..
- Ничего, ничего... Честно говоря, я тоже не совсем права - зачем я затеяла этот спор?..
«Один из тех редких случаев, - тут же отметил про себя Ретт, - когда она признается в своей неправоте... Надо бы где-нибудь записать... Нет, просто замечательно...»
Посчитав тему недавнего досадного инцидента исчерпанной, мистер Коллинз, как и предупреждал свою жену Ретт по дороге на этот вечер, перевел беседу на свои любимые темы - о певчих птицах и о старинных американских обычаях...
- Знаете, - сразу же, без подготовки сказал он, - я сегодня прогуливался на своем птичнике, и насчитал пять коноплянок. Мне кажется, что это далекое потомство той пары, которое когда-то свило гнездо над моей дверью... Как сейчас помню - тогда я шесть недель не пользовался парадной дверью, предпочитая черный ход... А что было делать?.. Когда это было - пять лет назад?.. Шесть?.. Семь?.. Боже, как быстро летит время... - Помолчав какое-то время, словно прикидывая в голове, сколько же времени прошло с той поры, Коллинз неожиданно переменил тему разговора: - Скажите, мистер и миссис Батлер... вы любите хорошие старинные танцы?..
Батлер улыбнулся.
- О да... Моя жена находит, - он кивнул в сторону Скарлетт, - что в свое время, в молодости я неплохо танцевал джигу... Я родился на Юге, а вы, должно быть, хорошо представляли тамошнюю жизнь лет эдак сорок-пятьдесят назад... Чтобы быть джентльменом или, как минимум, казаться таковым, необходимо было уметь управляться с любой лошадью, рыцарски вести себя по отношению к дамам, жевать табак, уметь выпить любое количество галлонов виски, не пьянея при этом, уважать дуэльный кодекс... ну, и, конечно же, хорошо танцевать.
Лицо мистера Коллинза выразило удивление.
- Вот как?.. В таком случае, у вас будет неплохая возможность продемонстрировать всем нам свое мастерство... Думаю, что вы ничего не забыли с тех времен, - сказал Коллинз.
Ретт улыбнулся.
- Вы это о чем?.. О дуэльном кодексе, - он выразительно посмотрел в спину сидящего рядом отставного генерала, недавнего оппонента своей жены, - или же об умении пить виски, не пьянея при этом?..
- Нет, я о танцах...
Была уже половина десятого, когда гости перешли в гостиную и, потягивая ликеры из узеньких рюмок, беседовали о безобразности новых нравов и всеобщей испорченности современной молодежи...
Мистер Коллинз рассказывал гостям о своих английских певчих птицах, жизнь которых он еще надеялся увидеть в естественных, природных условиях... Все слушали Джонатана с неподдельным вниманием или - что скорее всего, - делали вид, что слушали...
- Вы даже не представляете, - умильно говорил Коллинз, - какую радость могут приносить эти невзрачные с первого взгляда пичужки... Я и сам не думал, что это действительно так, пока не занялся ими... Я выписал столько птиц, изо всех стран, в последнее время я начал выписывать птиц не только из Европы, но даже из Африки и Индии... Нет, это действительно ни с чем не сравнимое счастье... Леди и джентльмены, когда-нибудь я продемонстрирую вам свой замечательный птичник...
* * *
И вот, когда часы пробили десять, гостей пригласили в танцевальный зал в верхнем этаже особняка, оклеенный голубыми с золотом обоями; на высоких окнах висели тяжелые бордовые портьеры. По стенам стояли золоченые кресла на изогнутых ножках в стиле какого-то из французских Людовиков с длинной числительной приставкой, а на небольшом возвышении уже расположились музыканты - разумеется, не джаз-банд, а два скрипача и контрабасист, розовые, как новорожденные младенцы, лысоватые сморщенные старички. Они блаженно улыбались, обнаруживая при этом, что у одного из них был полный комплект зубов, у другого же их сохранилось совсем немного, а у контрабасиста осталось всего только два, - «но, благодарение Богу, они еще кусаются...», - говаривал он часто.
Когда гости наконец-то собрались, музыканты ударили в смычки старинный танец «Индюк в соломе». Это был веселый старинный мотив джиги, под который в торжественные случаи жизни танцевали миллионы американских пионеров.
При мысли об этих далеких, давно уже умерших предках сердца гостей учащенно бились, в воображении возникала вся ушедшая уже жизнь, такая далекая и потому - непонятная, великие дела, унаследованные традиции... Дикие мустанги, деревянные форты, огороженные от враждебных прерий бревенчатыми частоколами, набеги индейских племен, добродушные, но в то же время бесстрашные ковбои, Буффало Билл... Короче - весь классический майнридовский и фениморкуперовский набор.
