- Он
был другом господина Тюрго и сумеет оценить мои замыс-
лы>. - <Верно!>, - подхватил Дюпон", большой друг Фурке,
и тут же вызвался его уговорить. Он расстался с Калонном, но
уже через час вернулся, крича: <Победа! Победа! Он согласен>.
Калонн едва не лопнул со смеху.
О Архиепископ Тулузский за услуги, оказанные его про-
винции г-ном де Кадиньяном, исхлопотал тому пожалование
в сорок тысяч ливров. Главная из этих услуг состояла в том,
что де Кадиньян был любовником его матери, старой и урод-
ливой г-жи де Ломени.
О Граф де Сен-При"", назначенный послом в Голландию,
не доехав до места назначения, застрял в Антверпене на неде-
лю-другую, затем вернулся в Париж и был поясалован восемью-
десятью тысячами ливров. Произошло это как раз в то время,
когда правительство усиленно сокращало должности, пенсио-
ны и пр.
О Виконт де Сен-При"", пробыв некоторое время интен-
дантом Лангедока, решил выйти в отставку и потребовал у г-на
де Калонна пенсион в десять тысяч ливров. <Что для вас десять
тысяч? >, - ответил тот и удвоил названную сумму. Пенсион
де Сен-При - один из немногих, не урезанных архиеписко-
пом Тулузским, который в то время занимался сокращением
расходов казны: почтенный прелат не раз проводил время с
веселыми девицами в обществе виконта.
О М говорил- о г-же де: <Я думал, что она ждет от меня
безумств, и готов был их наделать; но она потребовала от меня
глупостей, и я наотрез отказал ей>.
О Он же говорил о смехотворных глупостях, творимых на-
шими министрами: <Не будь у нас правительства, Франция
разучилась бы смеяться>.
О <Человеку, рожденному во Франции, - утверждал
М, - следует в первую очередь отучить себя от склонности
к меланхолии и от чрезмерного патриотизма. В стране, распо-
ложенной между Рейном и Пиренеями, эти болезни противо-
естественны. Французу, страдающему хотя бы одной из них,
ничего хорошего ждать не приходится>.
О Как-то раз герцогине де Грамон вздумалось заявить, что
- 240 -
де Лианкур не менее остроумен, чем де Лозен. Г-н де Креки
встречает последнего и говорит:
- Сегодня ты обедаешь у меня.
- Не могу, мой друг.
- Но так надо. К тому же это в твоих интересах.
- Почему?
- У меня обедает и Лианкур. Ему отдали принадлежав-
шую тебе пальму первенства по части остроумия, а он не знает,
что с ней делать, и, конечно, вернет ее тебе.
О Один человек сказал про Ж.-Ж. Руссо: <Он мрачен, как
сова>. - <Верно, - согласился другой, - но сова - это
птица Минервы"". А я, посмотрев "ДеревенскогснЮлдуна",
могу добавить: птица, прирученная грациями>.
О Две придворные дамы, проезжая по Новому мосту, за ка-
кие-нибудь две минуты успели увидеть там и монаха, и белую
лошадь. Тогда одна из них, толкнув подругу локтем, замети-
ла: <Что до шлюхи, то уж нам-то ее высматривать незачем>.
О Нынешний принц Конти был весьма огорчен тем, что
граф ДАртуа купил себе поместье по соседству с его охотничь-
ими угодьями. Кто-то начал успокаивать его, говоря, что зем-
ли хорошо размежеваны, что ему нечего опасаться и т. д. <Вы
еще не знаете, что такое принцы!>, - прервал собеседника
принц Конти.
О М говаривал, что подагра похожа на внебрачных детей
монарха: ей, как и им, стараются подольше не давать имени.
О М говорил г-ну де Водрейлю, человеку прямому и спра-
ведливому, но еще сохранившему кое-какие иллюзии: <Пеле-
ны на глазах у вас нет, но вот очки чуточку запотели>.
О Г-н де Б считал, что женщине нельзя сказать в три
часа пополудни то, что можно в шесть вечера; в шесть - то,
что можно в девять; в девять - то, что можно в полночь, и т. д.
<Особенно тщательно, - прибавлял он, - следует выбирать
при ней выражения в полдень>. Он же утверждал, что взял с
г-жой де другой тон с тех пор, как она сменила обивку в сво-
ем будуаре с голубой на темно-красную.
О Когда Ж.-Ж. Руссо был в Фонтенебло на представле-
нии своего <Деревенского колдуна>, к нему подошел какой-то
придворный и учтиво сказал: <Позвольте, сударь, сделать вам
комплимент>. -<Если он ловко составлен, пожалуйста>, -
отозвался Руссо. Придворный удалился, а друзья начали упре-
кать Руссо: <Ну, как вы ему ответили!>. - <Вполне разум-
но, - возразил он. - Разве есть на свете что-нибудь уясас-
нее неловкого комплимента?>
О Живучи в Потсдаме, Вольтер как-то вечером после
ужина в нескольких словах охарактеризовал хорошего монарха
и тирана. Затем, постепенно воодушевляясь, он набросал кар-
тину страшных бедствий, на которые обрекает человечество
деспот, завоеватель и т. д. Слушая его, король прусский так
умилился, что уронил слезу. <Глядите! Глядите! - вскричал
Вольтер. - Тигр плачет!>
О Как известно, г-н де Люин, получив пощечину и не ре-
шившись отомстить обидчику, был вынужден выйти из воен-
ной службы, после чего, почти сразу же, его назначили архи-
епископом Санским"". В один прекрасный день, когда он слу-
жил торжественную мессу, некий скверный шутник схватил
его митру, растянул ее руками и воскликнул: <До чего же
громко затрещала эта митра! Как от затрещины!>.
