Закон, который индивид дал с
сам, может прийти в противоречие с внешними властными пр"
писаниями и распоряжениями. И тогда <мой> закон прот
стоит <чужому> указу и диктату. Причем сила этого прот
куда больше, чем сила частного интереса, отличаю-
1еловека как индивида. Нет таких интересов, желаний,
1-материальных личных влечений, которые не отступили бы,
человеку достоверно известно, что их удовлетворение обер-
гибелью. А вот о принципах этого не скажешь. Принципы
даются при всех условиях, а значит, даже тогда, когда их
яение карается смертью.
кое правило человек может возвести в принцип? Абстракт-
юря, любое. Однако на роль принципов, застрахованных от
.лотра, соблюдаемых не просто из упрямства, а по глубоко-
?все упрочивающемуся личному убеждению, могут претен-
, далеко не все правила, а лишь те, которые поддаются нор-
дому обобщению. Вот почему рядом с требованием <дай
акон> Кант ставит другое, важнейшее для его этики: <По-
1 так, чтобы максима твоего поведения во всякое время
>бы быть и нормой всеобщего законодательства>.
э существует только один род общезначимых норм, дейст-
зьиых для всех времен. Это простейшие требования нрав-
ности, такие, как <не лги>, <не воруй>, <не чини насилия>.
(человек и должен прежде всего возвести в свой собственный
иовный императив поведения. Лишь на этом нравственном
е может утвердиться личностная независимость индивида,
жься его умение <властвовать собой>, строить свою жизнь как
денное, преемственно-последовательное <поступание>.
останавливаясь на противоречиях, которые содержало
(ское учение , акцентируем внимание на том, в чем Кант
дся прав в общечеловеческом смысле, что было его настоя-
1)илософским открытием, значимым для наших дней не мень-
1-даже, возможно, и больше, чем для его времени.
может быть нигилистической и аморальной независимости
щества. Свобода от произвольных социальных ограниче-
остигается только за счет нравственного самоограничения.
тот, у кого есть принципы, способен к независимому
Целаганию. Только на основе последнего возможна подлинная
сообразность действий, то есть устойчивая жизненная стра-
Ь Нет ничего более чуждого индивидуальной независимо-
ем безответственность. Нет ничего более пагубного для лич-
вои целостности, чем беспринципность.
пгчайшие испытания, выпавшие на долю людей в XX столе-
иодтвердили справедливость этих утверждений. В 1938 году
ям психиатр Бруно Беттельгейм был заключен в гитлеров-
концентрационный лагерь. В течение двух лет, прове-
х в Дахау и Бухенвальде, он в уме сочинял книгу, где анали-
лось состояние и поведение людей в условиях чудовищных
подробно учение Канта анализируется в соответствующем разделе гл. II
<Возникновение и исторические типы философии>.
иа_
Глава XV 1 1. Личность
1. Индивид, индивидуапъность, личность
ш
массовых экспериментов, затеянных фашизмом. В 1960 году
вышла в свет под названием <Просвещенное сердце>. Целв
гитлеровского концлагеря, как свидетельствовал Беттельгеи
была <ампутация личности в человеке> - формирование <идеала
ного заключенного>, который реагировал бы на команды на
смотрщика мгновенно, не рассуждая, наподобие автомата из
запуганного ребенка. Этой цели фашисты добивались с фанати
ным упорством, пренебрегая порой даже соображениями реш
бельности. Содержа людей в условиях хронического недоедащ
и стадной барачной скученности, применяя унизительные над
зания, поддерживая с помощью произвольных казней <обп
фон террора>, они в массе случаев достигали того, к чему сч
мились.
Но вот незадача: <идеальный заключенный>, как правиле
оказывался совершенно нежизнеспособным существом. Пос
<ампутации личности> в нем разрушались также качества инд
видуальности и индивида: атрофировались способности, затуха
память, притуплялся даже инстинкт самосохранения. <Идеалы>
заключенный> был истощен, но не испытывал голода, пока надэя
ратель не крикнет: <Ешь!> Он двигался машинально, безропотщ
слабел и наконец, что называется, <весь вымирал>.
По наблюдению Беттельгейма, в <идеальных заключенных?
быстрее всего превращались либо расчетливые циники, либо люД1
с чиновничье-клерковской психологией, которые никогда не ведя
ли долга, выходящего за рамки инструкций, и привыкли бездума
говорить: <У меня был приказ>. И наоборот, дольше и успешна
других разрушению личности сопротивлялись те, кого приняв
называть ригористами - <людьми долга>, <людьми принципа>
Показательны в этом отношении и приемы, которые сами закл1Г
ченные изобретали в целях личностного сохранения. Один 1
лагерных <старожилов> сообщил Беттельгейму следующие ра
хожие правила: заставляй себя есть всякий раз, как продет
вится возможность; спи или читай, если выпала свободная и.
