Такие взгляды указы-
вают на чрезвычайно высокий авторитет Писание, принятый реформаторами.
Этот взгляд, как мы уже видели, не является чем-то новым: он является
преемственным по отношению к средневековому богословию, которое, за иск-
лючением некоторых позднейших францисканских авторов, считало Писание
важнейшим источником христианской доктрины. Различие между реформаторами
и средневековыми богословами в этом вопросе касается не статуса Писания,
а того, как оно определялось и толковалось. Ниже мы рассмотрим эти воп-
росы подробнее.
Канон Писания
Центральное место в любой программе, рассматривающей Писание как нор-
мативный документ, является определение Писания. Иными словами, что яв-
ляется Писанием? Термин "канон" (греческое слово, означающее "правило"
или "норма") стало употребляться для обозначения тех писаний, которые
Церковь признала подлинными. Для средневековых богословов термин "Писа-
ние" означало "Книги, включенные в Вульгату". Однако реформаторы посчи-
тали себя вправе поставить такое суждение под сомнение. В то время как
все новозаветные произведения были приняты как канонические - опасения
Лютера касательно четырех из них не получили поддержки [11] - возникли
сомнения относительно нескольких ветхозаветных Книг. Сравнение содержа-
ния Ветхого Завета еврейской Библии, с одной стороны, и греческих и ла-
тинских версий (таких как Вульгата), с другой, показывает, что последние
содержат ряд Книг, отсутствующих в первой. Реформаторы утверждали, что к
канону Писания могли принадлежать лишь те ветхозаветные Книги, которые
были первоначально включены в еврейскую Библию. [12] Таким образом было
проведено различие между "Ветхим Заветом" и "Апокрифом": к первому при-
надлежали Книги, содержащиеся в еврейской Библии, в то время как ко вто-
рому - те, которые находились лишь в греческой и латинских Библиях (нап-
ример, в Вульгате), но не в еврейской Библии. Хотя реформаторы признава-
ли, что апокрифические произведения были поучительным чтением, существо-
вало общее согласие о том, что эти Книги нельзя использовать как основа-
ние для доктрин. Однако средневековые богословы, за которыми последовал
Тридентский собор 1546 г., определяли "Ветхий Завет", как "те ветхоза-
ветные Книги, которые содержатся в греческой и латинских Библиях", уст-
раняя, таким образом, различия между "Ветхим Заветом" и "Апокрифом"
Таким образом, существовало фундаментальное различие между римско-ка-
толическим и протестантским пониманием термина "Писание". Это различие
сохранилось до наших дней. Сравнение протестантских версий Библии - дву-
мя наиважнейшими из них являются Revised Standard Version (RSV) и New
International Version (NIV) - с римско-католическими Библиями (например,
Иерусалимской Библией) выявляет эти различия. Вероятно, можно сказать,
что в наши дни Библия чаще издается без Апокрифа, чем с ним. Таким обра-
зом, "Scripture sola" означала для реформаторов не одно, а два отличия
от их римско-католических оппонентов: они не только признавали различный
статус Писания, но и не соглашались в том, что же является собственно
Писанием. В чем же суть этого спора?
Одним католическим обрядом, против которого особенно возражали рефор-
маторы, была молитва за умерших. С точки зрения реформаторов, этот обряд
покоился на небиблейском основании (доктрине чистилища) и способствовал
распространению народных суеверий и их церковной эксплуатации. Их като-
лические оппоненты, однако, возражали, указывая, что такая практика чет-
ко показана в Писании, в 2 Макк. 12. 40-46. Реформаторы же, объявив эту
Книгу апокрифичной (и, следовательно, не являющейся частью Библии), мог-
ли возразить, что, по крайней мере на их взгляд, этот обряд был небиб-
лейским. На это следовал вполне очевидный ответ католиков о том, что ре-
форматоры основывали свое богословие на Писания, но лишь после того, как
они исключили из канона все, что противоречило их богословию!
Одним из следствий этого спора был выпуск и распространение авторизо-
ванных списков Книг, которые считались библейскими. На четвертом заседа-
нии Тридентского собора (1546 г.) был выработан подробный список, кото-
рый рассматривал апокрифические Книги как подлинно библейские, в то вре-
мя как протестантские конгрегации в Швейцарии, Франции и других местах
издавали списки, в которых эти книги были сознательно пропущены, или
указывалось, что они не играли никакой роли в вопросах доктрины.