О Фонтенеля трижды провалили на выборах в Академию.
Он частенько рассказывал об этом и всегда прибавлял: <Я
повторял эту историю всем, кто убивался из-за того, что не
прошел в Академию, но так никого и не утешил>.
О Рассуждая о нашем мире, где что бы ни случилось -
все к худшему, М заметил: <Я где-то вычитал, что нет ничего
вреднее для народа, чем монарх, который слишком долго цар-
ствует. Мне говорят, что бог вечен. Этим все сказано>.
О Вот очень тонкое и меткое замечание М: как бы не-
приятны и даже нестерпимы ни были для нас недостатки того,
с кем мы водимся, мы неизбежно перенимаем их - страдать
от чужих недостатков еще не значит уберечься от них.
О Вчера я присутствовал при философском разговоре Д с
Л, и вот что мне особенно запомнилось. <Я интересуюсь немно-
гим и немногими, а меньше всего - собственной особой>, -
- 242 -
сказал Д. <Не объясняется ли все это одной причиной? -
заметил Л. - Не потому ли вы равнодушны к себе, что рав-
нодушны к другим?>. - <Вероятно, вы правы, - холодно
согласился Д. - Кк бы там ни было, я просто говорю вам
то, что есть. Равнодушие это развилось во мне постепенно: у
каждого, кто живет с людьми и общается с ними, сердце рано
или поздно должно либо разорваться, либо оледенеть>.
О Вот забавное и широко известное в Испании происше-
ствие: граф Аранда, получив пощечину от принца Астурий-
ского, нынешнего короля, вскоре после этого был назначен
послом во Францию.
О В ранней молодости мне как-то понадобилось повидать
в один и тот же день Мармонтеля" и Даламбера. С утра я
отправляюсь к Мармонтелю - он жил тогда у г-жи Жоф-
френ, - но ошибаюсь дверью. Швейцар мне объявляет:
<Господин де Монмартель здесь больше не проживает>, - и
дает мне новый адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
был другом господина Тюрго и сумеет оценить мои замыс-
лы>. - <Верно!>, - подхватил Дюпон", большой друг Фурке,
и тут же вызвался его уговорить. Он расстался с Калонном, но
уже через час вернулся, крича: <Победа! Победа! Он согласен>.
Калонн едва не лопнул со смеху.
О Архиепископ Тулузский за услуги, оказанные его про-
винции г-ном де Кадиньяном, исхлопотал тому пожалование
в сорок тысяч ливров. Главная из этих услуг состояла в том,
что де Кадиньян был любовником его матери, старой и урод-
ливой г-жи де Ломени.
О Граф де Сен-При"", назначенный послом в Голландию,
не доехав до места назначения, застрял в Антверпене на неде-
лю-другую, затем вернулся в Париж и был поясалован восемью-
десятью тысячами ливров. Произошло это как раз в то время,
когда правительство усиленно сокращало должности, пенсио-
ны и пр.
О Виконт де Сен-При"", пробыв некоторое время интен-
дантом Лангедока, решил выйти в отставку и потребовал у г-на
де Калонна пенсион в десять тысяч ливров. <Что для вас десять
тысяч? >, - ответил тот и удвоил названную сумму. Пенсион
де Сен-При - один из немногих, не урезанных архиеписко-
пом Тулузским, который в то время занимался сокращением
расходов казны: почтенный прелат не раз проводил время с
веселыми девицами в обществе виконта.
О М говорил- о г-же де: <Я думал, что она ждет от меня
безумств, и готов был их наделать; но она потребовала от меня
глупостей, и я наотрез отказал ей>.
О Он же говорил о смехотворных глупостях, творимых на-
шими министрами: <Не будь у нас правительства, Франция
разучилась бы смеяться>.
О <Человеку, рожденному во Франции, - утверждал
М, - следует в первую очередь отучить себя от склонности
к меланхолии и от чрезмерного патриотизма. В стране, распо-
ложенной между Рейном и Пиренеями, эти болезни противо-
естественны. Французу, страдающему хотя бы одной из них,
ничего хорошего ждать не приходится>.
О Как-то раз герцогине де Грамон вздумалось заявить, что
- 240 -
де Лианкур не менее остроумен, чем де Лозен. Г-н де Креки
встречает последнего и говорит:
- Сегодня ты обедаешь у меня.
- Не могу, мой друг.
- Но так надо. К тому же это в твоих интересах.
- Почему?
- У меня обедает и Лианкур. Ему отдали принадлежав-
шую тебе пальму первенства по части остроумия, а он не знает,
что с ней делать, и, конечно, вернет ее тебе.
