<Покупайте
побольше книг из королевской библиотеки - надо же, нако-
нец, разорить Неккера>. Он полагал, что для этого достаточ-
но перерасходовать 30 - 40 тысяч франков.
О От друзей самого г-на ДЭгийона достоверно известно,
что король никогда не назначал его министром иностранных
дел. Просто г-жа Дюбарри однажды объявила ему: <Эта исто-
рия слишком затянулась. Завтра же утром вы едете благо-
дарить короля за место>. Потом она предупредила короля:
<Завтра утром господин дЭгийон явится благодарить вас за
назначение статс-секретарем по иностранным делам>. Король
промолчал. ДЭгийон не решался ехать, но г-жа Дюбарри на-
стояла, и он повиновался. Король и ему не сказал ни слова;
тем не менее ДЭгийон тут же вступил в должность.
О Представляясь в Нешателе принцу Генриху", М ска-
зал, что нешательцы обожают прусского короля. <Еще бы! -
ответил принц. - Как подданным не любить монарха, если
он живет за триста лье от них! >.
О Аббат Рейналь, обедая как-то в Нешателе у принца Ген-
риха, все время разглагольствовал сам, не давая хозяину вста-
вить хотя бы словечко. Чтобы получить, наконец, такую
возможность, принц сделал вид, будто уронил что-то на пол,
воспользовался наступившим молчанием и заговорил в свой
черед.
О Во время беседы короля прусского с Даламбером в ком-
нату вошел один из слуг Фридриха, человек настолько краси-
вый, что внешность его поразила Даламбера. <Это первый кра-
савец в моих владениях, - заметил король. - Одно время
он состоял при мне кучером, но я подумывал, не назначить ли
его послом в Россию>.
О Кто-то заметил, что подагра - единственная болезнь, ко-
торая придает человеку еще больше веса в обществе. <Еще
бы! - подхватил М. - Она все равно, что крест Святого
Людовика, данный за успехи у дам>.
О Г-н де Ла Реньер собирался жениться на мадмуазель
де Жарент, юной и прелестной. Однажды, вернувшись от нее и
предвкушая близкое свое блаженство, он спросил г-на де Маль-
зерба, с которым состоял в свойстве:
- Как вы считаете, будет мое счастье полным?
- Это зависит от обстоятельств.
- Вот как? От каких же именно?
- От того, кто станет первым любовником вашей жены.
О Дидро водил знакомство с одним шалопаем, очеред-
ная выходка которого привела к тому, что его дядя, богатый
каноник, вознамерился лишить племянника наследства. Дид-
ро отправился к этому канонику и вступился за молодого че-
ловека. Сперва он говорил с серьезным и важным видом, за-
тем воодушевился в патетический тон. Хозяин, прервав его,
стал рассказывать ему о нескольких недостойных поступках
племянника.
- За ним водится кое-что похуже, - возразил Дидро.
- Что именно? - осведомился старик.
- Однажды он решил убить вас прямо в ризнице, но в это
время туда кто-то вошел и помешал ему.
- Не может быть! Это клевета! - воскликнул каноник.
- Допускаю, - согласился Дидро. - Но даже если это
правда, вы все равно обязаны простить вашего племянника
ввиду его искреннего раскаяния, трудного положения и нище-
ты, в которую он впадет, если вы отречетесь от него.
О Некоторые мои знакомцы из числа людей, наделенных
пылким воображением и способностью тонко чувствовать, а
потому неизменно проявляющих живой интерес к прекрасно-
му полу, не раз говорили мне, что их всегда удивляет, как мало
на свете женщин, восприимчивых к искусству, в особенности к
поэзии. Один поэт, чьи весьма приятные произведения пользу-
ются заслуженной известностью, рассказывал мне, в какое изум-
ление повергала его некая умная, изящная, обладающая чув-
ствительным сердцем дама. Она всегда была со вкусом одета,
отлично играла на многих инструментах и при этом не имела
ни малейшего представления о том, что такое ритм или чере-
дование рифм: ей ничего не стоило заменить в стихе удачное,
порой гениально найденное слово первым попавщимся, ба-
нальным выражением, даже если последнее нарушало размер.
Из-за этого, признался мой собеседник, с ним не раз случа-
лось то, что сам он именовал осечкой и что, по-моему, было
- 251 -
большим несчастьем для поэта, писавшего эротические стихи
и всю жизнь стремившегося стяжать благосклонность женщин.
Однажды, разговаривая с Вольтером, герцогиня де Шон осы-
пала его всяческими похвалами и с особенным восторгом ото-
звалась о гармоничности его прозы. Вольтер тут же упал к ее
ногам и воскликнул: <Ах, сударыня, благодарю! Ведь я живу
со свиньей, лишенной всякого слуха, не понимающей, что та-
кое ритм, гармония> и т. д. Свинья, о которой он говорил, была
г-жа дю Шатле, его Эмилия.
