Померещилось. Это все от виски. Филипп почувствовал
тошноту, которая усилилась от этого жуткого запаха. Филипп постарался
собраться с мыслями. Сколько же виски он вылакал? Только три порции.
Нет, это просто смешно. От такой дозы его не могло тошнить.
Небеса разверзлись, и ливень очистил лобовое стекло от насекомых.
Филипп присматривался к указателям по обеим сторонам дороги. Наконец, он
заметил дорожный знак, указывающий направление на Лондон. Автострада
была абсолютно пустынна, и Бреннан сбавил скорость. Внезапно он нажал на
тормоза. С указательного знака свисал какой-то маленький, розовый
предмет. Бреннан дал задний ход и подъехал поближе к этому знаку. Игра
света. Вовсе ничего не свисало с указателя. Бреннан набрал полные легкие
и разом попытался выдохнуть из себя этот смрад. Филипп нажал на педаль
газа. Машина не двинулась с места. Бреннан давил и давил педаль газа,
бросая взгляды по сторонам. Колеса буксовали. И вдруг машина дернулась,
и тут же за окнами стремительно замелькали придорожные кусты. Однако ни
один механизм в автомобиле не подчинялся Бреннану. Машина вышла из-под
контроля.
Бреннан судорожно нажимал на всякие кнопки, до отказа давил на
педали, но машина существовала теперь словно сама по себе. Невыносимый
приступ тошноты захлестнул его, и, закашлявшись, Бреннан взглянул в
зеркальце над собой. Оттуда на него уставился младенец, яаросший густой
шерстью.
Беззубый рот ребенка кривился в гнусной ухмылке. Закричав, Бреннан
прикрыл руками глаза. В этот момент машина рухнула в кювет. Голова
Бреннана врезалась в лобовое стекло.
***
Маргарет Бреннан рассеянно наблюдала за происходящим на экране. Время
от времени она поглядывала на часы. Зазвонил телефон.
- Привет, - бодро поздоровалась Маргарет, а затем вежливо добавила: -
Нет, он еще не вернулся. Я обязательно дам вам знать. - Женщина уютно
устроилась на диване. Через полчаса вновь раздался телефонный звонок.
Маргарет сняла трубку.
- Да, да, да, - трижды повторила она. И вдруг приглушенно вскрикнула:
- В каком госпитале? Где это находится? - воскликнула Маргарет и
бросилась к двери.
***
Ребенок смотрел на него широко раскрытыми глазами. Его терзала
мучительная боль, но младенец грустно улыбался. Бреннан протянул к нему
руки, пытаясь снять его с деревянного креста, но не смог нащупать
ладоней ребенка. Детское тельце уже начало холодеть, сбоку меж крошечных
ребер зияла страшная рана. Бреннан попытался дотянуться до ручонок,
которые были закинуты за голову мальчика и прибиты ладошками к кресту.
Бреннан закричал от ужаса, но вопль этот застрял в его горле. В
отчаянье Бреннан старался выдрать огромный гвоздь из детских ладошек, но
тело ребенка только вздрогнуло и опять поникло. Несмотря на предсмертную
агонию, ребенок улыбался Бреннану. Смирение и прощение, жалость и печаль
сквозили в этой светлой, тихой улыбке. Над головой маленького страдальца
виднелась надпись. Это была латынь, и Бреннан не понял ни слова.
Но должен ведь кто-то помочь!
Бреннан бросился прочь от креста. Его опять преследовало жуткое
зловоние: теперь за ним гнался другой ребенок. С головы до ног тот был
покрыт густой шерстью. Изо рта его доносился трупный смрад, а вместо
ногтей чернели звериные когти.
Бреннан уже различал какие-то голоса, но по-прежнему ничего не видел.
Прямо возле его уха незнакомый мужчина произнес:
- Он без конца твердит об одном и том же: сотня убиенных младенцев, и
еще какой-то распятый ребенок.
- Да! - воскликнул Бреннан. Где он, этот мужчина, сейчас Бреннан ему
все расскажет. Но Филипп опять не услышал своего голоса.
- Но в живых-то он останется? - донесся до Бреннана взволнованный
женский голос. Он был ему знаком, и Филипп силился вспомнить имя своей
жены. Но не смог. Он почувствовал прикосновение руки, затем легкий укол
и опять провалился в тьму. И снова он звал кого-то на помощь, умоляя
подойти и снять младенца с креста...
***
В этот раз рука была нежной и мягкой; теплая женская рука, ласково
гладившая его лоб. Он вцепился в нее, изо всех сил стараясь разомкнуть
веки. Тщетно. Тогда он ощупал руку и обнаружил на пальце знакомый шрам,
что-то вроде родимого пятна. Он услышал ее голос, внушавший ему, что все
будет хорошо. Он как ребенок, держался за ее палец, ощущая, как горит
крохотная отметина. Он с силой сжал знакомую руку и услышал вскрик. А
потом опять укол. И вновь тьма поглотила его.
