от общения. Здесь ты знаешь, что
окружающим действительно интересно то, что ты говоришь и что ты
чувствуешь>.
Когда работаю с подростками, я обнаруживаю, что они ценят
мои объяснения цели терапии. Они хотят знать, каким образом я
помогу им выяснить всё о себе и какую пользу это принесет. Иногда
мы просто беседуем. Вот какая беседа была у меня с одной из участ-
ниц моей группы.
Речел. Что вы делаете, чтобы раскрыть саму себя, свое внут-
реннее Я? Как вам это удается?
Я. Проблема в том, чтобы осознать всё, о чем ты думаешь, что
тебе нравится, что ты чувствуешь и каково тебе в окружающем тебя
мире, как себя чувствуешь с друзьями, родителями, учителями.
Нужно ясно понять, что происходит с тобой, что заставляет тебя
поступать именно так, как ты поступаешь. Например, в нашей
группе Крис говорила о своем приятеле - какие неприятные ощуще-
ния он вызвал у .нее и как она все-таки не желала порвать с ним.
Когда я работала с ней, она осознала, что хотя ей и не нравилось всё
происходившее, она не отказывалась от этих отношений, потому что
сам факт их существования давал ей ощущение безопасности, защи-
щенности.
Речел. Да, она жаловалась на него, а потом выяснилось, что
быть с ним - это ее собственный выбор.
Я. Правильно. Когда мы разобрались в ее чувствах, мы это
выяснили. Она сделала для себя такое открытие, просто рассказывая
о том, что она чувствует. Никто не знал, что ей не нравится быть с
ним! Мы были первыми, кто узнал об этом.
Речел. Мне кажется, что когда она рассказала нам об этом, она
почувствовала большое облегчение. Я тоже иногда так себя чу-
вствую.
Я. Да, ты знаешь, как это бывает. К тому же похоже, что когда
Крис это открыла, она почувствовала себя свободной. Когда мы
таим слишком много чувств внутри себя, это сковывает нас, стяги-
вает узел, затрудняет полнокровное развитие и мешает ощущать
свою внутреннюю силу. Теперь мы уже можем начать разбираться
в том, что же в самой Крис и в ее жизни заставляет ее поддерживать
отношения, причиняющие ей боль, просто ради чувства безопаснос-
306
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
ти. Мы можем поискать лучший способ почувствовать себя в безо-
пасности или она решит, что стоит рискнуть позволить себе испы-
тать чувство незащищенности.
Речел. Может быть, Крис не хватало чувства защищенности,
когда она была маленькой, и она боялась повторения такого ощу-
щения.
Я. Ты права. Некоторые наши поступки связаны с тем, что мы
когда-то чувствовали, или с тем, что с нами когда-то происходило.
И каждый раз, когда узнаёшь что-то новое о себе, становится яснее
то, что делаешь сейчас и как себя ощущаешь, открываешь в себе
возможности нового роста и нового выбора. Мы никогда не стоим
на месте. Чем больше мы узнаём о себе, тем больше нам открывает-
ся. И мы можем начать чувствовать себя сильнее, собраннее, спо-
койнее.
Речел. Иногда, когда мы рисуем, я открываю для себя вещи,
которые вроде бы знала, но они выглядят по-другому, когда я их
изображаю на рисунке. Так было, когда мы изображали свой гнев.
Я думала, что я знаю, какой я бываю, когда рассержусь. Я и рисо-
вала то, что знала. Но, когда я делала это, открылись такие вещи, о
которых я раньше никогда не думала.
Я. Можешь припомнить, что именно?
Речел. Да. Я нарисовала сильный взрыв, потому что это случи-
лось в тот момент, когда я была в бешенстве. Я словно взорвалась,
особенно из-за матери. Я думаю, что была деструктивной... Ничего
хорошего из этого не могло получиться. Когда я рассказывала об
этом, то вспомнила, что почувствовала себя, как загнанная мышь,
как маленький хомячок: родители дергали меня, болтали разное обо
мне, когда они сердились, критиковали меня, читали мне мораль
или как-то еще меня <шпыняли>. Может быть, они на самом деле
и не давили на меня, но я так чувствовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
В другой раз во время индивидуального занятия семнадцатилет-
ний молодой человек рассказал о своих суицидальных намерениях
только после того, как, фантазируя с образом куста роз, он нари-
совал его ветви мертвыми. Одна пятнадцатилетняя девочка рассказа-
ла о своей глубокой обиде на отца, который относился к ней отчуж-
денно, только после того как без всяких затруднений рассказала мне
историю на основе картинки, взятой из тематического апперцеп-
тивного теста (на картинке был изображен мужчина, который не
хотел слушать свою жену). Это типичный пример откровенности,
возникающей в процессе использования проективной (экспрессив-
ной) техники.
Многие подростки приходят на терапевтические сессии добро-
вольно, а многие Охотно продолжают терапию, даже если вначале
терапевтический процесс вызывал сопротивление. У молодых людей
бывает много забот, которыми трудно поделиться с другими. Одна
шестнадцатилетняя девушка сказала: <Я могу разговаривать с кем
угодно вот так, как сейчас, я могу рассказать о себе, о том, что я
делаю, о многом другом. Но когда очередь доходит до некоторых
вещей, рассказывать нелегко. Например, когда я испытываю неуве-
ренность, когда мне кажется, что в действительности у меня нет
друзей, мне трудно говорить об этом: я не могу рассказать этого
своим друзьям или родителям. Яне могу рассказывать о том, что я
на самом деле чувствую, что я собой представляю, что у меня внутри.
