"Существует много
такого, что изменить невозможно!" Человек должен зарабатывать на
жизнь, должен быть отцом или матерью для своих детей, должен
выполнять свои моральные обязательства. Должен мириться со свои-
ми ограничениями: паралитик не может ходить, малообеспеченный не
имеет возможности уйти на пенсию, у стареющей вдовы мало шан-
сов выйти замуж и т.д. Этот аргумент - фундаментальное возраже-
ние на тезис о свободе человека - появляется на любых стадиях тера-
пии и столь важен, что я подробно рассмотрю его ниже.
Хотя эти техники установки метки и акцентирования ответственно-
сти имеют свое место в терапии, их эффективность ограничена. "Не-
могущие" колокольчики и лозунги типа "Возьмите на себя ответствен-
ность за свою жизнь" или "Присвойте свои чувства" часто останавли-
вают внимание, но большинству пациентов одних призывов недоста-
точно, и терапевту нужно использовать методы более глубокого дей-
ствия. Наиболее мощные известные в терапии методы включают ана-
лиз текущего ("здесь-и-сейчас") поведения клиента в терапии с демон-
страцией того, что в терапевтических условиях клиент микрокосмичес-
ки воссоздает ту же ситуацию, с которой имеет дело в жизни. Как я
покажу далее, психотерапевтический процесс действительно может
быть специальным образом организован с целью фокусировки на со-
знании ответственности у клиента.
Ответственность и "здесь-и-сейчас
Попытки терапевта анализировать рассказ пациента, демонстрируя
его ответственность за жизненную ситуацию, нередко "теряются в
песках". Например, пациентка вполголоса скажет: "Все это замеча-
тельно, Ему хорошо сидеть здесь в комфортабельном кабинете и го-
орить мне, что я сама себя в это загнала. Но он по-настоящему не
нает. какая садистская скотина мой муж" (или "какой у меня ужас-
1ЫЙ шеф", или "насколько действительно непреодолима моя компуль-
1ивность", или "что такое на самом деле мир бизнеса", или еще ка-
(сая-нибудь из неограниченного количества непреодолимых проблем).
тому сопротивлению нет пределов, поскольку, как знает каждый
опытный психотерапевт, пациент отнюдь не является объективным
наблюдателем своих жизненных перипетий. Пациент может исполь-
ювать экстернализующие механизмы защиты или массу иных спосо-
}ов искажать факты так, чтобы они соответствовали его ожиданиям.
Доэтому лишь в редких случаях терапевт может успешно стимулиро-
)ать принятие ответственности, имея дело с пересказываемой инфор-
мацией.
, Эффективность терапевта значительно возрастает, когда он рабо-
тает с материалом, манифестируемым в "здесь-и-сейчас" терапевти-
ческой ситуации. Сосредоточиваясь на возникших в процессе терапии
ереживаниях, к которым он сам причастен, терапевт может помочь
ациенту в исследовании ответственности за проявляющееся "на гла-
IX" поведение - еще до того, как оно в результате действия защит-
ых механизмов потеряло отчетливость и доступность непосредствен-
ому наблюдению. Терапевтическое воздействие намного усиливается,
когда терапевт фокусируется на инциденте или аспекте поведения,
5наруживающем очевидную близость с проблемой, приведшей па-
иента на терапию.
Случай пациентки Дорис может послужить клинической иллюст-
ацией. Она обратилась за терапевтической помощью из-за тяжелой
зевоги, сосредоточенной в основном вокруг отношений с мужчина-
и. Основная проблема пациентки, согласно ее описанию, состояла
1 том, что она вовлекается в отношения с мужчинами, которые пло-
хо с ней обращаются, и потом не может из этих отношений выпу-
аться. Она подвергалась абъюзу со стороны отца, первого мужа,
еперешнего мужа и длинной вереницы начальников. Рассказ Дорис
> своей проблеме был убедителен, и я был склонен сочувствовать ей
1 том, что злая судьба вновь и вновь бросала ее в лапы тиранических
юднков. Она в течение нескольких месяцев посещала терапевтичес-
кую группу, когда у нее случился тяжелый приступ тревоги. Не в
состоянии ждать до следующей групповой сессии, она позвонила мне
однажды утром с просьбой как можно скорее провести индивидуаль-
1>ую встречу. С немалыми трудностями я перестроил свой день и со-
гласился принять ее в три часа дня сегодня же. Без двадцати три она
бозвонила и оставила сообщение об отмене встречи. Несколько дней
В смысле "abuse", абъюз". - Прим. переводчика.
