Я требовал от пациента строжайшей критики по отношению к свои
воспоминаниям, но он не находил в своих показаниях ничего невероятного и
продолжал на них настаивать Читатели, по крайней мере, должны быть убеждены в
том, что я сам передаю только сообщенное мне как независимое переживание, без
всякого влияния со стороны делаемых мною предположений. В таком слу-
Предварительные замечания
377
чае мне ничего другого не оставалось, как вспомнить ту мудрость, которая гласит,
что между небом и землей происходят такие вещи, какие и не снились нашим муд-
рецам. Тому, кто сумел бы еще основательней освобо диться от влияния предвзятых
убеждений, удалось бы наверное открыть еще больше подобного рода вещей.
Историю моего больного я не могу писать ни чисто исторически, ни чисто
прагматически; я не могу дать ни истории лечения, ни истории болезни, а вынужден
комбинировать эти оба способа изложения. Как известно, не найдено еще пути
передать в изложении то личное убеждение, которое создается в результате
проведенного анализа. Исчерпывающими протокольными записями во время анали-
тического сеанса наверное ничего не сделаешь; составление их исключается к тому
же и техникой лечения. Поэтому подобные анализы не следует публиковать с целью
убедить тех, кто до сих пор относится отрицательно и недоверчиво. Можно
надеяться дать что-нибудь новое только таким исследователям, которые составили
себе уже определенное убеждение на основании собственного опыта с больными.
Начну с того, что опишу мир, окружавший ребенка, и то, что легко было узнать из
истории его детства и что в течение многих лет лечения не дополнялось и не
выяснялось. Рано женившиеся родители жили в счастливом браке, на который первую
тень бросили их болезни: женская болезнь матери и первые припадки депрессии у
отца, имевшие последствием его отсутствие из дома. Пациент научается,
разумеется, только гораздо позже понимать болезнь отца, но с болезненным
состоянием матери он знакомится уже в ранние детские годы. Из-за этой болезни
мать сравнительно мало занималась детьми. Однажды, быть может, на шестом году
жизни, он слышит, идя рядом с матерью и держа ее за руку,- ее жалобы врачу,
которого она проводит на станцию; он запоминает ее слова с тем, чтобы
использовать их для себя. Он не единственный ребенок; у него есть еще сестра,
старше его на два года, живая, одаренная и преждевременно испорченная, которой
суждено сыграть большую роль в его жизни. За ним ухаживает, насколько хватает
его воспоминаний, необразованная старая женщина из народа, питающая к нему
неисчерпаемую нежность. Он заменил ей рано
Обзор среды и история болезни
379
умершего сына. Семья живет в имении, из которого летом переезжает в другое.
Большой город находится недалеко от обоих имений. Целый период его детства
составляет продажа родителями имений и переезд в город. Часто в течение долгого
времени, в том или другом имении проживают близкие родственники, братья отца,
сестры матери, их дети и дедушка и бабушка со стороны матери. Летом обыкновенно
родители уезжают на несколько недель. Одно "покрывающее воспоминание"
(Deckerinnenmg) рисует ему картину, как он со своей няней смотрит вслед экипажу,
увозящему отца, мать и сестру, а затем спокойно возвращается домой. Он был
тогда, вероятно, очень маленьким 1). Следующим летом сестра осталась дома; была
приглашена вернантка-лшличанка, ко-юрой было поручено наблюдение за детьми. В
более позднем возрасте ему много рассказывали о его детстве21. Многое он сам
знал, но, разумеется, без временной или внутренней связи. Одно из этих преданий,
несметное число раз повторяемое впоследствии, по поводу его позднейшего
заболевания, знакомит нас с проблемой, разрешение которой будет нас занимать.