Особенно трудно рассказывать об этом родителям. Я не могу расска-
зать им даже о вещах, о которых могу говорить со своими друзьями>.
Такой подход характерен для многих молодых людей. Когда я
говорила с другой девушкой из своей группы, она сказала: <Мне
хорошо в группе. Здесь я могу разговаривать о таких вещах, о кото-
рых мне трудно говорить в других местах. И еще - здесь я открываю
себя. Я думаю, что не очень хорошо себя знаю. Я не знаю, как мне
поступать, когда я чувствую потребность выразить свои чувства. Я
как будто чувствую себя глупой. Я знаю: если я буду нравиться себе,
если буду о себе хорошего мнения, я смогу стать гораздо лучше. Но
я не думаю, что я себе особенно нравлюсь. Все считают, что у меня
много друзей, но я в этом не уверена. Когда у кого-то много друзей,
они всегда что-то вместе делают, всегда собираются вместе. Я смот-
рю на своих друзей, у которых есть это, и испытываю зависть.
Глава II. Другие соображения
305
Может быть, я не подхожу никаким людям. Один тип людей - это
обманщики, люди, которые постоянно играют, а другой тип - это
люди, которые держатся настолько прямо, что их не беспокоит то,
что о них думают другие. Я нахожусь где-то посредине. Здесь, в
группе, мне нравится. Я чувствую себя здесь действительно хорошо
и предвкушаю удовольствие от общения. Здесь ты знаешь, что
окружающим действительно интересно то, что ты говоришь и что ты
чувствуешь>.
Когда работаю с подростками, я обнаруживаю, что они ценят
мои объяснения цели терапии. Они хотят знать, каким образом я
помогу им выяснить всё о себе и какую пользу это принесет. Иногда
мы просто беседуем. Вот какая беседа была у меня с одной из участ-
ниц моей группы.
Речел. Что вы делаете, чтобы раскрыть саму себя, свое внут-
реннее Я? Как вам это удается?
Я. Проблема в том, чтобы осознать всё, о чем ты думаешь, что
тебе нравится, что ты чувствуешь и каково тебе в окружающем тебя
мире, как себя чувствуешь с друзьями, родителями, учителями.
Нужно ясно понять, что происходит с тобой, что заставляет тебя
поступать именно так, как ты поступаешь. Например, в нашей
группе Крис говорила о своем приятеле - какие неприятные ощуще-
ния он вызвал у .нее и как она все-таки не желала порвать с ним.
Когда я работала с ней, она осознала, что хотя ей и не нравилось всё
происходившее, она не отказывалась от этих отношений, потому что
сам факт их существования давал ей ощущение безопасности, защи-
щенности.
Речел. Да, она жаловалась на него, а потом выяснилось, что
быть с ним - это ее собственный выбор.
Я. Правильно. Когда мы разобрались в ее чувствах, мы это
выяснили. Она сделала для себя такое открытие, просто рассказывая
о том, что она чувствует. Никто не знал, что ей не нравится быть с
ним! Мы были первыми, кто узнал об этом.
Речел. Мне кажется, что когда она рассказала нам об этом, она
почувствовала большое облегчение. Я тоже иногда так себя чу-
вствую.
Я. Да, ты знаешь, как это бывает. К тому же похоже, что когда
Крис это открыла, она почувствовала себя свободной. Когда мы
таим слишком много чувств внутри себя, это сковывает нас, стяги-
вает узел, затрудняет полнокровное развитие и мешает ощущать
свою внутреннюю силу. Теперь мы уже можем начать разбираться
в том, что же в самой Крис и в ее жизни заставляет ее поддерживать
отношения, причиняющие ей боль, просто ради чувства безопаснос-
306
В. Оклендер. Окна в мир ребенка
ти. Мы можем поискать лучший способ почувствовать себя в безо-
пасности или она решит, что стоит рискнуть позволить себе испы-
тать чувство незащищенности.
Речел. Может быть, Крис не хватало чувства защищенности,
когда она была маленькой, и она боялась повторения такого ощу-
щения.
Я. Ты права. Некоторые наши поступки связаны с тем, что мы
когда-то чувствовали, или с тем, что с нами когда-то происходило.
И каждый раз, когда узнаёшь что-то новое о себе, становится яснее
то, что делаешь сейчас и как себя ощущаешь, открываешь в себе
возможности нового роста и нового выбора. Мы никогда не стоим
на месте. Чем больше мы узнаём о себе, тем больше нам открывает-
ся. И мы можем начать чувствовать себя сильнее, собраннее, спо-
койнее.
Речел. Иногда, когда мы рисуем, я открываю для себя вещи,
которые вроде бы знала, но они выглядят по-другому, когда я их
изображаю на рисунке. Так было, когда мы изображали свой гнев.
Я думала, что я знаю, какой я бываю, когда рассержусь. Я и рисо-
вала то, что знала. Но, когда я делала это, открылись такие вещи, о
которых я раньше никогда не думала.
Я. Можешь припомнить, что именно?
Речел. Да. Я нарисовала сильный взрыв, потому что это случи-
лось в тот момент, когда я была в бешенстве. Я словно взорвалась,
особенно из-за матери. Я думаю, что была деструктивной... Ничего
хорошего из этого не могло получиться. Когда я рассказывала об
этом, то вспомнила, что почувствовала себя, как загнанная мышь,
как маленький хомячок: родители дергали меня, болтали разное обо
мне, когда они сердились, критиковали меня, читали мне мораль
или как-то еще меня <шпыняли>. Может быть, они на самом деле
и не давили на меня, но я так чувствовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120