Но при отсутствии плазмы, по
мнению гематологов, гемофилики могут оказаться в положении, которое
описано выше.
Поскольку то, что случилось в Спале, настолько непонятно и столь
существенно для последующих событий, следует изучить его всесторонне.
Прежде всего надо иметь ввиду, что телеграмма Распутина сама по себе могла
оказать благотворное воздействие.
Начнем с того, что фраза в телеграмме старца - "Пусть доктора его не
мучат" - представляла собой превосходную рекомендацию медицинского
характера. В присутствии четырех врачей, которые суетились вокруг его
постели, измеряя температуру, щупая ногу и пах, больной ребенок лишен был
главного условия выздоровления - полного покоя. С трудом образовавшийся
тромб можно легко было разрушить вследствие частых прикосновений того или
другого врача к больному. Когда же доктора, в конце концов, оставили
мальчика в покое - то ли махнув на него рукой, то ли по совету Распутина -
это не могло не сказаться благотворно на здоровье ребенка.
Есть и еще одна возможность, правда, сомнительная, но которую следует
иметь ввиду. Давно высказывалось предположение, что при кровотечениях
важную роль играет эмоциональный фактор. Последнее время гипотеза эта
получила новое подтверждение. Выступая на международном симпозиуме в 1957
году, доктор Пол Дж. Пойнсард, сотрудник клиники имени Джефферсона при
Филадельфийском университете, заявил, что "под воздействием эмоционального
стресса больной гемофилией в большей степени подвержен воздействию
недуга". Доктор Пойнсард заключил, что "спокойствие пациента наряду с
ощущением эмоциональной комфортности, по-видимому, обуславливает менее
интенсивные и более редкие кровотечения по сравнению с субъектом,
находящимся в стрессовом состоянии".
В тот момент, когда в Спалу пришла телеграмма "старца", императрица,
единственное лицо, с которым находившийся в полубессознательном состоянии
ребенок, поддерживал эмоциональный контакт, была возбуждена, чуть ли не в
истерике. Очевидно, и страх и отчаяние матери передавались Алексею. Именно
этим, с точки зрения доктора Пойнсарда, было обусловлено состояние
больного. Если это так, то внезапное улучшение морального состояния
матери, вызванное распутинской телеграммой, могло благотворно повлиять и
на ребенка. Это ощущение спокойной уверенности, само по себе, вряд ли
смогло бы остановить кровотечение. Но наряду с меньшим объемом крови,
теряемой при кровоизлиянии вследствие падения кровяного давления и
постепенного образования тромбов, оно могло вызвать положительный эффект.
Вполне возможно, как полагала и государыня, именно это обстоятельство и
заставило смерть отступить.
Какова бы ни была причина исцеления, все - врачи, придворные, великие
княжны; как те, кто верил в Распутина, так и те, кто его ненавидел -
признавали загадочную связь между обоими событиями. Лишь для одного
человека тайна эта вовсе не была тайной. Александра Федоровна прекрасно
понимала, что произошло. Лучшие врачи России оказались бессильны помочь ее
сыну, собственные ее молитвы оставались безответными, но стоило ей
обратиться к Распутину, как предстателю ее перед Господом, как свершилось
чудо. Отныне императрица была убеждена: жизнь ее ребенка в руках "старца".
И последствия такой убежденности оказались роковыми.
После того, как кризис миновал, жизнь царской семьи вошла в прежнюю
колею. Император принимал министров, обсуждая с ними войну, которую
Болгария и Австрия вели против Турции. Охотился, играл в теннис, гулял в
лесу, катался по реке на лодке. Однажды он повез катать Вырубову. Она
вспоминала: "Государь повез меня на лодке по Пилице, мы наткнулись на
песчаный островок и чуть не перевернулись".
Выздоровление цесаревича шло медленно. Целыми неделями мать
оставалась вместе с ребенком. Он полулежал в постели, откинувшись на
подушки, родительница сидела в кресле. Читала вслух или вязала.
"Должен предупредить Тебя, со слов докторов, что выздоровление
Алексея будет медленное, он все еще ощущает боль в левом колене, которое
до сих пор не может разогнуть, и лежит под подушками под этой ногой, -
сообщал 20 октября государь Марии Федоровне. - Но это их не беспокоит,
главное, чтобы внутреннее рассасывание продолжалось, а для этого нужен
покой. Цвет лица у него теперь хороший, а раньше он был совсем как воск, и
руки и ноги также. Похудел он страшно, но зато и начали его питать
доктора!"