263
спустя, на групповой встрече, я спросил, что произошло. Она отгос-
тила, что тогда к середине дня ей стало немного лучше, а поскольку
мои правила были таковы, что я мог индивидуально встретиться с уча-
стником группы лишь один раз в течение всего курса терапии, она
решила сберечь свой час до того времени, когда он понадобится ей
еще больше.
Между тем я никогда не заявлял такого правила! Никогда бы я нс
отказался встретиться с пациентом в чрезвычайной ситуации. Ни один
из участников группы не слышал, чтобы я делал подобное заявление.
Но Дорис была убеждена, что я сказал ей это. Она сделала свой выбор:
стала вспоминать другие инциденты наших с ней отношений, причем
очень избирательно. Например, с удивительной четкостью она вспом-
нила единственное адресованное ей раздраженное замечание, сделан-
ное мною за предшествующие месяцы (о ее монополистических тен-
денциях), и часто повторяла его в группе. Однако она забыла многие
мои позитивные поддерживающие замечания, которые я делал в пос-
ледующее время.
Взаимодействие Дорис со мной в микрокосме "здесь-и-сейчас"
репрезентировало ее отношения с мужчинами и проясняло ее собствен-
ную роль (то есть ее ответственность) в порождении ее жизненной
ситуации. Она искаженно воспринимала меня, так же как и других
мужчин - всех нас она видела авторитарными и безразличными. Но
из этого инцидента можно было узнать еще кое-что. Я был сердит на
Дорис за отмену встречи в последний момент, после того как я при-
ложил такие усилия и освободил для нее время. Меня также раздра-
жало ее упорное настаивание - несмотря на несогласие остальных семи
членов группы - на том, что я ввел "правило" единственной инди-
видуальной сессии. С некоторым трудом я умерил свое раздражение
и удержался на позиции терапевтической объективности, но теперь я
легко мог вообразить, как трудно иметь дело с Дорис во внетерапев-
тической реальной жизненной ситуации.
Суть происшедшего заключалась в следующем: у Дорис были опре-
деленные представления о мужчинах, ожидания их определенного
поведения по отношению к ней. Эти ожидания искажали ее воспри-
ятие, и перцептивные искажения заставляли ее вести себя так, что она
вызывала то самое поведение, которого страшилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207
такого, что изменить невозможно!" Человек должен зарабатывать на
жизнь, должен быть отцом или матерью для своих детей, должен
выполнять свои моральные обязательства. Должен мириться со свои-
ми ограничениями: паралитик не может ходить, малообеспеченный не
имеет возможности уйти на пенсию, у стареющей вдовы мало шан-
сов выйти замуж и т.д. Этот аргумент - фундаментальное возраже-
ние на тезис о свободе человека - появляется на любых стадиях тера-
пии и столь важен, что я подробно рассмотрю его ниже.
Хотя эти техники установки метки и акцентирования ответственно-
сти имеют свое место в терапии, их эффективность ограничена. "Не-
могущие" колокольчики и лозунги типа "Возьмите на себя ответствен-
ность за свою жизнь" или "Присвойте свои чувства" часто останавли-
вают внимание, но большинству пациентов одних призывов недоста-
точно, и терапевту нужно использовать методы более глубокого дей-
ствия. Наиболее мощные известные в терапии методы включают ана-
лиз текущего ("здесь-и-сейчас") поведения клиента в терапии с демон-
страцией того, что в терапевтических условиях клиент микрокосмичес-
ки воссоздает ту же ситуацию, с которой имеет дело в жизни. Как я
покажу далее, психотерапевтический процесс действительно может
быть специальным образом организован с целью фокусировки на со-
знании ответственности у клиента.
Ответственность и "здесь-и-сейчас
Попытки терапевта анализировать рассказ пациента, демонстрируя
его ответственность за жизненную ситуацию, нередко "теряются в
песках". Например, пациентка вполголоса скажет: "Все это замеча-
тельно, Ему хорошо сидеть здесь в комфортабельном кабинете и го-
орить мне, что я сама себя в это загнала. Но он по-настоящему не
нает. какая садистская скотина мой муж" (или "какой у меня ужас-
1ЫЙ шеф", или "насколько действительно непреодолима моя компуль-
1ивность", или "что такое на самом деле мир бизнеса", или еще ка-
(сая-нибудь из неограниченного количества непреодолимых проблем).
тому сопротивлению нет пределов, поскольку, как знает каждый
опытный психотерапевт, пациент отнюдь не является объективным
наблюдателем своих жизненных перипетий. Пациент может исполь-
ювать экстернализующие механизмы защиты или массу иных спосо-
}ов искажать факты так, чтобы они соответствовали его ожиданиям.
