ибо, поверьте мне, я намереваюсь сделать так, что от них вы
только выиграете! Ровно столько же, сколько выиграл я. И это было
великолепно.
Его голос упал, но я ловил каждое слово.
- Ибо я стал священником-БУНГАНОМ, поддерживающим связь с Невидимыми.
Однако это был только первый шаг, маленький шажок. Истинные глубины темны,
и я обратился именно к темноте, к самому злому и нечистому, что есть в
расе рабов. Я обучился у них искусству зла и принуждения, колдовства и
некромантии; я стал БОКОРОМ, адептом тьмы. И за короткое время - сказалось
мое врожденное умение властвовать - я стал самым великим среди тех, кто
обучал меня, и поверг их вниз - страдать и дрожать со всеми прочими людьми
их сорта.
Передо мной пронесся внезапный образ, как точка на воде. Я сам, в
белых одеждах людей, окружавших нас, испещренных нарисованными знаками...
- И это вы предлагаете мне? - Я не мог сдержать нового приступа
идиотского смеха. - Вы хотите сделать из меня проклятого ведьмака?
Казалось, его это скорее позабавило, чем оскорбило.
- О, нет, сеньор, нисколько! Вы неправильно судите обо мне. Я избавлю
вас от этого скучного и бесполезного времяпрепровождения. Слишком много
ложных поворотов, глупых исканий после свершения - так много ужасных
сожалений! Я тогда не осознавал, что они были всего лишь одним шагом на
пути более долгом; чем я когда-либо помышлял - разве что в бреду. Это
убожество, примитивная дикость - то были начала, которые я давно
превзошел. - Он посмотрел на меня сверху вниз взглядом, полным восторга и
удивления, почти детского - так ограниченный ученый смотрит на редкий и
драгоценный экземпляр. - Так будет и с вами, сеньор, в свою очередь.
Я уставился на него. Это было все, что я мог сделать.
- Не понимаю, - запинаясь, произнес я. - О чем вы? Что именно вы мне
предлагаете?
Он рассмеялся:
- Вещи, которых вы пока даже представить не можете! Власть, какая вам
и не снилась! А пока, только для начала - власть, как вы ее понимаете,
доминирующее влияние в вашем мире. За вами пойдут мужчины, да, и женщины -
сначала несколько человек, потом партия, город, регион - нация! Вы будете
поступать с ними, как вам заблагорассудится, по вашему капризу, и чем
более, тем больше их будет толпиться вокруг вас! И вы будете получать от
них средства к существованию, как это делал я, и продолжать жить после
того, как они умрут, неподвластный годам! Что я предлагаю вам? Вот что,
сеньор! Но только для начала!
Я продолжал смотреть на него. От его тирады я буквально онемел, а мои
мысли крутились вихрем, как фейерверк. Я видел, как обнажалась душа
человека - или более чем человека, а, может, менее. И почему? Потому что
этот Дон Педро думал, что я еще один человек его сорта. Что самое меньшее,
что я стану делать, - ухвачусь за его предложение, если только удастся мне
что-нибудь втолковать. Не ученый, не ребенок - одинокий монстр, возможно,
рассчитывающий, что встретил друга?
И НАСКОЛЬКО ЖЕ ОН ОШИБАЛСЯ? Когда-то он искал нечто... назовите это
любовью; по меньшей мере, человеческой теплотой. В этом ему было отказано,
и он направил свой гнев на честолюбивые стремления, садизм. Бог знает что
еще. Но я - у меня была любовь, так ведь? А я отбросил ее. Я выбрал то же
самое честолюбие и возвел его на алтарь, намеренно принес ему в жертву
любовь. Если разобраться, так это еще хуже. Боже всевышний, может быть, он
был прав! Может, мне действительно понравилось бы его предложение. И
возможно, именно к нему я все равно пришел бы в конце концов.
Снова возник образ. Я в роли... как это называлось? БОКОРА,
священнодействующего над сполохами угасающего костра, рисуя пальцами
ВЕВЕРОВ.
Нет! Это было слишком глупо, черт побери. Я снова чуть было не
разразился смехом, как вдруг почувствовал, как похожая на песок кукурузная
мука превращается под моими пальцами в клавиши компьютера. Это воскресило,
резко, как привкус специй, знакомое острое ощущение от вызова информации,
жонглирования ею, манипулирования. То, что я ощущал, когда схватывал
по-настоящему трудную сделку, увязывал узловатый контракт в четкий пакет
соглашений, провизо, штрафов...