нута, и непременно чисть зубы по утрам. Смысл этих прав>
один: делать непредписанное, свободно подчинять себя том
к чему не принуждает лагерное начальство. В этом случае дан
чистка зубов может быть поступком.
Прибегая к кантонским понятиям, Беттельгейм формуляру
своего рода императив лагерного выживания: во что бы то ни ста
<создать вокруг себя область автономного поведения>. Оолас
эта тем шире и прочнее, чем основательнее запреты, добровояк
наложенные на себя человеком, чем ближе они к фундамент
ным нравственным требованиям. В условиях голода, унижен
рабского труда дольше всех выдерживали те, кто однажды
жился постановить сам для себя: <я ни при каких уело
не стану доносчиком> или <я никогда не приму участия
рательной акции>. Таков был трагический парадокс лагер
ования: чтобы не вымереть, надо было перестать бояться
уемой насильственной смерти, самому выбрать то, за что
Однажды казнят. Но ведь парадокс этот неявно присутствует
1,самом понятии принципа (безусловного императива). Прин-
- не принцип, если за него не готовы идти на утраты, жертвы,
Исследования и даже на смерть.
змышляя над экстремальной ситуацией фашистских лаге-
цБ. Беттельгейм выявил некоторую всеобщую правду о чело-
1 скрытую от нас в условиях более или менее нормального
ального существования.
1равственность - не просто средство общественного регули-
дия индивидуального поведения. Она еще и средство духовно-
онального выживания самого индивида. Там, где нет свободно
(анных нравственных обязанностей (пусть самых элементар-
1, начинается общая деградация человека, особенно быстрая,
к он становится добычей преступного окружения или пре-
вого режима. Сплошь и рядом она оказывается прологом к
уничтожению.
Оконце XIX века французский социолог Э. Дюркгейм в рабо-
амоубийство> обратил внимание на то, что расчетам с жизнью,
вравило, предшествует <аномия> (буквально <беззаконность>,
йормность> ) - состояние, когда для человека ничто не свято
обязательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217
сам, может прийти в противоречие с внешними властными пр"
писаниями и распоряжениями. И тогда <мой> закон прот
стоит <чужому> указу и диктату. Причем сила этого прот
куда больше, чем сила частного интереса, отличаю-
1еловека как индивида. Нет таких интересов, желаний,
1-материальных личных влечений, которые не отступили бы,
человеку достоверно известно, что их удовлетворение обер-
гибелью. А вот о принципах этого не скажешь. Принципы
даются при всех условиях, а значит, даже тогда, когда их
яение карается смертью.
кое правило человек может возвести в принцип? Абстракт-
юря, любое. Однако на роль принципов, застрахованных от
.лотра, соблюдаемых не просто из упрямства, а по глубоко-
?все упрочивающемуся личному убеждению, могут претен-
, далеко не все правила, а лишь те, которые поддаются нор-
дому обобщению. Вот почему рядом с требованием <дай
акон> Кант ставит другое, важнейшее для его этики: <По-
1 так, чтобы максима твоего поведения во всякое время
>бы быть и нормой всеобщего законодательства>.
э существует только один род общезначимых норм, дейст-
зьиых для всех времен. Это простейшие требования нрав-
ности, такие, как <не лги>, <не воруй>, <не чини насилия>.
(человек и должен прежде всего возвести в свой собственный
иовный императив поведения. Лишь на этом нравственном
е может утвердиться личностная независимость индивида,
жься его умение <властвовать собой>, строить свою жизнь как
денное, преемственно-последовательное <поступание>.
останавливаясь на противоречиях, которые содержало
(ское учение , акцентируем внимание на том, в чем Кант
дся прав в общечеловеческом смысле, что было его настоя-
1)илософским открытием, значимым для наших дней не мень-
1-даже, возможно, и больше, чем для его времени.
может быть нигилистической и аморальной независимости
щества. Свобода от произвольных социальных ограниче-
остигается только за счет нравственного самоограничения.
тот, у кого есть принципы, способен к независимому
Целаганию. Только на основе последнего возможна подлинная
сообразность действий, то есть устойчивая жизненная стра-
Ь Нет ничего более чуждого индивидуальной независимо-
ем безответственность. Нет ничего более пагубного для лич-
вои целостности, чем беспринципность.