О Король прусский неоднократно приказывал составлять
заведомо негодные топографические планы разных местностей.
На них указывалось, например, что такое-то болото непроходи-
мо, и неприятель, полагаясь на карту, верил тому, чего на са-
мом деле не было.
О М называл высший свет притоном, в посещении кото-
рого не стыдно сознаться.
О Я спросил М, как случилось, что ни одна из земных
радостей, насколько я могу судить, не поработила его. <Отнюдь
не потому, - ответил он, - что я равнодушен к ним. Просто
я нахожу, что за них приходится расплачиваться слишком
дорого. Слава влечет за собой клевету, видное положение обя-
зывает постоянно быть настороже, любовные утехи вынужда-
ют много двигаться и утомляться, житейский успех сопряжен
с различными неудобствами, ибо люди следят за каждым ва-
шим шагом, обсуждают и осуждают его. Все, что может мне
дать свет, я нахожу в своей собственной душе. Эти многократ-
но подтвержденные наблюдения не привели меня ни к бес-
страстию, ни к безразличию, но я сделался, так сказать, не-
подвижен; теперешнее мое положение представляется мне
наилучшим из всех возможных, поскольку приятность его
определена этой моей неподвижностью и возрастает вместе с
последней. В самом деле, любовь - источник горестей, сладо-
страстие без любви - минутная забава, а брак - еще того
хуже; стать отцом - это честь, чреватая всяческими несча-
стьями; держать открытый дом - это занятие, подобающее
скорее владельцу постоялого двора. Расточая вам знаки вни-
мания, люди руководятся столь низменным и откровенным
расчетом, что их дружба может обмануть лишь Дурака и
польстить лишь тщеславному шуту. Из всего этого я заключил,
- 252 -
что покой, дружба и размышление - единственные блага, ко-
торых стоит домогаться в том возрасте, когда безумства уже
наскучили>.
О Маркиз де Вилькье", капитан гвардии, состоял в числе
друзей великого Конде. Однажды, когда он находился у г-жи
де Моттвиль, кто-то принес весть, что принц арестован по
приказу двор.
- Ах, боже мой, я погиб! - простонал маркиз.
Удивленная этим восклицанием, хозяйка сказала:
- Я знала, что вы - друг принца, но не думала, что такой
близкий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
побольше книг из королевской библиотеки - надо же, нако-
нец, разорить Неккера>. Он полагал, что для этого достаточ-
но перерасходовать 30 - 40 тысяч франков.
О От друзей самого г-на ДЭгийона достоверно известно,
что король никогда не назначал его министром иностранных
дел. Просто г-жа Дюбарри однажды объявила ему: <Эта исто-
рия слишком затянулась. Завтра же утром вы едете благо-
дарить короля за место>. Потом она предупредила короля:
<Завтра утром господин дЭгийон явится благодарить вас за
назначение статс-секретарем по иностранным делам>. Король
промолчал. ДЭгийон не решался ехать, но г-жа Дюбарри на-
стояла, и он повиновался. Король и ему не сказал ни слова;
тем не менее ДЭгийон тут же вступил в должность.
О Представляясь в Нешателе принцу Генриху", М ска-
зал, что нешательцы обожают прусского короля. <Еще бы! -
ответил принц. - Как подданным не любить монарха, если
он живет за триста лье от них! >.
О Аббат Рейналь, обедая как-то в Нешателе у принца Ген-
риха, все время разглагольствовал сам, не давая хозяину вста-
вить хотя бы словечко. Чтобы получить, наконец, такую
возможность, принц сделал вид, будто уронил что-то на пол,
воспользовался наступившим молчанием и заговорил в свой
черед.
О Во время беседы короля прусского с Даламбером в ком-
нату вошел один из слуг Фридриха, человек настолько краси-
вый, что внешность его поразила Даламбера. <Это первый кра-
савец в моих владениях, - заметил король. - Одно время
он состоял при мне кучером, но я подумывал, не назначить ли
его послом в Россию>.
О Кто-то заметил, что подагра - единственная болезнь, ко-
торая придает человеку еще больше веса в обществе. <Еще
бы! - подхватил М. - Она все равно, что крест Святого
Людовика, данный за успехи у дам>.
О Г-н де Ла Реньер собирался жениться на мадмуазель
де Жарент, юной и прелестной. Однажды, вернувшись от нее и
предвкушая близкое свое блаженство, он спросил г-на де Маль-
зерба, с которым состоял в свойстве:
- Как вы считаете, будет мое счастье полным?
- Это зависит от обстоятельств.
- Вот как? От каких же именно?
- От того, кто станет первым любовником вашей жены.
