Куда тебе, скажем, ученый, если он завзятый баламут! Есть у меня один приятель - деды наши еще дружили - здешний сюцай. Не раз сдавал экзамены, увы, не выдержал. Вот кто ученостью и талантами взял! Оставит позади и Сыма Цяня и Бань Гу! Воспитан в традициях Конфуция и Мэн-цзы. Мы с ним как братья родные, в самых задушевных отношениях. Помнится, лет десять назад сдавал он экзамены. Как же восторгался им экзаменатор! Но… его превзошел кто-то другой. Он делал еще несколько попыток в последующие годы - все безрезультатно. Так и дожил до седых волос. Хоть он и ученый-неудачник, у него до сотни му поле, ладный домик из трех или четырех комнат. Чистота и порядок!
- Захочется ли ему наниматься в секретари при таком достатке, - перебил Симэнь.
- Да это у него прежде и земля была и дом, - пояснял Боцзюэ. - Потом все богачам продаю, сам остался гол как сокол.
- Раз продал, так чего же считать?!
- Верно! В расчет принимать не приходится, - поддержал его Боцзюэ и продолжал: - А какая у него жена! Красавица писаная! Не больше двадцати. И двое ребят, одному годика три, другому - четыре.
- Не бросит же он красавицу-жену! - возразил Симэнь.
- На твое счастье, года два назад она с любовником в Восточную столицу уехала, - заверил его Боцзюэ. - А ребят оспа унесла. Один бобылем остался. Наймется он, я тебе говорю!
- Ну вот! Нахваливал, нахваливал, и все, выходит, высосал из пальца? Как же его зовут?
- Фамилия его Шуй, - отвечал Боцзюэ. - Учености несравненной. Это я честно говорю! Возьми его! Он такие письма составлять будет, такие оды и стихи сочинит - еще больше тебя прославит. Глядите, скажут, до чего талантлив и учен господин Симэнь!
- Ты мне брось вздор нести! - оборвал его Симэнь. - Я ни одному твоему слову не верю. Послушать бы хоть одно его письмо, не помнишь? Если пишет хорошо, приглашу и кабинет отведу. Одинокого еще удобней взять. Счастливый день выберу и возьму.
- Помнится, написал он мне письмо, рекомендацию просил, - говорил Боцзюэ. - Некоторые строки так в память и врезались. Вот послушай (на мотив «Иволги желтый птенец»):
Я брату Ину шлю письмо,
Тоски о нем оно полно.
В семье все живы и здоровы.
Я «хижину» поставлю в слово,
А к ней «чиновника» прибавлю
И брату просьбою отправлю.
Надеюсь на свою опору.
Лишь кисть беру, как в ту же пору -
В тумане облачном просторы.
Симэнь расхохотался.
- Раз собрался в учителя наниматься, так бы и писал, - говорил он. - А то романс присылает, да еще никудышный. Словом, всю свою ученость и нравственность показал.
- Ты, брат, по этому не суди! - не унимался Боцзюэ. - Наши дома вот уж в трех поколениях дружат. Мне было, должно быть, года три, ему - лет пять, мы уж вместе сластями лакомились. Никаких ссор меж нами никогда не случалось. Потом подросли, пошли учиться. Учитель бывало только скажет: «Вот Ин Второй да Шуй - самые мои способные и сообразительные ученики. Далеко пойдут!» Потом сочинения писали, и опять вместе. - чтоб зависть там как я друг к другу - никогда этого не было. Мы целыми днями не разлучались, а то и спали рядом. Когда же мы начали покрывать голову сеткой и наступило совершеннолетие, совсем закадычными друзьями стали. - всем-то мы друг на друг похожи - ну как есть братья родные. Да нам ли форму там какую-то соблюдать?! Вот он романс и прислал. Я, между прочим, сперва тоже недоумевал, а потом рассудил. Мы ведь самые близкие друзья, чего ж особенного! А романс неплохой, с изюминкой, правда? Ты, брат, мне кажется, смысл не уловил. Слушай первую строку: «Я брату Ину шлю письмо». Это вроде вступления. «Тоски о нем оно полно» Как будто обыкновенная вежливость, но выражена кратко и вместе с тем изящно. Скажешь, плохо? А вот третья строка: «В семье все живы и здоровы». Дома, мол, ничего особенного не случилось. Ну а дальше идет самый смак.
- А как бы ты истолковал следующие строки? - спросил Симэнь.
- Вот то-то и есть! - воскликнул Боцзюэ. - Я тебе и говорю, самой сути ты и не понял. А она в шараде высказана. Тут голову поломать надо. «Я „хижину“ поставлю в слово, а к ней „чиновника“ прибавлю» Соедини оба знака - получится «место», правда? Выходит, если найдешь место учителя, прошу покорно меня порекомендовать. Потому дальше и следует: «И брату просьбою отправлю. Надеюсь на свою опору» Это он кисть свою с опорной балкой сравнивает. Стоит ему взять кисть, и сразу туман заполнит весь лист. Потому он и пишет: «Лишь кисть беру, как в ту же пору - в тумане облачном просторы» Теперь сам посуди: есть ли в романсе хоть единое лишнее слово? Всего несколько строк, а выражены сокровеннейшие помыслы. Прекрасно, не правда ли?