пгчайшие испытания, выпавшие на долю людей в XX столе-
иодтвердили справедливость этих утверждений. В 1938 году
ям психиатр Бруно Беттельгейм был заключен в гитлеров-
концентрационный лагерь. В течение двух лет, прове-
х в Дахау и Бухенвальде, он в уме сочинял книгу, где анали-
лось состояние и поведение людей в условиях чудовищных
подробно учение Канта анализируется в соответствующем разделе гл. II
<Возникновение и исторические типы философии>.
иа_
Глава XV 1 1. Личность
1. Индивид, индивидуапъность, личность
ш
массовых экспериментов, затеянных фашизмом. В 1960 году
вышла в свет под названием <Просвещенное сердце>. Целв
гитлеровского концлагеря, как свидетельствовал Беттельгеи
была <ампутация личности в человеке> - формирование <идеала
ного заключенного>, который реагировал бы на команды на
смотрщика мгновенно, не рассуждая, наподобие автомата из
запуганного ребенка. Этой цели фашисты добивались с фанати
ным упорством, пренебрегая порой даже соображениями реш
бельности. Содержа людей в условиях хронического недоедащ
и стадной барачной скученности, применяя унизительные над
зания, поддерживая с помощью произвольных казней <обп
фон террора>, они в массе случаев достигали того, к чему сч
мились.
Но вот незадача: <идеальный заключенный>, как правиле
оказывался совершенно нежизнеспособным существом. Пос
<ампутации личности> в нем разрушались также качества инд
видуальности и индивида: атрофировались способности, затуха
память, притуплялся даже инстинкт самосохранения. <Идеалы>
заключенный> был истощен, но не испытывал голода, пока надэя
ратель не крикнет: <Ешь!> Он двигался машинально, безропотщ
слабел и наконец, что называется, <весь вымирал>.
По наблюдению Беттельгейма, в <идеальных заключенных?
быстрее всего превращались либо расчетливые циники, либо люД1
с чиновничье-клерковской психологией, которые никогда не ведя
ли долга, выходящего за рамки инструкций, и привыкли бездума
говорить: <У меня был приказ>. И наоборот, дольше и успешна
других разрушению личности сопротивлялись те, кого приняв
называть ригористами - <людьми долга>, <людьми принципа>
Показательны в этом отношении и приемы, которые сами закл1Г
ченные изобретали в целях личностного сохранения. Один 1
лагерных <старожилов> сообщил Беттельгейму следующие ра
хожие правила: заставляй себя есть всякий раз, как продет
вится возможность; спи или читай, если выпала свободная и.
нута, и непременно чисть зубы по утрам. Смысл этих прав>
один: делать непредписанное, свободно подчинять себя том
к чему не принуждает лагерное начальство. В этом случае дан
чистка зубов может быть поступком.
Прибегая к кантонским понятиям, Беттельгейм формуляру
своего рода императив лагерного выживания: во что бы то ни ста
<создать вокруг себя область автономного поведения>. Оолас
эта тем шире и прочнее, чем основательнее запреты, добровояк
наложенные на себя человеком, чем ближе они к фундамент
ным нравственным требованиям. В условиях голода, унижен
рабского труда дольше всех выдерживали те, кто однажды
жился постановить сам для себя: <я ни при каких уело
не стану доносчиком> или <я никогда не приму участия
рательной акции>. Таков был трагический парадокс лагер
ования: чтобы не вымереть, надо было перестать бояться
уемой насильственной смерти, самому выбрать то, за что
Однажды казнят. Но ведь парадокс этот неявно присутствует
1,самом понятии принципа (безусловного императива). Прин-
- не принцип, если за него не готовы идти на утраты, жертвы,
Исследования и даже на смерть.
змышляя над экстремальной ситуацией фашистских лаге-
цБ. Беттельгейм выявил некоторую всеобщую правду о чело-
1 скрытую от нас в условиях более или менее нормального
ального существования.
1равственность - не просто средство общественного регули-
дия индивидуального поведения. Она еще и средство духовно-
онального выживания самого индивида. Там, где нет свободно
(анных нравственных обязанностей (пусть самых элементар-
1, начинается общая деградация человека, особенно быстрая,
к он становится добычей преступного окружения или пре-
вого режима. Сплошь и рядом она оказывается прологом к
уничтожению.
Оконце XIX века французский социолог Э. Дюркгейм в рабо-
амоубийство> обратил внимание на то, что расчетам с жизнью,
вравило, предшествует <аномия> (буквально <беззаконность>,
йормность> ) - состояние, когда для человека ничто не свято
обязательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217