- Гуаньгэ расплакался, - сказал он на ухо хозяину. - Инчунь просит вас послать кого-нибудь за матушкой Шестой.
- Поставь кувшин и живо ступай, позови слуг, - распорядился Симэнь. - Пусть возьмут фонари и не мешкают. А где же слуги?
- Циньтун с Цитуном пошли матушек встречать, - отвечал Дайань.
Ин Боцзюэ насчитал в коробке шесть фишек, взял одну и объявил:
- Я бросаю кость, и каждый должен назвать ее стихотворной строкой. У кого сойдется, кто не придумает строку, пьет штрафной кубок. Следующий за ним обязан спеть или рассказать анекдот. Кто ни того, ни другого не может, тоже пьет.
- Ах ты, сукин сын! - заругался Симэнь. - Больно ловок будешь!
- Главнокомандующий чихнет, а подчиненные уж в струнку вытягиваются! - заявил Ин Боцзюэ. - Какое ты имеешь право мне перечить?! Лайань! Налей кубок! Штрафую твоего батюшку. Пусть язык прикусит.
Симэнь засмеялся и осушил кубок.
- Внимание, господа! - крикнул Ин Боцзюэ. - Начинаем! Если ошибусь, тоже пить буду. «Студент Чжан, захмелев, в западном флигеле слег. Сколько ж выпил? Один большой кувшин иль пару малых?». Глядите, в самом деле единица.
Симэнь распорядился, чтобы Шутун наполнил Ину кубок, а Се Сида спел. Сида хлопнул в ладоши.
- Я спою на мотив «Срываю ветку корицы». Слушайте!
Он запел:
Как разумна и красива,
Как щедра и терпелива,
Как кокетлива, игрива
Ненаглядная моя!
Брови - гор весенних своды,
Очи - в осень стихли воды,
Ворона крыла разводы
Этих локонов струя.
Как терзаюсь я жестоко,
Отойдешь - мне одиноко -
Путь на запад от востока
Океаном мировым!
Кто поймет мои печали,
Ритуалом обручальным
Склеит нас - того венчаю
Бодхисаттвою живым!
Ин Боцзюэ выпил кубок и передал кости Се Сида. Тот должен был бросить кость, а Симэнь - петь.
- «Спасибо, Хуннян помогла мне дойти до кровати. Который теперь час? - Уж третью ночную стражу пробили, четвертая стража пошла», - продекламировал Се Сида, бросая кость.
Как ни странно, легла четверка.
- Тебе, брат, четыре кубка пить полагается, - сказал ему Ин Боцзюэ.
- Мне столько не выпить, - отозвался Се Сида. - Двух хватит.
Шутун наполнил два кубка. Се Сида осушил один, решив выпить другой после того, как споет Симэнь, а между тем они с Ин Боцзюэ умяли целое блюдо каштанов.
- Я не пою, - сказал Симэнь. - Лучше расскажу анекдот. Входит один во фруктовую лавку и спрашивает: «Оливы есть?» «К вашим услугам», - отвечает лавочник и достает оливы. Вошедший так на них и набросился - одну за другой, знай, в рот кладет. «Что ж это ты - покупать не покупаешь, а ешь?»- спрашивает лавочник. «Да уж больно они грудь очищают», - отвечает. «Тебе, может, и грудь очищают, а вот мне сердце надрывают».
Все рассмеялись.
- Если тебе сердце надрывают, распорядись, чтоб нам еще блюдо подали, - заметил Ин Боцзюэ. - Сколько навозу подберешь, на столько и удобришь.
Се Сида выпил второй кубок и передал кости Симэню.
- «На память сохранил я шпильку золотую, - продекламировал тот, бросая кость. - Сколько потянет она? Цяней пять-шесть, а может, и семь».
На столе лежала пятерка. Шутун наполнил до половины две чарки.
- Ты, брат, пить мастер, а тебе только две чарки налили, - говорил Се Сида. - Куда это годится? Пей четыре. Я сам тебе поднесу в знак почтения.
Дошла очередь петь Хань Даого.
- Ты, брат Бэнь, постарше меня, - уступил он Бэнь Дичуаню.
- Я петь не умею, - заявил тот. - Расскажу лучше анекдот.