- Оставь его достоинства! - посоветовал Симэнь, выслушав похвалы. - Ты мне лучше скажи: есть у него что-нибудь серьезное? Хоть одну вещь показал бы.
- Его оды и романсы хранятся у меня дома, - говорил Боцзюэ. - Жаль, я с собой не захватил. А! Пришло на память одно его замечательное творение. Вот послушай:
«Как ликовал я, когда повязку головную мне повязали в первый раз! Не ведал я тогда, что шапка студента меня так подведет. Студенческая шапка! Ведь тебя носят года три, на худой конец - лет пять. Но голову мою, видать, ты крепко полюбила. С тобой не расстаюсь я вот уж целых три десятка лет. Я жажду черным флером голову венчать. Ваше превосходительство, чиновника шапка! Я вас в стихах пою, чтобы избыток нежных чувств излить. Подступает седина, мне тяжко. Если и этой осенью экзамен провалю, тебя, ненавистная шапка студента, ногами растопчу и постигать пойду науку землепашца. Вот и настал год больших состязаний . Близится день, когда победивших объявят. Свои сокровенные думы я доверю тебе, головная повязка.
Ты надежда появленья синих облаков - знака грядущих почестей и славы. Седина посеребрила голову мою. Как старинного друга ты полюбила! Увы! Помню, как надел тебя впервые. Я был в халате голубом студента. Горделивый, тебя с восторгом я носил. Но ты мне ходу так и не дала. Заставила весь век в поклонах изгибаться. Я не был ни сановником важным, ни землепашцем, не торговал, не знал я ремесла. Живу из года в год в пустой лачуге, обиваю школьный порог день ото дня.
Когда к столу экзаменатора я подходил, все во мне со страху трепетало. Испуганный, я от начальников бросался вспять. Из-за тебя я маялся весь век и горюшка хлебнул немало. Уроки круглый год даю, а за наградою приду, жестоко обсчитают. Когда я стал просить, мол, помогите бедняку, мне дали пять мер рису и на жертвы предкам пол-цзиня мяса. Начальник здешний, гневом обуян, узнав, подручному велел сей сбор тотчас же прекратить. А сколько раз сопровождал я баричей в столицу! В училищах начальство ведь именно меня ценило выше всех. Гляди, протер все сапоги, а от голубой рубашки остались одни дыры. В поте лица тружусь весь век. Не пересказать всех горестей и лишений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522
- Захочется ли ему наниматься в секретари при таком достатке, - перебил Симэнь.
- Да это у него прежде и земля была и дом, - пояснял Боцзюэ. - Потом все богачам продаю, сам остался гол как сокол.
- Раз продал, так чего же считать?!
- Верно! В расчет принимать не приходится, - поддержал его Боцзюэ и продолжал: - А какая у него жена! Красавица писаная! Не больше двадцати. И двое ребят, одному годика три, другому - четыре.
- Не бросит же он красавицу-жену! - возразил Симэнь.
- На твое счастье, года два назад она с любовником в Восточную столицу уехала, - заверил его Боцзюэ. - А ребят оспа унесла. Один бобылем остался. Наймется он, я тебе говорю!
- Ну вот! Нахваливал, нахваливал, и все, выходит, высосал из пальца? Как же его зовут?
- Фамилия его Шуй, - отвечал Боцзюэ. - Учености несравненной. Это я честно говорю! Возьми его! Он такие письма составлять будет, такие оды и стихи сочинит - еще больше тебя прославит. Глядите, скажут, до чего талантлив и учен господин Симэнь!
- Ты мне брось вздор нести! - оборвал его Симэнь. - Я ни одному твоему слову не верю. Послушать бы хоть одно его письмо, не помнишь? Если пишет хорошо, приглашу и кабинет отведу. Одинокого еще удобней взять. Счастливый день выберу и возьму.
- Помнится, написал он мне письмо, рекомендацию просил, - говорил Боцзюэ. - Некоторые строки так в память и врезались. Вот послушай (на мотив «Иволги желтый птенец»):
Я брату Ину шлю письмо,
Тоски о нем оно полно.
В семье все живы и здоровы.
Я «хижину» поставлю в слово,
А к ней «чиновника» прибавлю
И брату просьбою отправлю.
Надеюсь на свою опору.
Лишь кисть беру, как в ту же пору -
В тумане облачном просторы.
Симэнь расхохотался.