Сначала он был, будто бы, кротким, послушным и спокойным ребенком, так что
обыкновенно говорили, что ему следовало бы быть девочкой, а старшей сестре его -
мальчуганом. Не Однажды родители, возвратившись из летней поездки, нйп1ли в нем
большую перемену. Он стал недовольным, раздражительным, несдержаншлм, обижался
по всякому поводу, бесился и кричал, как дикарь, так что родители, видя, что
состояние его не меняется, высказывали опасение, что позже не будет возможности
посылать его в школу. Это было в то лето, когда появилась англичанка-
гувернантка, которая оказалась глупой, несносной особой, а к тому же еще и
пьяницей. Мать поэтому была склонна привести в I) Два с половиной года Почти все
сроки удалось впоследствии точно установить 2) Сообщениями такого рода нельзя
обыкновенно пользоваться, как материалом, заслуживающие неограниченного
доверия. Весьма естественно без особого труда заполнить пробелы воспоминаний
пациента расспросам старших членов семьи, однако, я не могу с достаточной
решительностью предупредить против такого приема То, что родственники
рассказывают при подобных расспросах, подлежит возможно критическому отношению.
Всегда приходится вести изложение в зависимости от такого рода сообщений, при
этом нарушается доверие к анализу, так как над ним наставлена другая инстанция
То, что только удается вспомнить, проявляется в дальнейшем течении анализа
380
3 Фрейд
связь перемену в характере мальчика влиянием англичанки, предполагая, что
последняя привела его в раздражение своим обращением. Проницательная бабушка,
проведшая лето с детьми, придерживалась мнения, что раздражительность ребенка
вызвана раздорами между англичанкой и няней. Англичанка неоднократно назьшала ее
ведьмой и выгоняла из комнаты. Ребенок открыто принимал сторону любимой няни и
проявлял свою ненависть к гувернантке. Как бы то ни было, вскоре после
возвращения родителей англичанку отпустили, а в несносном характере ребенка в то
же время ничто не переменилось. У пациента сохранилось воспоминание об этом
тяжелом времени. Он рассказывает, что первое бурное проявление его характера
имело место на Рождестве, когда он не получил двойного подарка, как то ему
следовало, потому что день Рождества был одновременно и днем его рождения.
Своими капризами и обидами он не щадил даже любимую няню и может быть ее-то
мучил самым жестоким образом. Но эта фаза изменения характера неразрывно связана
в его воспоминаниях со многими другими странными и болезненными явлениями,
которых он не умеет распределить во временной последовательности. Все, что
сейчас последует в рассказе, - что не могло иметь место в одно и то же время и
что полно внутреннего противоречия, - он приводит к одному и тому же времени,
которое определяет, как "еще в первом имении".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
воспоминаниям, но он не находил в своих показаниях ничего невероятного и
продолжал на них настаивать Читатели, по крайней мере, должны быть убеждены в
том, что я сам передаю только сообщенное мне как независимое переживание, без
всякого влияния со стороны делаемых мною предположений. В таком слу-
Предварительные замечания
377
чае мне ничего другого не оставалось, как вспомнить ту мудрость, которая гласит,
что между небом и землей происходят такие вещи, какие и не снились нашим муд-
рецам. Тому, кто сумел бы еще основательней освобо диться от влияния предвзятых
убеждений, удалось бы наверное открыть еще больше подобного рода вещей.
Историю моего больного я не могу писать ни чисто исторически, ни чисто
прагматически; я не могу дать ни истории лечения, ни истории болезни, а вынужден
комбинировать эти оба способа изложения. Как известно, не найдено еще пути
передать в изложении то личное убеждение, которое создается в результате
проведенного анализа. Исчерпывающими протокольными записями во время анали-
тического сеанса наверное ничего не сделаешь; составление их исключается к тому
же и техникой лечения. Поэтому подобные анализы не следует публиковать с целью
убедить тех, кто до сих пор относится отрицательно и недоверчиво. Можно
надеяться дать что-нибудь новое только таким исследователям, которые составили
себе уже определенное убеждение на основании собственного опыта с больными.
Начну с того, что опишу мир, окружавший ребенка, и то, что легко было узнать из
истории его детства и что в течение многих лет лечения не дополнялось и не
выяснялось. Рано женившиеся родители жили в счастливом браке, на который первую
тень бросили их болезни: женская болезнь матери и первые припадки депрессии у
отца, имевшие последствием его отсутствие из дома. Пациент научается,
разумеется, только гораздо позже понимать болезнь отца, но с болезненным
состоянием матери он знакомится уже в ранние детские годы. Из-за этой болезни
мать сравнительно мало занималась детьми. Однажды, быть может, на шестом году
жизни, он слышит, идя рядом с матерью и держа ее за руку,- ее жалобы врачу,
которого она проводит на станцию; он запоминает ее слова с тем, чтобы
использовать их для себя. Он не единственный ребенок; у него есть еще сестра,
старше его на два года, живая, одаренная и преждевременно испорченная, которой
суждено сыграть большую роль в его жизни. За ним ухаживает, насколько хватает
его воспоминаний, необразованная старая женщина из народа, питающая к нему
неисчерпаемую нежность. Он заменил ей рано
Обзор среды и история болезни
379
умершего сына. Семья живет в имении, из которого летом переезжает в другое.
