Ради меня. Она продолжала любить меня, по крайней мере, настолько,
что позволила мне сохранить свое достоинство в то время, когда могла его
полностью уничтожить. Позволила мне продолжать играть свою роль, ибо
знала, как мне это было необходимо, как пусто мне стало бы без этого. Она
любила меня, это точно. А я ее предал, и, может быть, с ней - себя.
То, что я видел сквозь пороховой дым, было моим прошлым, я видел себя
в последние несколько лет. Разочарование, медленно подкрадывавшаяся
нечестность, которые я постоянно находил в своих отношениях, находил все
чаще и чаще, это отравляло их изнутри; когда же я впервые стал это
замечать? Довольно скоро после того, как они появились. Каким-то образом
все уже было не то, никогда и ничего - или никто. До тех пор, пока я не
запер женщин в отдельный кабинет в моей жизни, приятный, безопасный и
пустой. Зачем? Потому был слишком полон самим собой, чтобы понять, что в
действительности держал на ладони? Потому что был таким идиотом, что сам
себя лишил этого, променяв на какое-то сомнительное золотое будущее?
Нечестность - смешно. Она на самом деле присутствовала, да только во мне
самом.
Рука Молл на моем плече подняла меня, и я снова скорчился за
поручнями вместе с остальными. Все еще погруженный в свои переживания, я
едва замечал тяжелые ленты тумана, смешивавшиеся с дымом, все больше
серевшее небо над вантами. На его фоне раздувались порванные выстрелом,
тлеющие высокие паруса, а под ними - огромный черный корпус корабля,
казалось, с устрашающей, непостижимой скоростью несшийся к нам. На его
высоком кормовом транце по-прежнему ухмылялись фонари, ибо они были
вырезаны в форме огромных фантастических черепов, совершенно
нечеловеческих, - вырезаны или они были настоящими? И когда черный борт
навис над нами, я увидел, как выставились огромные дымящиеся хоботы пушек
и стали опускаться. С нашей палубы раздался дикий хор воплей, а из тени
сверху - ужасающий гортанный вой; это точно были Волки. Их вой мог
напугать кого угодно, мне от него стало просто жутко. Но теперь я знал,
что делаю, и это было до ужаса просто.
- Это все, что у меня осталось! - крикнул я в ухо Молл, и, казалось,
она поняла. - Не много, ты права... но я должен защищать это! Я ДОЛЖЕН
драться...
Шанс полюбить еще раз. Если я его потеряю...
Нет. Только не ЭТО. Клэр!
А затем два корабля сошлись вместе, и человеческие голоса потонули в
визге изуродованного дерева и протяжном скрежете и треске. "Непокорная"
стояла прямо под "Сарацином", и раздутый, гораздо более высокий борт
торгового судна врубался прямо в наши поручни, треща и расщепляясь, -
нависающий утес в рассветном полумраке. Матросы вскочили, взмахнув
многозубчатыми железными абордажными крюками на длинных рукоятках, и
выбросили их вперед, чтобы зацепиться за поручни и порты, пришвартовывая
нас к нависающему сверху утесу.
- ТОГДА ВПЕРЕД! - закричала Молл и вскочила на поручень. А потом
воспоминания, думы, все остальное рассеялось в громе, потрясшем вселенную.
Волки выстрелили в упор, но они слишком долго выжидали. Пронизывающее
демоническое дыхание прорезало воздух, но залп двадцатипятифутовых орудий,
который мог разнести наш уязвимый корпус, просвистел над нашими головами,
ужасающе близко, и ударил через такелаж и паруса, не причинив вреда. За
исключением одного. Огромная сосновая грот-мачта подскочила в своем гнезде
и изогнулась, как раненное живое животное, отбросив как минимум одного из
матросов, сидевших на мачтах, и выкинув его широкой дугой за борт, так,
что помочь ему было невозможно. Затем с долгим рвущимся звуком,
сопровождавшимся резким треском, она медленно упала. В сплетении
оторванного такелажа она с треском повалилась среди мачт "Сарацина" и там
застряла, беспокойно покачиваясь, так деревья в густом лесу поддерживают
своего упавшего товарища.
Это был ужасный момент. Но в рассеивавшемся дыму я увидел, что на
поручне никого нет, а потом увидел Молл - ее длинные волосы тлели, она
цеплялась, как паук, за черную обшивку "Сарацина" - цеплялась и лезла
наверх. Я прыгнул на поручень и бросился вслед за ней, лишь смутно слыша
рев, когда остальные сделали то же самое. Я посмотрел вниз...
Зуб топорика вцепился в древесину и удержался - к счастью для меня. Я
заколебался. Затем прыгнул на грань хаоса, скребя ногами в поисках опоры
для ног, как повешенный, изо всех сил стараясь отогнать от себя мысли о
глубинах, в которые только что заглянул, развеявших мои мысли, как сухие
листья под порывом ветра. Огромная пустота с кружащимися стремительными
химерами, а за ней - полет бешеной скорости, серо-стальная бесконечность с
полосками горького света. Она мелькнула в тумане и исчезла в ту же
секунду, как я увидел ее, словно бельмо на глазу...
А потом мои ноги ударились о головки болтов и край древесины, рука
схватилась за край порта. С такой твердой опорой лезть было довольно
легко. Я пригнулся, когда дрок с шипением упал, срезанный мощным ударом
сверху, и широко раскрыл глаза от изумления, когда мимо меня медленно
проползла черноволосая девушка, ее платье задралось, обнажив худенькие
белые бедра, а тонкие пальчики прилипали к доскам, как мухи к стене,
темные ногти вонзались в дерево. Ее волосы блестели, и она казалась
мокрой, совершенно промокшей, словно вылезла прямо из моря. Она даже не
взглянула на меня, ее глаза смотрели пристально, рот был сжат с какой-то
детской решимостью. Оторвался еще один дрок, но остальные зацепились, и
сверху вдруг раздался крик. Волки перегнулись через поручни и пытались
ударить Молл топором и абордажной саблей, а один, не более чем в пяти
футах наверху, наклонился и прицелился чем-то вроде мушкета. Ствол одного
из огромных орудий по-прежнему выступал совсем рядом со мной. Я поставил
на него ногу, рывком поднялся, уцепился за огромную опору снасти и
взмахнул топором. Волк заорал и выронил мушкет, который улетел в никуда, а
я заорал и прыгнул к поручню - подошва моей кроссовки зашипела. Орудие
было раскаленным!
Молл уже перескочила через поручень, заставляя Волков отступать под
мощными круговыми ударами своего меча, расчищая нам путь. Следом за ним
девушка Ле Стрижа проскользнула сквозь отверстие, проделанное снарядом. Я
инстинктивно двинулся к ней на помощь, а потом сам чуть не отлетел, когда
она, безоружная, бросилась на первого врага. Хотя нельзя сказать, чтобы
она была совсем безоружна; она нацелилась прямо на горло длинноволосого
мерзавца своими безжалостными пальцами, подпрыгнула и маленькими зубками
вцепилась ему в лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115