Старый скрипач с самой большой лысиной и с полным комплектом зубов то и дело выкрикивал фигуры:
- Марш!..
И танцующие после этой команды послушно шли друг за другом гуськом.
- Пара за другой!..
Пары тут же перестроились и пошли вокруг зала, веселые, радостные и гордые сознанием того, что они являются носителем самого главного - традиций доброй старой Америки...
Вскоре музыканты переменили тему - на этот раз гости уже танцевали лансье, на мотив «Старикашки Зипа». Два скрипача пиликали изо всех сил, контрабасист уже вспотел, дергая струны...
Точно так, наверное, в свое время они играли лет пятьдесят назад, когда День Благодарения или постройка новой деревенской хижины служили подходящим поводом для празднества...
И вот, наконец, настала торжественная минута, которой мистер Коллинз и его жена дожидались целый вечер, - самое главное из обещанных удовольствий. Четыре пары должны были танцевать кадриль; четыре пожилые, почетные и достойные пары покажут всем, и прежде всего этим молодым племянникам Джонатана, что такое настоящий старинный танец. Дамой самого хозяина, разумеется, была его жена, достопочтенная Элизабет.
Джонатан, подойдя к скромно стоявшим в углу Ретту и Скарлетт, предложил:
- Составите еще одну пару?..
Ретт с улыбкой обернулся к Скарлетт - а что, мол, скажет она?..
Скарлетт лишь очаровательно улыбнулась.
- О да, конечно...
Музыканты дружно заиграли кадриль на несколько искаженный мотив знаменитой старинной песни Стивена К. Фостера «Вниз по Соуоми-Ривер» - как всегда, без предупреждения.
Главный скрипач, разошедшись вовсю, то и дело командовал:
- Кавалеры, благодарите дам!..
После этого кавалеры галантно и учтиво кланялись своим дамам...
Потом следовала другая команда:
- Дамы слева!..
Кавалеры изящно и целомудренно кланялись дамам с левого ряда.
- Дамы справа!..
Теперь кавалеры точно также кланялись дамам с правого ряда.
- Веревочку!..
После такой команды кавалер подавал левую руку даме слева и кружил ее, а потом, взяв правую руку своей дамы, неспешно, с достоинством двигал ее по кругу, - правая рука, левая рука.
Миссис Коллинз уже не помнила всех фигур этих старинных танцев, не все помнил и Джонатан, и они, смеясь, весело поправляли друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
- Ничего, ничего... Честно говоря, я тоже не совсем права - зачем я затеяла этот спор?..
«Один из тех редких случаев, - тут же отметил про себя Ретт, - когда она признается в своей неправоте... Надо бы где-нибудь записать... Нет, просто замечательно...»
Посчитав тему недавнего досадного инцидента исчерпанной, мистер Коллинз, как и предупреждал свою жену Ретт по дороге на этот вечер, перевел беседу на свои любимые темы - о певчих птицах и о старинных американских обычаях...
- Знаете, - сразу же, без подготовки сказал он, - я сегодня прогуливался на своем птичнике, и насчитал пять коноплянок. Мне кажется, что это далекое потомство той пары, которое когда-то свило гнездо над моей дверью... Как сейчас помню - тогда я шесть недель не пользовался парадной дверью, предпочитая черный ход... А что было делать?.. Когда это было - пять лет назад?.. Шесть?.. Семь?.. Боже, как быстро летит время... - Помолчав какое-то время, словно прикидывая в голове, сколько же времени прошло с той поры, Коллинз неожиданно переменил тему разговора: - Скажите, мистер и миссис Батлер... вы любите хорошие старинные танцы?..
Батлер улыбнулся.
- О да... Моя жена находит, - он кивнул в сторону Скарлетт, - что в свое время, в молодости я неплохо танцевал джигу... Я родился на Юге, а вы, должно быть, хорошо представляли тамошнюю жизнь лет эдак сорок-пятьдесят назад... Чтобы быть джентльменом или, как минимум, казаться таковым, необходимо было уметь управляться с любой лошадью, рыцарски вести себя по отношению к дамам, жевать табак, уметь выпить любое количество галлонов виски, не пьянея при этом, уважать дуэльный кодекс... ну, и, конечно же, хорошо танцевать.
Лицо мистера Коллинза выразило удивление.
- Вот как?.. В таком случае, у вас будет неплохая возможность продемонстрировать всем нам свое мастерство... Думаю, что вы ничего не забыли с тех времен, - сказал Коллинз.
Ретт улыбнулся.
- Вы это о чем?.. О дуэльном кодексе, - он выразительно посмотрел в спину сидящего рядом отставного генерала, недавнего оппонента своей жены, - или же об умении пить виски, не пьянея при этом?..
- Нет, я о танцах...
