..
Как давно это было!
И теперь, похоже, прошло безвозвратно. Постоянная житейская суета уступила место размеренному одинокому существованию. И даже верная Саманта уже не из той, шумной, а из этой, тихой жизни...
Батлер глубоко вздохнул. «Нет смысла растравливать себя воспоминаниями, - сказал он самому себе. - Если бы обстоятельства сложились иным образом, я был бы сейчас иным человеком... Но все произошло именно так, как есть. Значит, такова моя судьба...»
Он вспомнил, что за стеной спит Ален. «Разбудить его или нет?» - подумал Ретт.
Потом он решил дать юноше поспать. Все равно, подумал Батлер, здесь Луиза, а Ален по какой-то причине не хотел с ней видеться...
* * *
- Как? - вскричал Ален. - Уже вечер? Я проспал почти сутки?
- Именно так, молодой человек, - кивнул головой Батлер. - Вы отдыхали, и я решил вас не тревожить...
- Как вы могли решить без меня такое! - вскричал рассерженный Ален Перкинсон. - Почему вы меня не разбудили раньше?
Он сидел на кровати взлохмаченный, бледный. Однако, Ретт удовлетворенно хмыкнул: он увидел, что ссадины на лице Алена стали менее заметны.
- Сон определенно пошел вам на пользу, мистер Перкинсон! - сказал Батлер. - Только не надо кричать! Мало того, что ваши упреки несправедливы, ведь нас могут просто услышать!
Ален застыл с открытым ртом: старик был прав.
- Вам обязательно нужно было выспаться, и потом... Вряд ли вы смогли бы незаметно уйти отсюда.
- Почему? - спросил с недоумением молодой человек.
- Утром, когда я проснулся и увидел, что вы еще здесь, по дому ходила миссис Строуберфилд.
- Кто ее пустил? - воскликнул юноша. - Ведь она могла зайти сюда и увидеть меня...
- Совершенно верно, - кивнул Батлер. - Она бы вас увидела, если бы я не принял необходимых мер предосторожности.
- Каких мер? - решил уточнить Ален.
- Я прикрыл дверь в вашу комнату и сам спал здесь же, на диванчике.
Батлер решил умолчать, что сам за это время покидал дом.
- Графиню впустила Саманта... - закончил он.
Ален открыл было рот, чтобы выругать старуху, но Ретт взмахом руки остановил его.
- Служанка не виновата, - сказал Ретт. - Она вошла в этот кабинет первой, и наткнулась на меня.
- Она что-нибудь заметила? - угрожающе произнес молодой человек.
- Нет, ничего! - успокоил его Батлер. - Я сразу выпроводил Саманту...
- А что надо было Луизе?
- Представьте себе, всего только позвонить! Было около восьми утра, когда она появилась тут. Я с ней даже не разговаривал... Она обмолвилась несколькими словами с Самантой, потом увела ее с собой наверх: нужна была какая-то помощь по дому. Весь день здесь толкались люди! Я слышал голоса... Знаете, все было как многие годы назад, когда я только приобрел этот дом. Тогда была еще жива моя жена... Здесь было полно людей и царила веселая суматоха... Никто не умел разговаривать тихо, ну, просто, как вы теперь!
Батлер взглянул затуманенными глазами на Алена и улыбнулся. Опять перед ним стали вставать картины давно забытых лет...
Ален слушал старика краем уха. Потом он поднялся с постели и налил себе кофе с одного из подносов, стоящих на столе.
- Кофе холодный, - сказал Батлер. - С утра стоит. Хотите, я велю Саманте приготовить чего-нибудь горячего, поесть или выпить? Моя старая Саманта еще не легла...
- Она знает, что я здесь? - спросил Ален.
- Нет, - отрицательно покачал головой Ретт. - Я весь день просидел в кабинете.
- Ну, тогда слава Богу... Нет, я ничего не хочу, иначе служанка узнает, что у вас кто-то есть...
