Он должен быть "сво-
бодным, сознательным орудием" божесгвенного мира. От него
требуется "равнодушие ко всей этой жизни с ее мелкими
интересами, всецелая вера в положительную действительность
высшего мира и покорное к нему отношение" [См. там же;29).
В.С.Соловьев в своих антропологических исследовани-
ях приходит, по мнению исследователей его творчества, к
преодолению метафизического индивидуализма и к "импер-
сонализму" - разрушению учения о личности как замкнутом
бытии, утверждению сверхличной сферы, котопой питается
отдельный человек. То, что (обычно) называется душой, что
мы называем нашим "я" или нашей личностью, писал он,
есть не замкнутый в себе и полный круг жизни, обладающий
собственным содержанием, сущностью или смыслом своего
бытия, а только носитель или подставка (ипостась - hypos-
tasis) чего-то другого, высшего. "Самостоятельность и само-
содержательность нашей личности есть только формальная;
действительно же самостоятельной и содержательной она
делается, лишь утверждая себя, как подставку другого, выс-
шего" [Цит. по 97; 53-54).
Промысел Божий, согласно В.С.Соловьеву, берет на
себя даже функцию "сочетания производителей" с целью под-
держания II развития здорового потомства. "Управляющая
"жизнью человеческая сила, которую одни называют мировой
волей, другие - бессознательным духом и которая на самом
деле есть Промысел Божий, несомненно, распоряжается свое-
временным порождением необходимых для ее целей прови-
денциальных людей, устраивая в длинных рядах поколений
должные сочетания производителей ввиду будущих, не только
ближайших, но и отдаленнейших произведений" (250; 13).
"Основной вопрос о соотношении личности и челове-
чества, индивидуальности и мировой души нигде не ставится
Соловьевым, - критически отмечал В.В.Зеньковский. - По-
этому в нем, с одной стороны, сидит чувство абсолютной
личности, но оно тут же ослабляется имперсоналистическим
разложением личности: Если София, как идеальное человече-
ство, есть действующая сила истории, почему и в какой мере
отдельный человек ответствен за свое участие или неучастие в
истории? Если в любви открывается вечная сторона в лич-
ности любимого человека, почему смысл любви заключается в
приобщении к "всеединству"? Если личность есть только
"ипостась" (как толкует Соловьев это понятие), каким обра-
зом она может быть субъектом свободы ко злу, проводником
хаотических сил?" (97; 71). "
Вполне вероятно, что В.С.Соловьев смог бы дать ответ
на этот вопрос и на другие вопросы, которые его оппонентам
представляются дискуссионными. Тем не менее, важно отме-
тить его четкую позицию по отношению к проблеме внутрен-
него и внешнего, сущности и явления, в решении которой он,
по словам Л.М.Лопатина, показывает, что истинная реаль-
ность не может заключаться во внешних материальных
свойствах предметов, - в их протяженности, непроницаемости
и подвижности, потому что внешность понятие относительное,
- потому что все внешнее подразумевает внутреннее, - пото-
му что в основе всякой внешней принудительной силы, как ее
неизбежно мыслимый коррелат, лежит самоопределяющаяся
внутренняя сила. Ничто объективное нвво.тможно без субъекта,
ничто материальное немыслимо без духа [См. 250; 61). Иное
дело, что при таком подходе роль субъекта достается не
человеку как таковому, а некоторой онтологической "внут-
ренней силе", укорененной во "всеедином" и одновременно в
нем самом как отдельном случае этого всеединого.
В отличие от В.С.Соловьева, Л.М.Лопатин является
ярким представителем персоналистической ориентации в фи-
лософии. Задаваясь вопросом о том, признавать ли "всеми-
рную психическую силу, разлитую везде, которая непрерывно
творчески рождает внутреннюю жизнь индивидуальных ду-
ховных центров, или надо признать, что сами индивидуаль-
ные центры сознания обладают своим независимым твор-
чеством", он решает этот спор в пользу "индивидуальных ду-
ховных центров" (См. 145; 109).
Творческим ядром воззрений Л.МЛопатина было
представление о "субстанциональной природе человеческого ду-
ха", о "творческой причинности", которая "предшествует в
бытии всякой необходимости". По его мнению, мир представ-
ляет собой совокупность сверхвременных, внутренне-актив-
ных центров - живых монад, каждая из которых представля-
ет единство субстанции и силы, субъекта и процесса. "Искон-
ная, первоначальная причинность, -- отиечал он, есть твор-
ческая; всякая иная есть вторччшя ч производная"; " всякая
деятельность предполагает деятеля", "чякu!" акт предполам-
егп деятеля, всякая прояв./енная р(п.ч>нисть подразц.тсвоет
2
воплощающуюся в ней силу" (Цит. по 97; 194-195). В то же
время он не замыкает человека как носителя "творческой"
причинности и как деятеля в себе самом. Он решительно за-
щищает тезис о связи в общении отдельных сознаний, о вза-
имоотраженин сознаний.
