- спрашивала Пинъэр. - Покойник ушел разгневанный. Завтра опять за мной придет. Скорей позови даоса.
- Если ты так боишься, может за У Иньэр паланкин послать? - советовал Симэнь. - Пусть у тебя побудет пока.
- Не надо, - покачала головой Пинъэр. - У нее своих забот хватает. Зачем ее отвлекать?
- А если тетушку Фэн? - предложил Симэнь.
Пинъэр кивнула в знак согласия, и хозяин велел Дайаню сходить за тетушкой Фэн, но той не оказалось дома.
- Как только она появится, - передавал слуга Шпильке, - вели ей в хозяйский дом зайти. Ее матушка Шестая зовет.
Тем временем Симэнь наказывал Дайаню:
- Завтра с утра отправишься с дядей Ином в обитель Пяти священных гор за даосом Панем.
Но не о том пойдет речь.
На другой день Пинъэр навестила мать Ван из монастыря милосердной Гуаньинь. Гостья держала в руках коробку с отборным рисом и двумя десятками больших творожных лепешек. В маленькой коробочке лежало с десяток ароматных маринованных баклажанов. Пинъэр велела Инчунь помочь ей сесть на постели и, когда монахиня поклонилась, пригласила ее присаживаться.
- Как мне тяжело, мать наставница! - жаловалась Пинъэр. - А ты и не навестишь. Как сутру напечатали, так и след простыл.
- Матушка, дорогая вы моя! - взмолилась Ван. - Я знать не знала, что вам нездоровится. Только вчера матушка Старшая за мной слугу прислала. А из-за этой сутры, знали бы вы, как я с сестрой Сюэ разругалась. Мы ведь вам печатали, а эта старая потаскуха Сюэ, себе на уме, от печатников целый лян серебра прикарманила, а мне ни гроша не дала. К вам, матушка, придет радость, а ей, распутнице, в ад дорога проложена. Я и сама-то от такого расстройства слегла. Даже к матушке Старшей на день рождения не попала, не поздравила благодетельницу.
- Каждый за свои дела ответит, - говорила Пинъэр. - Она сама знает, что творит. А ссориться вам не следует.
- А кто с ней ссорится! - прервала ее Ван.
- Старшая на тебя рассердилась, - продолжала Пинъэр. - Ты, говорит, не молилась за нее о ниспослании потомства.
- О моя бодхисаттва! - воскликнула Ван. - И больная, я не переставала читать священное писание. Ровно месяц молилась я о появлении у Старшей сына-наследника. Только вчера миновал месяц, и я вот пришла к вам. Я уж заходила во внутренние покои, виделась с хозяюшкой. Упрекнула она меня. Не знала, говорю, о недугах матушки Шестой и ничего с собой не захватила. Только вот, говорю, принесла немного рису, маринованных баклажанов да творожных лепешек вас угостить. Тогда матушка Старшая велела Сяоюй проводить меня к вам, дорогая вы моя матушка.
Сяоюй открыла коробки и показала содержимое Пинъэр.
- Спасибо за хлопоты, - проговорила больная.
- Инчунь! Подогрей-ка для матушки парочку творожников, - обратилась к горничной монахиня. - А я пока сама покормлю матушку риском.
- Угости чаем матушку наставницу, - распорядилась Пинъэр, когда Инчунь понесла коробки с подарками.
- Чаю я попила у матушки Старшей, - заметила Ван. - Подай рису. Я лучше погляжу, как матушка будет отвар кушать.
Инчунь тут же накрыла стол, расставила четырех сортов сладости и пригласила монахиню. Потом подала Пинъэр чашку рисового отвару, тарелочку ароматных маринованных баклажанов и желтых поджаренных творожников. Инчунь держала в руках пару небольших палочек из слоновой кости, а стоявшая рядом Жуи - чашку. Пинъэр пропустила глотка три отвару, разок откусила творожник и покачала головой.
- Унесите! - прошептала она.
- Пищей насущной жив человек, - говорила монахиня. - Какой вкусный отвар! Скушали бы еще немножко.
- Не невольте меня, - просила больная.
Инчунь убрала с чайного столика посуду. Мать Ван приподняла одеяло и взглянула на исхудавшую Пинъэр.
- До чего ж вы, родимая, похудели! - воскликнула она. - А ведь были здоровехоньки в прошлый раз. Что с вами, матушка?
- В том-то и дело, - подхватила Жуи. - Матушка от расстройства слегла. Батюшка лучших докторов звал. Каждый день лекарства принимала и уж было совсем поправляться стала, а тут в восьмой луне ее дитя, Гуаньгэ, испугали. Матушка дни и ночи напролет волновалась, все думала спасти наследника. Так-то уж себя утруждала, что и спать не ложилась. А когда его не стало, целыми днями рыдала. Горе про себя переживала. А ведь не каменная. Другие горем-то своим поделятся, им полегче делается, а матушка все про себя. Не спросишь - ничего не скажет. Как тут болезни не приключиться?!
- Но что может расстраивать матушку? - недоумевала монахиня. - Ведь ее так любит хозяин. О ней заботится хозяюшка. Ее окружают остальные хозяйки. Не представляю, кто ее расстраивает?
