23. РОКОВАЯ ОШИБКА
Все свои душевные и физические силы императрица отдавала делу защиты
России. Забыв о собственных недугах, она с головой ушла в госпитальну
работу. Александра Федоровна была особенно счастлива, когда заботилась о
ближних. В этом смысле война открывала перед нею самые широкие
возможности. "То, чем я здесь занимаюсь, некоторым покажется ненужным, -
говорила императрица своей фрейлине Буксгевден. - Но здесь требуются
заботливые руки, на счету каждый человек". Работа сестры милосердия
захватила ее с головой. Огромный Екатерининский дворец в Царском Селе был
превращен в военный госпиталь. К концу 1914 года в одном лишь
Петроградском округе было открыто восемьдесят пять госпиталей,
находившихся на попечении императрицы. Такого рода деятельность, правда,
не в столь широких масштабах, занимались и другие русские дамы, под
покровительством которых функционировали госпитали и санитарные поезда.
Однако очень немногие, подобно императрице, сами поступали на курсы сестер
милосердия и ежедневно приходили работать в госпиталь.
Распорядок жизни изменился и в Александровском дворце. Государыня,
из-за частых недомоганий лежавшая прежде в постели до полудня, поднималась
в семь часов, чтобы успеть к заутрене. В девять, надев на себя серое
платье сестры милосердия, вместе со старшими великими княжнами, Ольгой и
Татьяной Николаевнами и Анной Вырубовой, она отправлялась в госпиталь на
курсы. Ежедневно с фронта прибывали поезда со знаком Красного Креста,
битком набитые ранеными и умирающими. Большинство из них получило лишь
первую помощь прямо в окопах или на полевых перевязочных пунктах. Бойцы
прибывали грязные, в окровавленных повязках; они метались в бреду,
стонали. Под руководством опытных сестер учащиеся курсов обмывали и
перевязывали раны и изуродованные конечности. А.Вырубова вспоминала:
"Государыня и Великие Княжны присутствовали при всех операциях. Стоя за
хирургом, Государыня, как каждая операционная сестра, подавала
стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и
руки, перевязывала гангренные раны, не гнушалась ничем и стойко вынося
запахи и ужасные картины военного госпиталя во время войны". И тем не
менее, писала фрейлина, никогда императрица не была более счастлива, чем в
тот день, когда, "выдержав экзамен, Императрица и дети, наряду с другими
сестрами окончившими двухмесячный курс, получили красные кресты и
аттестаты на звание сестер милосердия военного времени".
Проработав все утро в операционной, государыня наспех обедала и
вторую половину дня проводила в осмотрах других госпиталей. Вырубова
писала в своих мемуарах: "Вижу ее, как она утешает и ободряет их, кладет
руку на голову и подчас молится с ними. Императрицу боготворили, ожидая ее
прихода, стараясь дотронуться до ее серого санитарного платья; умирающие
просили ее посидеть возле кровати, поддержать им руку или голову, и она,
невзирая на усталость, успокаивала их целыми часами". А.А.Вырубова
наблюдала, как "раненые солдаты и офицеры часто просили Государыню быть
около них во время тяжелых перевязок и операций, говоря, что "не так
страшно", когда Государыня рядом".
Для императрицы люди эти были воплощением истекающей кровью,
умирающей России. Она ощущала себя царицей матушкой всех этих храбрых
мужчин и юношей, которые, не щадя себя, сражались за Родину. "Какие
ужасные раны!" - писала она государю 21 октября 1914 года. "В первый раз
побрила солдату ногу возле и кругом раны..." В тот же день, в другом
письме она сообщает: "3 большие операции - одному раненному пришлось
отрезать 3 пальца, так как начиналось заражение крови... Меня преследуют
ужасные запахи от этих зараженных ран. Княжна осмотрела бедного мальчика и
одного офицера 2-го стрелкового п., ноги которого уже стали темного цвета;
опасаются, что придется прибегать к ампутации.
Я вчера присутствовала при перевязке этого мальчика - ужасный вид, он
прижался ко мне и держался спокойно, бедное дитя". 20 ноября она писала:
"Сегодня утром мы присутствовали (я, по обыкновению, помогаю подавать
инструменты, Ольга продевала нитки в иголки) при нашей первой большой
ампутации (рука была отнята у самого плеча)".
Императрица не щадила себя, обрабатывала даже жуткие раны в пах. "Мне
пришлось перевязывать несчастных с ужасными ранами... они едва ли
останутся мужчинами в будущем, так как все пронизано пулями, быть может,
придется все отрезать, так все почернело, но я надеюсь спасти, - страшно
смотреть, - я все промыла, почистила, помазала иодином, покрыла вазелином,
подвязала, - все это вышло вполне удачно... Я сделала три подобные
перевязки, - у одного была вставлена туда трубочка. Сердце кровью за них
обливается, - не стану описывать других подробностей, так это грустно, но,
будучи женой и матерью, особенно сочувствую им. Молодую сестру (девушку) я
выслала из комнаты..."
Государю, находившемуся в Царской Ставке, лицом к лицу со смертью
сталкиваться не приходилось. Имея дело с абстрактными цифрами, он знал
одно: по мере уменьшения численности полков, бригад и дивизий, следовало
восполнять потери. Императрица же со смертью встречалась ежедневно. "Один
солдат умер во время операции... гемораргия, - отметила она 25 ноября 1914
года. - Все держались стойко, никто не растерялся. Девочки (Ольга и
Татьяна) тоже выказали мужество, хотя они, а так же Аня [Вырубова] никогда
не видели смерть вблизи. Он умер в одну минуту... Как близка всегда
смерть".
В ноябре государыня подружилась с молодым офицером и часто
рассказывала о нем в своих письмах мужу: "Мальчик просил меня приехать
пораньше... Нахожу, что ему становится все хуже... по вечерам он в
полубредовом состоянии - до того слаб. Он постепенно угаснет - надеюсь,
только не в нашем присутствии".
В начале марта он умер. Императрица писала: "Мой бедный раненый друг
скончался. Бог мирно и тихо взял его к себе. Я, как всегда, побыла с ним
утром, а также посидела около часу у него днем. Он очень много говорил -
лишь шепотом - все о своей службе на Кавказе - такой интересный и светлый,
с большими лучистыми глазами... Ольга и я отправились взглянуть на него.
Он там лежит спокойно, весь покрытый моими цветами, которые я ему
ежедневно приносила, с его милой тихой улыбкой, - лоб у него еще совсем
теплый... Я вернулась в слезах домой. Старшая сестра также не может этого
постигнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190