Большой город находится недалеко от обоих имений. Целый период его детства
составляет продажа родителями имений и переезд в город. Часто в течение долгого
времени, в том или другом имении проживают близкие родственники, братья отца,
сестры матери, их дети и дедушка и бабушка со стороны матери. Летом обыкновенно
родители уезжают на несколько недель. Одно "покрывающее воспоминание"
(Deckerinnenmg) рисует ему картину, как он со своей няней смотрит вслед экипажу,
увозящему отца, мать и сестру, а затем спокойно возвращается домой. Он был
тогда, вероятно, очень маленьким 1). Следующим летом сестра осталась дома; была
приглашена вернантка-лшличанка, ко-юрой было поручено наблюдение за детьми. В
более позднем возрасте ему много рассказывали о его детстве21. Многое он сам
знал, но, разумеется, без временной или внутренней связи. Одно из этих преданий,
несметное число раз повторяемое впоследствии, по поводу его позднейшего
заболевания, знакомит нас с проблемой, разрешение которой будет нас занимать.
Сначала он был, будто бы, кротким, послушным и спокойным ребенком, так что
обыкновенно говорили, что ему следовало бы быть девочкой, а старшей сестре его -
мальчуганом. Не Однажды родители, возвратившись из летней поездки, нйп1ли в нем
большую перемену. Он стал недовольным, раздражительным, несдержаншлм, обижался
по всякому поводу, бесился и кричал, как дикарь, так что родители, видя, что
состояние его не меняется, высказывали опасение, что позже не будет возможности
посылать его в школу. Это было в то лето, когда появилась англичанка-
гувернантка, которая оказалась глупой, несносной особой, а к тому же еще и
пьяницей. Мать поэтому была склонна привести в I) Два с половиной года Почти все
сроки удалось впоследствии точно установить 2) Сообщениями такого рода нельзя
обыкновенно пользоваться, как материалом, заслуживающие неограниченного
доверия. Весьма естественно без особого труда заполнить пробелы воспоминаний
пациента расспросам старших членов семьи, однако, я не могу с достаточной
решительностью предупредить против такого приема То, что родственники
рассказывают при подобных расспросах, подлежит возможно критическому отношению.
Всегда приходится вести изложение в зависимости от такого рода сообщений, при
этом нарушается доверие к анализу, так как над ним наставлена другая инстанция
То, что только удается вспомнить, проявляется в дальнейшем течении анализа
380
3 Фрейд
связь перемену в характере мальчика влиянием англичанки, предполагая, что
последняя привела его в раздражение своим обращением. Проницательная бабушка,
проведшая лето с детьми, придерживалась мнения, что раздражительность ребенка
вызвана раздорами между англичанкой и няней. Англичанка неоднократно назьшала ее
ведьмой и выгоняла из комнаты. Ребенок открыто принимал сторону любимой няни и
проявлял свою ненависть к гувернантке. Как бы то ни было, вскоре после
возвращения родителей англичанку отпустили, а в несносном характере ребенка в то
же время ничто не переменилось. У пациента сохранилось воспоминание об этом
тяжелом времени. Он рассказывает, что первое бурное проявление его характера
имело место на Рождестве, когда он не получил двойного подарка, как то ему
следовало, потому что день Рождества был одновременно и днем его рождения.
Своими капризами и обидами он не щадил даже любимую няню и может быть ее-то
мучил самым жестоким образом. Но эта фаза изменения характера неразрывно связана
в его воспоминаниях со многими другими странными и болезненными явлениями,
которых он не умеет распределить во временной последовательности. Все, что
сейчас последует в рассказе, - что не могло иметь место в одно и то же время и
что полно внутреннего противоречия, - он приводит к одному и тому же времени,
которое определяет, как "еще в первом имении".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165