Таким образом, он пришел к заключению, что Анна
находилась в животе матери и затем вылезла из него как "Lumpf. Этот процесс
рождения в его представлении был связан с удовольствием, так как он опирался на
прежние собственные ощущения удовольствия при акте дефекации, и поэтому с
удвоенной мотивировкой мог желать иметь детей, чтобы их с удовольствием рожать,
а потом (наряду с удовольствием от компенсации) ухаживать за ними. Во всем этом
не лежало ничего, что могло бы привести к сомнению или к конфликту. Но тут было
еще кое-что, нарушавшее его покой. Отец должен был иметь отношение к рождению
маленькой Анны, так как он утверждал, что как Анна, так и он, Ганс, - его дети.
Но, наверное, это не отец принес их на свет, а мама. Этот отец стоял у него
поперек дороги к маме. В присутствии отца он не мог спать у матери, а когда мать
хотела брать Ганса в постель, отец подымал крик. Гансу пришлось испытать, как
это хорошо, когда отец находит-
362
-3. Фрейд
i ся в отсутствии, и желание устранить отца было вполне естественным. Затем эта
враждебность получила подкрепление. Отец рассказал ему ложь про аиста и этим
сделал для него невозможным просить разъяснения по поводу этих вещей. Он не
только мешал ему лежать у мамы в постели, а скрывал от него знание, к которому
стремился Ганс. Отец наносил ему ущерб в обоих направлениях, и все это,
очевидно, к своей выгоде. Первый, сначала неразрешимый, душевный конфликт
создало то обстоятельство, что того же самого отца, которого он должен был
ненавидеть как конкурента, он раньше любил и должен был любить дальше, потому
что тот для него был первым образцом, товарищем, а в первые годы и нянькой. С
развитием Ганса любовь должна была одержать верх и подавить ненависть в то самое
время, когда эта ненависть поддерживалась любовью к матери. Но отец не только
знал, откуда приходят дети, он сам в этом принимал участие, что Ганс не совсем
ясно мог подозревать. Что-то здесь должен был делать Wiwimaher, возбуждение
которого сопровождало все эти мысли, и, вероятно, большой Wiwimaher, больший,
чем Ганс находил у себя. Если следовать указаниям ощущений, которые тут появ-
лялись, то здесь должно было иметь место насилие над мамой, разбивание,
открывание, внедрение в закрытое пространство, импульсы, которые Ганс чувствовал
в себе. Но хотя он находился уже на пути, чтобы на основании своих ощущений в
penise постулировать vaginam, он все-таки не мог разрешить этой загадки, так
как у него не было знаний того, что необходимо Wiwimahery. И, наоборот,
разрешению препятствовала уверенность в том, что у мамы такой же "Wiwimaher",
как и у него. Попытка решения вопроса о том, что нужно было предпринять с ма-
терью, чтобы у нее появились дети, затерялась в области бессознательного. И без
применения остались оба активных импульса - враждебный против отца и садистичес-
ки любовный по отношению к матери, первый вследствие существующей наряду с
ненавистью любви, второй - вследствие беспомощности, вытекающей из инфантильных
сексуальных теорий. Только в таком виде, опираясь на результаты анализа, я мог
конструировать бессознательные комплексы и стремления, вытеснение и воскрешение
которых вызвало у маленького Ганса фобию. Я знаю, что тут слишком много
Эпикриз
363
приписывается мыслительным способностям мальчика в возрасте 4-5 лет, но я
руковожусь только тем, что мы узнали, и не поддаюсь влиянию предвзятостей,
вытекающих из нашего незнания. Быть может, можно было использовать страх перед
топаньем ногами лошади, чтобы выполнить несколько пустых мест в нашем процессе
толкования. Даже сам Ганс говорил, что это напоминает ему его топа-ние ногами,
когда его заставляют прервать игру, чтобы пойти в клозет; таким образом, этот
элемент невроза становится в связь с проблемой, охотно ли или с принуждением
получает мама детей; но у меня не получается впечатления, что этим разъясняется
значение "топания ногами". Моего предположения, что у Ганса пробудилось вос-
поминание о половом сношении родителей, замеченном им в спальне, отец
подтвердить не мог. Итак, удовлетворимся тем, что мы узнали. Благодаря какому
влиянию в описанной ситуации появилось у Ганса превращение страстного желания в
страх, с какого конца имело место вытеснение, - сказать трудно, и это можно
решить только после сравнения со многими подобными анализами. Вызвала ли вспышку
