"Подумать только, мой мальчик Джорджи
действительно стал немецким солдафоном, напялившим синий мундир и
остроконечную каску". - писала королева Александра своему сыну, ставшему
впоследствии королем Георгом V, когда тот получил почетный чин полковника
одного из полков германского императора. Когда русский царь был вынужден
присвоить кайзеру чин адмирала российского императорского флота, то
попытался деликатно объяснить это родительнице: "Милая Мама, к сожалению,
придется теперь назначить Вильгельма нашим адмиралом. Д.Алексей напомнил
мне об этом, и я думаю, что, как ни скучно, но все же приходится дать ему
наш морской мундир, тем более, что в прошлом году он назначил меня
капитаном I ранга у себя и, что всего хуже, мне нужно будет его встречать
в Кронштадте. C'est a vomir!" [(Тошнотворно (франц.))] После очередного
визита кайзера царь писал: "Слава Богу, германский визит окончен... Она
[жена Вильгельма] пыталась всех очаровать и выглядела безобразно в богатом
и безвкусно подобранном платье. Шляпки, которые она надевала вечером, были
просто невозможны". Государыня Александра Федоровна с трудом заставляла
себя быть с кайзером вежливой. Когда он выдавал свои неуклюжие шутки, она
отворачивалась, а когда брал на руки ее дочерей, содрогалась. Пожалуй
общая неприязнь к Вильгельму была той точкой, где мнения обоих императриц
- вдовствующей и царствующей - совпадали.
Своей неуемной энергией Вильгельм одновременно отталкивал и
притягивал Николая II. Кайзер писал: "Принимая во внимание... частый обмен
письмами и сообщениями, чем постоянно и напрасно приводится в движение
сложный механизм посольств, не хочешь ли ты возобновить старый обычай,
соблюдавшийся нашими предками около ста лет, а именно, иметь каждому из
нас при своем штабе личного адъютанта? Дела более интимного и частного
характера могли бы идти, как и в прежние времена, непосредственно через
них, и сношения благодаря этому значительно упростились бы".
Началась знаменитая переписка "Вилли и Ники". Осыпая царя льстивыми
комплиментами и советами и обращаясь к нему, как к "дражайшему Ники",
кайзер писал по английски и подписывался "любящий тебя Вилли". В восторге
от ответа царя тверскому земству, в котором тот указывал на "бессмысленные
мечтания об участии представителей земства в делах внутреннего
управления", кайзер всячески подчеркивал необходимость сохранения
самодержавия, "задачу, возложенную на нас Всевышним". Он также отмечал,
что "подавляющее большинство русского народа все еще возлагает надежды на...
царя и чтит его как помазанника Божьего" и предсказывал, что "народ
будет... приветствовать тебя и на коленях молиться за тебя". При личных
встречах Вильгельм, похлопывая Николая II по плечу, советовал: "побольше
речей и побольше парадов".
Используя личные связи, кайзер старался повредить антигерманскому
союзу России с Францией. Николай II находился на престоле менее года,
когда кайзер написал ему: "Неприятен не самый факт хороших отношений или
дружбы между Россией и Францией, а та опасность, которая кроется для
нашего монархического принципа - в форме, в которой эта дружба
проявляется. Республика как бы возносится на пьедестал... Республиканцы -
революционеры (от природы). Французская Республика происходит от великой
революции, проповедует ее идеи. Кровь их величеств все еще лежит на этой
стране. Посмотри на нее, была ли она с тех пор когда-нибудь счастлива и
спокойна? Не шла ли она от кровопролития к кровопролитию? А в периоды
своего величия разве не шла от войны к войне, пока не залила всей Европы и
России кровью. Ники, даю тебе слово - Божье проклятье вовеки тяготеет над
этим народом. На нас, христианских королях и императорах, лежит священный
долг, возложенный на нас небом, именно - поддерживать принцип "Божьей
милостью".
Союз России с Францией устоял от этих нападок, но агитация кайзера по
другому вопросу имела поразительный успех. Вильгельм ненавидел Восток и
часто с пеной у рта кричал о "желтой опасности". В 1900 году, провожая
солдат германской морской пехоты, отправлявшихся в Китай на подавление
боксерского восстания, кайзер напутствовал их словами, от которых стынет
кровь в жилах: "Мои солдаты, вы должны знать, что вам предстоит
встретиться с умелым, хорошо вооруженным, жестоким врагом! Встречайте же
его и бейте! Никакой пощады. Никого не брать в плен. Убивайте всякого, кто
попадется к нам в руки. Еще тысячу лет назад гунны под предводительством
Аттилы прославились так, что их имена и поныне с ужасом вспоминают в
легендах и сказаниях. Так пусть же в истории Китая слово "Германия" будет
греметь и через тысячу лет".