Авторитет Писания
Реформаторы основывали авторитет Писания на его связи со Словом Божи-
им. Для некоторых эта связь была абсолютной: по их мнению, само Писание
и было Словом Божиим. Для других эта связь была несколько более опосре-
дованной: по их мнению, Писание содержало Слово Божие. Тем не менее су-
ществовал консенсус по поводу того, что Писание следовало воспринимать
как слова Самого Бога. Для Кальвина авторитет Писания основывался на
том, что библейские писатели были "секретарями Святого Духа" ("notaires
authentiques" во французской версии "Наставлений). Как указал Генрих
Буллингер, авторитет Писания был абсолютным и автономным: "В связи с
тем, что это Слово Божие, святое библейское Писание само по себе облада-
ет достаточным положением и надежностью". Само Евангелие могло говорить
за себя, указывать на свое неадекватное восприятие и неточное истолкова-
ние в шестнадцатом веке и исправлять их. Писание могло как осудить позд-
несредневеновую Церковь, так и показать пример для новой зарождающейся
реформированной Церкви.
Ряд вопросов поможет продемонстрировать важность принципа "sola
Scriptura". Во-первых, реформаторы настаивали на том, что авторитет пап,
соборов и богословов является второстепенным по отношению к авторитету
Писания. Это не означает, что они не имели никакого авторитета: как мы
впоследствии увидим, в вопросах доктрины реформаторы признавали автори-
тет определенных соборов и богословов патриотической эры. Это означает,
что их авторитет основан на Писании и поэтому является вторичным по от-
ношению к нему. Библия как Слово Божие должна стоять выше отцов Церкви и
соборов. Кальвин писал об этом следующим образом:
"Хотя мы утверждаем, что Слово Божие одно лежит вне сферы нашего суж-
дения и что авторитет Отцов Церкви и соборов простирается до тех пор,
пока они согласуются с законом Слова, мы готовы отдать им должное по их
положению при Христе".
Лютер был склонен отстаивать принцип "sola Scriptura" указанием на
путаницу и непоследовательность средневекового богословия, в то время
как Кальвин и Меланхтон утверждали, что лучшее католическое богословие
(например, богословие Августина) поддерживало их взгляды на приоритет
Писания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
вают на чрезвычайно высокий авторитет Писание, принятый реформаторами.
Этот взгляд, как мы уже видели, не является чем-то новым: он является
преемственным по отношению к средневековому богословию, которое, за иск-
лючением некоторых позднейших францисканских авторов, считало Писание
важнейшим источником христианской доктрины. Различие между реформаторами
и средневековыми богословами в этом вопросе касается не статуса Писания,
а того, как оно определялось и толковалось. Ниже мы рассмотрим эти воп-
росы подробнее.
Канон Писания
Центральное место в любой программе, рассматривающей Писание как нор-
мативный документ, является определение Писания. Иными словами, что яв-
ляется Писанием? Термин "канон" (греческое слово, означающее "правило"
или "норма") стало употребляться для обозначения тех писаний, которые
Церковь признала подлинными. Для средневековых богословов термин "Писа-
ние" означало "Книги, включенные в Вульгату". Однако реформаторы посчи-
тали себя вправе поставить такое суждение под сомнение. В то время как
все новозаветные произведения были приняты как канонические - опасения
Лютера касательно четырех из них не получили поддержки [11] - возникли
сомнения относительно нескольких ветхозаветных Книг. Сравнение содержа-
ния Ветхого Завета еврейской Библии, с одной стороны, и греческих и ла-
тинских версий (таких как Вульгата), с другой, показывает, что последние
содержат ряд Книг, отсутствующих в первой. Реформаторы утверждали, что к
канону Писания могли принадлежать лишь те ветхозаветные Книги, которые
были первоначально включены в еврейскую Библию. [12] Таким образом было
проведено различие между "Ветхим Заветом" и "Апокрифом": к первому при-
надлежали Книги, содержащиеся в еврейской Библии, в то время как ко вто-
рому - те, которые находились лишь в греческой и латинских Библиях (нап-
ример, в Вульгате), но не в еврейской Библии. Хотя реформаторы признава-
ли, что апокрифические произведения были поучительным чтением, существо-
вало общее согласие о том, что эти Книги нельзя использовать как основа-
ние для доктрин. Однако средневековые богословы, за которыми последовал
Тридентский собор 1546 г., определяли "Ветхий Завет", как "те ветхоза-
ветные Книги, которые содержатся в греческой и латинских Библиях", уст-
раняя, таким образом, различия между "Ветхим Заветом" и "Апокрифом"
Таким образом, существовало фундаментальное различие между римско-ка-
толическим и протестантским пониманием термина "Писание". Это различие
сохранилось до наших дней. Сравнение протестантских версий Библии - дву-
мя наиважнейшими из них являются Revised Standard Version (RSV) и New
International Version (NIV) - с римско-католическими Библиями (например,
Иерусалимской Библией) выявляет эти различия. Вероятно, можно сказать,
что в наши дни Библия чаще издается без Апокрифа, чем с ним. Таким обра-
зом, "Scripture sola" означала для реформаторов не одно, а два отличия
от их римско-католических оппонентов: они не только признавали различный
статус Писания, но и не соглашались в том, что же является собственно
Писанием. В чем же суть этого спора?