Была уже половина десятого, когда гости перешли в гостиную и, потягивая ликеры из узеньких рюмок, беседовали о безобразности новых нравов и всеобщей испорченности современной молодежи...
Мистер Коллинз рассказывал гостям о своих английских певчих птицах, жизнь которых он еще надеялся увидеть в естественных, природных условиях... Все слушали Джонатана с неподдельным вниманием или - что скорее всего, - делали вид, что слушали...
- Вы даже не представляете, - умильно говорил Коллинз, - какую радость могут приносить эти невзрачные с первого взгляда пичужки... Я и сам не думал, что это действительно так, пока не занялся ими... Я выписал столько птиц, изо всех стран, в последнее время я начал выписывать птиц не только из Европы, но даже из Африки и Индии... Нет, это действительно ни с чем не сравнимое счастье... Леди и джентльмены, когда-нибудь я продемонстрирую вам свой замечательный птичник...
* * *
И вот, когда часы пробили десять, гостей пригласили в танцевальный зал в верхнем этаже особняка, оклеенный голубыми с золотом обоями; на высоких окнах висели тяжелые бордовые портьеры. По стенам стояли золоченые кресла на изогнутых ножках в стиле какого-то из французских Людовиков с длинной числительной приставкой, а на небольшом возвышении уже расположились музыканты - разумеется, не джаз-банд, а два скрипача и контрабасист, розовые, как новорожденные младенцы, лысоватые сморщенные старички. Они блаженно улыбались, обнаруживая при этом, что у одного из них был полный комплект зубов, у другого же их сохранилось совсем немного, а у контрабасиста осталось всего только два, - «но, благодарение Богу, они еще кусаются...», - говаривал он часто.
Когда гости наконец-то собрались, музыканты ударили в смычки старинный танец «Индюк в соломе». Это был веселый старинный мотив джиги, под который в торжественные случаи жизни танцевали миллионы американских пионеров.
При мысли об этих далеких, давно уже умерших предках сердца гостей учащенно бились, в воображении возникала вся ушедшая уже жизнь, такая далекая и потому - непонятная, великие дела, унаследованные традиции... Дикие мустанги, деревянные форты, огороженные от враждебных прерий бревенчатыми частоколами, набеги индейских племен, добродушные, но в то же время бесстрашные ковбои, Буффало Билл... Короче - весь классический майнридовский и фениморкуперовский набор.
Старый скрипач с самой большой лысиной и с полным комплектом зубов то и дело выкрикивал фигуры:
- Марш!..
И танцующие после этой команды послушно шли друг за другом гуськом.
- Пара за другой!..
Пары тут же перестроились и пошли вокруг зала, веселые, радостные и гордые сознанием того, что они являются носителем самого главного - традиций доброй старой Америки...
Вскоре музыканты переменили тему - на этот раз гости уже танцевали лансье, на мотив «Старикашки Зипа». Два скрипача пиликали изо всех сил, контрабасист уже вспотел, дергая струны...
Точно так, наверное, в свое время они играли лет пятьдесят назад, когда День Благодарения или постройка новой деревенской хижины служили подходящим поводом для празднества...
И вот, наконец, настала торжественная минута, которой мистер Коллинз и его жена дожидались целый вечер, - самое главное из обещанных удовольствий. Четыре пары должны были танцевать кадриль; четыре пожилые, почетные и достойные пары покажут всем, и прежде всего этим молодым племянникам Джонатана, что такое настоящий старинный танец. Дамой самого хозяина, разумеется, была его жена, достопочтенная Элизабет.
Джонатан, подойдя к скромно стоявшим в углу Ретту и Скарлетт, предложил:
- Составите еще одну пару?..
Ретт с улыбкой обернулся к Скарлетт - а что, мол, скажет она?..
Скарлетт лишь очаровательно улыбнулась.
- О да, конечно...
Музыканты дружно заиграли кадриль на несколько искаженный мотив знаменитой старинной песни Стивена К. Фостера «Вниз по Соуоми-Ривер» - как всегда, без предупреждения.
Главный скрипач, разошедшись вовсю, то и дело командовал:
- Кавалеры, благодарите дам!..
После этого кавалеры галантно и учтиво кланялись своим дамам...
Потом следовала другая команда:
- Дамы слева!..
Кавалеры изящно и целомудренно кланялись дамам с левого ряда.
- Дамы справа!..
Теперь кавалеры точно также кланялись дамам с правого ряда.
- Веревочку!..
После такой команды кавалер подавал левую руку даме слева и кружил ее, а потом, взяв правую руку своей дамы, неспешно, с достоинством двигал ее по кругу, - правая рука, левая рука.
Миссис Коллинз уже не помнила всех фигур этих старинных танцев, не все помнил и Джонатан, и они, смеясь, весело поправляли друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130