Эти глаза загорались только тогда, когда речь заходила о деньгах... И огонь был тем ярче, чем более крупной суммы касался разговор. Это был алчный нечеловеческий блеск!
Нет, сейчас Батлер явно предпочел бы иметь дело только с людьми, глаза которых загораются, когда речь идет не о финансах, а, скажем, о картинах, музыке, поэзии... Такие люди, думал Батлер, должны вызывать гораздо больше уважения к себе. «Однако, кажется, я стал похож на Эшли Уилкса к старости, - с удивлением заметил Ретт. - Все-таки, мы получили сходное воспитание и образование, и кто знает, как сложилась бы моя жизнь, если бы отец не выгнал меня из дома в юности, едва мне исполнилось двадцать лет, без гроша в кармане...»
Беда была в том, что, всю жизнь проведя среди «саквояжников», дельцов, стремящихся к наживе, Ретт почти не видел других людей. Ближе к старости он все стремился встретить кого-то из таких, как он сам, пресыщенных деньгами и размышляющих о смысле жизни, но все более и более разочаровывался. И с течением времени понял, что таких людей нет вокруг него. Это было ужасно, и эта была еще одна из многих причин, из-за которых Батлер начал вести затворнический образ жизни. Теперь ему остро захотелось покоя.
В определенном смысле слова даже Джедда Николсона старый Батлер только терпел, избегая приглашать его, например, к себе домой.
Дома Ретт Батлер скрывался от всей этой сумасшедшей суеты, связанной с постоянной заботой о приумножении богатств. Правда, он мог уехать в какое-нибудь далекое путешествие: в Европу, в Азию... Забыть про все, раствориться, стать зевакой, думающим о своем здоровье и о красотах окружающего мира. Но...
Еще одна причина держала его дома. Его дети и внуки. Дети, которые, казалось, забыли его, старого Батлера, и приезжали очень редко.
Ретт боялся себе признаться в этом, но он постоянно ждал, почти бессознательно надеялся на неожиданный звонок или приезд.
Ретт понимал, что в старости надо было больше заботиться о душе, а не о делах. С другой стороны, он ловил себя на мысли, что ему было просто жалко расставаться с хорошо налаженным производством, дающим неплохой доход. Несколько заводов, пресловутые фосфатные шахты, целая сеть торговых залов по всему тихоокеанскому побережью... В последнее время Ретт стал появляться на бирже, занялся игрой на повышение или понижение.
Его душа постоянно требовала покоя. Дома у него были картины, книги и такой желанный покой. И Ретт начинал метаться между давними своими привязанностями и теперешними. Он нашел выход, постепенно перекладывая каждодневные заботы о бизнесе на более молодые плечи. Этими плечами стали плечи Джедда Николсона. И слава Богу, что молодому человеку можно было доверять. Ретт считал, что ему, несомненно, повезло с управляющим, которого он перетянул из одной разоряющейся фирмы на свою сторону, пообещав юноше большую зарплату и вхождение в долю в будущем.
Ни разу Батлер не пожалел о принятом решении. Джедд тянул лямку не только за себя и за постепенно отходящего от дел хозяина, его энергии хватило бы еще, как минимум, на десятерых человек.
- Как ваше здоровье, шеф? - спросил Николсон. - Как вы себя чувствуете?
- Спасибо, Джедд, прекрасно. Должен тебе заметить, мое здоровье задает мне меньше вопросов о себе, чем ты о нем... Но почему ты интересуешься моим самочувствием? Хочешь сказать что-то такое, от чего со мной может случиться сердечный приступ?
- Нет! - смеясь, воскликнул Николсон. - Не волнуйтесь, тут дела другого рода.
- Говори, не тяни, Джедд.
- Знаете, мистер Батлер, - сказал Николсон. - Боюсь, вам придется приехать в контору. Собственно, я уже сам собирался вам звонить...
- Что? - переспросил Батлер, затаив дыхание. - Что-нибудь все-таки случилось?
- Нет, не волнуйтесь мистер Батлер. Ничего опасного и нежелательного, как я думаю, для нас с вами... Просто к вам тут посетители...
- Так прими их сам или разгони по домам! Неужели мне обязательно надо выбираться из дома? У меня здесь и так дел невпроворот.
Батлер покосился на шкаф-дверь в потайную комнату.
- Извините, шеф, - твердо сказал Николсон. - Приезжайте, здесь господин из Торгового и Промышленного банка, а с ним еще двое... По-моему, у них к вам какое-то очень выгодное предложение.
Батлер вздохнул.
- Ты мой управляющий, Джедд. Разберись с ними...
- Нет, мистер Батлер! Вопрос такого рода вы должны решить сами. Речь идет о весьма крупных деньгах.
- Что там такое? Ты меня сердишь, Джедд...
- Нет, нет и еще раз нет, мистер Батлер! Я просто настаиваю на том, чтобы вы появились! Иначе просто и быть не может, поверьте моему опыту или же чутью, если считаете, что опыта у меня маловато.
Ретт выругался в сторону от телефонной трубки.
- Ну ладно, жди, сейчас приду, - согласился он, скрепя сердце.
Но ведь в соседней комнате его ждет Ален Перкинсон! Нет, Ретт не мог просто так, сию же минуту приехать.
- Алло? Джедд? - сказал в трубку Батлер. - Ты еще слушаешь?
- Разумеется, мистер Батлер! Как я могу положить трубку раньше вас? - раздалось на другом конце провода.
- Я приеду, но не сию минуту, а через... Ну, скажем, через два часа. Устраивает?
- Хорошо, мистер Батлер, - согласился управляющий. - Постараюсь господ молодых предпринимателей пока чем-нибудь занять...
- А, так у тебя там молодые предприниматели? Что же ты сразу не сказал? - обрадовался Ретт. - Сыграй с ними несколько партий в шахматы или карты... Предложи им виски... Я должен закончить некоторые дела дома, и после этого я сразу приеду... Что ты говоришь?
Ретт услышал, что Джедд Николсон повторяет его слова в сторону от переговорной трубки.
- Это я не вам, шеф, - ответил Джедд и продолжил:
- Ну как, вас устраивает такой вариант?
- Почему бы нет? Мы подождем... - донеслись до Ретта отдаленные голоса.
- Шеф, они согласны, - доложил Джедд. - Итак, мы ждем вас. Правда, есть еще один вопросик...
- Ну что еще? - раздраженно бросил Батлер.
- Как насчет прибавки к моему жалованию? За сверхурочную работу?
Временами молодой управляющий несказанно раздражал Батлера своим нахальством.
- Мистер Николсон! - повышенным тоном ответил Ретт. - Хочу вам напомнить, что вы сами настаиваете на моем визите! Я же не ставлю вопрос о повышении оклада себе самому... Вы все поняли?
- Понял, шеф, - ответил Джедд после непродолжительного молчания.
- Ну вот и отлично, - сухо произнес Батлер. - Итак, до встречи.
Он положил трубку.
* * *
Ален долго стоял у двери, прислушиваясь к каждому шороху. Он старался уловить хотя бы обрывки разговора, но звуковая изоляция была полной. Юноша, как ни напрягал слух, ничего не смог услышать.
Наконец, раздались шаги, они стали приближаться к книжному шкафу. Ален Перкинсон отскочил от двери и принял беззаботный вид.
Дверь открылась, и в комнату вошел Ретт Батлер.
- Ну что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130