На сей раз Александр III повиновался. Цесаревич разрывался между
"долгом оставаться с дорогими родителями, чтобы сопровождать их в Крым, и
непременным желанием поехать в Вольфсгартен, чтобы оказаться рядом со моей
милой Аликс". Подавив в себе эгоистическое чувство, вместе с семьей он
отправился в Крым, где в Ливадии императорская семья имела летний дворец.
Там, в теплом краю, среди виноградников, царь начал поправляться. У
него появился аппетит, он стал принимать солнечные ванны и даже спускался
к морю. Но через несколько дней государя начала снова мучить бессонница,
появилась слабость в ногах, и он слег. Была назначена строгая диета и, к
крайнему огорчению царя, ему было запрещено есть мороженое.
Шестнадцатилетняя Ольга, которая сидела у постели отца, однажды услышала
шепот: "Деточка, милая, я знаю, в соседней комнате есть мороженое. Принеси
мне, только, чтобы никто не заметил". Дочь тайком принесла больному
лакомство, и тот с неописуемым наслаждением съел его. Был вызван из
Петербурга отец Иоанн Кронштадтский, многие почитатели священника называли
его чудотворцем. Доктора лечили, отец Иоанн молился, но с каждым днем
государю становилось все хуже.
Почувствовав роковой исход, Николай попросил Аликс приехать в
Ливадию. Невеста тотчас примчалась. Ехала она в обыкновенном пассажирском
поезде. Нареченной наследника цесаревича следовало бы подать специальный
поезд, но министр двора, в чьи обязанности входило решение подобных
проблем, был так занят в связи с болезнью государя, что упустил это из
виду. Подъезжая к Крыму в сопровождении сестры Эллы, которая встретила ее
на границе, Аликс телеграфировала, указав в телеграмме, что желает как
можно скорее принять православие. Николай Александрович был не в силах
скрыть своих чувств: "Боже мой! Какая радость встретиться с ней на родине
и иметь близко от себя - половина забот и скорби как будто спала с плеч!"
Встретив Аликс в Алуште вместе с великим князем Сергеем
Александровичем, он привез ее в Ливадию в открытой коляске. Во время
четырехчасового путешествия оба неоднократно останавливались в татарских
аулах, жители которых встречали их хлебом-солью, охапками винограда и
цветов. Когда экипаж подкатил ко дворцу, где для встречи цесаревича и его
невесты выстроился почетный караул, оказалось, что коляска доверху
нагружена цветами и виноградом.
Желая оказать внимание невесте своего сына, будущей императрице
российской, несмотря на все запреты врачей и семьи, Александр III встал с
кровати, надел полную парадную форму и, сидя в кресле, благословил будущих
супругов, припавших к ногам бледного, обессилевшего гиганта.
Десять суток не отходили домашние от постели умирающего царя.
Охваченные одновременно счастьем и отчаянием, Николай и Аликс неслышно
двигались по дому. Гуляли среди виноградников, по берегу моря, не смея
удаляться от дома, где жил император. Когда царь принимался за доклады,
доставленные министрами, Аликс садилась у его постели. Для молодой невесты
роль эта была нелегкая. Оказавшись среди убитых горем близких царя, она
чувствовала себя посторонней. Единственно, с кем она встречалась, кому
могла довериться, был Николай. Императрица Мария Федоровна была слишком
занята больным супругом, чтобы уделять особое внимание своей будущей
невестке. Вполне естественно, в семье, где больной был одновременно мужем,
отцом и правителем огромной империи, взоры всех были обращены к главе
семейства и его супруге. Врачи, министры и придворные относились к
императрице не только с почтением, какого и заслуживает царица, но еще и с
особой заботой, понимая, какие тяжкие испытания выпали на ее долю. Едва
отойдя от постели больного царя, врачи направлялись к императрице, почти
не замечая робкого юношу и молодую женщину, стоящих возле дверей или у
лестницы. В конце концов Аликс это возмутило. Ее любимый, которого она
почитала, наследник престола. Если этот великан, с которым она была почти
незнакома, скончается, царем станет ее суженый. Однако на него смотрят,
как на пустое место.
