..»
Кстати, следующим блюдом как раз и были эти самые перепела.
У хозяйки вечера, достопочтенной миссис Коллинз, которая точно так же, как и Джонатан, любили старинные пионерские обычаи, не вызывало никакого сомнения, что первые покорители Дикого Запада поедали их в изобилии; хотя конечно же, им не могли подавать этих птичек в симпатичных кастрюльках из огнеупорного стекла, этого практичного изобретения нашей эпохи, и едва ли умели готовить такой замечательный грибной соус... Такого в дощатых салунах и тавернах тех времен просто не знали...
Конечно же, перепела - это настоящий деликатес, достойный собравшихся леди и джентльменов. Эти маленькие теплокровные создания, летающие так быстро и далеко, нуждаются в очень развитых грудных мышцах, крыльях, которые как раз и образуют лакомый кусочек к такому вот званому ужину; но лучше всего не пытаться есть их в столь изысканном обществе, где периодически приходится вытирать пальцы о салфетку, украшенную ручной вышивкой, как это только что сделал этот невоспитанный отставной бригадный генерал от инфантерии...
А Дейл Ганнибалл Сойер между тем все продолжал, продолжал, продолжал, больше и больше впадая в патриотический экстаз:
- О, послушайте, послушайте... Президент Линкольн, этот великий человек, говорил тогда: «Не обращая ни к кому злобы, обращая ко всем свое милосердие, проявляя твердость в правом деле, когда Господь дает нам возможность видеть нашу правоту, давайте же стремиться к тому, чтобы решать стоящую перед нами задачу: перевязать раны страны, позаботиться о тех, кто вынес тяготы битвы и пал в ней, вдовах и сиротах, - делать все, что могло бы способствовать достижению справедливого и прочного мира, как среди нас, так среди и прочих народов...».
Последняя фраза была произнесена отставным генералом, что называется, на одном дыхании. Обведя взглядом слушателей и почему-то остановившись на Скарлетт, Дейл Ганнибалл Сойер важно, с достоинством произнес: - Это - самое выдающееся достижение Авраама Линкольна... Да. Оно отражает высочайший интеллектуальный и нравственный уровень Америки... - Помолчав, он сказал: - Я кончил, господа...
Послышались жидкие аплодисменты. Батлер ради приличия сделал несколько вялых хлопков. Не аплодировала одна только Скарлетт - это, кстати, не укрылось от взора отставного генерала...
Жареные перепела были доедены быстро, наступила очередь кофе...
Лакеи, бесшумно ступая, точно обутые в бархат, принесли кофе в изящных фарфоровых чашечках, которые когда-то, в незапамятные времена, были привезены предками Джонатана Коллинза из Англии, и хранились теперь, как фамильные драгоценности; их мыли только под наблюдением мажордома, отдельно от рабочей посуды. Появление этих чашек вызвало интересную беседу между миссис Коллинз и женой одного из гостей мистера Коллинза.
После того, как мужчины пошли в курительную комнату, мистер Сойер подошел к Скарлетт.
- Миссис...
Та холодно кивнула:
- Миссис Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер, - произнесла она очень официально. - Чем могу быть полезна, мистер Сойер?..
Тот слегка улыбнулся.
- Я присутствовал при знаменитой речи президента Авраама Линкольна в Геттесберге, - начал было тот, однако его собеседница довольно резко перебила:
- Я это только что уже слышала...
Сойер внимательно посмотрел на нее.
- Мне показалось, что вам не понравилась речь этого замечательного человека...
- Я, в отличие от вас, не имела счастья слышать ее... - ответила Скарлетт.
- Но я попытался воссоздать ее тут, - произнес мистер Сойер с достоинством.
Скарлетт хмыкнула.
- Боюсь, что в вашем исполнении она не удалась, - небрежно сказала она.
Отставной генерал от инфантерии удивленно поднял брови - это был первый случай за всю его жизнь, когда кто-нибудь говорил ему, Дейлу Ганнибаллу Сойеру, такие вещи... А тем более - женщина...
- Вы действительно так думаете?..
Скарлетт, смело посмотрев в глаза бывшему генералу когда-то враждебной армии, произнесла с нескрываемым вызовом:
- Боюсь, что человек, никогда не слыхавший о замечательных заслугах вашего Линкольна, - она сделала ударение на этих словах: «вашего Линкольна», давая таким образом понять, что отмежевывается от этого президента, - боюсь, господин генерал, что услышь такой человек его геттесбергскую речь в вашем исполнении, он бы наверняка решил, что Линкольн не заслуживает похвалы, а только порицания...
Сойер обидчиво сложил губы.
- А что вам не понравилось?..
