И действительно, сколько Эванс ни прокручивал в мозгу все варианты,
видимых причин для подобного приглашения, похоже, не находилось.
Как-то раз Эванс уже встречался с послом, но совершенно официально.
Бреннан нравился Эвансу. Посол производил хорошее впечатление, и, даже
если, подобно всем политикам, что-то и скрывал под маской
"добропорядочного гражданина", то делал это весьма искусно. Вот об
этом-то и размышлял Кеннет Эванс, направляясь в посольство.
Бреннан поднялся из-за своего массивного письменного стола и,
поздоровавшись с Эвансом, извинился за свой довольно плачевный вид после
автомобильной катастрофы.
- Ну, сэр, - нарочито строго пожурил его Кеннет, - если вы и в
следующий раз не пристегнетесь ремнем...
- Ясно, - в тон ему подхватил Бреннан, - намек понял.
В кабинет вкатили сервировочный столик с закусками, и мужчины
приступили к ланчу.
О чем они только ни болтали: и о последних публичных выступлениях
отдельных политиков, и об ужасной трагедии на Трафальгарской площади, и
об американском футболе, по части которого Эванс был просто дока.
Полицейский уже начал было подумывать, зачем его вообще сюда
пригласили. Они пили кофе. И тут Бреннан обратился, наконец, со своей
просьбой к Кеннету.
Эванс нахмурился:
- Вы сказали, пять кинжалов?
- Да, совершенно одинаковых. Я полагаю, они хранятся в вашем так
называемом музее Ужасов. Дело в том, что их обнаружили несколько лет
назад в Чикаго, и наш Чикагский музей с удовольствием бы их выставил на
короткое время. Разумеется, по окончании этого срока мы их тут же
вернем. - Даже не знаю... - промямлил Эванс.
- Насколько я понимаю, вся информация, поступающая к вам, хранится в
делах, так? Ну, я имею в виду отпечатки пальцев и все такое?
Эванс кивнул.
- Так значит, эти кинжалы могут понадобиться, если вдруг преступника
опознают?
- Точно так.
- Не хочу показаться назойливым, но, похоже, в ближайшее время это
маловероятно? - с улыбкой заметил Бреннан.
- Согласен, - улыбнулся в ответ Кеннет.
- Так вот, в любой момент, как только вам понадобятся кинжалы, мы их
вам тут же возвращаем.
- Однако в таком случае я буду вынужден настаивать, чтобы кинжалы
находились под надежной охраной.
- В этом можете не сомневаться.
- Ну, тогда не вижу причин, чтобы...
- Отлично! Спасибо. Огромное спасибо. Чикагский музей будет просто в
восторге от этой новости.
Они снова перешли на тему об американском футболе, и Эванс просидел у
посла еще минут двадцать. Где-то в глубине сознания у полицейского
затаилось любопытство: зачем все-таки американскому послу понадобились
эти древние кинжалы?
Усаживаясь в автомобиль, Кеннет, не сдержавшись, произнес:
- В конце концов, не наше собачье дело знать на кой черт Бреннану эти
штуковины.
И, действительно, важен был результат: теперь посол США обязан
Кеннету, а помощнику шефа Главного полицейского управления это
непременно рано или поздно пригодится.
Сегодня Кеннет Эванс был вполне доволен собой.
***
- Маргарет! - с порога окликнул жену Бреннан. Хотя был почти уверен,
что та еще бродит по магазинам. Но все-таки должен же он убедиться, что
ее действительно нет дома. Бреннан вовсе не горел желанием отвечать на
ее вопросы, - а они, конечно, непременно возникнут. Да и ответы его вряд
ли смогут удовлетворить жену.
Бреннан плеснул в бокал виски, в который раз отмечая, что слишком
зачастил с выпивкой, да черт с ней. Как только весь этот кошмар
закончится, если он вообще может закончиться - дозы спиртного тоже
сократятся.
- Ну, давай же побыстрее, где ты там запропастился, - сквозь зубы
ругался Бреннан, думая о посыльном из полицейского управления, которого
Эванс обещал прислать еще к шести часам.
Наконец, раздался звонок. Бреннан бросился к двери. Посыльный вручил
ему пакет, и, попросив расписаться в получении, вежливо откланялся и
направился к своему мотоциклу.
Закрыв дверь, Бреннан кинулся в свой кабинет. Пакет был прочно
перевязан, и Бреннан, пытаясь развязать бечевку, обложил весь белый
свет. Кипя от негодования, он схватил ножницы и перерезал шпагат. Из
пакета выскользнули кинжалы, и один из них, падая, задел ладонь
Бреннана. Тот вскрикнул от боли. Из тонкого, прямого надреза заструилась
кровь.
Кинжалы упали на пол, к каждому была прикреплена номерная бирка. Нож,
что поранил руку Бреннана, вонзился острием в паркет и теперь, слегка
раскачиваясь, торчал в нем. Филипп протянул было руку, чтобы собрать
кинжалы, но кровь закапала прямо на рукоятку торчащего в полу стилета.
Чертыхнувшись, Бреннан поспешил в ванную, чтобы залепить ранку
пластырем. Наклеивая пластырь на ладонь, он обратил внимание, что порез
пришелся как раз на то место, которое хироманты называют линией жизни, и
пересекал названную линию в точке, соответствующей примерно среднему
возрасту. Бреннан невольно застонал. Однако на этот раз он быстро
справился с охватившим его страхом и вернулся в кабинет.
Нож все еще торчал из паркета. Рукоятка была обагрена его, Бреннана,
кровью. Филипп вытащил из пола кинжал и попробовал стереть кровь
салфеткой. Но кровь только размазалась по всему телу и лику Христа.
Бреннан возвратился в ванную, вымыл нож и, осторожно вытерев его
полотенцем, снова поднялся в свой кабинет. Выдвинув там ящик письменного
стола, Филипп достал из него кинжал, врученный де Карло. Затем собрал
все кинжалы вместе, расположив их в форме креста.
К нему были обращены шесть ликов Христа, искаженных агонией, шесть
ликов, от которых он не в силах был оторвать взгляд. Он как будто
смотрел на колеблющееся пламя костра - завораживающее, манящее и в то же
время будоражащее неведомые глубины души.
Он не помнил, сколько вот так, зачарованно простоял. Услышав скрип
входной двери, он вздрогнул. Затем сдвинул кинжалы в кучу и спихнул их в
ящик стола. Он только-только успел их спрятать, как в кабинет вошла
Маргарет.
Бреннан поздоровался с женой и задумался над тем, что он будет делать
дальше.
***
Этот день был, пожалуй, самым жарким в году. К тому же он выдался еще
и на редкость влажным. Бухер и Дэмьен неспешно прогуливались по
Пирфордскому парку. Собака не отставала от них. В жужжание пчел
вплеталось стрекотанье кузнечиков; высоко в небе заливался жаворонок.
Презрительно хмыкнув, Дэмьен оборвал сентиментальное замечание Бухера
насчет "оркестра природы". Юноша выглядел очень плохо: лицо - белое, как
простыня, со следами чрезвычайной усталости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203