Он действительно находился под впечатлением угрозы матери
кастрацией, которая имела место 1 1/4 года назад, так как фантазия, что мать
делает то же самое (обыкновенный прием обвиняемых детей), должна освободить его
от страха перед угрозой; это - защитная фантазия. В то же время мы должны
сказать, что родители извлекли у Ганса из его патогенно-действующего материала
тему интереса к Wiwimahery. Он последовал за ними в этом направлении, но
самостоятельно не принимал участия в анализе. Терапевтического успеха еще не
было заметно. Анализ далеко ушел от лошадей, и сообщение, что у женщин нет
Wiwimahera, по своему содержанию скорее способно было усилить его заботы о
сохранении собственного Wiwimahera. Но мы прежде всего стремимся не к
терапевтическому успеху; мы желаем привести пациента к тому, чтобы он мог
сознательно охватить свои бессознательные побуждения. Этого мы достигаем, когда
на основании указаний, которые он нам делает, при помощи нашего искусства
толкования своими словами вводим в его сознание бессознательный комплекс. Следы
сходства между тем, что он услышал, и тем, что он ищет, что само, несмотря на
все сопротивления, стремится дойти до сознания, помогают ему найти
бессознательное. Врач идет немного впереди; пациент идет за ним своими путями до
тех пор, пока у определенного пункта они не встретятся. Новички в психоанализе
обыкновенно сливают в одно эти два момента и считают, что момент, в который им
стал известен бессознательный комплекс больного, в то же время есть момент,
когда этот комплекс стал понятен и больному. Они
Эпикриз
353
ждут слишком многого, желая вылечить больного от сообщения ему такого знания,
между тем как сам больной может использовать сообщенное ему только для того,
чтобы с его помощью найти бессознательный комплекс в сфере бессознательного там,
где он застрял. Первого успеха подобного рода мы достигаем теперь у Ганса. После
частичной победы над его кастрационным комплексом ori теперь в состоянии
сообщить свои желания по отношению к матери, он делает это в еще искаженной
форме в виде фантазии о двух жирафах, из которых одна безуспешно кричит в то
время, как сам Ганс овладевает другой. Ов-ладевание он изображает тем, что он
садится на нее. В этой фантазии отец узнает воспроизведение сцены, которая утром
разыгралась в спальне между родителями и мальчиком, и он тут же спешит
освободить желание от всего, что его искажает. Обе жирафы - это отец и мать.
Форма фантазии с жирафами в достаточной мере детерминирована посещением этих
больших животных в Шенбрунне, которое имело место несколько дней назад, рисунком
жирафы, ко-юрый отец сохранил из прежнего времени, и, быть может, благодаря
бессознательному сравнению, связанному с высокой и неподвижной шеей жирафыЧ. Мы
замечаем, что жирафа, как большое и по своему Wiwimahery интересное животное,
могла бы сделаться конкурентом лошади в ее устрашающей роли; а то, что отец и
мать выведены в виде жираф, дает нам пока еще неиспользованное указание на
значение вызьшающих страх лошадей. Две меньшие фантазии, которые Ганс
рассказывает непосредственно после истории с жирафами, ускользают от
истолкования со стороны отца, а их сообщение неприносит и Гансу никакой пользы.
Содержание этих фантазий состоит в том, что он в Шенбрунне стремится проникнуть
в огороженное пространство, и что он в вагоне разбивает стекло; в обоих случаях
подчеркивается преступное в поступках и соучастие отца. Но все, что оставалось
непонятым, возникает опять; как рвущийся на свободу дух, оно не находит себе
покоя до тех пор, пока дело не доходит до освобождения и разрешения. Понимание
обеих преступных фантазий не представляет для нас никаких затруднений. Они
принадлежат комплексу овладевания матерью. В мальчике, как будто, про-
1) С этим находится в соответствии высказанное позже удивление Ганса по поводу
шеи его отца
354
-3. Фрейд
бивает себе дорогу неясное представление о том, что следовало бы сделать с
матерью, чтобы достичь полного ов-ладевания ею. И для того, что он не может
понять, он находит известные образные подстановки, общим для которых является
насильственное, запретное, а содержание которых так удивительно хорошо
соответствует скрытой действительности. Мы может теперь сказать, что это -
символические фантазии о coituse, и ни в коем случае нельзя считать
второстепенным то, что отец в них принимает участие: "Я бы хотел делать с мамой
что-то запретное, не знаю, что именно, но знаю, что и ты это делаешь". Фантазия
о жирафах усилила во мне убеждение, которое возникло при словах маленького
Ганса: "лошадь придет в комнату", и я нашел этот момент подходящим, чтобы
сообщить существенно важную предпосылку в его бессознательных побуждениях: его
страх перед отцом вследствие ревнивых и враждебных желаний по отношению к нему.
