Что с ним случилось?
- Да как гром грянул, так с ним беда стряслась, - отвечала Ван. - От смерти никто не огражден.
Хань Даого развязал вьюк. В нем лежали купленные в Цзяннани одежды, шелка и дорогие украшения. Потом из двух сумок начал вытаскивать узелки один за другим, пока не выложил на кан тысячу лянов ослепительно белого сверкающего серебра в слитках.
- Это я по дороге наторговал, - объяснил он. - И домой поторопился, а то время позднее. Уж завтра утром отнесу. А тут у меня в двух узелках своя сотня лянов. Ну как, не оставлял он тебя своим вниманием?
- Когда жив был, еще туда-сюда, - отвечала Ван. - И ты еще думаешь серебро отдавать?
- Вот я и хотел с тобой посоветоваться. Может, отдать половину? Как ты считаешь?
- Ну и простофиля! - не выдержала Ван. - Хоть на этот-то раз дурака не сваляй! Нет его больше, понимаешь ты или нет? Нет у нас теперь никакого хозяина. А кто мы им такие! Родственники, что ли! «Отдать половину»! Чтобы потом неприятности нажить? А где, спросят, остальные? Уж отрубить, так сразу! Упакуем вещи, захватим это серебро и махнем к дочке в столицу. Не выпроводит же нас зятюшка. Он ведь у самого государева наставника на службе.
- Значит, дом бросим? - недоумевал Хань. - Нет, сразу с места не тронешься.
- Какой же ты, брат, несмекалистый! - продолжала свое Ван. - А почему бы тебе брата не позвать? Дай ему несколько лянов, пусть за домом пока присматривает. А от хозяев будут спрашивать, скажет: дочка, мол, их в столицу пригласила. Неужто они такой смелости наберутся - к государеву наставнику поедут? Ну и пожалуют - мы их не испугались.
- Но как же так! - воскликнул Даого. - Он, батюшка, сколько нам добра делал, а мы ему, выходит, изменой отплатим? Разве это порядочно!
- Будешь, говорят, соблюдать порядок, голодный насидишься. Он с твоей женой миловался. Возьмешь серебро - поквитаешься. А когда он умер, так я с благими намерениями жертвы приготовила, пошла почтить покойного. А знаешь, как меня Старшая хозяйка встретила?! Полдня не выходила, неотесанная потаскуха! А как только не обозвала! Я не знала, куда мне деваться. И ждать вроде неудобно, и уйти неловко. Потом уж, наконец-то, Третья вышла, приняла. Но я не осталась. В носилки - и домой. Так что за все мои унижения и мне из этих денег причитается.
После таких доводов жены Хань Даого приумолк. На том они в тот вечер и порешили.
А на другой день еще до рассвета, в пятую стражу, позвали Ханя Второго. Объявив о своем намерении, попросили его постеречь дом и дали не то десять, не то двадцать лянов серебра на расходы. Хань Шулер выразил полную готовность.
- Час вам добрый, брат и невестушка! - приговаривал он. - Поезжайте и будьте спокойны. А с ними я сам управлюсь.
Хань Даого забрал с собою Ван Ханя и обоих служанок. Наняли они две больших телеги, куда нагрузили сундуки и корзины с добром, миновали рано утром западные ворота и отбыли в Восточную столицу.
Да,
Разбита клетка из нефрита -
И феникса уж нет.
Ключ золотой дракон похитил
И свой запутал след.
Однако не станем говорить, как ехал в столицу Хань Даого. Расскажем про У Юэнян.
На следующий день она взяла Сяогэ и вместе с Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь, падчерицей, кормилицей Жуи и зятем Чэнь Цзинцзи отправилась на кладбище, где принесла жертвы на могиле Симэня.
- А я вчера дядю Ханя повстречал, - объявил Юэнян кладбищенский сторож.
- Он вернулся? - удивилась Юэнян. - Что же мне не доложил? Наверно, сегодня придет.
После возжигания бумажных денег Юэнян оставалась на кладбище недолго.
Она торопилась домой. А по возвращении послала Чэнь Цзинцзи к Хань Даого и велела разузнать, где корабль с товаром.
Цзинцзи постучался в ворота, но ему не открывали. Потом вышел Хань Второй.
- А брата с невесткой племянница моя в столицу вызвала, - заявил он, - Где корабль - понятия не имею.
Когда зять доложил Юэнян, она забеспокоилась и велела Цзинцзи скакать на пристань. Через три дня он добрался до Линьцина и отыскал корабль, на котором оставался Лайбао.
- Передавал вам брат Хань тысячу лянов? - спросил Лайбао.
- Да он к нам и не показывался, - отвечал Цзинцзи. - Его сторож Чжан Ань видал. На другой день мы на кладбище были, потом меня матушка к нему посылала узнать, но он, оказывается, с женой в столицу уехал. И серебро с собой прихватил. С кончины батюшки седьмая седмица вышла, и матушка беспокоится. На пристань меня направила.