"Монадная конструкция" человека у Л.М.Лопатина,
тем не менее, не восходит к подлинной индивидуальной субъ-
ектности. Он одновременно прийнает субстанциальность души
и ее зависимость от Абсолюта, полагая, что "сверхчувственная
основа существующего есть источник не только всеобщих
свойств вещей, но и всего, что в них замечается индивидуаль-
ного и частного" fl45; 186).
Учение Н.О.Лосского об "имманентности всего всему",
по сути, созвучно философским взглядам Л.М.Лопатина и,
особенно, АЛ.Козлова в той части, которая касается монадо-
логического подхода, признания "единиц бытия" в качестве
"субстанциальных деятелей", которые однако являются сотво-
ренными и не замкнутыми в себе (как монады у Г.Лейбница),
поскольку могут взаимодействовать друг с другом и самораз-
виваться.
Отстаивая идею о вневременной природе творчества,
И.О.Лосский, в конечном итоге, восходит к определению "я"
как источника, носителя и творца переживаний - событий
внутреннего мира человека. "Только стоящие выше времени
могут быть обладателями творческой силы и проявлять себя в
таки.г действиях, как творение событий и процессов" [148;
295). "Сверхвременное существо, творец своих состояний во
времени и носитель их, называется словом субстанция. Чтобы
подчеркнуть активность такого существа, я буду называть его
не словом "субстанция", а словом субстанциальный деятель",
- пишет он )Там же). При этом, все материальные процессы
никогда не бывают чисто материальными: "... они всегда осу-
ществляются как психоидно-материальные или психо-матери-
альныв, и притом целестремительные" [Там же; 300). Более
того: материальные процессы зависят от духовных и душев-
ных процессов, а "события" творятся не другими событиями, а
"субстанциальными деятелями" как сверхвременными сущест-
вами, которые творят свои материальные проявления сообраз-
но своим стремлениям к той или иной цели [Там же;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
бодным, сознательным орудием" божесгвенного мира. От него
требуется "равнодушие ко всей этой жизни с ее мелкими
интересами, всецелая вера в положительную действительность
высшего мира и покорное к нему отношение" [См. там же;29).
В.С.Соловьев в своих антропологических исследовани-
ях приходит, по мнению исследователей его творчества, к
преодолению метафизического индивидуализма и к "импер-
сонализму" - разрушению учения о личности как замкнутом
бытии, утверждению сверхличной сферы, котопой питается
отдельный человек. То, что (обычно) называется душой, что
мы называем нашим "я" или нашей личностью, писал он,
есть не замкнутый в себе и полный круг жизни, обладающий
собственным содержанием, сущностью или смыслом своего
бытия, а только носитель или подставка (ипостась - hypos-
tasis) чего-то другого, высшего. "Самостоятельность и само-
содержательность нашей личности есть только формальная;
действительно же самостоятельной и содержательной она
делается, лишь утверждая себя, как подставку другого, выс-
шего" [Цит. по 97; 53-54).
Промысел Божий, согласно В.С.Соловьеву, берет на
себя даже функцию "сочетания производителей" с целью под-
держания II развития здорового потомства. "Управляющая
"жизнью человеческая сила, которую одни называют мировой
волей, другие - бессознательным духом и которая на самом
деле есть Промысел Божий, несомненно, распоряжается свое-
временным порождением необходимых для ее целей прови-
денциальных людей, устраивая в длинных рядах поколений
должные сочетания производителей ввиду будущих, не только
ближайших, но и отдаленнейших произведений" (250; 13).