Этим я отчасти истолковал ему страх перед лошадьми и именно, что лошадь - это
отец, перед которым он испытывает страх с достаточным основанием. Известные
подробности, как страх перед чем-то черным у рта и у глаз (усы и очки, как
преимущества взрослого), казались мне перенесенными на лошадей с отца. Подобным
разъяснением я устранил у Ганса самое существенное сопротивление по отношению к
обнаруживанию бессознательных мыслей, так как отец сам исполнял роль врача. С
этого времени мы перешагнули через высшую точку болезни, материал начал
притекать в изобилии, маленький пациент обнаруживал мужество сообщать отдельные
подробности своей фобии и вскоре самостоятельно принял участие в ходе анализа11.
Теперь только можно узнать, перед какими объектами и впечатлениями Ганс
испытывает страх. Не только перед лошадьми и перед тем, что его укусит лошадь
(этот страх скоро утихает), а перед экипажами, мебельными фургонами и
омнибусами, общим для которых оказывается их тяжелая нагрузка, перед лошадьми,
которые на-
1) Страх перед отцом, даже в тех анализах, которые врач предпринимает с
посторонними, играет весьма значительную роль, как сопротивление против
репродукции бессознательного патогенного материала. Эти сопротивления отчасти
принадлежат к "мотивам", с другой стороны, как в настоящем случае, они
составляют частицу бессознательного материала, по содержанию способного служить
задержкой для репродукции другой части анализа
Эпикриз
355
чинают двигаться, которые выглядят большими и тяжелыми, которые скоро бегут.
Смысл этих определений указывает сам Ганс; он испытывает страх, что лошади
упадут, и содержанием его фобии он делает все то, что способствует падению
лошади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
кастрацией, которая имела место 1 1/4 года назад, так как фантазия, что мать
делает то же самое (обыкновенный прием обвиняемых детей), должна освободить его
от страха перед угрозой; это - защитная фантазия. В то же время мы должны
сказать, что родители извлекли у Ганса из его патогенно-действующего материала
тему интереса к Wiwimahery. Он последовал за ними в этом направлении, но
самостоятельно не принимал участия в анализе. Терапевтического успеха еще не
было заметно. Анализ далеко ушел от лошадей, и сообщение, что у женщин нет
Wiwimahera, по своему содержанию скорее способно было усилить его заботы о
сохранении собственного Wiwimahera. Но мы прежде всего стремимся не к
терапевтическому успеху; мы желаем привести пациента к тому, чтобы он мог
сознательно охватить свои бессознательные побуждения. Этого мы достигаем, когда
на основании указаний, которые он нам делает, при помощи нашего искусства
толкования своими словами вводим в его сознание бессознательный комплекс. Следы
сходства между тем, что он услышал, и тем, что он ищет, что само, несмотря на
все сопротивления, стремится дойти до сознания, помогают ему найти
бессознательное. Врач идет немного впереди; пациент идет за ним своими путями до
тех пор, пока у определенного пункта они не встретятся. Новички в психоанализе
обыкновенно сливают в одно эти два момента и считают, что момент, в который им
стал известен бессознательный комплекс больного, в то же время есть момент,
когда этот комплекс стал понятен и больному. Они
Эпикриз
353
ждут слишком многого, желая вылечить больного от сообщения ему такого знания,
между тем как сам больной может использовать сообщенное ему только для того,
чтобы с его помощью найти бессознательный комплекс в сфере бессознательного там,
где он застрял. Первого успеха подобного рода мы достигаем теперь у Ганса. После
частичной победы над его кастрационным комплексом ori теперь в состоянии
сообщить свои желания по отношению к матери, он делает это в еще искаженной
форме в виде фантазии о двух жирафах, из которых одна безуспешно кричит в то
время, как сам Ганс овладевает другой. Ов-ладевание он изображает тем, что он
садится на нее. В этой фантазии отец узнает воспроизведение сцены, которая утром
разыгралась в спальне между родителями и мальчиком, и он тут же спешит
освободить желание от всего, что его искажает. Обе жирафы - это отец и мать.