Лайбао ничего ему на это не ответил, а про себя подумал: «Разрази его Небо! И меня обманул. Недоброе задумал. Так вот почему он, оказывается, товар на пристани продавал. Выходит, рядом человек, а душа его за тысячи ли». Когда он узнал о смерти Симэня, то решил пойти той же дорожкой, что и Хань Даого. Завлек он Цзинцзи на пристань, где они гуляли в кабачках и домах веселья с приглашенными певичками. Лайбао между тем тайком прибрал к рукам на восемьсот лянов товару и передал его на хранение на один из постоялых дворов.
Немного погодя уплатили они пошлину, и кораблю было разрешено следовать дальше. В порту Цинхэ они перегрузили товар на телеги и двинулись в город. Холст сложили в восточном флигеле. Шелковая лавка на Львиной к тому времени была уже закрыта. Расположенную напротив дома атласную лавку продали сразу же после распродажи товара, а приказчиков - Гань Чушэня и Цуй Бэня - рассчитали. Теперь оставались только две лавки рядом с управой - лекарственных трав и закладная, где управлялись Чэнь Цзинцзи и приказчик Фу. Надобно сказать, у Лайбао рос пятилетний сын - Сэнбао, а у Ван Шестой, жены Хань Даого, была четырехлетняя племянница. И жена Лайбао, Хуэйсян, с Ван Шестой в знак особой привязанности устроили помолвку детей, но Юэнян об этом ничего не знала.
Всю вину Лайбао свалил на Хань Даого.
- Он на две тысячи товару продал, - говорил слуга, - а деньги повез домой.
Юэнян не раз посылала Лайбао в столицу справиться, куда девал Хань Даого серебро, но тот отпирался.
- Не поеду я! - заявил он. - Да кто же решится войти к самому государеву наставнику! Будешь правду искать - только греха наживешь. Надо Будду молить, что нас-то в покое оставили. А то пришлось бы в затылке чесать - будто вши завелись.
- Но ведь Чжай свой человек! - продолжала Юэнян. - Мы ж ему сватали. Неужели не войдет в положение?!
- Он в дочке Ханя души не чает, - твердил свое Лайбао. - А она, само собой, мать с отцом поддержит. Не о нас же ей печься. И давайте оставим этот разговор между нами, а то узнают посторонние - неприятностей не оберешься. А с потерей серебра вам придется смириться и лучше о нем больше не поминать.
Юэнян вынуждена была отступить. Она поручила Лайбао собрать торговцев и продать привезенный холст. Цзинцзи должен был назначать цену и получать серебро. Прибыли купцы, но не сторговались и разошлись.
- Ты, зятюшка, в торговле не смыслишь, - говорил, обращаясь к Цзинцзи, Лайбао.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522
- Да как гром грянул, так с ним беда стряслась, - отвечала Ван. - От смерти никто не огражден.
Хань Даого развязал вьюк. В нем лежали купленные в Цзяннани одежды, шелка и дорогие украшения. Потом из двух сумок начал вытаскивать узелки один за другим, пока не выложил на кан тысячу лянов ослепительно белого сверкающего серебра в слитках.
- Это я по дороге наторговал, - объяснил он. - И домой поторопился, а то время позднее. Уж завтра утром отнесу. А тут у меня в двух узелках своя сотня лянов. Ну как, не оставлял он тебя своим вниманием?
- Когда жив был, еще туда-сюда, - отвечала Ван. - И ты еще думаешь серебро отдавать?
- Вот я и хотел с тобой посоветоваться. Может, отдать половину? Как ты считаешь?
- Ну и простофиля! - не выдержала Ван. - Хоть на этот-то раз дурака не сваляй! Нет его больше, понимаешь ты или нет? Нет у нас теперь никакого хозяина. А кто мы им такие! Родственники, что ли! «Отдать половину»! Чтобы потом неприятности нажить? А где, спросят, остальные? Уж отрубить, так сразу! Упакуем вещи, захватим это серебро и махнем к дочке в столицу. Не выпроводит же нас зятюшка. Он ведь у самого государева наставника на службе.
- Значит, дом бросим? - недоумевал Хань. - Нет, сразу с места не тронешься.
- Какой же ты, брат, несмекалистый! - продолжала свое Ван. - А почему бы тебе брата не позвать? Дай ему несколько лянов, пусть за домом пока присматривает. А от хозяев будут спрашивать, скажет: дочка, мол, их в столицу пригласила. Неужто они такой смелости наберутся - к государеву наставнику поедут? Ну и пожалуют - мы их не испугались.
- Но как же так! - воскликнул Даого. - Он, батюшка, сколько нам добра делал, а мы ему, выходит, изменой отплатим? Разве это порядочно!
- Будешь, говорят, соблюдать порядок, голодный насидишься. Он с твоей женой миловался. Возьмешь серебро - поквитаешься. А когда он умер, так я с благими намерениями жертвы приготовила, пошла почтить покойного. А знаешь, как меня Старшая хозяйка встретила?! Полдня не выходила, неотесанная потаскуха! А как только не обозвала! Я не знала, куда мне деваться. И ждать вроде неудобно, и уйти неловко. Потом уж, наконец-то, Третья вышла, приняла. Но я не осталась. В носилки - и домой. Так что за все мои унижения и мне из этих денег причитается.