- Честно говоря - все... Впрочем, - улыбнулась Скарлетт, - боюсь, что теперь это не имеет уже никакого значения - ни для меня, ни для вас... А для них, - она указала рукой в сторону двух молодых людей, очевидно - племянников хозяина, мистера Коллинза, - для них и тем паче...
Отставной генерал вздохнул.
- Да, теперь многие забывают то героическое, что замечательное время...
- Отчего же...
Дайл Ганнибалл Сойер по-своему понял этот риторический вопрос.
- Вот как?..
- Ну да... Я помню отлично... Во всяком случае, я никогда не забуду осажденную Атланту.
Сойер понимающе улыбнулся.
- Как? Неужели вы были в рядах осаждающих?.. - спросил он с явным интересом. - Я ведь тоже был там... Тогда я был простым лейтенантом, состоял в штабе генерала Шермана для выполнения особых поручений... Значит, вы тоже были в наших рядах?.. Вы, мэм, как я понял, сражались с Конфедерацией?..
Скарлетт ответила на этот довольно пространный вопрос с нескрываемым вызовом:
- Нет...
Сойер непонимающе посмотрел на свою собеседницу и поинтересовался:
- Не понимаю вас... Где же вы были?..
- Я была в осажденном городе, мистер Сойер, как и мой муж... Это - тот самый седовласый джентльмен, который только что сидел со мной, в то время он был капитаном армии конфедератов...
Сойер нехорошо прищурился - это было верным признаком того, что сейчас он может взорваться и наговорить даме дерзостей.
- Вот как?..
Скарлетт довольно улыбнулась.
- А почему вас это так удивляет?..
Отставной генерал не сразу нашелся с ответом. Несколько помедлив, он произнес:
- Ну, знаете... Никак не ожидал... А тем более - от вас, мэм.
- Не ожидали - чего?..
Собственно говоря, Скарлетт давно уже была совершенно безразлична та далекая война... Она прекрасно осознавала, что весь этот спор, не стоящий выеденного яйца, начался не из-за выяснений каких-то причин тех событий, не из-за неприязни к янки... Просто ей сразу же, с самого начала очень не понравился этот обрюзгший мистер Дейл Ганнибалл Сойер. Особенно его манера разговора: при каждом слове отставного генерала от инфантерии его сизоватые апоплексические щеки тряслись.
Глядя на собеседницу в упор, Дейл Ганнибалл Сойер спросил:
- Значит, вы, миссис Батлер, действительно воевали на стороне конфедератов?..
Та ответила спокойно и с достоинством:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Кстати, следующим блюдом как раз и были эти самые перепела.
У хозяйки вечера, достопочтенной миссис Коллинз, которая точно так же, как и Джонатан, любили старинные пионерские обычаи, не вызывало никакого сомнения, что первые покорители Дикого Запада поедали их в изобилии; хотя конечно же, им не могли подавать этих птичек в симпатичных кастрюльках из огнеупорного стекла, этого практичного изобретения нашей эпохи, и едва ли умели готовить такой замечательный грибной соус... Такого в дощатых салунах и тавернах тех времен просто не знали...
Конечно же, перепела - это настоящий деликатес, достойный собравшихся леди и джентльменов. Эти маленькие теплокровные создания, летающие так быстро и далеко, нуждаются в очень развитых грудных мышцах, крыльях, которые как раз и образуют лакомый кусочек к такому вот званому ужину; но лучше всего не пытаться есть их в столь изысканном обществе, где периодически приходится вытирать пальцы о салфетку, украшенную ручной вышивкой, как это только что сделал этот невоспитанный отставной бригадный генерал от инфантерии...
А Дейл Ганнибалл Сойер между тем все продолжал, продолжал, продолжал, больше и больше впадая в патриотический экстаз:
- О, послушайте, послушайте... Президент Линкольн, этот великий человек, говорил тогда: «Не обращая ни к кому злобы, обращая ко всем свое милосердие, проявляя твердость в правом деле, когда Господь дает нам возможность видеть нашу правоту, давайте же стремиться к тому, чтобы решать стоящую перед нами задачу: перевязать раны страны, позаботиться о тех, кто вынес тяготы битвы и пал в ней, вдовах и сиротах, - делать все, что могло бы способствовать достижению справедливого и прочного мира, как среди нас, так среди и прочих народов...».
Последняя фраза была произнесена отставным генералом, что называется, на одном дыхании. Обведя взглядом слушателей и почему-то остановившись на Скарлетт, Дейл Ганнибалл Сойер важно, с достоинством произнес: - Это - самое выдающееся достижение Авраама Линкольна... Да. Оно отражает высочайший интеллектуальный и нравственный уровень Америки... - Помолчав, он сказал: - Я кончил, господа...
Послышались жидкие аплодисменты. Батлер ради приличия сделал несколько вялых хлопков. Не аплодировала одна только Скарлетт - это, кстати, не укрылось от взора отставного генерала...
