И
какое же это будет счастье!..
31
С вечера у рейхсканцлера Адолфа Гитлера сильно долел живот. Но утром
желудок работа нормально. Значит, боли были вызваны не расстройством
кишечника, а имели чисто нервное происхождение. И сейчас рейхсканцлер в
приятном изнеможении полулежал в кресле и с наслаждением вспоминал, как
вчера здесь же, в имперской канцелярии, в его гигантском торжественном
кабинете, на совещании по поводу обстановки на Восточном фронте,
неожиданно для всех складывающейся не слишком приятно, он вдруг посетовал
на рези в желудке. И все эти прославленные германские полководцы, цвет
вермахта, словно забыв, зачем они пришли сюда, стали с глубокой
озабоченностью обсуждать малейшие симптомы недомогания своего фюрера и
дали ему множество полезных медицинских рекомендаций, проверенных на
собственном опыте. И он внимательно, терпеливо и благосклонно их всех
выслушивал. А когда Кейтель и Иодль с утонченной вежливостью, но дрожащими
от злобы голосами спорили друг с другом, следует ли фюреру прибегать к
искусственным методам очщения желудка или не следует, он дал им
выговориться, милостиво не вмешиваясь в их горячую и страстную полемику.
И то, что иаршалы и фельдмаршалы, представители самых древних,
прославленных военных родов Германии, столь увлеченно обсуждают этот
интимный момент самочувствия фюрера, состязаясь перед ним в своей
осведомленности о различных способах исцеления, навело Гитлера на некую
ироническую мысль. Пожалуй, если б он вдруг позволил себе в присутствии
этих полководцев шумно испортить воздух, - а о такой
капризно-презрительной мести буржуазной публике говорил один гениальный
француз, фамилию которого фюрер запамятовал, - то никто из них не нашел бы
здесь ничего предосудительного.
И это тоже приносило упоительное сознание своей власти над ними. Над
всеми этими тевтонскими рыцарями, кичащимися своей родовитостью, своей
фамильной честью, своими военными заслугами перед рейхом.
А он, некогда мелкий австрийский шпион Шикльгрубер, ефрейтор,
незадачливый живописец с физиономией кельнера, он вознесен над ними силой
обстоятельств. Империи понадобился вождь, ради всего готовый на все, но не
утративший при этом практической сообразительности и не забывающий, что
истинный хозяин положения вовсе не он, а подлинные владетели Германии -
Круппы, Стиннесы, Тиссены. И хотя стратегия плана "Барбаросса" - вершина
гермаенской военной мысли, она все же нуждается в поправках имперских
магнатов. Ведь они открыли немецкому фашизму кредит, и с ними нужно
безотлагательно расплачиваться углем и металлом Донбасса, нефтью Баку,
нужно вносить в обещанные сроки прценты в виде сырьевых придатков к их
индустриальным владениям.
Захватить Москву и Ленинград - эту эффектную победу верховное
командование считало главной стратегической целью. Генералитет привык на
европейском театре войны "мыслить столицами", ибо после падения столиц
обычно завершались войны: европейские державы традиционно капитулировали.
Но хотя он сам утверждал, что Советский Союз - это "колосс на
глиняных ногах", в глубине сознания он начал постепенно ощущать, что война
с Россией полна стихийных неожиданностей и разгадать, предотвратить их не
в силах ни его соратники, ни он сам. Еще 3 июля начальник генерального
штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер доложил по телефону в
ставку:
- Не будет преувеличением: если я скажу, что кампания против России
будет выиграна в течение четырнадцати дней.
И самон, фюрер, вынужден был недавно, 7 октября, лживо заявить, будто
Красная Армия окончательно разбита и война с Россией фактически закончена.
Он лгал сознательно, преследуя благородную цель: хотел этим заявлением
втянуть Японию в вону с Советским Союзом, создав у ее правителей
впечатление, что русские накануне поражения. Он политик, а ложь в политике
- это оправданный метод для достижения ближайшей цели. Он сам
провозглашал:
- У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения
теоретического или морального порядка.
Но когда ему угодливо лгут, как врал Гальдер и другие его
прославленные немецкие полководцы, он, бывший ефрейтор, не может не
испытывать к ним скрытого и снисходительного презрения. И когда они из его
рук принимали ордена, как принимают чаевые, он видел на их лицах лакейское
выражение. И когда он, искусно взвинчивая себя, исступленно и
оскорбительно орал на них, если они допускали ошибку, они с привычной
покорностью, демонстрируя этим дух прусской военной дисциплины и
послушания, выслушивали бранные слова, любое из которых заставило бы
покраснеть и ассенизатора. Он понимал, что его лицемерие проявляется
обычно чересчур поспешно, что оно слишком грубо, и частенько завидовал
своим генералам, непринужденно, с безукоризненным совершенством
воспитанников высшей кайзеровской школы владеющим этим мастерством.