Когда он проснулся, первое, что бросилось ему в глаза, были занавески
на окнах его собственного дома. Как же странно, он их узнал с первого
взгляда. В висках стучало, но видения исчезли. Он заморгал, силясь
вспомнить, что же с ним стряслось, но память опять подвела его. Он
дотронулся до своей головы. Она была забинтована. Опираясь на подушку,
он попытался было сесть, но тут же без сил рухнул на постель. Однако
через некоторое время ему все-таки удалось опустить на пол ноги и
дотянуться до зеркальца, лежащего на столике рядом с кроватью. Его
охватила дрожь, когда он вдруг подумал, что может увидеть в зеркале. И
все-таки он взглянул в него. Это было его собственное лицо - небритое и
помятое - но его.
- Филипп!
В дверях спальни стояла жена. Улыбнувшись, она направилась к постели
и склонилась над мужем. Маргарет тепло коснулась губами его щеки.
Филипп засунул ноги под одеяло.
- Здорово тебя разукрасило! - весело заметила Маргарет.
- Расскажи мне все, пожалуйста.
- Да что тут особенно рассказывать-то. Ты разбил машину. Тебя нашли в
тот момент, когда ты - весь окровавленный, бродил и...
- А младенца спасли?
- И у тебя до сих пор продолжаются галлюцинации. - Маргарет
улыбалась, как улыбаются обычно маленьким детишкам: - Но голова твоя так
сильно пострадала, что удивляться этому не приходится. Жена снова
погладила его по щеке: - Ладно, поспи лучше. Уже все хорошо.
И она вышла из спальни, виляя бедрами, словно уличная девка.
А Филипп вдруг вспомнил, что она даже не поинтересовалась, как он
себя чувствует. Будто это ее вообще не волновало. Бреннан закрыл глаза
и, проваливаясь в сон, молил Бога, чтобы ребенка спасли.
Глава 15
Пожалуй, впервые за все годы секретарша посла не находила нужных
слов. Наблюдая, как ее шеф собирает свою дорожную сумку, она
переминалась с ноги на ногу и теребила волосы.
- Но почему именно в Рим? - решилась, наконец, она задать вопрос. - И
почему так внезапно?
- Пожалуйста, посмотрите, положил ли я зубную пасту и бритву, - не
слыша секретаршу, попросил посол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
тошноту, которая усилилась от этого жуткого запаха. Филипп постарался
собраться с мыслями. Сколько же виски он вылакал? Только три порции.
Нет, это просто смешно. От такой дозы его не могло тошнить.
Небеса разверзлись, и ливень очистил лобовое стекло от насекомых.
Филипп присматривался к указателям по обеим сторонам дороги. Наконец, он
заметил дорожный знак, указывающий направление на Лондон. Автострада
была абсолютно пустынна, и Бреннан сбавил скорость. Внезапно он нажал на
тормоза. С указательного знака свисал какой-то маленький, розовый
предмет. Бреннан дал задний ход и подъехал поближе к этому знаку. Игра
света. Вовсе ничего не свисало с указателя. Бреннан набрал полные легкие
и разом попытался выдохнуть из себя этот смрад. Филипп нажал на педаль
газа. Машина не двинулась с места. Бреннан давил и давил педаль газа,
бросая взгляды по сторонам. Колеса буксовали. И вдруг машина дернулась,
и тут же за окнами стремительно замелькали придорожные кусты. Однако ни
один механизм в автомобиле не подчинялся Бреннану. Машина вышла из-под
контроля.
Бреннан судорожно нажимал на всякие кнопки, до отказа давил на
педали, но машина существовала теперь словно сама по себе. Невыносимый
приступ тошноты захлестнул его, и, закашлявшись, Бреннан взглянул в
зеркальце над собой. Оттуда на него уставился младенец, яаросший густой
шерстью.
Беззубый рот ребенка кривился в гнусной ухмылке. Закричав, Бреннан
прикрыл руками глаза. В этот момент машина рухнула в кювет. Голова
Бреннана врезалась в лобовое стекло.
***
Маргарет Бреннан рассеянно наблюдала за происходящим на экране. Время
от времени она поглядывала на часы. Зазвонил телефон.
- Привет, - бодро поздоровалась Маргарет, а затем вежливо добавила: -
Нет, он еще не вернулся. Я обязательно дам вам знать. - Женщина уютно
устроилась на диване. Через полчаса вновь раздался телефонный звонок.
Маргарет сняла трубку.
- Да, да, да, - трижды повторила она. И вдруг приглушенно вскрикнула:
- В каком госпитале? Где это находится? - воскликнула Маргарет и
бросилась к двери.
