Я могу решить любую
задачу. Нет ничего, что было бы мне не под силу".
Пройдено было два метра из четырех, и плотность начинки возросла. А
контроллер, перепуганный младший брат, которому нужно протянуть руку
помощи, оставался все так же далек. Пора было приступать к
жертвоприношению. Разрушить ненужное во имя бесценного. Поступиться
сиюминутным во имя и на благо вечного.
И Кратов принялся расчищать себе путь.
Для этого ему пришлось с большим аппетитом решить оптимизационную
задачу на сведение ущерба к минимуму. На основании результата он счел
возможным пренебречь системой терморегулирования, хотя и сознавал, что ему
придется возвращаться через темный и замороженный или, напротив, докрасна
раскаленный грузовой отсек. Он так же безжалостно выдирал блоки системы
энергоснабжения и рассовывал их по всем свободным углам. В ушах снова
заухало: видимо, на центральный пост обрушились аварийные предупреждения,
мастер всполошился. Но его мнение Кратова не волновало. Красные коробки,
словно лишенные своих щупальцев осьминоги, умирали. Энергия истекала из
них, они становились безобидны, и Кратов выламывал их, неудержимо стремясь
к изнывавшему от одиночества контроллеру.
"Я счастлив. Я близок к цели. Скоро задача будет решена. Я счастлив".
Как топор в живую плоть, он вошел в паутину аксонов системы
жизнеобеспечения. За его спиной панически полыхали аварийные огни. И
наверняка надсаживалась неслышимая для его ушей сирена.
Корабль был поврежден и сейчас он должен был начать защищаться. Но
Кратов опередил его. Время текло, как струйка меда, и Кратов несколькими
фантастически стремительными движениями обрубил ожившие эффекторы системы
регенерации, перекрывая подступы к пробитому им туннелю во внутренностях
"гиппогрифа". Самовосстановление захлебнулось.
Корабль смирился. Он был ранен. Пусть не смертельно, однако же
достаточно тяжко, чтобы выйти из передряги инвалидом. Но от него и не
требовалось идеального благополучия. Нужно лишь одно: чтобы он был в
состоянии выброситься из экзометрии в субсвет с живым экипажем. Поэтому
Кратов продолжал рваться к цели, ломая и калеча все на пути.
Он так увлекся этой локальной задачей на продвижение, что с трудом
смог остановиться, когда на расстоянии протянутой руки от него возник
оранжевый кожух контроллера.
Кратов ласково коснулся его пальцами. "Я здесь. Я пришел. Успокойся,
ты не один". Неторопливо - теперь спешка была излишня - снял кожух и
внимательно осмотрел панель подстройки, которая занимала его более всего.
Примерно так он ее и представлял. Никаких новых проблем не появлялось.
Отсюда, с этой панели, он сможет управлять поведением глупышки
контроллера. Все будет происходить, как в обычном режиме отладки
где-нибудь на галактической верфи. Он, Кратов, пошлет контроллеру
юстировочный сигнал, а тот надлежащим образом отреагирует - скомандует
генераторам усилить либо ослабить гравитационный тензор.
И корабль станет управляемым.
6
Кратов с улыбкой вслушался напоследок в дыхание таких близких
гравигенераторов и вернулся в традиционный, человеческий акустический
диапазон.
- ...с ума сошел, ты выморозишь нас, как мух! - дошел до него
возмущенный голос Пазура.
- Я у контроллера, - сказал Кратов бесстрастно. - Приготовьтесь,
начинаем уход.
- Подожди. Остановись. Как ты себе это представляешь?
- Кто-нибудь - вы, а лучше когитр - транслирует мне требуемый режим
работы генераторов. Я задаю этот режим моему контроллеру. Разумеется, с
поправкой на некорректную работу трех остальных секций.
- Это же лавина информации! Как ты ее обработаешь? Я догадываюсь, что
ты сейчас... но все же...
- Мои оценки предполагаемого объема информации достаточно скромны. Я
справлюсь. К тому же, иного выхода у нас нет.
- Хорошо, будь по-твоему. Я передаю связь когитру. Но... еще минуту.
- Минута в вашем распоряжении.
- Ты изменился. У тебя даже голос другой. Я уж не говорю о том, как
ты лепишь фразы и с какими интонациями их произносишь. Как будто тебе
безразлично, что произойдет с тобой... и с нами.
- Это неверно. Мне не безразлично. Передо мной была поставлена задача
спасти корабль и экипаж. Я решу эту задачу. Я в состоянии сделать это.