- Раз собрался в учителя наниматься, так бы и писал, - говорил он. - А то романс присылает, да еще никудышный. Словом, всю свою ученость и нравственность показал.
- Ты, брат, по этому не суди! - не унимался Боцзюэ. - Наши дома вот уж в трех поколениях дружат. Мне было, должно быть, года три, ему - лет пять, мы уж вместе сластями лакомились. Никаких ссор меж нами никогда не случалось. Потом подросли, пошли учиться. Учитель бывало только скажет: «Вот Ин Второй да Шуй - самые мои способные и сообразительные ученики. Далеко пойдут!» Потом сочинения писали, и опять вместе. - чтоб зависть там как я друг к другу - никогда этого не было. Мы целыми днями не разлучались, а то и спали рядом. Когда же мы начали покрывать голову сеткой и наступило совершеннолетие, совсем закадычными друзьями стали. - всем-то мы друг на друг похожи - ну как есть братья родные. Да нам ли форму там какую-то соблюдать?! Вот он романс и прислал. Я, между прочим, сперва тоже недоумевал, а потом рассудил. Мы ведь самые близкие друзья, чего ж особенного! А романс неплохой, с изюминкой, правда? Ты, брат, мне кажется, смысл не уловил. Слушай первую строку: «Я брату Ину шлю письмо». Это вроде вступления. «Тоски о нем оно полно» Как будто обыкновенная вежливость, но выражена кратко и вместе с тем изящно. Скажешь, плохо? А вот третья строка: «В семье все живы и здоровы». Дома, мол, ничего особенного не случилось. Ну а дальше идет самый смак.
- А как бы ты истолковал следующие строки? - спросил Симэнь.
- Вот то-то и есть! - воскликнул Боцзюэ. - Я тебе и говорю, самой сути ты и не понял. А она в шараде высказана. Тут голову поломать надо. «Я „хижину“ поставлю в слово, а к ней „чиновника“ прибавлю» Соедини оба знака - получится «место», правда? Выходит, если найдешь место учителя, прошу покорно меня порекомендовать. Потому дальше и следует: «И брату просьбою отправлю. Надеюсь на свою опору» Это он кисть свою с опорной балкой сравнивает. Стоит ему взять кисть, и сразу туман заполнит весь лист. Потому он и пишет: «Лишь кисть беру, как в ту же пору - в тумане облачном просторы» Теперь сам посуди: есть ли в романсе хоть единое лишнее слово? Всего несколько строк, а выражены сокровеннейшие помыслы. Прекрасно, не правда ли?
- Оставь его достоинства! - посоветовал Симэнь, выслушав похвалы. - Ты мне лучше скажи: есть у него что-нибудь серьезное? Хоть одну вещь показал бы.
- Его оды и романсы хранятся у меня дома, - говорил Боцзюэ. - Жаль, я с собой не захватил. А! Пришло на память одно его замечательное творение. Вот послушай:
«Как ликовал я, когда повязку головную мне повязали в первый раз! Не ведал я тогда, что шапка студента меня так подведет. Студенческая шапка! Ведь тебя носят года три, на худой конец - лет пять. Но голову мою, видать, ты крепко полюбила. С тобой не расстаюсь я вот уж целых три десятка лет. Я жажду черным флером голову венчать. Ваше превосходительство, чиновника шапка! Я вас в стихах пою, чтобы избыток нежных чувств излить. Подступает седина, мне тяжко. Если и этой осенью экзамен провалю, тебя, ненавистная шапка студента, ногами растопчу и постигать пойду науку землепашца. Вот и настал год больших состязаний . Близится день, когда победивших объявят. Свои сокровенные думы я доверю тебе, головная повязка.
Ты надежда появленья синих облаков - знака грядущих почестей и славы. Седина посеребрила голову мою. Как старинного друга ты полюбила! Увы! Помню, как надел тебя впервые. Я был в халате голубом студента. Горделивый, тебя с восторгом я носил. Но ты мне ходу так и не дала. Заставила весь век в поклонах изгибаться. Я не был ни сановником важным, ни землепашцем, не торговал, не знал я ремесла. Живу из года в год в пустой лачуге, обиваю школьный порог день ото дня.
Когда к столу экзаменатора я подходил, все во мне со страху трепетало. Испуганный, я от начальников бросался вспять. Из-за тебя я маялся весь век и горюшка хлебнул немало. Уроки круглый год даю, а за наградою приду, жестоко обсчитают. Когда я стал просить, мол, помогите бедняку, мне дали пять мер рису и на жертвы предкам пол-цзиня мяса. Начальник здешний, гневом обуян, узнав, подручному велел сей сбор тотчас же прекратить. А сколько раз сопровождал я баричей в столицу! В училищах начальство ведь именно меня ценило выше всех. Гляди, протер все сапоги, а от голубой рубашки остались одни дыры. В поте лица тружусь весь век. Не пересказать всех горестей и лишений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522