О Дидро водил знакомство с одним шалопаем, очеред-
ная выходка которого привела к тому, что его дядя, богатый
каноник, вознамерился лишить племянника наследства. Дид-
ро отправился к этому канонику и вступился за молодого че-
ловека. Сперва он говорил с серьезным и важным видом, за-
тем воодушевился в патетический тон. Хозяин, прервав его,
стал рассказывать ему о нескольких недостойных поступках
племянника.
- За ним водится кое-что похуже, - возразил Дидро.
- Что именно? - осведомился старик.
- Однажды он решил убить вас прямо в ризнице, но в это
время туда кто-то вошел и помешал ему.
- Не может быть! Это клевета! - воскликнул каноник.
- Допускаю, - согласился Дидро. - Но даже если это
правда, вы все равно обязаны простить вашего племянника
ввиду его искреннего раскаяния, трудного положения и нище-
ты, в которую он впадет, если вы отречетесь от него.
О Некоторые мои знакомцы из числа людей, наделенных
пылким воображением и способностью тонко чувствовать, а
потому неизменно проявляющих живой интерес к прекрасно-
му полу, не раз говорили мне, что их всегда удивляет, как мало
на свете женщин, восприимчивых к искусству, в особенности к
поэзии. Один поэт, чьи весьма приятные произведения пользу-
ются заслуженной известностью, рассказывал мне, в какое изум-
ление повергала его некая умная, изящная, обладающая чув-
ствительным сердцем дама. Она всегда была со вкусом одета,
отлично играла на многих инструментах и при этом не имела
ни малейшего представления о том, что такое ритм или чере-
дование рифм: ей ничего не стоило заменить в стихе удачное,
порой гениально найденное слово первым попавщимся, ба-
нальным выражением, даже если последнее нарушало размер.
Из-за этого, признался мой собеседник, с ним не раз случа-
лось то, что сам он именовал осечкой и что, по-моему, было
- 251 -
большим несчастьем для поэта, писавшего эротические стихи
и всю жизнь стремившегося стяжать благосклонность женщин.
Однажды, разговаривая с Вольтером, герцогиня де Шон осы-
пала его всяческими похвалами и с особенным восторгом ото-
звалась о гармоничности его прозы. Вольтер тут же упал к ее
ногам и воскликнул: <Ах, сударыня, благодарю! Ведь я живу
со свиньей, лишенной всякого слуха, не понимающей, что та-
кое ритм, гармония> и т. д. Свинья, о которой он говорил, была
г-жа дю Шатле, его Эмилия.
О Король прусский неоднократно приказывал составлять
заведомо негодные топографические планы разных местностей.
На них указывалось, например, что такое-то болото непроходи-
мо, и неприятель, полагаясь на карту, верил тому, чего на са-
мом деле не было.
О М называл высший свет притоном, в посещении кото-
рого не стыдно сознаться.
О Я спросил М, как случилось, что ни одна из земных
радостей, насколько я могу судить, не поработила его. <Отнюдь
не потому, - ответил он, - что я равнодушен к ним. Просто
я нахожу, что за них приходится расплачиваться слишком
дорого. Слава влечет за собой клевету, видное положение обя-
зывает постоянно быть настороже, любовные утехи вынужда-
ют много двигаться и утомляться, житейский успех сопряжен
с различными неудобствами, ибо люди следят за каждым ва-
шим шагом, обсуждают и осуждают его. Все, что может мне
дать свет, я нахожу в своей собственной душе. Эти многократ-
но подтвержденные наблюдения не привели меня ни к бес-
страстию, ни к безразличию, но я сделался, так сказать, не-
подвижен; теперешнее мое положение представляется мне
наилучшим из всех возможных, поскольку приятность его
определена этой моей неподвижностью и возрастает вместе с
последней. В самом деле, любовь - источник горестей, сладо-
страстие без любви - минутная забава, а брак - еще того
хуже; стать отцом - это честь, чреватая всяческими несча-
стьями; держать открытый дом - это занятие, подобающее
скорее владельцу постоялого двора. Расточая вам знаки вни-
мания, люди руководятся столь низменным и откровенным
расчетом, что их дружба может обмануть лишь Дурака и
польстить лишь тщеславному шуту. Из всего этого я заключил,
- 252 -
что покой, дружба и размышление - единственные блага, ко-
торых стоит домогаться в том возрасте, когда безумства уже
наскучили>.
О Маркиз де Вилькье", капитан гвардии, состоял в числе
друзей великого Конде. Однажды, когда он находился у г-жи
де Моттвиль, кто-то принес весть, что принц арестован по
приказу двор.
- Ах, боже мой, я погиб! - простонал маркиз.
Удивленная этим восклицанием, хозяйка сказала:
- Я знала, что вы - друг принца, но не думала, что такой
близкий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110