В письмах к царю Вильгельм придавал исконной своей неприязни
героический ореол. Россия, заявлял кайзер, призвана выполнить свою
"священную миссию" в Азии: "Несомненно, в будущем России предстоит великая
задача принести культуру на азиатский континент и защищать Европу от
набега желтой расы. Тут ты в моем лице всегда найдешь сторонника, готового
сделать все, чтобы помочь тебе. Ты верно понял призыв Провидения... к
защите Креста и древней Европейской культуры от распространения монголов и
буддизма... Я бы никому в Европе не позволил мешать тебе или напасть на
тебя сзади в то время, когда ты стал бы выполнять миссию, возложенную на
тебя Всевышним".
Для убедительности кайзер прибегнул к аллегории. Он послал царю
картину, изображающую германского императора в сверкающих доспехах, с
распятием в поднятой правой руке. У ног кайзера сидел облаченный в
византийскую мантию царь, который снизу вверх с робким восхищением смотрел
на Вильгельма. На заднем плане на голубой поверхности моря видны были
германские и русские броненосцы. В 1902 году, увидев учения эскадры
настоящих русских броненосцев с борта своей яхты, Вильгельм велел
просемафорить царю, находившемуся на "Штандарте": "Адмирал Атлантического
океана шлет привет адмиралу Тихого океана".
Вильгельм действительно ненавидел азиатов, но им двигал еще и расчет.
Многие годы Бисмарк поощрял экспансию России в Азии с целью уменьшить
русское влияние в Европе. "России нечего делать на Западе, - говорил
лукавый канцлер. - Там она лишь заразится нигилизмом и другими болезнями.
Ее миссия в том, чтобы проникать в Азию; там она олицетворяет
цивилизацию". Отвлекая взоры России от Европы, Германия тем самым
уменьшала опасность войны на Балканах между Россией и Австрией и получила
возможность оказаться один на один с союзницей России - Францией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
действительно стал немецким солдафоном, напялившим синий мундир и
остроконечную каску". - писала королева Александра своему сыну, ставшему
впоследствии королем Георгом V, когда тот получил почетный чин полковника
одного из полков германского императора. Когда русский царь был вынужден
присвоить кайзеру чин адмирала российского императорского флота, то
попытался деликатно объяснить это родительнице: "Милая Мама, к сожалению,
придется теперь назначить Вильгельма нашим адмиралом. Д.Алексей напомнил
мне об этом, и я думаю, что, как ни скучно, но все же приходится дать ему
наш морской мундир, тем более, что в прошлом году он назначил меня
капитаном I ранга у себя и, что всего хуже, мне нужно будет его встречать
в Кронштадте. C'est a vomir!" [(Тошнотворно (франц.))] После очередного
визита кайзера царь писал: "Слава Богу, германский визит окончен... Она
[жена Вильгельма] пыталась всех очаровать и выглядела безобразно в богатом
и безвкусно подобранном платье. Шляпки, которые она надевала вечером, были
просто невозможны". Государыня Александра Федоровна с трудом заставляла
себя быть с кайзером вежливой. Когда он выдавал свои неуклюжие шутки, она
отворачивалась, а когда брал на руки ее дочерей, содрогалась. Пожалуй
общая неприязнь к Вильгельму была той точкой, где мнения обоих императриц
- вдовствующей и царствующей - совпадали.
Своей неуемной энергией Вильгельм одновременно отталкивал и
притягивал Николая II. Кайзер писал: "Принимая во внимание... частый обмен
письмами и сообщениями, чем постоянно и напрасно приводится в движение
сложный механизм посольств, не хочешь ли ты возобновить старый обычай,
соблюдавшийся нашими предками около ста лет, а именно, иметь каждому из
нас при своем штабе личного адъютанта? Дела более интимного и частного
характера могли бы идти, как и в прежние времена, непосредственно через
них, и сношения благодаря этому значительно упростились бы".