Месяц спустя наследник поправился в достаточной мере, чтобы можно
было возвращаться в Царское Село. По распоряжению императрицы дорога от
дворца до вокзала была разровнена таким образом, чтобы на ней не осталось
ни единого бугорка. Возвращаясь домой, царский поезд едва тащился, делая
всего 25 верст в час.
Прежде чем Алексей Николаевич смог снова ходить, прошел почти год.
Левая нога ребенка, прижатая к груди, не разгибалась несколько месяцев.
Врачи укрепили на ней металлический треугольник, стороны которого можно
было перемещать на различную величину. Треугольник постепенно раздвигался,
и нога мало-помалу выпрямлялась. Но и год спустя, когда царская семья жила
в Ливадии, чтобы вылечить хромоту, оставшуюся после Спалы, Алексею
пришлось принимать горячие грязевые ванны. Все это время на официальных
фотографиях цесаревич изображен сидящим или же стоящим на ступеньках с
тем, чтобы травмированная нога казалась здоровой.
После Спалы цесаревич стал серьезнее, задумчивее, внимательнее к
окружающим его людям. А задуматься восьмилетнему ребенку было над чем.
Отец его, монарх, которому были подвластны многие десятки миллионов
подданных, властелин величайшей на земле державы, не сумел избавить сына
от страданий. Что же до Александры Федоровны, то для нее дни болезни
ребенка были днями, проведенными в аду. И сила, которая исторгла ее из
этого ада, была ниспослана с небес. Олицетворением же этой силы, в ее
глазах, был Григорий Распутин.
15. РАСПУТИН
В Григории Распутине было много отталкивающего. Когда этот сибирский
"чудотворец" впервые появился в 1905 году в самых модных салонах
Петербурга, ему было тридцать лет с небольшим. [(По словам самого
Распутина, ему тогда было сорок два года.)]
Он носил крестьянскую рубаху, штаны, заправленные в смазные сапоги.
Был неопрятен. Просыпался, ложился спать и снова вставал, не удосужившись
помыться или переодеться. У него были грязные руки, ногти с трауром и
всклокоченная борода, отмечал М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
мнению гематологов, гемофилики могут оказаться в положении, которое
описано выше.
Поскольку то, что случилось в Спале, настолько непонятно и столь
существенно для последующих событий, следует изучить его всесторонне.
Прежде всего надо иметь ввиду, что телеграмма Распутина сама по себе могла
оказать благотворное воздействие.
Начнем с того, что фраза в телеграмме старца - "Пусть доктора его не
мучат" - представляла собой превосходную рекомендацию медицинского
характера. В присутствии четырех врачей, которые суетились вокруг его
постели, измеряя температуру, щупая ногу и пах, больной ребенок лишен был
главного условия выздоровления - полного покоя. С трудом образовавшийся
тромб можно легко было разрушить вследствие частых прикосновений того или
другого врача к больному. Когда же доктора, в конце концов, оставили
мальчика в покое - то ли махнув на него рукой, то ли по совету Распутина -
это не могло не сказаться благотворно на здоровье ребенка.
Есть и еще одна возможность, правда, сомнительная, но которую следует
иметь ввиду. Давно высказывалось предположение, что при кровотечениях
важную роль играет эмоциональный фактор. Последнее время гипотеза эта
получила новое подтверждение. Выступая на международном симпозиуме в 1957
году, доктор Пол Дж. Пойнсард, сотрудник клиники имени Джефферсона при
Филадельфийском университете, заявил, что "под воздействием эмоционального
стресса больной гемофилией в большей степени подвержен воздействию
недуга". Доктор Пойнсард заключил, что "спокойствие пациента наряду с
ощущением эмоциональной комфортности, по-видимому, обуславливает менее
интенсивные и более редкие кровотечения по сравнению с субъектом,
находящимся в стрессовом состоянии".
В тот момент, когда в Спалу пришла телеграмма "старца", императрица,
единственное лицо, с которым находившийся в полубессознательном состоянии
ребенок, поддерживал эмоциональный контакт, была возбуждена, чуть ли не в
истерике. Очевидно, и страх и отчаяние матери передавались Алексею. Именно
этим, с точки зрения доктора Пойнсарда, было обусловлено состояние
больного. Если это так, то внезапное улучшение морального состояния
матери, вызванное распутинской телеграммой, могло благотворно повлиять и
на ребенка. Это ощущение спокойной уверенности, само по себе, вряд ли
смогло бы остановить кровотечение. Но наряду с меньшим объемом крови,
теряемой при кровоизлиянии вследствие падения кровяного давления и
постепенного образования тромбов, оно могло вызвать положительный эффект.