Одним католическим обрядом, против которого особенно возражали рефор-
маторы, была молитва за умерших. С точки зрения реформаторов, этот обряд
покоился на небиблейском основании (доктрине чистилища) и способствовал
распространению народных суеверий и их церковной эксплуатации. Их като-
лические оппоненты, однако, возражали, указывая, что такая практика чет-
ко показана в Писании, в 2 Макк. 12. 40-46. Реформаторы же, объявив эту
Книгу апокрифичной (и, следовательно, не являющейся частью Библии), мог-
ли возразить, что, по крайней мере на их взгляд, этот обряд был небиб-
лейским. На это следовал вполне очевидный ответ католиков о том, что ре-
форматоры основывали свое богословие на Писания, но лишь после того, как
они исключили из канона все, что противоречило их богословию!
Одним из следствий этого спора был выпуск и распространение авторизо-
ванных списков Книг, которые считались библейскими. На четвертом заседа-
нии Тридентского собора (1546 г.) был выработан подробный список, кото-
рый рассматривал апокрифические Книги как подлинно библейские, в то вре-
мя как протестантские конгрегации в Швейцарии, Франции и других местах
издавали списки, в которых эти книги были сознательно пропущены, или
указывалось, что они не играли никакой роли в вопросах доктрины.
Авторитет Писания
Реформаторы основывали авторитет Писания на его связи со Словом Божи-
им. Для некоторых эта связь была абсолютной: по их мнению, само Писание
и было Словом Божиим. Для других эта связь была несколько более опосре-
дованной: по их мнению, Писание содержало Слово Божие. Тем не менее су-
ществовал консенсус по поводу того, что Писание следовало воспринимать
как слова Самого Бога. Для Кальвина авторитет Писания основывался на
том, что библейские писатели были "секретарями Святого Духа" ("notaires
authentiques" во французской версии "Наставлений). Как указал Генрих
Буллингер, авторитет Писания был абсолютным и автономным: "В связи с
тем, что это Слово Божие, святое библейское Писание само по себе облада-
ет достаточным положением и надежностью". Само Евангелие могло говорить
за себя, указывать на свое неадекватное восприятие и неточное истолкова-
ние в шестнадцатом веке и исправлять их. Писание могло как осудить позд-
несредневеновую Церковь, так и показать пример для новой зарождающейся
реформированной Церкви.
Ряд вопросов поможет продемонстрировать важность принципа "sola
Scriptura". Во-первых, реформаторы настаивали на том, что авторитет пап,
соборов и богословов является второстепенным по отношению к авторитету
Писания. Это не означает, что они не имели никакого авторитета: как мы
впоследствии увидим, в вопросах доктрины реформаторы признавали автори-
тет определенных соборов и богословов патриотической эры. Это означает,
что их авторитет основан на Писании и поэтому является вторичным по от-
ношению к нему. Библия как Слово Божие должна стоять выше отцов Церкви и
соборов. Кальвин писал об этом следующим образом:
"Хотя мы утверждаем, что Слово Божие одно лежит вне сферы нашего суж-
дения и что авторитет Отцов Церкви и соборов простирается до тех пор,
пока они согласуются с законом Слова, мы готовы отдать им должное по их
положению при Христе".
Лютер был склонен отстаивать принцип "sola Scriptura" указанием на
путаницу и непоследовательность средневекового богословия, в то время
как Кальвин и Меланхтон утверждали, что лучшее католическое богословие
(например, богословие Августина) поддерживало их взгляды на приоритет
Писания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100