Они - своего рода девки, заслужившие признание у порядоч-
ных людей, которые как бы по молчаливому уговору ездят к
ним с визитами, поскольку такие визиты никем не принима-
ются всерьез и никого ни к чему не обязывают. К числу таких
женщин, на нашей памяти, относились г-жа Бризар, г-жа Каз и
многие другие.
О Однажды г-н де Фонтенель, которому было в то время
девяносто семь лет, наговорил кучу любезностей г-же Гельве-
ций, юной, прелестной и только что вышедшей замуж. Затем,
направляясь к столу и проходя мимо этой молодой особы, он
не заметил ее. <Вот видите, как мало можно верить вашим
комплиментам, - упрекнула его она. - Вы идете мимо и
даже не смотрите в мою сторону>. - <Сударыня, - возра-
зил он, - глянув в вашу сторону, я уже не прошел бы мимо>.
О Однажды, в последние годы своего царствования, Людо-
вик XV, будучи на охоте, плохо отозвался о женщинах - его,
вероятно, чем-нибудь рассердила г-жа Дюбарри. Вторя ему, мар-
шал де Ноайль тоже стал поносить женщин и заявил, что,
употребив их по прямому назначению, с ними следует немед-
ленно расставаться. После охоты хозяин и слуга оказались у
г-жи Дюбарри и г-н де Ноайль наговорил ей кучу любезно-
стей. <Не верьте ему1>, - воскликнул король и повторил все,
сказанное маршалом на охоте. Г-жа Дюбарри разгневалась, и
тут де Ноайль заявил: <Сударыня, я действительно сказал это
королю, но имел при этом в виду не версальских, а сен-жер-
менских дам>. В Сен-Жермене жили тогда его собственная
жена, г-жа де Тессе"Ї, г-жа де Дюрас и т. д. Анекдот этот я
слышал от очевидца, маршала де Дюраса".
О Герцог де Лозен говаривал: <Мы с господином де Ка-
лонном часто и довольно горячо спорим. Но так как оба мы
люди бесхарактерные, то каждый торопится покончить дело
миром; первым обычно сдается тот, кто быстрее находит бла-
говидный предлог к отступлению>.
О Когда король Станислав назначил пенсионы несколь-
ким бывшим иезуитам, г-н де Трессан осведомился: <Не со-
благоволит ли ваше величество сделать что-нибудь и для семьи
Дамьена" - она прозябает в самой безысходной нужде?>.
О Однажды Фонтенель - ему было тогда уже восемьде-
сят лет - любезно подал некой молодой и красивой, но дурно
воспитанной даме оброненный ею веер, который она приняла с
крайне высокомерным видом. <Ах, сударыня! - воскликнул
Фонтенель. - Как вы расточительны в своей суровости>.
О Г-н де Бриссак, одурев от сословной спеси, частенько
именовал господа бога <всевышним дворянином>.
О Кто хочет кого-нибудь обязать, кому-нибудь оказать услу-
гу, но не умеет сделать это со всей возможной деликатностью,
говаривал М, тот почти всегда старается понапрасну: он не
найдет пути к сердцу человека, а сердце-то и нужно завоевать.
Такой горе-благодетель похож на генерала, который, взяв го-
род, дал бы вражескому гарнизону укрыться в цитадели и тем
самым свел бы на нет свою победу.
О Г-н Лорри, врач, рассказывал, что однажды его вызвала
к себе прихворнувшая г-жа де Сюлли и рассказала ему о дерз-
кой выходке Борде. Тот якобы объявил ей: <Вы здоровы, но
вам нужен мужчина - и он перед вами> - и тут предстал
ей в не слишком пристойном виде. Лорри постарался оправ-
дать собрата и наговорил г-же де Сюлли множество почти-
тельных комплиментов. <Дальнейшее мне не известно, - до-
бавлял он. - Знаю только, что она пригласила меня еще раз,
а потом вновь прибегла к услугам Борде>.
О Аббат Арно когда-то качал на коленях маленькую де-
вочку, ставшую потом г-жой Дюбарри. Однажды последняя
сказала ему, что хотела бы оказать ему какую-нибудь услугу, и
прибавила: <Только представьте мне памятную записку>. -
<Памятную записку? - подхватил он. - Вот она, извольте:
"Я -аббат Арно">.
О Брейский кюре несколько раз переходил из католиче-
ства в протестантизм и обратно. Когда его друзья удивились
такому непостоянству, он воскликнул: <Это я-то непостоянен?
Я склонен к измене? Ничего подобного. Мои убеждения всегда
неизменны: я хочу оставаться брейским кюре>.
О Как известно, король прусский позволял кое-кому из
приближенных быть с ним на короткой ноге. Особенно зло-
употреблял этим генерал Квинт Ицилий. Накануне битвы
при Россбахе"Ї король заметил ему, что в случае поражения
уедет в Венецию и сделается врачом. <Вот прирожденный че-
ловекоубийца!>, - отозвался Квинт Ицилий.
О Шевалье де Монбаре" довольно долго жил в каком-то
провинциальном городе. Когда он вернулся, друзья стали его
жалеть - ему ведь, наверно, пришлось там вращаться бог знает
среди кого. <Ошибаетесь, - возразил он, - хорошее обще-
ство в этом городе такое же, как повсюду; зато дурное - про-
сто превосходно>.
О Некий крестьянин поделил все свое убогое достояние
- 248 -
между четырьмя сыновьями, а сам стал жить то у одного, то у
другого из них. Однажды, когда он вернулся, погостив у оче-
редного сына, его спросили: <Ну, как тебя там приняли? Как с
тобой обходились?>. -<Как со мной обходились? -отозвал-
ся он. - Как с родным сыном>. Не правда ли, изумительный
ответ в устах такого отца!
О В одном обществе, где находился и г-н Шувалов", быв-
ший любовник императрицы Елизаветы, зашел разговор о ка-
кой-то истории, связанной с Россией. <Поведайте нам ее, гос-
подин Шувалов, - попросил бальи де Шабрийан. - Она, без
сомнения, вам известна: вы же были госпожой де Помпадур у
себя в стране>.
О Когда в день своего бракосочетания граф дАртуа вел
молодую супругу к столу, он указал ей на теснившихся вокруг
чинов их придворного штата и заявил: <Все, кого вы здесь
видите, - наши слуги>. Фраза эта, произнесенная так гром-
ко, что многие ее услышали, стала крылатой, хоть она лишь
одна из тысячи ей подобных. Но даже мириады таких словечек
не помешают французской знати всеми правдами и неправда-
ми наперебой домогаться мест, равнозначных должности лакея.
О <Чтобы понять, что такое дворянство, - говорил М, -
достаточно вспомнить, что нынешний принц де Тюренн знат-
нее просто господина де Тюренна, а маркиз де Лаваль"" -
коннетабля де Монморанси>.
О Г-н де, усматривавший причину упадка рода челове-
ческого в появлении назарейской секты" и в феодальном по-
рядке, говорил, что либо тот будет хоть чего-нибудь стоить, кто
отречется от христианства, перестанет быть французом и ду-
шой уподобится греку или римлянину.
О Король прусский спросил Даламбера, видел ли тот коро-
ля Франции.
- Да, государь, - ответил Даламбер. - Я преподнес ему
речь, произнесенную мною при вступлении в Академию.
- И что же он вам сказал? - осведомился король прус-
ский.
- Государь, он не стал со мной разговаривать.
- С кем же он тогда говорит? - удивился Фридрих.
О Г-н Амело", министр по делам Парижа, человек на ред-
кость ограниченный, сказал как-то г-ну Биньону:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110