Вполне возможно, как полагала и государыня, именно это обстоятельство и
заставило смерть отступить.
Какова бы ни была причина исцеления, все - врачи, придворные, великие
княжны; как те, кто верил в Распутина, так и те, кто его ненавидел -
признавали загадочную связь между обоими событиями. Лишь для одного
человека тайна эта вовсе не была тайной. Александра Федоровна прекрасно
понимала, что произошло. Лучшие врачи России оказались бессильны помочь ее
сыну, собственные ее молитвы оставались безответными, но стоило ей
обратиться к Распутину, как предстателю ее перед Господом, как свершилось
чудо. Отныне императрица была убеждена: жизнь ее ребенка в руках "старца".
И последствия такой убежденности оказались роковыми.
После того, как кризис миновал, жизнь царской семьи вошла в прежнюю
колею. Император принимал министров, обсуждая с ними войну, которую
Болгария и Австрия вели против Турции. Охотился, играл в теннис, гулял в
лесу, катался по реке на лодке. Однажды он повез катать Вырубову. Она
вспоминала: "Государь повез меня на лодке по Пилице, мы наткнулись на
песчаный островок и чуть не перевернулись".
Выздоровление цесаревича шло медленно. Целыми неделями мать
оставалась вместе с ребенком. Он полулежал в постели, откинувшись на
подушки, родительница сидела в кресле. Читала вслух или вязала.
"Должен предупредить Тебя, со слов докторов, что выздоровление
Алексея будет медленное, он все еще ощущает боль в левом колене, которое
до сих пор не может разогнуть, и лежит под подушками под этой ногой, -
сообщал 20 октября государь Марии Федоровне. - Но это их не беспокоит,
главное, чтобы внутреннее рассасывание продолжалось, а для этого нужен
покой. Цвет лица у него теперь хороший, а раньше он был совсем как воск, и
руки и ноги также. Похудел он страшно, но зато и начали его питать
доктора!"
Месяц спустя наследник поправился в достаточной мере, чтобы можно
было возвращаться в Царское Село. По распоряжению императрицы дорога от
дворца до вокзала была разровнена таким образом, чтобы на ней не осталось
ни единого бугорка. Возвращаясь домой, царский поезд едва тащился, делая
всего 25 верст в час.
Прежде чем Алексей Николаевич смог снова ходить, прошел почти год.
Левая нога ребенка, прижатая к груди, не разгибалась несколько месяцев.
Врачи укрепили на ней металлический треугольник, стороны которого можно
было перемещать на различную величину. Треугольник постепенно раздвигался,
и нога мало-помалу выпрямлялась. Но и год спустя, когда царская семья жила
в Ливадии, чтобы вылечить хромоту, оставшуюся после Спалы, Алексею
пришлось принимать горячие грязевые ванны. Все это время на официальных
фотографиях цесаревич изображен сидящим или же стоящим на ступеньках с
тем, чтобы травмированная нога казалась здоровой.
После Спалы цесаревич стал серьезнее, задумчивее, внимательнее к
окружающим его людям. А задуматься восьмилетнему ребенку было над чем.
Отец его, монарх, которому были подвластны многие десятки миллионов
подданных, властелин величайшей на земле державы, не сумел избавить сына
от страданий. Что же до Александры Федоровны, то для нее дни болезни
ребенка были днями, проведенными в аду. И сила, которая исторгла ее из
этого ада, была ниспослана с небес. Олицетворением же этой силы, в ее
глазах, был Григорий Распутин.
15. РАСПУТИН
В Григории Распутине было много отталкивающего. Когда этот сибирский
"чудотворец" впервые появился в 1905 году в самых модных салонах
Петербурга, ему было тридцать лет с небольшим. [(По словам самого
Распутина, ему тогда было сорок два года.)]
Он носил крестьянскую рубаху, штаны, заправленные в смазные сапоги.
Был неопрятен. Просыпался, ложился спать и снова вставал, не удосужившись
помыться или переодеться. У него были грязные руки, ногти с трауром и
всклокоченная борода, отмечал М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190