Форма фантазии с жирафами в достаточной мере детерминирована посещением этих
больших животных в Шенбрунне, которое имело место несколько дней назад, рисунком
жирафы, ко-юрый отец сохранил из прежнего времени, и, быть может, благодаря
бессознательному сравнению, связанному с высокой и неподвижной шеей жирафыЧ. Мы
замечаем, что жирафа, как большое и по своему Wiwimahery интересное животное,
могла бы сделаться конкурентом лошади в ее устрашающей роли; а то, что отец и
мать выведены в виде жираф, дает нам пока еще неиспользованное указание на
значение вызьшающих страх лошадей. Две меньшие фантазии, которые Ганс
рассказывает непосредственно после истории с жирафами, ускользают от
истолкования со стороны отца, а их сообщение неприносит и Гансу никакой пользы.
Содержание этих фантазий состоит в том, что он в Шенбрунне стремится проникнуть
в огороженное пространство, и что он в вагоне разбивает стекло; в обоих случаях
подчеркивается преступное в поступках и соучастие отца. Но все, что оставалось
непонятым, возникает опять; как рвущийся на свободу дух, оно не находит себе
покоя до тех пор, пока дело не доходит до освобождения и разрешения. Понимание
обеих преступных фантазий не представляет для нас никаких затруднений. Они
принадлежат комплексу овладевания матерью. В мальчике, как будто, про-
1) С этим находится в соответствии высказанное позже удивление Ганса по поводу
шеи его отца
354
-3. Фрейд
бивает себе дорогу неясное представление о том, что следовало бы сделать с
матерью, чтобы достичь полного ов-ладевания ею. И для того, что он не может
понять, он находит известные образные подстановки, общим для которых является
насильственное, запретное, а содержание которых так удивительно хорошо
соответствует скрытой действительности. Мы может теперь сказать, что это -
символические фантазии о coituse, и ни в коем случае нельзя считать
второстепенным то, что отец в них принимает участие: "Я бы хотел делать с мамой
что-то запретное, не знаю, что именно, но знаю, что и ты это делаешь". Фантазия
о жирафах усилила во мне убеждение, которое возникло при словах маленького
Ганса: "лошадь придет в комнату", и я нашел этот момент подходящим, чтобы
сообщить существенно важную предпосылку в его бессознательных побуждениях: его
страх перед отцом вследствие ревнивых и враждебных желаний по отношению к нему.
Этим я отчасти истолковал ему страх перед лошадьми и именно, что лошадь - это
отец, перед которым он испытывает страх с достаточным основанием. Известные
подробности, как страх перед чем-то черным у рта и у глаз (усы и очки, как
преимущества взрослого), казались мне перенесенными на лошадей с отца. Подобным
разъяснением я устранил у Ганса самое существенное сопротивление по отношению к
обнаруживанию бессознательных мыслей, так как отец сам исполнял роль врача. С
этого времени мы перешагнули через высшую точку болезни, материал начал
притекать в изобилии, маленький пациент обнаруживал мужество сообщать отдельные
подробности своей фобии и вскоре самостоятельно принял участие в ходе анализа11.
Теперь только можно узнать, перед какими объектами и впечатлениями Ганс
испытывает страх. Не только перед лошадьми и перед тем, что его укусит лошадь
(этот страх скоро утихает), а перед экипажами, мебельными фургонами и
омнибусами, общим для которых оказывается их тяжелая нагрузка, перед лошадьми,
которые на-
1) Страх перед отцом, даже в тех анализах, которые врач предпринимает с
посторонними, играет весьма значительную роль, как сопротивление против
репродукции бессознательного патогенного материала. Эти сопротивления отчасти
принадлежат к "мотивам", с другой стороны, как в настоящем случае, они
составляют частицу бессознательного материала, по содержанию способного служить
задержкой для репродукции другой части анализа
Эпикриз
355
чинают двигаться, которые выглядят большими и тяжелыми, которые скоро бегут.
Смысл этих определений указывает сам Ганс; он испытывает страх, что лошади
упадут, и содержанием его фобии он делает все то, что способствует падению
лошади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165