Они опустились на колени.
- Доброе дело сделал ты, брат, для невестки, - говорил Боцзюэ. - Благодаря усердию его преосвященства и отца наставника наша невестка получила наконец все необходимое. Со шпильками-фениксами в прическе, в белом одеянии, с отделанным пухом веером в руке, на белом журавле устремилась невестка наша в заоблачную высь. Надо благодарить за все его преосвященство. Но и ты, брат, своим усердием осчастливил невестку. И у меня на душе стало как-то легко и радостно.
Боцзюэ наполнил до краев чарку и поднес ее Симэню.
- Я вам очень обязан, господа, - говорил он. - Вам ведь тоже за эти дни досталось. Не знаю, как мне всех и благодарить.
Он осушил чарку.
- Если пить, так не одну, а пару, - наполняя чарку, приговаривал Боцзюэ.
Се Сида поспешно подал закуски. Симэнь поднес им в знак признательности по чарке, и все сели. Запели певцы. Повара подали горячие блюда. Друзья играли на пальцах и в другие застольные игры вплоть до второй ночной стражи. Когда Симэнь захмелел, друзья откланялись.
Симэнь наградил певцов тремя цянями серебра и пошел на ночлег в задние покои.
Да,
Пока живой, хлещи вино, когда захочешь.
У девяти истоков горла на промочишь.
Тому свидетельством стихи:
Однажды жизни всей мечта сбылась
И вдруг - как дым от ветра - унеслась.
Златую брошку феникс обронил,
Другой зерцало драгоценное разбил.
Перерожденье - вздорная мечта,
Тоска для человека - маета.
За чаркой чарка только бы пилась,
И грусть с тоской развеются тотчас.
Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в другой раз.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
СИМЭНЬ ЦИН ЛЮБУЕТСЯ ИЗ КАБИНЕТА ВЫПАВШИМ СНЕГОМ
ЛИ ПИНЪЭР, ЯВИВШИСЬ ВО СНЕ, ПОВЕРЯЕТ СВОИ ОТКРОВЕННЫЕ ДУМЫ
По тебе, ушедшая далеко,
гложет неизбывная тоска,
Надрывает плачущую душу
пение унылое рожка.
Зеркала осколок мне напомнил
тусклую ущербную луну,
А остатки от твоих нарядов -
редкие, как будто облака.
На дрожащей ветке в зимний холод
мерзнет одинокий воробей.
Жалобно кричит усталый лебедь,
что отстал от стаи лебедей…
Мне заколка для волос попалась,
повертел в руках - душа болит.
Только облик твой себе представлю -
некуда деваться от скорбей.
Итак, пошел Симэнь в задние покои и, совсем усталый, лег спать. Высоко взошло солнце, а он все еще лежал в постели. Явился Лайсин.
- Плотники пришли, - объявил он. - Спрашивают, можно ли ломать навесы.
- Опять надоедать заявился? - ворчал на него Симэнь. - Раз пришли, пусть ломают.
Плотники, разобрав навесы, сосновые доски, веревки, подстилки и циновки перенесли в дом напротив, где и сложили, но не о том пойдет речь.
- Ну и пасмурная стоит погода! - говорила вошедшая в спальню Юйсяо.
Симэнь велел горничной подать одежду.
- Ты вчера ведь утомился, - говорила Юэнян. - А на дворе снег. Кто тебя торопит? Поспи еще. И в управу нынче не ходи.
- Я в управу и не собираюсь, - отвечал Симэнь. - Посыльный от свата Чжая должен за письмом прийти. Надо ответ приготовить.
- Тогда вставай! - сразу согласилась Юэнян. - А я велю завтрак готовить.
Симэнь, не умываясь и не причесываясь, закутался в бархатный халат, повязал теплую повязку и направился через сад в грот Весны.
Надобно сказать, что с исчезновением Шутуна за садом по распоряжению хозяина стал присматривать Ван Цзин. У него же хранились ключи от обоих кабинетов - дальнего, в гроте, и парадного, у большой залы. Чуньхуну было поручено убирать передний кабинет.