- У тебя мертвый голос. Мертвее, чем голос когитра. Ты испытываешь
хоть какие-то чувства?
- Да. Счастье. Я счастлив. Вам не понять моего самоощущения. Оно вам
недоступно. Сравнение же с когитром лишено оснований. Я не когитр. Я
гораздо более мощная интеллектуальная система, нежели любой когда-либо
созданный когитр.
- Система? Но ты не система, ты человек!
- Человек тоже система и очень сложная. Но человек неспособен
полностью контролировать свое состояние. Я способен. Я хозяин самого себя.
Кроме того, я могу контролировать состояние любой сложной системы в
пределах досягаемости моих органов восприятия и воздействия. Это подлинное
могущество.
- Послушай, а ты сознаешь, что, запрограммировав себя на решение этой
непомерной задачи, ты уничтожил часть своей прежней памяти?
- Да, сознаю. Но определить важность утраченной информации могу лишь
я сам. Эта важность незначительна.
- Это же добровольная амнезия! Ты вернешься ущербным, неполноценным,
умалишенным!
- Вы заблуждаетесь. Вся сколько-нибудь жизненно значимая информация
перемещена мной в резервные регионы моего мыслительного пространства. Я не
могу быть неполноценным. Напротив, я прекрасно понимаю свою полноценность
и всецело контролирую свое состояние.
- Хочу в это верить. Но не верю. Кажется, ты уже не человек.
- У меня впечатление, будто вы о чем-то сожалеете. Но вы сами
направили меня на этот путь. Разве был в этом резон, если вы не верили в
успех? Вы говорите, что я не человек. Но вы сами привели меня к голубому
контейнеру. Или вы ожидали иного эффекта?
- Ты прав... - голос Пазура казался усталым. - Все это сделал я.
Прости меня, Кратов.
- Простить - за что? Я счастлив. Я могу лишь благодарить вас. Вы
слышите меня, мастер?
7
В тесный закуток, расчищенный Кратовым возле контроллера, ворвался
знакомый надменный голос когитра:
- Внимание. Начинаем процедуру ухода. Я буду транслировать вам
параметры работы гравигенераторов и фактические отклонения. Это будут пары
цифр, разделенные интервалом в четыре миллисекунды. Трансляция начнется в
момент ноль. Начинаю обратный отсчет. Десять. Девять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
задачу. Нет ничего, что было бы мне не под силу".
Пройдено было два метра из четырех, и плотность начинки возросла. А
контроллер, перепуганный младший брат, которому нужно протянуть руку
помощи, оставался все так же далек. Пора было приступать к
жертвоприношению. Разрушить ненужное во имя бесценного. Поступиться
сиюминутным во имя и на благо вечного.
И Кратов принялся расчищать себе путь.
Для этого ему пришлось с большим аппетитом решить оптимизационную
задачу на сведение ущерба к минимуму. На основании результата он счел
возможным пренебречь системой терморегулирования, хотя и сознавал, что ему
придется возвращаться через темный и замороженный или, напротив, докрасна
раскаленный грузовой отсек. Он так же безжалостно выдирал блоки системы
энергоснабжения и рассовывал их по всем свободным углам. В ушах снова
заухало: видимо, на центральный пост обрушились аварийные предупреждения,
мастер всполошился. Но его мнение Кратова не волновало. Красные коробки,
словно лишенные своих щупальцев осьминоги, умирали. Энергия истекала из
них, они становились безобидны, и Кратов выламывал их, неудержимо стремясь
к изнывавшему от одиночества контроллеру.
"Я счастлив. Я близок к цели. Скоро задача будет решена. Я счастлив".
Как топор в живую плоть, он вошел в паутину аксонов системы
жизнеобеспечения. За его спиной панически полыхали аварийные огни. И
наверняка надсаживалась неслышимая для его ушей сирена.
Корабль был поврежден и сейчас он должен был начать защищаться. Но
Кратов опередил его. Время текло, как струйка меда, и Кратов несколькими
фантастически стремительными движениями обрубил ожившие эффекторы системы
регенерации, перекрывая подступы к пробитому им туннелю во внутренностях
"гиппогрифа". Самовосстановление захлебнулось.
Корабль смирился. Он был ранен. Пусть не смертельно, однако же
достаточно тяжко, чтобы выйти из передряги инвалидом. Но от него и не
требовалось идеального благополучия. Нужно лишь одно: чтобы он был в
состоянии выброситься из экзометрии в субсвет с живым экипажем. Поэтому
Кратов продолжал рваться к цели, ломая и калеча все на пути.