Жареные перепела были доедены быстро, наступила очередь кофе...
Лакеи, бесшумно ступая, точно обутые в бархат, принесли кофе в изящных фарфоровых чашечках, которые когда-то, в незапамятные времена, были привезены предками Джонатана Коллинза из Англии, и хранились теперь, как фамильные драгоценности; их мыли только под наблюдением мажордома, отдельно от рабочей посуды. Появление этих чашек вызвало интересную беседу между миссис Коллинз и женой одного из гостей мистера Коллинза.
После того, как мужчины пошли в курительную комнату, мистер Сойер подошел к Скарлетт.
- Миссис...
Та холодно кивнула:
- Миссис Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер, - произнесла она очень официально. - Чем могу быть полезна, мистер Сойер?..
Тот слегка улыбнулся.
- Я присутствовал при знаменитой речи президента Авраама Линкольна в Геттесберге, - начал было тот, однако его собеседница довольно резко перебила:
- Я это только что уже слышала...
Сойер внимательно посмотрел на нее.
- Мне показалось, что вам не понравилась речь этого замечательного человека...
- Я, в отличие от вас, не имела счастья слышать ее... - ответила Скарлетт.
- Но я попытался воссоздать ее тут, - произнес мистер Сойер с достоинством.
Скарлетт хмыкнула.
- Боюсь, что в вашем исполнении она не удалась, - небрежно сказала она.
Отставной генерал от инфантерии удивленно поднял брови - это был первый случай за всю его жизнь, когда кто-нибудь говорил ему, Дейлу Ганнибаллу Сойеру, такие вещи... А тем более - женщина...
- Вы действительно так думаете?..
Скарлетт, смело посмотрев в глаза бывшему генералу когда-то враждебной армии, произнесла с нескрываемым вызовом:
- Боюсь, что человек, никогда не слыхавший о замечательных заслугах вашего Линкольна, - она сделала ударение на этих словах: «вашего Линкольна», давая таким образом понять, что отмежевывается от этого президента, - боюсь, господин генерал, что услышь такой человек его геттесбергскую речь в вашем исполнении, он бы наверняка решил, что Линкольн не заслуживает похвалы, а только порицания...
Сойер обидчиво сложил губы.
- А что вам не понравилось?..
- Честно говоря - все... Впрочем, - улыбнулась Скарлетт, - боюсь, что теперь это не имеет уже никакого значения - ни для меня, ни для вас... А для них, - она указала рукой в сторону двух молодых людей, очевидно - племянников хозяина, мистера Коллинза, - для них и тем паче...
Отставной генерал вздохнул.
- Да, теперь многие забывают то героическое, что замечательное время...
- Отчего же...
Дайл Ганнибалл Сойер по-своему понял этот риторический вопрос.
- Вот как?..
- Ну да... Я помню отлично... Во всяком случае, я никогда не забуду осажденную Атланту.
Сойер понимающе улыбнулся.
- Как? Неужели вы были в рядах осаждающих?.. - спросил он с явным интересом. - Я ведь тоже был там... Тогда я был простым лейтенантом, состоял в штабе генерала Шермана для выполнения особых поручений... Значит, вы тоже были в наших рядах?.. Вы, мэм, как я понял, сражались с Конфедерацией?..
Скарлетт ответила на этот довольно пространный вопрос с нескрываемым вызовом:
- Нет...
Сойер непонимающе посмотрел на свою собеседницу и поинтересовался:
- Не понимаю вас... Где же вы были?..
- Я была в осажденном городе, мистер Сойер, как и мой муж... Это - тот самый седовласый джентльмен, который только что сидел со мной, в то время он был капитаном армии конфедератов...
Сойер нехорошо прищурился - это было верным признаком того, что сейчас он может взорваться и наговорить даме дерзостей.
- Вот как?..
Скарлетт довольно улыбнулась.
- А почему вас это так удивляет?..
Отставной генерал не сразу нашелся с ответом. Несколько помедлив, он произнес:
- Ну, знаете... Никак не ожидал... А тем более - от вас, мэм.
- Не ожидали - чего?..
Собственно говоря, Скарлетт давно уже была совершенно безразлична та далекая война... Она прекрасно осознавала, что весь этот спор, не стоящий выеденного яйца, начался не из-за выяснений каких-то причин тех событий, не из-за неприязни к янки... Просто ей сразу же, с самого начала очень не понравился этот обрюзгший мистер Дейл Ганнибалл Сойер. Особенно его манера разговора: при каждом слове отставного генерала от инфантерии его сизоватые апоплексические щеки тряслись.
Глядя на собеседницу в упор, Дейл Ганнибалл Сойер спросил:
- Значит, вы, миссис Батлер, действительно воевали на стороне конфедератов?..
Та ответила спокойно и с достоинством:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130