Симэнь Цин осушил оба кубка, и Бэнь Дичуань начал:
- Разбирал как-то судья одно дело, связанное с прелюбодеянием, и спрашивает: «Так как же ты овладел ею?». «А я обратился лицом к востоку и ноги к востоку вытянул», - ответил обвиняемый. «Не городи чепухи! - осадил его судья. - Какое же тогда могло быть соитие? Хотел бы я сыскать такого любодея!». Подбегает тут к судье стоявший в стороне человек, падает на колени и выпаливает: «Если вы ищите лицедея, сударь, я готов хоть сейчас вступить в должность».
- Знаю, дружище Бэнь, человек ты хоть и небескорыстный, а на хозяйское не польстишься, - заметил Ин Боцзюэ. - Но ведь хозяин у тебя тоже не старик. Я об этом самом соитии говорю. Что, может, ему на подмогу не прочь, а?
Бэнь Дичуань с испугу густо покраснел.
- Вы о чем, дядя Ин? - пролепетал он. - Я ж для смеху сказал. Не было у меня никакой задней мысли.
- Да все о том, - отвечал Ин Боцзюэ. - Нет, говорят, дыма без огня.
Неловко почувствовал себя за столом Бэнь Дичуань, но и уйти не решался. Так и сидел, как на иголках.
Симэнь осушил четыре чарки. Дошла очередь до Бэня. Только он поднял фишку, вошел Лайань и объявил:
- Дядя Бэнь, вас спрашивают. Говорят, с гончарен прибыли.
Бэнь Дичуань, словно цикада, сбросившая кокон, как на крыльях вылетел из-за стола.
- Тогда, Хань, тебе кость бросать, - сказал Симэнь.
- Исполняю приказ! - отвечал Хань Даого, вынимая фишку. - «Госпожа бить Хуннян приказала. Много ль палок отведать служанке пришлось? Восемь иль девять, а может, и больше десятка».
- Мне петь? - спросил Ин Боцзюэ. - Петь я не буду, а расскажу анекдот. Шутун, налей-ка всем чарки и батюшке тоже. А теперь слушайте! Монах с послушником отправились к жертвователю. Когда подошли к воротам его дома, послушник ослабил пояс и опустил его чуть пониже. «Смотри, что ты сделал? - говорит монах. - У тебя и заду как будто не стало». Послушник оборачивается и отвечает: «Исчезни у меня зад, вы, отец наставник, и дня бы не прожили».
- Вот пакостник, сукин сын! - заругался Симэнь. - Подумаешь, перлы изрекает.
Не будем больше говорить об этой пирушке, а расскажем пока о Дайане.
Удалился он в переднюю постройку, велел Хуатуну приготовить фонарь, и оба они пошли к супруге У Старшего за Ли Пинъэр.
- У меня там сын расплакался, - сказала Пинъэр, узнав, в чем дело. - Не придется, видно, поздравить молодых. Вот оставляю им подарок и разрешите откланяться.
Невестки У Старшая и У Вторая никак не хотели ее отпускать.
- Обождите немножко, сейчас молодые выйдут, - уговаривали они.
- Отпустите ее, сударыня, - вмешалась Юэнян. - Мы можем и посидеть, а она пусть идет. У нее ребенок расплакался.
Старшая невестка У проводила, наконец, Пинъэр до ворот.
Дайань оставил Хуатуна, а сам с Циньтуном понес паланкин домой.
После поздравления молодых гости стали расходиться. На пять паланкинов оказался всего один фонарь, а время стояло темное - двадцать четвертый день восьмой луны.
- Что это - единственный фонарь? - удивилась Юэнян. - Где ж остальные?
- Я принес два, - отвечал Цитун, - но у меня Дайань выпросил. Они с Циньтуном проводили матушку Шестую.
Юэнян на это ничего не сказала, а Цзиньлянь не выдержала.
- Цитун, сколько вы фонарей принесли? - спросила она.
- Мы с Циньтуном взяли два, - отвечал слуга. - А потом Дайань один у меня отобрал, Хуатуну велел остаться, а сам с Циньтуном пошел за паланкином матушки Шестой.
- Дайань, арестант, рабское отродье!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522