Он так увлекся этой локальной задачей на продвижение, что с трудом
смог остановиться, когда на расстоянии протянутой руки от него возник
оранжевый кожух контроллера.
Кратов ласково коснулся его пальцами. "Я здесь. Я пришел. Успокойся,
ты не один". Неторопливо - теперь спешка была излишня - снял кожух и
внимательно осмотрел панель подстройки, которая занимала его более всего.
Примерно так он ее и представлял. Никаких новых проблем не появлялось.
Отсюда, с этой панели, он сможет управлять поведением глупышки
контроллера. Все будет происходить, как в обычном режиме отладки
где-нибудь на галактической верфи. Он, Кратов, пошлет контроллеру
юстировочный сигнал, а тот надлежащим образом отреагирует - скомандует
генераторам усилить либо ослабить гравитационный тензор.
И корабль станет управляемым.
6
Кратов с улыбкой вслушался напоследок в дыхание таких близких
гравигенераторов и вернулся в традиционный, человеческий акустический
диапазон.
- ...с ума сошел, ты выморозишь нас, как мух! - дошел до него
возмущенный голос Пазура.
- Я у контроллера, - сказал Кратов бесстрастно. - Приготовьтесь,
начинаем уход.
- Подожди. Остановись. Как ты себе это представляешь?
- Кто-нибудь - вы, а лучше когитр - транслирует мне требуемый режим
работы генераторов. Я задаю этот режим моему контроллеру. Разумеется, с
поправкой на некорректную работу трех остальных секций.
- Это же лавина информации! Как ты ее обработаешь? Я догадываюсь, что
ты сейчас... но все же...
- Мои оценки предполагаемого объема информации достаточно скромны. Я
справлюсь. К тому же, иного выхода у нас нет.
- Хорошо, будь по-твоему. Я передаю связь когитру. Но... еще минуту.
- Минута в вашем распоряжении.
- Ты изменился. У тебя даже голос другой. Я уж не говорю о том, как
ты лепишь фразы и с какими интонациями их произносишь. Как будто тебе
безразлично, что произойдет с тобой... и с нами.
- Это неверно. Мне не безразлично. Передо мной была поставлена задача
спасти корабль и экипаж. Я решу эту задачу. Я в состоянии сделать это.
- У тебя мертвый голос. Мертвее, чем голос когитра. Ты испытываешь
хоть какие-то чувства?
- Да. Счастье. Я счастлив. Вам не понять моего самоощущения. Оно вам
недоступно. Сравнение же с когитром лишено оснований. Я не когитр. Я
гораздо более мощная интеллектуальная система, нежели любой когда-либо
созданный когитр.
- Система? Но ты не система, ты человек!
- Человек тоже система и очень сложная. Но человек неспособен
полностью контролировать свое состояние. Я способен. Я хозяин самого себя.
Кроме того, я могу контролировать состояние любой сложной системы в
пределах досягаемости моих органов восприятия и воздействия. Это подлинное
могущество.
- Послушай, а ты сознаешь, что, запрограммировав себя на решение этой
непомерной задачи, ты уничтожил часть своей прежней памяти?
- Да, сознаю. Но определить важность утраченной информации могу лишь
я сам. Эта важность незначительна.
- Это же добровольная амнезия! Ты вернешься ущербным, неполноценным,
умалишенным!
- Вы заблуждаетесь. Вся сколько-нибудь жизненно значимая информация
перемещена мной в резервные регионы моего мыслительного пространства. Я не
могу быть неполноценным. Напротив, я прекрасно понимаю свою полноценность
и всецело контролирую свое состояние.
- Хочу в это верить. Но не верю. Кажется, ты уже не человек.
- У меня впечатление, будто вы о чем-то сожалеете. Но вы сами
направили меня на этот путь. Разве был в этом резон, если вы не верили в
успех? Вы говорите, что я не человек. Но вы сами привели меня к голубому
контейнеру. Или вы ожидали иного эффекта?
- Ты прав... - голос Пазура казался усталым. - Все это сделал я.
Прости меня, Кратов.
- Простить - за что? Я счастлив. Я могу лишь благодарить вас. Вы
слышите меня, мастер?
7
В тесный закуток, расчищенный Кратовым возле контроллера, ворвался
знакомый надменный голос когитра:
- Внимание. Начинаем процедуру ухода. Я буду транслировать вам
параметры работы гравигенераторов и фактические отклонения. Это будут пары
цифр, разделенные интервалом в четыре миллисекунды. Трансляция начнется в
момент ноль. Начинаю обратный отсчет. Десять. Девять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167