После таких доводов жены Хань Даого приумолк. На том они в тот вечер и порешили.
А на другой день еще до рассвета, в пятую стражу, позвали Ханя Второго. Объявив о своем намерении, попросили его постеречь дом и дали не то десять, не то двадцать лянов серебра на расходы. Хань Шулер выразил полную готовность.
- Час вам добрый, брат и невестушка! - приговаривал он. - Поезжайте и будьте спокойны. А с ними я сам управлюсь.
Хань Даого забрал с собою Ван Ханя и обоих служанок. Наняли они две больших телеги, куда нагрузили сундуки и корзины с добром, миновали рано утром западные ворота и отбыли в Восточную столицу.
Да,
Разбита клетка из нефрита -
И феникса уж нет.
Ключ золотой дракон похитил
И свой запутал след.
Однако не станем говорить, как ехал в столицу Хань Даого. Расскажем про У Юэнян.
На следующий день она взяла Сяогэ и вместе с Мэн Юйлоу, Пань Цзиньлянь, падчерицей, кормилицей Жуи и зятем Чэнь Цзинцзи отправилась на кладбище, где принесла жертвы на могиле Симэня.
- А я вчера дядю Ханя повстречал, - объявил Юэнян кладбищенский сторож.
- Он вернулся? - удивилась Юэнян. - Что же мне не доложил? Наверно, сегодня придет.
После возжигания бумажных денег Юэнян оставалась на кладбище недолго.
Она торопилась домой. А по возвращении послала Чэнь Цзинцзи к Хань Даого и велела разузнать, где корабль с товаром.
Цзинцзи постучался в ворота, но ему не открывали. Потом вышел Хань Второй.
- А брата с невесткой племянница моя в столицу вызвала, - заявил он, - Где корабль - понятия не имею.
Когда зять доложил Юэнян, она забеспокоилась и велела Цзинцзи скакать на пристань. Через три дня он добрался до Линьцина и отыскал корабль, на котором оставался Лайбао.
- Передавал вам брат Хань тысячу лянов? - спросил Лайбао.
- Да он к нам и не показывался, - отвечал Цзинцзи. - Его сторож Чжан Ань видал. На другой день мы на кладбище были, потом меня матушка к нему посылала узнать, но он, оказывается, с женой в столицу уехал. И серебро с собой прихватил. С кончины батюшки седьмая седмица вышла, и матушка беспокоится. На пристань меня направила.
Лайбао ничего ему на это не ответил, а про себя подумал: «Разрази его Небо! И меня обманул. Недоброе задумал. Так вот почему он, оказывается, товар на пристани продавал. Выходит, рядом человек, а душа его за тысячи ли». Когда он узнал о смерти Симэня, то решил пойти той же дорожкой, что и Хань Даого. Завлек он Цзинцзи на пристань, где они гуляли в кабачках и домах веселья с приглашенными певичками. Лайбао между тем тайком прибрал к рукам на восемьсот лянов товару и передал его на хранение на один из постоялых дворов.
Немного погодя уплатили они пошлину, и кораблю было разрешено следовать дальше. В порту Цинхэ они перегрузили товар на телеги и двинулись в город. Холст сложили в восточном флигеле. Шелковая лавка на Львиной к тому времени была уже закрыта. Расположенную напротив дома атласную лавку продали сразу же после распродажи товара, а приказчиков - Гань Чушэня и Цуй Бэня - рассчитали. Теперь оставались только две лавки рядом с управой - лекарственных трав и закладная, где управлялись Чэнь Цзинцзи и приказчик Фу. Надобно сказать, у Лайбао рос пятилетний сын - Сэнбао, а у Ван Шестой, жены Хань Даого, была четырехлетняя племянница. И жена Лайбао, Хуэйсян, с Ван Шестой в знак особой привязанности устроили помолвку детей, но Юэнян об этом ничего не знала.
Всю вину Лайбао свалил на Хань Даого.
- Он на две тысячи товару продал, - говорил слуга, - а деньги повез домой.
Юэнян не раз посылала Лайбао в столицу справиться, куда девал Хань Даого серебро, но тот отпирался.
- Не поеду я! - заявил он. - Да кто же решится войти к самому государеву наставнику! Будешь правду искать - только греха наживешь. Надо Будду молить, что нас-то в покое оставили. А то пришлось бы в затылке чесать - будто вши завелись.
- Но ведь Чжай свой человек! - продолжала Юэнян. - Мы ж ему сватали. Неужели не войдет в положение?!
- Он в дочке Ханя души не чает, - твердил свое Лайбао. - А она, само собой, мать с отцом поддержит. Не о нас же ей печься. И давайте оставим этот разговор между нами, а то узнают посторонние - неприятностей не оберешься. А с потерей серебра вам придется смириться и лучше о нем больше не поминать.
Юэнян вынуждена была отступить. Она поручила Лайбао собрать торговцев и продать привезенный холст. Цзинцзи должен был назначать цену и получать серебро. Прибыли купцы, но не сторговались и разошлись.
- Ты, зятюшка, в торговле не смыслишь, - говорил, обращаясь к Цзинцзи, Лайбао.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522