- Вы, мать наставница, ничего не знаете, - заговорила Жуи и велела Сючунь поглядеть, закрыта ли дверь, а то, как водится, путники душу изливают, а притаившийся в траве на ус наматывает. Кормилица продолжала: - Госпожа Пятая матушку со свету сживает. Это она напустила своего кота и перепугала Гуаньгэ. А батюшка как ни допытывался, матушка ни слова не проронила. Потом уж Старшая госпожа все рассказала. Кота батюшка прикончил, а Пятая так и не призналась. Теперь на нас зло срывает. После кончины Гуаньгэ в восьмой луне она сама не своя от радости. Язвит, ехидствует направо - налево, а все, чтобы наша матушка услыхала. Ну как же тут не расстраиваться, как не терзаться. Матушка все глаза выплакала. Вот и слегла. Только Небо знает, какая она добрая. Все про себя переживает. На нас, сестер, хоть бы раз голос повысила. Нравится нашей матушке, скажем, платье, так она его до тех пор не наденет, пока у других такого же не будет, вряд ли кто в доме не удостоверился в ее доброте. Только другая подарок возьмет, а за глаза про нее же наговаривает.
- Как же так можно?! - удивилась монахиня Ван.
- Так вот и делают, - продолжала Жуи. - Бывает, придет к Пятой почтенная Пань, а у нее хозяин на ночь останется. Она старую мать к нашей хозяюшке проводит. А матушка наша чего ей только не даст?! И обуться, и одеться, и серебра вручит. А госпожа Пятая все равно недовольна.
- Ну будет уж тебе про нее говорить! - оборвала кормилицу Пинъэр. - Я все равно не жилец на этом свете. Пусть себе поступает как знает. Небо в безмолвии своем величаво.
- О, Будда милосердный! - воскликнула монахиня. - Как вы великодушны, матушка! Небо видит доброту вашу и воздаст вам в грядущем.
- На что же мне еще надеяться, мать наставница? - спрашивала Пинъэр. - Я ж лишилась сына, меня изводит недуг. Будь я даже бесплотным духом, мне шагу не ступить. Хотела бы я дать вам, мать наставница, серебра. Когда меня не будет, прошу вас, позовите инокинь, сестер ваших, помолитесь за меня, многогрешную, почитайте «Канон об очищении от крови».
- Бодхисаттва милосердная! - воскликнула Ван. - Ваше беспокойство излишне, уверяю вас. Небо сжалится над вами за доброту вашу сердечную и избавит вас, матушка, от мук тяжких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522
- Если ты так боишься, может за У Иньэр паланкин послать? - советовал Симэнь. - Пусть у тебя побудет пока.
- Не надо, - покачала головой Пинъэр. - У нее своих забот хватает. Зачем ее отвлекать?
- А если тетушку Фэн? - предложил Симэнь.
Пинъэр кивнула в знак согласия, и хозяин велел Дайаню сходить за тетушкой Фэн, но той не оказалось дома.
- Как только она появится, - передавал слуга Шпильке, - вели ей в хозяйский дом зайти. Ее матушка Шестая зовет.
Тем временем Симэнь наказывал Дайаню:
- Завтра с утра отправишься с дядей Ином в обитель Пяти священных гор за даосом Панем.
Но не о том пойдет речь.
На другой день Пинъэр навестила мать Ван из монастыря милосердной Гуаньинь. Гостья держала в руках коробку с отборным рисом и двумя десятками больших творожных лепешек. В маленькой коробочке лежало с десяток ароматных маринованных баклажанов. Пинъэр велела Инчунь помочь ей сесть на постели и, когда монахиня поклонилась, пригласила ее присаживаться.
- Как мне тяжело, мать наставница! - жаловалась Пинъэр. - А ты и не навестишь. Как сутру напечатали, так и след простыл.
- Матушка, дорогая вы моя! - взмолилась Ван. - Я знать не знала, что вам нездоровится. Только вчера матушка Старшая за мной слугу прислала. А из-за этой сутры, знали бы вы, как я с сестрой Сюэ разругалась. Мы ведь вам печатали, а эта старая потаскуха Сюэ, себе на уме, от печатников целый лян серебра прикарманила, а мне ни гроша не дала. К вам, матушка, придет радость, а ей, распутнице, в ад дорога проложена. Я и сама-то от такого расстройства слегла. Даже к матушке Старшей на день рождения не попала, не поздравила благодетельницу.
- Каждый за свои дела ответит, - говорила Пинъэр. - Она сама знает, что творит. А ссориться вам не следует.
- А кто с ней ссорится! - прервала ее Ван.
- Старшая на тебя рассердилась, - продолжала Пинъэр. - Ты, говорит, не молилась за нее о ниспослании потомства.