Доэтому лишь в редких случаях терапевт может успешно стимулиро-
)ать принятие ответственности, имея дело с пересказываемой инфор-
мацией.
, Эффективность терапевта значительно возрастает, когда он рабо-
тает с материалом, манифестируемым в "здесь-и-сейчас" терапевти-
ческой ситуации. Сосредоточиваясь на возникших в процессе терапии
ереживаниях, к которым он сам причастен, терапевт может помочь
ациенту в исследовании ответственности за проявляющееся "на гла-
IX" поведение - еще до того, как оно в результате действия защит-
ых механизмов потеряло отчетливость и доступность непосредствен-
ому наблюдению. Терапевтическое воздействие намного усиливается,
когда терапевт фокусируется на инциденте или аспекте поведения,
5наруживающем очевидную близость с проблемой, приведшей па-
иента на терапию.
Случай пациентки Дорис может послужить клинической иллюст-
ацией. Она обратилась за терапевтической помощью из-за тяжелой
зевоги, сосредоточенной в основном вокруг отношений с мужчина-
и. Основная проблема пациентки, согласно ее описанию, состояла
1 том, что она вовлекается в отношения с мужчинами, которые пло-
хо с ней обращаются, и потом не может из этих отношений выпу-
аться. Она подвергалась абъюзу со стороны отца, первого мужа,
еперешнего мужа и длинной вереницы начальников. Рассказ Дорис
> своей проблеме был убедителен, и я был склонен сочувствовать ей
1 том, что злая судьба вновь и вновь бросала ее в лапы тиранических
юднков. Она в течение нескольких месяцев посещала терапевтичес-
кую группу, когда у нее случился тяжелый приступ тревоги. Не в
состоянии ждать до следующей групповой сессии, она позвонила мне
однажды утром с просьбой как можно скорее провести индивидуаль-
1>ую встречу. С немалыми трудностями я перестроил свой день и со-
гласился принять ее в три часа дня сегодня же. Без двадцати три она
бозвонила и оставила сообщение об отмене встречи. Несколько дней
В смысле "abuse", абъюз". - Прим. переводчика.
263
спустя, на групповой встрече, я спросил, что произошло. Она отгос-
тила, что тогда к середине дня ей стало немного лучше, а поскольку
мои правила были таковы, что я мог индивидуально встретиться с уча-
стником группы лишь один раз в течение всего курса терапии, она
решила сберечь свой час до того времени, когда он понадобится ей
еще больше.
Между тем я никогда не заявлял такого правила! Никогда бы я нс
отказался встретиться с пациентом в чрезвычайной ситуации. Ни один
из участников группы не слышал, чтобы я делал подобное заявление.
Но Дорис была убеждена, что я сказал ей это. Она сделала свой выбор:
стала вспоминать другие инциденты наших с ней отношений, причем
очень избирательно. Например, с удивительной четкостью она вспом-
нила единственное адресованное ей раздраженное замечание, сделан-
ное мною за предшествующие месяцы (о ее монополистических тен-
денциях), и часто повторяла его в группе. Однако она забыла многие
мои позитивные поддерживающие замечания, которые я делал в пос-
ледующее время.
Взаимодействие Дорис со мной в микрокосме "здесь-и-сейчас"
репрезентировало ее отношения с мужчинами и проясняло ее собствен-
ную роль (то есть ее ответственность) в порождении ее жизненной
ситуации. Она искаженно воспринимала меня, так же как и других
мужчин - всех нас она видела авторитарными и безразличными. Но
из этого инцидента можно было узнать еще кое-что. Я был сердит на
Дорис за отмену встречи в последний момент, после того как я при-
ложил такие усилия и освободил для нее время. Меня также раздра-
жало ее упорное настаивание - несмотря на несогласие остальных семи
членов группы - на том, что я ввел "правило" единственной инди-
видуальной сессии. С некоторым трудом я умерил свое раздражение
и удержался на позиции терапевтической объективности, но теперь я
легко мог вообразить, как трудно иметь дело с Дорис во внетерапев-
тической реальной жизненной ситуации.
Суть происшедшего заключалась в следующем: у Дорис были опре-
деленные представления о мужчинах, ожидания их определенного
поведения по отношению к ней. Эти ожидания искажали ее воспри-
ятие, и перцептивные искажения заставляли ее вести себя так, что она
вызывала то самое поведение, которого страшилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207