Многие из испытываемых ею чувств Аликс выразила в знаменитой записи в
его дневнике: "Дорогое дитя! Молись Богу, Он поможет тебе не падать духом,
Он утешит тебя в твоем горе. Твое Солнышко молится за тебя и за любимого
больного... Будь стойким и прикажи доктору Лейдену и другому Г. приходить
к тебе ежедневно и сообщать, в каком состоянии они его находят, а также
все подробности относительно того, что они находят нужным для него
сделать. И если д-ру что-нибудь нужно, пусть он приходит прямо к тебе. Не
позволяй другим быть первыми и обходить тебя. Ты любимый сын Отца, и тебя
должны спрашивать и тебе говорить обо всем. Выяви твою личную волю и не
позволяй другим забывать, кто ты. Прости меня, дорогой!"
Страдания царственного больного продолжались все десять дней, которые
прошли после приезда Аликс в Ливадию. "Окружающие встретили ее холодно, в
особенности, княжна А.А.Оболенская и графиня Воронцова. Ей было тяжело и
одиноко; не нравились ей шумные обеды наверху... собравшейся семьи, в
такой момент, когда... доживал свои последние дни и часы Государь", -
писала впоследствии А.А.Вырубова.
Днем 20-го октября (1-го ноября) 1894 года Александр III скончался.
Мария Федоровна, подхваченная Аликс, упала в обморок. "Боже мой, Боже мой,
что за день. Господь отозвал к себе нашего обожаемого, дорогого, горячо
любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется - кажется до того
неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху
около него! Дыхание было затруднено, требовалось все время давать ему
вдыхать кислород. Около половины 3-го он причастился Св.Тайн; вскоре
начались легкие судороги... и конец быстро настал! О. Иоанн больше часу
стоял у его изголовья и держал за голову. Это была смерть святого!
Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!"
Никто не осознал в большей мере значения кончины царя, чем
двадцатишестилетний цесаревич, унаследовавший его трон.
"В эту минуту в первый и последний раз в моей жизни я увидел слезы в
его голубых глазах. Он взял меня под руку и повел вниз в свою комнату. Мы
обнялись и плакали вместе. Он не мог собраться с мыслями. Он сознавал, что
сделался императором, и это страшное бремя власти давило его", - вспоминал
великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II.
"Сандро, что я буду делать, - патетически воскликнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
"долгом оставаться с дорогими родителями, чтобы сопровождать их в Крым, и
непременным желанием поехать в Вольфсгартен, чтобы оказаться рядом со моей
милой Аликс". Подавив в себе эгоистическое чувство, вместе с семьей он
отправился в Крым, где в Ливадии императорская семья имела летний дворец.
Там, в теплом краю, среди виноградников, царь начал поправляться. У
него появился аппетит, он стал принимать солнечные ванны и даже спускался
к морю. Но через несколько дней государя начала снова мучить бессонница,
появилась слабость в ногах, и он слег. Была назначена строгая диета и, к
крайнему огорчению царя, ему было запрещено есть мороженое.
Шестнадцатилетняя Ольга, которая сидела у постели отца, однажды услышала
шепот: "Деточка, милая, я знаю, в соседней комнате есть мороженое. Принеси
мне, только, чтобы никто не заметил". Дочь тайком принесла больному
лакомство, и тот с неописуемым наслаждением съел его. Был вызван из
Петербурга отец Иоанн Кронштадтский, многие почитатели священника называли
его чудотворцем. Доктора лечили, отец Иоанн молился, но с каждым днем
государю становилось все хуже.
Почувствовав роковой исход, Николай попросил Аликс приехать в
Ливадию. Невеста тотчас примчалась. Ехала она в обыкновенном пассажирском
поезде. Нареченной наследника цесаревича следовало бы подать специальный
поезд, но министр двора, в чьи обязанности входило решение подобных
проблем, был так занят в связи с болезнью государя, что упустил это из
виду. Подъезжая к Крыму в сопровождении сестры Эллы, которая встретила ее
на границе, Аликс телеграфировала, указав в телеграмме, что желает как
можно скорее принять православие. Николай Александрович был не в силах
скрыть своих чувств: "Боже мой! Какая радость встретиться с ней на родине
и иметь близко от себя - половина забот и скорби как будто спала с плеч!"