интеллектуальная недостаточность ребенка разрешить трудную загадку деторождения
и использовать развившиеся при приближении к разрешению агрессивные импульсы;
или недостаточность соматическая, невыносливость его конституции к правильно
проделывавшемуся мастурбаторному удовлетворению; или самая продолжительность
сексуального возбуждения в столь высокой интенсивности должна была повести к
перевороту, - все это я оставляю под вопросом, пока дальнейший опыт не придет
нам на помощь. Приписать случайному поводу слишком много влияния на появление
заболевания запрещают условия времени, так как намеки на страх наблюдались у
Ганса задолго до того, как он присутствовал на улице при падении лошади. Но во
всяком случае невроз непосредственно опирается на это случайное переживание и
сохраняет его следы, возводя лошадь в объект страха. Само по себе это впечат-
ление не имеет "силы травмы"; только прежнее значение лошади, как предмета
особой любви и интереса, и ассоциация и более подходящим для роли травмы
переживанием в Гмундене, когда во время игры в лошадки упал Фриц, а затем уже
легкий путь ассоциации от Фрица к отцу придали этому случайно наблюдавшемуся
несчастию столь большую действительную силу. Да, вероятно, и этих
364
З.Фрейд
отношений оказалось бы мало, если бы, благодаря гибкости и многосторонности
ассоциационных связей, то же впечатление не оказалось способным затронуть другой
комплекс, затаившийся у Ганса в сфере бессознательного, - роды беременной
матери. С этого времени был открыт путь к возвращению вытесненного, и по этому
пути патогенньш материал был переработан (транспонирован) на комплекс лошади, и
все сопутствующие аффекты оказались превращенными в страх. Весьма интересно, что
идейному содержанию фобии пришлось еще подвергнуться искажению и дополнению
прежде, чем оно дошло до сознания. Первая формулировка страха, высказанная
Гансом: "лошадь укусит меня"; она обусловлена другой сценой в Гмундене, которая,
с одной стороны, имеет отношение к враждебным желаниям, на-правленнь1м на отца,
с дугой - напоминает предостережение по поводу онанизма. Здесь проявилось также
отвлекающее влияние, которое, вероятно, исходило от родителей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
находилась в животе матери и затем вылезла из него как "Lumpf. Этот процесс
рождения в его представлении был связан с удовольствием, так как он опирался на
прежние собственные ощущения удовольствия при акте дефекации, и поэтому с
удвоенной мотивировкой мог желать иметь детей, чтобы их с удовольствием рожать,
а потом (наряду с удовольствием от компенсации) ухаживать за ними. Во всем этом
не лежало ничего, что могло бы привести к сомнению или к конфликту. Но тут было
еще кое-что, нарушавшее его покой. Отец должен был иметь отношение к рождению
маленькой Анны, так как он утверждал, что как Анна, так и он, Ганс, - его дети.
Но, наверное, это не отец принес их на свет, а мама. Этот отец стоял у него
поперек дороги к маме. В присутствии отца он не мог спать у матери, а когда мать
хотела брать Ганса в постель, отец подымал крик. Гансу пришлось испытать, как
это хорошо, когда отец находит-
362
-3. Фрейд
i ся в отсутствии, и желание устранить отца было вполне естественным. Затем эта
враждебность получила подкрепление. Отец рассказал ему ложь про аиста и этим
сделал для него невозможным просить разъяснения по поводу этих вещей. Он не
только мешал ему лежать у мамы в постели, а скрывал от него знание, к которому
стремился Ганс. Отец наносил ему ущерб в обоих направлениях, и все это,
очевидно, к своей выгоде. Первый, сначала неразрешимый, душевный конфликт
создало то обстоятельство, что того же самого отца, которого он должен был
ненавидеть как конкурента, он раньше любил и должен был любить дальше, потому
что тот для него был первым образцом, товарищем, а в первые годы и нянькой. С
развитием Ганса любовь должна была одержать верх и подавить ненависть в то самое
время, когда эта ненависть поддерживалась любовью к матери. Но отец не только
знал, откуда приходят дети, он сам в этом принимал участие, что Ганс не совсем
ясно мог подозревать. Что-то здесь должен был делать Wiwimaher, возбуждение
которого сопровождало все эти мысли, и, вероятно, большой Wiwimaher, больший,
чем Ганс находил у себя. Если следовать указаниям ощущений, которые тут появ-
лялись, то здесь должно было иметь место насилие над мамой, разбивание,