***
Ребенок смотрел на него широко раскрытыми глазами. Его терзала
мучительная боль, но младенец грустно улыбался. Бреннан протянул к нему
руки, пытаясь снять его с деревянного креста, но не смог нащупать
ладоней ребенка. Детское тельце уже начало холодеть, сбоку меж крошечных
ребер зияла страшная рана. Бреннан попытался дотянуться до ручонок,
которые были закинуты за голову мальчика и прибиты ладошками к кресту.
Бреннан закричал от ужаса, но вопль этот застрял в его горле. В
отчаянье Бреннан старался выдрать огромный гвоздь из детских ладошек, но
тело ребенка только вздрогнуло и опять поникло. Несмотря на предсмертную
агонию, ребенок улыбался Бреннану. Смирение и прощение, жалость и печаль
сквозили в этой светлой, тихой улыбке. Над головой маленького страдальца
виднелась надпись. Это была латынь, и Бреннан не понял ни слова.
Но должен ведь кто-то помочь!
Бреннан бросился прочь от креста. Его опять преследовало жуткое
зловоние: теперь за ним гнался другой ребенок. С головы до ног тот был
покрыт густой шерстью. Изо рта его доносился трупный смрад, а вместо
ногтей чернели звериные когти.
Бреннан уже различал какие-то голоса, но по-прежнему ничего не видел.
Прямо возле его уха незнакомый мужчина произнес:
- Он без конца твердит об одном и том же: сотня убиенных младенцев, и
еще какой-то распятый ребенок.
- Да! - воскликнул Бреннан. Где он, этот мужчина, сейчас Бреннан ему
все расскажет. Но Филипп опять не услышал своего голоса.
- Но в живых-то он останется? - донесся до Бреннана взволнованный
женский голос. Он был ему знаком, и Филипп силился вспомнить имя своей
жены. Но не смог. Он почувствовал прикосновение руки, затем легкий укол
и опять провалился в тьму. И снова он звал кого-то на помощь, умоляя
подойти и снять младенца с креста...
***
В этот раз рука была нежной и мягкой; теплая женская рука, ласково
гладившая его лоб. Он вцепился в нее, изо всех сил стараясь разомкнуть
веки. Тщетно. Тогда он ощупал руку и обнаружил на пальце знакомый шрам,
что-то вроде родимого пятна. Он услышал ее голос, внушавший ему, что все
будет хорошо. Он как ребенок, держался за ее палец, ощущая, как горит
крохотная отметина. Он с силой сжал знакомую руку и услышал вскрик. А
потом опять укол. И вновь тьма поглотила его.
Когда он проснулся, первое, что бросилось ему в глаза, были занавески
на окнах его собственного дома. Как же странно, он их узнал с первого
взгляда. В висках стучало, но видения исчезли. Он заморгал, силясь
вспомнить, что же с ним стряслось, но память опять подвела его. Он
дотронулся до своей головы. Она была забинтована. Опираясь на подушку,
он попытался было сесть, но тут же без сил рухнул на постель. Однако
через некоторое время ему все-таки удалось опустить на пол ноги и
дотянуться до зеркальца, лежащего на столике рядом с кроватью. Его
охватила дрожь, когда он вдруг подумал, что может увидеть в зеркале. И
все-таки он взглянул в него. Это было его собственное лицо - небритое и
помятое - но его.
- Филипп!
В дверях спальни стояла жена. Улыбнувшись, она направилась к постели
и склонилась над мужем. Маргарет тепло коснулась губами его щеки.
Филипп засунул ноги под одеяло.
- Здорово тебя разукрасило! - весело заметила Маргарет.
- Расскажи мне все, пожалуйста.
- Да что тут особенно рассказывать-то. Ты разбил машину. Тебя нашли в
тот момент, когда ты - весь окровавленный, бродил и...
- А младенца спасли?
- И у тебя до сих пор продолжаются галлюцинации. - Маргарет
улыбалась, как улыбаются обычно маленьким детишкам: - Но голова твоя так
сильно пострадала, что удивляться этому не приходится. Жена снова
погладила его по щеке: - Ладно, поспи лучше. Уже все хорошо.
И она вышла из спальни, виляя бедрами, словно уличная девка.
А Филипп вдруг вспомнил, что она даже не поинтересовалась, как он
себя чувствует. Будто это ее вообще не волновало. Бреннан закрыл глаза
и, проваливаясь в сон, молил Бога, чтобы ребенка спасли.
Глава 15
Пожалуй, впервые за все годы секретарша посла не находила нужных
слов. Наблюдая, как ее шеф собирает свою дорожную сумку, она
переминалась с ноги на ногу и теребила волосы.
- Но почему именно в Рим? - решилась, наконец, она задать вопрос. - И
почему так внезапно?
- Пожалуйста, посмотрите, положил ли я зубную пасту и бритву, - не
слыша секретаршу, попросил посол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203