"Основной вопрос о соотношении личности и челове-
чества, индивидуальности и мировой души нигде не ставится
Соловьевым, - критически отмечал В.В.Зеньковский. - По-
этому в нем, с одной стороны, сидит чувство абсолютной
личности, но оно тут же ослабляется имперсоналистическим
разложением личности: Если София, как идеальное человече-
ство, есть действующая сила истории, почему и в какой мере
отдельный человек ответствен за свое участие или неучастие в
истории? Если в любви открывается вечная сторона в лич-
ности любимого человека, почему смысл любви заключается в
приобщении к "всеединству"? Если личность есть только
"ипостась" (как толкует Соловьев это понятие), каким обра-
зом она может быть субъектом свободы ко злу, проводником
хаотических сил?" (97; 71). "
Вполне вероятно, что В.С.Соловьев смог бы дать ответ
на этот вопрос и на другие вопросы, которые его оппонентам
представляются дискуссионными. Тем не менее, важно отме-
тить его четкую позицию по отношению к проблеме внутрен-
него и внешнего, сущности и явления, в решении которой он,
по словам Л.М.Лопатина, показывает, что истинная реаль-
ность не может заключаться во внешних материальных
свойствах предметов, - в их протяженности, непроницаемости
и подвижности, потому что внешность понятие относительное,
- потому что все внешнее подразумевает внутреннее, - пото-
му что в основе всякой внешней принудительной силы, как ее
неизбежно мыслимый коррелат, лежит самоопределяющаяся
внутренняя сила. Ничто объективное нвво.тможно без субъекта,
ничто материальное немыслимо без духа [См. 250; 61). Иное
дело, что при таком подходе роль субъекта достается не
человеку как таковому, а некоторой онтологической "внут-
ренней силе", укорененной во "всеедином" и одновременно в
нем самом как отдельном случае этого всеединого.
В отличие от В.С.Соловьева, Л.М.Лопатин является
ярким представителем персоналистической ориентации в фи-
лософии. Задаваясь вопросом о том, признавать ли "всеми-
рную психическую силу, разлитую везде, которая непрерывно
творчески рождает внутреннюю жизнь индивидуальных ду-
ховных центров, или надо признать, что сами индивидуаль-
ные центры сознания обладают своим независимым твор-
чеством", он решает этот спор в пользу "индивидуальных ду-
ховных центров" (См. 145; 109).
Творческим ядром воззрений Л.МЛопатина было
представление о "субстанциональной природе человеческого ду-
ха", о "творческой причинности", которая "предшествует в
бытии всякой необходимости". По его мнению, мир представ-
ляет собой совокупность сверхвременных, внутренне-актив-
ных центров - живых монад, каждая из которых представля-
ет единство субстанции и силы, субъекта и процесса. "Искон-
ная, первоначальная причинность, -- отиечал он, есть твор-
ческая; всякая иная есть вторччшя ч производная"; " всякая
деятельность предполагает деятеля", "чякu!" акт предполам-
егп деятеля, всякая прояв./енная р(п.ч>нисть подразц.тсвоет
2
воплощающуюся в ней силу" (Цит. по 97; 194-195). В то же
время он не замыкает человека как носителя "творческой"
причинности и как деятеля в себе самом. Он решительно за-
щищает тезис о связи в общении отдельных сознаний, о вза-
имоотраженин сознаний.
"Монадная конструкция" человека у Л.М.Лопатина,
тем не менее, не восходит к подлинной индивидуальной субъ-
ектности. Он одновременно прийнает субстанциальность души
и ее зависимость от Абсолюта, полагая, что "сверхчувственная
основа существующего есть источник не только всеобщих
свойств вещей, но и всего, что в них замечается индивидуаль-
ного и частного" fl45; 186).
Учение Н.О.Лосского об "имманентности всего всему",
по сути, созвучно философским взглядам Л.М.Лопатина и,
особенно, АЛ.Козлова в той части, которая касается монадо-
логического подхода, признания "единиц бытия" в качестве
"субстанциальных деятелей", которые однако являются сотво-
ренными и не замкнутыми в себе (как монады у Г.Лейбница),
поскольку могут взаимодействовать друг с другом и самораз-
виваться.
Отстаивая идею о вневременной природе творчества,
И.О.Лосский, в конечном итоге, восходит к определению "я"
как источника, носителя и творца переживаний - событий
внутреннего мира человека. "Только стоящие выше времени
могут быть обладателями творческой силы и проявлять себя в
таки.г действиях, как творение событий и процессов" [148;
295). "Сверхвременное существо, творец своих состояний во
времени и носитель их, называется словом субстанция. Чтобы
подчеркнуть активность такого существа, я буду называть его
не словом "субстанция", а словом субстанциальный деятель",
- пишет он )Там же). При этом, все материальные процессы
никогда не бывают чисто материальными: "... они всегда осу-
ществляются как психоидно-материальные или психо-матери-
альныв, и притом целестремительные" [Там же; 300). Более
того: материальные процессы зависят от духовных и душев-
ных процессов, а "события" творятся не другими событиями, а
"субстанциальными деятелями" как сверхвременными сущест-
вами, которые творят свои материальные проявления сообраз-
но своим стремлениям к той или иной цели [Там же;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141