Внезапно до ушей Батлера донесся какой-то шум. Ретт насторожился. Этот шум раздавался, очевидно, из соседних комнат.
Батлер приставил палец к губам. Ален понял и замолчал.
- Сидите здесь, - шепнул Батлер Перкинсону.
- А вы? - спросил юноша.
- Я выйду, разберусь, в чем дело.
Ретт прошел в кабинет, прикрыв за собой потайную дверь.
Оставшись один, Ален сделал несколько глотков кофе, потом подошел к зеркалу и критически осмотрел свои разбитую губу и припухшую бровь.
- Хорош, нечего сказать, - пробормотал он.
Через неплотно прикрытую Батлером дверь донеслись голоса хозяина дома и служанки. Молодой человек прислушался.
Говорила Саманта:
- Мистер Батлер, я выставила эту тварь на балкон. А клетку накрыла куском материи.
- Вы все сделали правильно, дорогая Саманта, - ответил Ретт. - Хотя должен вам заметить, вы могли оставить ее на кухне...
- Почему это еще?
- Этим птицам нужно тепло...
- Вот еще! - фыркнула служанка. - Теперь и ночи стоят достаточно теплые!
Они помолчали.
- Мистер Батлер, - снова проговорила Саманта. - Почему вам не отдать эту птицу Томсону? Она ему так понравилась...
«Кто такой Томсон? - задумался Ален Перкинсон. - Ах да, это же престарелый привратник Батлера...»
- Я отдам попугая тому, кто мне его подарил, - сказал голос Ретта.
- Вам ничего не нужно, мистер Батлер? - спросила Саманта.
- Нет, можете идти!
Перкинсон услышал удаляющиеся шаркающие шаги.
- Спокойной ночи, Саманта! - сказал Ретт вдогонку служанке.
- Спокойной ночи! - обернулась та.
Едва Саманта ушла из кабинета, как Ретт Батлер услышал, что шкаф стал двигаться, и из потайного проема показался Перкинсон.
Они встретились взглядами и некоторое время просто молчали. Потом Ален Перкинсон тихо, но достаточно твердо произнес:
- Мне надо вам сказать одну вещь, мистер Батлер!
Ретт принял деловой вид и стал рыться в бумагах на столе, как будто именно в эту минуту ему просто необходимо было что-то найти.
- Какую же вещь? - спросил Ретт, видя, что юноша остановился.
- Той ночью я вам солгал...
- Вот как? - поднял брови Батлер.
- Я знаю, кто меня избил и за что...
Голос Алена дрожал. Юноша как бы с трудом подбирал каждое следующее слово.
Батлер взглянул на молодого человека и, встретив его напряженный взгляд, тотчас опустил глаза.
- Вы знаете, мистер Перкинсон, я ни минуты в этом не сомневался, - сказал Ретт.
- Вы вправе потребовать от меня объяснений, - добавил, помедлив, Ален.
Батлер хмыкнул.
- Видите ли, молодой человек... Я человек нелюбопытный, - сказал он. - Это освобождает вас от необходимости давать мне какие бы то ни было объяснения.
Ретт поднялся из-за стола и сделал вид, что собирается уйти. Он поднял глаза и посмотрел прямо на бледное лицо Перкинсона.
- По-моему, стало лучше! - заметил Ретт и показал пальцем на губу и бровь юноши.
Ален потрогал рукой лицо и согласно кивнул.
- Я бы даже сказал - стало совсем хорошо, - проговорил он.
Его тон поразил Батлера. Что-то несвойственное этому молодому человеку промелькнуло в последних словах Алена, это был жалобный тон обиженного ребенка, который не знает, что ему делать дальше и ждет от взрослого совета.
Ретт искоса поглядел на Перкинсона. Молодой человек сидел на стуле, положив сжатые кулаки на колени и опустив голову. Он явно избегал взгляда Батлера.
- Вы что-то хотите мне сказать, мистер Перкинсон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130