Началась знаменитая переписка "Вилли и Ники". Осыпая царя льстивыми
комплиментами и советами и обращаясь к нему, как к "дражайшему Ники",
кайзер писал по английски и подписывался "любящий тебя Вилли". В восторге
от ответа царя тверскому земству, в котором тот указывал на "бессмысленные
мечтания об участии представителей земства в делах внутреннего
управления", кайзер всячески подчеркивал необходимость сохранения
самодержавия, "задачу, возложенную на нас Всевышним". Он также отмечал,
что "подавляющее большинство русского народа все еще возлагает надежды на...
царя и чтит его как помазанника Божьего" и предсказывал, что "народ
будет... приветствовать тебя и на коленях молиться за тебя". При личных
встречах Вильгельм, похлопывая Николая II по плечу, советовал: "побольше
речей и побольше парадов".
Используя личные связи, кайзер старался повредить антигерманскому
союзу России с Францией. Николай II находился на престоле менее года,
когда кайзер написал ему: "Неприятен не самый факт хороших отношений или
дружбы между Россией и Францией, а та опасность, которая кроется для
нашего монархического принципа - в форме, в которой эта дружба
проявляется. Республика как бы возносится на пьедестал... Республиканцы -
революционеры (от природы). Французская Республика происходит от великой
революции, проповедует ее идеи. Кровь их величеств все еще лежит на этой
стране. Посмотри на нее, была ли она с тех пор когда-нибудь счастлива и
спокойна? Не шла ли она от кровопролития к кровопролитию? А в периоды
своего величия разве не шла от войны к войне, пока не залила всей Европы и
России кровью. Ники, даю тебе слово - Божье проклятье вовеки тяготеет над
этим народом. На нас, христианских королях и императорах, лежит священный
долг, возложенный на нас небом, именно - поддерживать принцип "Божьей
милостью".
Союз России с Францией устоял от этих нападок, но агитация кайзера по
другому вопросу имела поразительный успех. Вильгельм ненавидел Восток и
часто с пеной у рта кричал о "желтой опасности". В 1900 году, провожая
солдат германской морской пехоты, отправлявшихся в Китай на подавление
боксерского восстания, кайзер напутствовал их словами, от которых стынет
кровь в жилах: "Мои солдаты, вы должны знать, что вам предстоит
встретиться с умелым, хорошо вооруженным, жестоким врагом! Встречайте же
его и бейте! Никакой пощады. Никого не брать в плен. Убивайте всякого, кто
попадется к нам в руки. Еще тысячу лет назад гунны под предводительством
Аттилы прославились так, что их имена и поныне с ужасом вспоминают в
легендах и сказаниях. Так пусть же в истории Китая слово "Германия" будет
греметь и через тысячу лет".
В письмах к царю Вильгельм придавал исконной своей неприязни
героический ореол. Россия, заявлял кайзер, призвана выполнить свою
"священную миссию" в Азии: "Несомненно, в будущем России предстоит великая
задача принести культуру на азиатский континент и защищать Европу от
набега желтой расы. Тут ты в моем лице всегда найдешь сторонника, готового
сделать все, чтобы помочь тебе. Ты верно понял призыв Провидения... к
защите Креста и древней Европейской культуры от распространения монголов и
буддизма... Я бы никому в Европе не позволил мешать тебе или напасть на
тебя сзади в то время, когда ты стал бы выполнять миссию, возложенную на
тебя Всевышним".
Для убедительности кайзер прибегнул к аллегории. Он послал царю
картину, изображающую германского императора в сверкающих доспехах, с
распятием в поднятой правой руке. У ног кайзера сидел облаченный в
византийскую мантию царь, который снизу вверх с робким восхищением смотрел
на Вильгельма. На заднем плане на голубой поверхности моря видны были
германские и русские броненосцы. В 1902 году, увидев учения эскадры
настоящих русских броненосцев с борта своей яхты, Вильгельм велел
просемафорить царю, находившемуся на "Штандарте": "Адмирал Атлантического
океана шлет привет адмиралу Тихого океана".
Вильгельм действительно ненавидел азиатов, но им двигал еще и расчет.
Многие годы Бисмарк поощрял экспансию России в Азии с целью уменьшить
русское влияние в Европе. "России нечего делать на Западе, - говорил
лукавый канцлер. - Там она лишь заразится нигилизмом и другими болезнями.
Ее миссия в том, чтобы проникать в Азию; там она олицетворяет
цивилизацию". Отвлекая взоры России от Европы, Германия тем самым
уменьшала опасность войны на Балканах между Россией и Австрией и получила
возможность оказаться один на один с союзницей России - Францией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190