открывание, внедрение в закрытое пространство, импульсы, которые Ганс чувствовал
в себе. Но хотя он находился уже на пути, чтобы на основании своих ощущений в
penise постулировать vaginam, он все-таки не мог разрешить этой загадки, так
как у него не было знаний того, что необходимо Wiwimahery. И, наоборот,
разрешению препятствовала уверенность в том, что у мамы такой же "Wiwimaher",
как и у него. Попытка решения вопроса о том, что нужно было предпринять с ма-
терью, чтобы у нее появились дети, затерялась в области бессознательного. И без
применения остались оба активных импульса - враждебный против отца и садистичес-
ки любовный по отношению к матери, первый вследствие существующей наряду с
ненавистью любви, второй - вследствие беспомощности, вытекающей из инфантильных
сексуальных теорий. Только в таком виде, опираясь на результаты анализа, я мог
конструировать бессознательные комплексы и стремления, вытеснение и воскрешение
которых вызвало у маленького Ганса фобию. Я знаю, что тут слишком много
Эпикриз
363
приписывается мыслительным способностям мальчика в возрасте 4-5 лет, но я
руковожусь только тем, что мы узнали, и не поддаюсь влиянию предвзятостей,
вытекающих из нашего незнания. Быть может, можно было использовать страх перед
топаньем ногами лошади, чтобы выполнить несколько пустых мест в нашем процессе
толкования. Даже сам Ганс говорил, что это напоминает ему его топа-ние ногами,
когда его заставляют прервать игру, чтобы пойти в клозет; таким образом, этот
элемент невроза становится в связь с проблемой, охотно ли или с принуждением
получает мама детей; но у меня не получается впечатления, что этим разъясняется
значение "топания ногами". Моего предположения, что у Ганса пробудилось вос-
поминание о половом сношении родителей, замеченном им в спальне, отец
подтвердить не мог. Итак, удовлетворимся тем, что мы узнали. Благодаря какому
влиянию в описанной ситуации появилось у Ганса превращение страстного желания в
страх, с какого конца имело место вытеснение, - сказать трудно, и это можно
решить только после сравнения со многими подобными анализами. Вызвала ли вспышку
интеллектуальная недостаточность ребенка разрешить трудную загадку деторождения
и использовать развившиеся при приближении к разрешению агрессивные импульсы;
или недостаточность соматическая, невыносливость его конституции к правильно
проделывавшемуся мастурбаторному удовлетворению; или самая продолжительность
сексуального возбуждения в столь высокой интенсивности должна была повести к
перевороту, - все это я оставляю под вопросом, пока дальнейший опыт не придет
нам на помощь. Приписать случайному поводу слишком много влияния на появление
заболевания запрещают условия времени, так как намеки на страх наблюдались у
Ганса задолго до того, как он присутствовал на улице при падении лошади. Но во
всяком случае невроз непосредственно опирается на это случайное переживание и
сохраняет его следы, возводя лошадь в объект страха. Само по себе это впечат-
ление не имеет "силы травмы"; только прежнее значение лошади, как предмета
особой любви и интереса, и ассоциация и более подходящим для роли травмы
переживанием в Гмундене, когда во время игры в лошадки упал Фриц, а затем уже
легкий путь ассоциации от Фрица к отцу придали этому случайно наблюдавшемуся
несчастию столь большую действительную силу. Да, вероятно, и этих
364
З.Фрейд
отношений оказалось бы мало, если бы, благодаря гибкости и многосторонности
ассоциационных связей, то же впечатление не оказалось способным затронуть другой
комплекс, затаившийся у Ганса в сфере бессознательного, - роды беременной
матери. С этого времени был открыт путь к возвращению вытесненного, и по этому
пути патогенньш материал был переработан (транспонирован) на комплекс лошади, и
все сопутствующие аффекты оказались превращенными в страх. Весьма интересно, что
идейному содержанию фобии пришлось еще подвергнуться искажению и дополнению
прежде, чем оно дошло до сознания. Первая формулировка страха, высказанная
Гансом: "лошадь укусит меня"; она обусловлена другой сценой в Гмундене, которая,
с одной стороны, имеет отношение к враждебным желаниям, на-правленнь1м на отца,
с дугой - напоминает предостережение по поводу онанизма. Здесь проявилось также
отвлекающее влияние, которое, вероятно, исходило от родителей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165