В зимнее время Симэнь иногда заходил посидеть в дальний кабинет в гроте. Тут топилась печь-лежанка, на полу стояли медные жаровни с горящими угольями, были спущены массивные зимние занавеси, на шелку которых красовались вышитые купы зимних слив и луна в облаках. В гостиной алели цветы персика, обрамленные зеленой листвой, пестрели разных оттенков хризантемы, тянулись нежные зеленые ростки бамбука и отливали бирюзою застенчивые орхидеи. Во внутренней комнате рядом с тушечницами и писчими кистями лежали музыкальные инструменты и аккуратно сложенные книги. В вазах стояли цветущие ветки зимней сливы. На кане был постлан ярко-красный войлочный тюфяк, покрытый узорным парчовым одеялом с вышивкой серебром. На нем лежали подушки с изображением неразлучных уточек. Сверху спускался дорогой газовый полог.
Симэнь развалился на кане, а Ван Цзин тотчас же бросился к столу, достал из коробки слоновой кости ароматную «драконову слюну» и бросил ее в крапленную золотом курильницу.
- Ступай к Лайаню, - наказал Ван Цзину хозяин. - Пусть за батюшкой Ином сходит.
Ван Цзин пошел за Лайанем, но его остановил Пинъань.
- Цирюльник Чжоу ждет у ворот, - сказал он.
Ван Цзин вернулся и доложил хозяину. Симэнь велел пустить. Появился цирюльник и отвесил земной поклон.
- Кстати пришел! - воскликнул Симэнь. - Мне волосы пора привести в порядок и тело помассажировать. Да! Что ж ты до сих пор не показывался?
- У вас ведь матушка Шестая скончалась, - говорил цирюльник. - Неловко было беспокоить.
Симэнь уселся в глубокое кресло и обнажил голову. Только цирюльник начал расчесывать ему волосы, появился Лайань.
- Батюшка Ин пожаловали, - объявил он.
Вошел Боцзюэ и отвесил поклон. Был он в войлочной шляпе и зеленом суконном кафтане. На поношенные черные сапоги были натянуты пальмовые лапти-грязевики.
- Будет уже тебе раскланиваться-то - обратился к нему Симэнь.
- Присаживайся!
Боцзюэ подвинул стул к самой жаровне и сел.
- Чего это ты так вырядился, а? - спросил Симэнь.
- А как же! - оправдывался Боцзюэ. - Вон на дворе какой холод! Снег валит. А ведь я, брат, вчера уж с петухами домой добрался. Спасибо, слуга с фонарем провожал, а то мы бы и шагу не ступили. Гляжу, все заволокло, тьма кромешная. Пришлось шурина сперва проводить. Так что если б не Лайань, я б ни за что не встал. А ты, брат, молодец! Вон в какую рань поднялся. Нет, я так не могу.
- А ты как думаешь! - говорил Симэнь. - Я ведь человек деловой! То похороны, то прием главнокомандующего Лу Хуана, то панихида… Только успевай. Хозяйка нынче и то говорит: устал, мол, отдохнул бы как следует. Но я помню: от свата Чжая посыльный за ответом придет, навесы ломать будут, а двадцать четвертого Ханя с приказчиками в путь снаряжать. Пора, стало быть, вещи паковать, серебро готовить, рекомендательные письма писать. А сколько хлопот с похоронами! Ладно - свои и друзья не взыщут, а знатные господа? За участие и соболезнование надо же их отблагодарить, как ты думаешь?
- Да, брат, господ, наверно, придется, - поддержал Боцзюэ. - Но, по-моему, только самых знатных и влиятельных. А остальных, с кем дружбу водишь, можно поблагодарить и при встрече. Все же знают, как ты занят. Поймут.
Пока они беседовали, Ван Цзин отдернул занавеску и в комнату вошел Хуатун. В руках он держал покрытую узорным лаком квадратную коробку, в которой стояли две лакированные с позолотой чашки, наполненные жирным коровьим молоком с сахаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522