О Один человек сказал про Ж.-Ж. Руссо: <Он мрачен, как
сова>. - <Верно, - согласился другой, - но сова - это
птица Минервы"". А я, посмотрев "ДеревенскогснЮлдуна",
могу добавить: птица, прирученная грациями>.
О Две придворные дамы, проезжая по Новому мосту, за ка-
кие-нибудь две минуты успели увидеть там и монаха, и белую
лошадь. Тогда одна из них, толкнув подругу локтем, замети-
ла: <Что до шлюхи, то уж нам-то ее высматривать незачем>.
О Нынешний принц Конти был весьма огорчен тем, что
граф ДАртуа купил себе поместье по соседству с его охотничь-
ими угодьями. Кто-то начал успокаивать его, говоря, что зем-
ли хорошо размежеваны, что ему нечего опасаться и т. д. <Вы
еще не знаете, что такое принцы!>, - прервал собеседника
принц Конти.
О М говаривал, что подагра похожа на внебрачных детей
монарха: ей, как и им, стараются подольше не давать имени.
О М говорил г-ну де Водрейлю, человеку прямому и спра-
ведливому, но еще сохранившему кое-какие иллюзии: <Пеле-
ны на глазах у вас нет, но вот очки чуточку запотели>.
О Г-н де Б считал, что женщине нельзя сказать в три
часа пополудни то, что можно в шесть вечера; в шесть - то,
что можно в девять; в девять - то, что можно в полночь, и т. д.
<Особенно тщательно, - прибавлял он, - следует выбирать
при ней выражения в полдень>. Он же утверждал, что взял с
г-жой де другой тон с тех пор, как она сменила обивку в сво-
ем будуаре с голубой на темно-красную.
О Когда Ж.-Ж. Руссо был в Фонтенебло на представле-
нии своего <Деревенского колдуна>, к нему подошел какой-то
придворный и учтиво сказал: <Позвольте, сударь, сделать вам
комплимент>. -<Если он ловко составлен, пожалуйста>, -
отозвался Руссо. Придворный удалился, а друзья начали упре-
кать Руссо: <Ну, как вы ему ответили!>. - <Вполне разум-
но, - возразил он. - Разве есть на свете что-нибудь уясас-
нее неловкого комплимента?>
О Живучи в Потсдаме, Вольтер как-то вечером после
ужина в нескольких словах охарактеризовал хорошего монарха
и тирана. Затем, постепенно воодушевляясь, он набросал кар-
тину страшных бедствий, на которые обрекает человечество
деспот, завоеватель и т. д. Слушая его, король прусский так
умилился, что уронил слезу. <Глядите! Глядите! - вскричал
Вольтер. - Тигр плачет!>
О Как известно, г-н де Люин, получив пощечину и не ре-
шившись отомстить обидчику, был вынужден выйти из воен-
ной службы, после чего, почти сразу же, его назначили архи-
епископом Санским"". В один прекрасный день, когда он слу-
жил торжественную мессу, некий скверный шутник схватил
его митру, растянул ее руками и воскликнул: <До чего же
громко затрещала эта митра! Как от затрещины!>.
О Фонтенеля трижды провалили на выборах в Академию.
Он частенько рассказывал об этом и всегда прибавлял: <Я
повторял эту историю всем, кто убивался из-за того, что не
прошел в Академию, но так никого и не утешил>.
О Рассуждая о нашем мире, где что бы ни случилось -
все к худшему, М заметил: <Я где-то вычитал, что нет ничего
вреднее для народа, чем монарх, который слишком долго цар-
ствует. Мне говорят, что бог вечен. Этим все сказано>.
О Вот очень тонкое и меткое замечание М: как бы не-
приятны и даже нестерпимы ни были для нас недостатки того,
с кем мы водимся, мы неизбежно перенимаем их - страдать
от чужих недостатков еще не значит уберечься от них.
О Вчера я присутствовал при философском разговоре Д с
Л, и вот что мне особенно запомнилось. <Я интересуюсь немно-
гим и немногими, а меньше всего - собственной особой>, -
- 242 -
сказал Д. <Не объясняется ли все это одной причиной? -
заметил Л. - Не потому ли вы равнодушны к себе, что рав-
нодушны к другим?>. - <Вероятно, вы правы, - холодно
согласился Д. - Кк бы там ни было, я просто говорю вам
то, что есть. Равнодушие это развилось во мне постепенно: у
каждого, кто живет с людьми и общается с ними, сердце рано
или поздно должно либо разорваться, либо оледенеть>.
О Вот забавное и широко известное в Испании происше-
ствие: граф Аранда, получив пощечину от принца Астурий-
ского, нынешнего короля, вскоре после этого был назначен
послом во Францию.
О В ранней молодости мне как-то понадобилось повидать
в один и тот же день Мармонтеля" и Даламбера. С утра я
отправляюсь к Мармонтелю - он жил тогда у г-жи Жоф-
френ, - но ошибаюсь дверью. Швейцар мне объявляет:
<Господин де Монмартель здесь больше не проживает>, - и
дает мне новый адрес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110