- О моя бодхисаттва! - воскликнула Ван. - И больная, я не переставала читать священное писание. Ровно месяц молилась я о появлении у Старшей сына-наследника. Только вчера миновал месяц, и я вот пришла к вам. Я уж заходила во внутренние покои, виделась с хозяюшкой. Упрекнула она меня. Не знала, говорю, о недугах матушки Шестой и ничего с собой не захватила. Только вот, говорю, принесла немного рису, маринованных баклажанов да творожных лепешек вас угостить. Тогда матушка Старшая велела Сяоюй проводить меня к вам, дорогая вы моя матушка.
Сяоюй открыла коробки и показала содержимое Пинъэр.
- Спасибо за хлопоты, - проговорила больная.
- Инчунь! Подогрей-ка для матушки парочку творожников, - обратилась к горничной монахиня. - А я пока сама покормлю матушку риском.
- Угости чаем матушку наставницу, - распорядилась Пинъэр, когда Инчунь понесла коробки с подарками.
- Чаю я попила у матушки Старшей, - заметила Ван. - Подай рису. Я лучше погляжу, как матушка будет отвар кушать.
Инчунь тут же накрыла стол, расставила четырех сортов сладости и пригласила монахиню. Потом подала Пинъэр чашку рисового отвару, тарелочку ароматных маринованных баклажанов и желтых поджаренных творожников. Инчунь держала в руках пару небольших палочек из слоновой кости, а стоявшая рядом Жуи - чашку. Пинъэр пропустила глотка три отвару, разок откусила творожник и покачала головой.
- Унесите! - прошептала она.
- Пищей насущной жив человек, - говорила монахиня. - Какой вкусный отвар! Скушали бы еще немножко.
- Не невольте меня, - просила больная.
Инчунь убрала с чайного столика посуду. Мать Ван приподняла одеяло и взглянула на исхудавшую Пинъэр.
- До чего ж вы, родимая, похудели! - воскликнула она. - А ведь были здоровехоньки в прошлый раз. Что с вами, матушка?
- В том-то и дело, - подхватила Жуи. - Матушка от расстройства слегла. Батюшка лучших докторов звал. Каждый день лекарства принимала и уж было совсем поправляться стала, а тут в восьмой луне ее дитя, Гуаньгэ, испугали. Матушка дни и ночи напролет волновалась, все думала спасти наследника. Так-то уж себя утруждала, что и спать не ложилась. А когда его не стало, целыми днями рыдала. Горе про себя переживала. А ведь не каменная. Другие горем-то своим поделятся, им полегче делается, а матушка все про себя. Не спросишь - ничего не скажет. Как тут болезни не приключиться?!
- Но что может расстраивать матушку? - недоумевала монахиня. - Ведь ее так любит хозяин. О ней заботится хозяюшка. Ее окружают остальные хозяйки. Не представляю, кто ее расстраивает?
- Вы, мать наставница, ничего не знаете, - заговорила Жуи и велела Сючунь поглядеть, закрыта ли дверь, а то, как водится, путники душу изливают, а притаившийся в траве на ус наматывает. Кормилица продолжала: - Госпожа Пятая матушку со свету сживает. Это она напустила своего кота и перепугала Гуаньгэ. А батюшка как ни допытывался, матушка ни слова не проронила. Потом уж Старшая госпожа все рассказала. Кота батюшка прикончил, а Пятая так и не призналась. Теперь на нас зло срывает. После кончины Гуаньгэ в восьмой луне она сама не своя от радости. Язвит, ехидствует направо - налево, а все, чтобы наша матушка услыхала. Ну как же тут не расстраиваться, как не терзаться. Матушка все глаза выплакала. Вот и слегла. Только Небо знает, какая она добрая. Все про себя переживает. На нас, сестер, хоть бы раз голос повысила. Нравится нашей матушке, скажем, платье, так она его до тех пор не наденет, пока у других такого же не будет, вряд ли кто в доме не удостоверился в ее доброте. Только другая подарок возьмет, а за глаза про нее же наговаривает.
- Как же так можно?! - удивилась монахиня Ван.
- Так вот и делают, - продолжала Жуи. - Бывает, придет к Пятой почтенная Пань, а у нее хозяин на ночь останется. Она старую мать к нашей хозяюшке проводит. А матушка наша чего ей только не даст?! И обуться, и одеться, и серебра вручит. А госпожа Пятая все равно недовольна.
- Ну будет уж тебе про нее говорить! - оборвала кормилицу Пинъэр. - Я все равно не жилец на этом свете. Пусть себе поступает как знает. Небо в безмолвии своем величаво.
- О, Будда милосердный! - воскликнула монахиня. - Как вы великодушны, матушка! Небо видит доброту вашу и воздаст вам в грядущем.
- На что же мне еще надеяться, мать наставница? - спрашивала Пинъэр. - Я ж лишилась сына, меня изводит недуг. Будь я даже бесплотным духом, мне шагу не ступить. Хотела бы я дать вам, мать наставница, серебра. Когда меня не будет, прошу вас, позовите инокинь, сестер ваших, помолитесь за меня, многогрешную, почитайте «Канон об очищении от крови».
- Бодхисаттва милосердная! - воскликнула Ван. - Ваше беспокойство излишне, уверяю вас. Небо сжалится над вами за доброту вашу сердечную и избавит вас, матушка, от мук тяжких.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522