Встретив Аликс в Алуште вместе с великим князем Сергеем
Александровичем, он привез ее в Ливадию в открытой коляске. Во время
четырехчасового путешествия оба неоднократно останавливались в татарских
аулах, жители которых встречали их хлебом-солью, охапками винограда и
цветов. Когда экипаж подкатил ко дворцу, где для встречи цесаревича и его
невесты выстроился почетный караул, оказалось, что коляска доверху
нагружена цветами и виноградом.
Желая оказать внимание невесте своего сына, будущей императрице
российской, несмотря на все запреты врачей и семьи, Александр III встал с
кровати, надел полную парадную форму и, сидя в кресле, благословил будущих
супругов, припавших к ногам бледного, обессилевшего гиганта.
Десять суток не отходили домашние от постели умирающего царя.
Охваченные одновременно счастьем и отчаянием, Николай и Аликс неслышно
двигались по дому. Гуляли среди виноградников, по берегу моря, не смея
удаляться от дома, где жил император. Когда царь принимался за доклады,
доставленные министрами, Аликс садилась у его постели. Для молодой невесты
роль эта была нелегкая. Оказавшись среди убитых горем близких царя, она
чувствовала себя посторонней. Единственно, с кем она встречалась, кому
могла довериться, был Николай. Императрица Мария Федоровна была слишком
занята больным супругом, чтобы уделять особое внимание своей будущей
невестке. Вполне естественно, в семье, где больной был одновременно мужем,
отцом и правителем огромной империи, взоры всех были обращены к главе
семейства и его супруге. Врачи, министры и придворные относились к
императрице не только с почтением, какого и заслуживает царица, но еще и с
особой заботой, понимая, какие тяжкие испытания выпали на ее долю. Едва
отойдя от постели больного царя, врачи направлялись к императрице, почти
не замечая робкого юношу и молодую женщину, стоящих возле дверей или у
лестницы. В конце концов Аликс это возмутило. Ее любимый, которого она
почитала, наследник престола. Если этот великан, с которым она была почти
незнакома, скончается, царем станет ее суженый. Однако на него смотрят,
как на пустое место.
Многие из испытываемых ею чувств Аликс выразила в знаменитой записи в
его дневнике: "Дорогое дитя! Молись Богу, Он поможет тебе не падать духом,
Он утешит тебя в твоем горе. Твое Солнышко молится за тебя и за любимого
больного... Будь стойким и прикажи доктору Лейдену и другому Г. приходить
к тебе ежедневно и сообщать, в каком состоянии они его находят, а также
все подробности относительно того, что они находят нужным для него
сделать. И если д-ру что-нибудь нужно, пусть он приходит прямо к тебе. Не
позволяй другим быть первыми и обходить тебя. Ты любимый сын Отца, и тебя
должны спрашивать и тебе говорить обо всем. Выяви твою личную волю и не
позволяй другим забывать, кто ты. Прости меня, дорогой!"
Страдания царственного больного продолжались все десять дней, которые
прошли после приезда Аликс в Ливадию. "Окружающие встретили ее холодно, в
особенности, княжна А.А.Оболенская и графиня Воронцова. Ей было тяжело и
одиноко; не нравились ей шумные обеды наверху... собравшейся семьи, в
такой момент, когда... доживал свои последние дни и часы Государь", -
писала впоследствии А.А.Вырубова.
Днем 20-го октября (1-го ноября) 1894 года Александр III скончался.
Мария Федоровна, подхваченная Аликс, упала в обморок. "Боже мой, Боже мой,
что за день. Господь отозвал к себе нашего обожаемого, дорогого, горячо
любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется - кажется до того
неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху
около него! Дыхание было затруднено, требовалось все время давать ему
вдыхать кислород. Около половины 3-го он причастился Св.Тайн; вскоре
начались легкие судороги... и конец быстро настал! О. Иоанн больше часу
стоял у его изголовья и держал за голову. Это была смерть святого!
Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!"
Никто не осознал в большей мере значения кончины царя, чем
двадцатишестилетний цесаревич, унаследовавший его трон.
"В эту минуту в первый и последний раз в моей жизни я увидел слезы в
его голубых глазах. Он взял меня под руку и повел вниз в свою комнату. Мы
обнялись и плакали вместе. Он не мог собраться с мыслями. Он сознавал, что
сделался императором, и это страшное бремя власти давило его", - вспоминал
великий князь Александр Михайлович, двоюродный дядя Николая II.
"Сандро, что я буду делать, - патетически воскликнул он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190