Только здесь я почему-то знал, что имел дело с величинами на целый
порядок выше. Потоки международной торговли, чеки и балансы высокой
коммерции, экономики целых наций - всех сил, что определяют жизнь каждого
человека, начиная с индейцев Амазонки в травяных хижинах и кончая
Председателем Верховного Совета. И все они станут подчиняться одному
человеку. Они будут слушаться этих бегающих пальцев, лица, отражающегося
на экране. В своем роде красивого лица, сурового, но обладающего
магнетизмом, с сильными чертами, седовласого, но исполненного юношеского
пыла - и в то же время, бесспорно, моего собственного.
Я заморгал, чтобы отогнать от себя это видение. В нем была яростная
прямота, проникавшая прямо мимо сознания и здравого смысла, чтобы
вцепиться в мои инстинкты, как календарь Пирелли - или религиозный опыт.
Слова застревали у меня на языке:
- Почему?
- ПОЧЕМУ? - Снова эта властная, злорадная усмешка. - Да потому,
сеньор, что я нуждаюсь в вас! Поскольку, чтобы достигнуть своих целей, я
был вынужден пожертвовать тем, что накопил. В своих исканиях я был
принужден покинуть пределы Внутреннего Мира, чтобы сбросить с себя все,
что было во мне мне мирского. Стало быть, теперь мне необходимо иметь в
нем агента - умного исполнителя моих замыслов, разделяющего со мной
получаемые награды, человека, которому я мог бы доверять. А в вас я нахожу
ткань, тучную почву, готовую для плуга, прекрасную глину для ваяния - и
обжига. - Он потер руки от искреннего удовольствия. - И скоро, быстро! Без
долгих лет, которые я выбросил на удовлетворение детских фантазий - на
мелкие, робкие потуги моей воли. Все, что имею, я разделю с вами! Я сделаю
из вас все, что есть я сам! И все, до чего вы сможете дотянуться и
схватить, будет вашим!
Я был зачарован, я не мог протестовать - и не хотел. Через мои руки,
через мой повелевающий разум сияющей рекой потекла вся мировая торговля,
которую я мог поворачивать и так и этак, отбрасывая брызги золотой пыли
туда, куда я диктовал. И все же что-то сюда не вписывалось, в потоках
моего разума все время всплывал какой-то фактор и упорно отказывался
исчезать...
- А остальные! - задохнулся я. - О'кей, я здесь! Тогда зачем вам они,
теперь? Клэр - вам она больше не нужна! Отпустите ее! Отпустите их всех!
Не знаю, какой реакции я ожидал. Чего угодно, пожалуй, кроме жуткой
ярости, промелькнувшей на бледном лице, яркой, как молния, в
зеленовато-желтом небе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
только выиграете! Ровно столько же, сколько выиграл я. И это было
великолепно.
Его голос упал, но я ловил каждое слово.
- Ибо я стал священником-БУНГАНОМ, поддерживающим связь с Невидимыми.
Однако это был только первый шаг, маленький шажок. Истинные глубины темны,
и я обратился именно к темноте, к самому злому и нечистому, что есть в
расе рабов. Я обучился у них искусству зла и принуждения, колдовства и
некромантии; я стал БОКОРОМ, адептом тьмы. И за короткое время - сказалось
мое врожденное умение властвовать - я стал самым великим среди тех, кто
обучал меня, и поверг их вниз - страдать и дрожать со всеми прочими людьми
их сорта.
Передо мной пронесся внезапный образ, как точка на воде. Я сам, в
белых одеждах людей, окружавших нас, испещренных нарисованными знаками...
- И это вы предлагаете мне? - Я не мог сдержать нового приступа
идиотского смеха. - Вы хотите сделать из меня проклятого ведьмака?
Казалось, его это скорее позабавило, чем оскорбило.
- О, нет, сеньор, нисколько! Вы неправильно судите обо мне. Я избавлю
вас от этого скучного и бесполезного времяпрепровождения. Слишком много
ложных поворотов, глупых исканий после свершения - так много ужасных
сожалений! Я тогда не осознавал, что они были всего лишь одним шагом на
пути более долгом; чем я когда-либо помышлял - разве что в бреду. Это
убожество, примитивная дикость - то были начала, которые я давно
превзошел. - Он посмотрел на меня сверху вниз взглядом, полным восторга и
удивления, почти детского - так ограниченный ученый смотрит на редкий и
драгоценный экземпляр. - Так будет и с вами, сеньор, в свою очередь.
Я уставился на него. Это было все, что я мог сделать.
- Не понимаю, - запинаясь, произнес я. - О чем вы? Что именно вы мне
предлагаете?
Он рассмеялся:
- Вещи, которых вы пока даже представить не можете! Власть, какая вам
и не снилась! А пока, только для начала - власть, как вы ее понимаете,
доминирующее влияние в вашем мире. За вами пойдут мужчины, да, и женщины -
сначала несколько человек, потом партия, город, регион - нация! Вы будете
поступать с ними, как вам заблагорассудится, по вашему капризу, и чем
более, тем больше их будет толпиться вокруг вас! И вы будете получать от
них средства к существованию, как это делал я, и продолжать жить после
того, как они умрут, неподвластный годам! Что я предлагаю вам? Вот что,
сеньор! Но только для начала!
Я продолжал смотреть на него. От его тирады я буквально онемел, а мои
мысли крутились вихрем, как фейерверк. Я видел, как обнажалась душа
человека - или более чем человека, а, может, менее. И почему? Потому что
этот Дон Педро думал, что я еще один человек его сорта. Что самое меньшее,
что я стану делать, - ухвачусь за его предложение, если только удастся мне
что-нибудь втолковать. Не ученый, не ребенок - одинокий монстр, возможно,
рассчитывающий, что встретил друга?
И НАСКОЛЬКО ЖЕ ОН ОШИБАЛСЯ? Когда-то он искал нечто... назовите это
любовью; по меньшей мере, человеческой теплотой. В этом ему было отказано,
и он направил свой гнев на честолюбивые стремления, садизм. Бог знает что
еще. Но я - у меня была любовь, так ведь? А я отбросил ее. Я выбрал то же
самое честолюбие и возвел его на алтарь, намеренно принес ему в жертву
любовь. Если разобраться, так это еще хуже. Боже всевышний, может быть, он
был прав! Может, мне действительно понравилось бы его предложение. И
возможно, именно к нему я все равно пришел бы в конце концов.
Снова возник образ. Я в роли... как это называлось? БОКОРА,
священнодействующего над сполохами угасающего костра, рисуя пальцами
ВЕВЕРОВ.
Нет! Это было слишком глупо, черт побери. Я снова чуть было не
разразился смехом, как вдруг почувствовал, как похожая на песок кукурузная
мука превращается под моими пальцами в клавиши компьютера. Это воскресило,
резко, как привкус специй, знакомое острое ощущение от вызова информации,
жонглирования ею, манипулирования. То, что я ощущал, когда схватывал
по-настоящему трудную сделку, увязывал узловатый контракт в четкий пакет
соглашений, провизо, штрафов...
Только здесь я почему-то знал, что имел дело с величинами на целый
порядок выше. Потоки международной торговли, чеки и балансы высокой
коммерции, экономики целых наций - всех сил, что определяют жизнь каждого
человека, начиная с индейцев Амазонки в травяных хижинах и кончая
Председателем Верховного Совета. И все они станут подчиняться одному
человеку. Они будут слушаться этих бегающих пальцев, лица, отражающегося
на экране. В своем роде красивого лица, сурового, но обладающего
магнетизмом, с сильными чертами, седовласого, но исполненного юношеского
пыла - и в то же время, бесспорно, моего собственного.
Я заморгал, чтобы отогнать от себя это видение. В нем была яростная
прямота, проникавшая прямо мимо сознания и здравого смысла, чтобы
вцепиться в мои инстинкты, как календарь Пирелли - или религиозный опыт.
Слова застревали у меня на языке:
- Почему?
- ПОЧЕМУ? - Снова эта властная, злорадная усмешка. - Да потому,
сеньор, что я нуждаюсь в вас! Поскольку, чтобы достигнуть своих целей, я
был вынужден пожертвовать тем, что накопил. В своих исканиях я был
принужден покинуть пределы Внутреннего Мира, чтобы сбросить с себя все,
что было во мне мне мирского. Стало быть, теперь мне необходимо иметь в
нем агента - умного исполнителя моих замыслов, разделяющего со мной
получаемые награды, человека, которому я мог бы доверять. А в вас я нахожу
ткань, тучную почву, готовую для плуга, прекрасную глину для ваяния - и
обжига. - Он потер руки от искреннего удовольствия. - И скоро, быстро! Без
долгих лет, которые я выбросил на удовлетворение детских фантазий - на
мелкие, робкие потуги моей воли. Все, что имею, я разделю с вами! Я сделаю
из вас все, что есть я сам! И все, до чего вы сможете дотянуться и
схватить, будет вашим!
Я был зачарован, я не мог протестовать - и не хотел. Через мои руки,
через мой повелевающий разум сияющей рекой потекла вся мировая торговля,
которую я мог поворачивать и так и этак, отбрасывая брызги золотой пыли
туда, куда я диктовал. И все же что-то сюда не вписывалось, в потоках
моего разума все время всплывал какой-то фактор и упорно отказывался
исчезать...
- А остальные! - задохнулся я. - О'кей, я здесь! Тогда зачем вам они,
теперь? Клэр - вам она больше не нужна! Отпустите ее! Отпустите их всех!
Не знаю, какой реакции я ожидал. Чего угодно, пожалуй, кроме жуткой
ярости, промелькнувшей на бледном лице, яркой, как молния, в
зеленовато-желтом небе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115