Но сейчас его заботило другое.
Он вызвал начальника абвера адмирала Канариса, чтобы дать ему
нахлобучку. И отдыхал перед тем, как впасть в самозабвенную ярость,
приступы которой были для него полезны: они возбуждали ум.
Канарис умел мягкостью, лестью и вкрадчивыми манерами успокаивать эти
шумные бури. Он хвастал Гейдриху:
- Человек прмет вашу точку зрения, если вы не будете раздражать его.
Только тогда он может оказаться благоразумным.
Эта каварная лиса, Канарис, - гиена в сиропе.
Еще в 1934 году Интеллидженс сервис заслала в Германию своих
специальных агентов-психологов, чтобы они изучили психические склонности
Шикльгубера Гитлера. Всех их снабдили поисковой карточкой: "Рост средний,
уши петлями, нос прямой, крупный, глаза выпученные , синие, волд\осы
темные, телосложение нормальное, страдает несколько чрезмерной
возбудимостью и раздражительностью, естественной для лица, стоящего во
главе нового политического движения. Особых примет нет".
Эти английские разведчики, как грязные репортеришки, собрали самые
интимные сведения о фюрере. Они узали даже, что все его многочисленные
попытки обзавестись потомством были плачевными, и они же утверждали, будто
ему нравится запах собственного пота, и поэтому он, поднимая руку, якобы
нюхает собственную подмышку. А его склонность к мистике они объясняли
неким отроческим пороком. И подобные "материалы" Канарис осмелился вручить
ему, фюреру, главе империи, как будто оказывая этим дружескую
доверительную услугу, как бы раскрывая перд ним все сейфы немецкой
контрразведки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
какое же это будет счастье!..
31
С вечера у рейхсканцлера Адолфа Гитлера сильно долел живот. Но утром
желудок работа нормально. Значит, боли были вызваны не расстройством
кишечника, а имели чисто нервное происхождение. И сейчас рейхсканцлер в
приятном изнеможении полулежал в кресле и с наслаждением вспоминал, как
вчера здесь же, в имперской канцелярии, в его гигантском торжественном
кабинете, на совещании по поводу обстановки на Восточном фронте,
неожиданно для всех складывающейся не слишком приятно, он вдруг посетовал
на рези в желудке. И все эти прославленные германские полководцы, цвет
вермахта, словно забыв, зачем они пришли сюда, стали с глубокой
озабоченностью обсуждать малейшие симптомы недомогания своего фюрера и
дали ему множество полезных медицинских рекомендаций, проверенных на
собственном опыте. И он внимательно, терпеливо и благосклонно их всех
выслушивал. А когда Кейтель и Иодль с утонченной вежливостью, но дрожащими
от злобы голосами спорили друг с другом, следует ли фюреру прибегать к
искусственным методам очщения желудка или не следует, он дал им
выговориться, милостиво не вмешиваясь в их горячую и страстную полемику.
И то, что иаршалы и фельдмаршалы, представители самых древних,
прославленных военных родов Германии, столь увлеченно обсуждают этот
интимный момент самочувствия фюрера, состязаясь перед ним в своей
осведомленности о различных способах исцеления, навело Гитлера на некую
ироническую мысль. Пожалуй, если б он вдруг позволил себе в присутствии
этих полководцев шумно испортить воздух, - а о такой
капризно-презрительной мести буржуазной публике говорил один гениальный
француз, фамилию которого фюрер запамятовал, - то никто из них не нашел бы
здесь ничего предосудительного.
И это тоже приносило упоительное сознание своей власти над ними. Над
всеми этими тевтонскими рыцарями, кичащимися своей родовитостью, своей
фамильной честью, своими военными заслугами перед рейхом.
А он, некогда мелкий австрийский шпион Шикльгрубер, ефрейтор,
незадачливый живописец с физиономией кельнера, он вознесен над ними силой
обстоятельств. Империи понадобился вождь, ради всего готовый на все, но не
утративший при этом практической сообразительности и не забывающий, что
истинный хозяин положения вовсе не он, а подлинные владетели Германии -
Круппы, Стиннесы, Тиссены. И хотя стратегия плана "Барбаросса" - вершина
гермаенской военной мысли, она все же нуждается в поправках имперских
магнатов. Ведь они открыли немецкому фашизму кредит, и с ними нужно
безотлагательно расплачиваться углем и металлом Донбасса, нефтью Баку,
нужно вносить в обещанные сроки прценты в виде сырьевых придатков к их
индустриальным владениям.
Захватить Москву и Ленинград - эту эффектную победу верховное
командование считало главной стратегической целью. Генералитет привык на
европейском театре войны "мыслить столицами", ибо после падения столиц
обычно завершались войны: европейские державы традиционно капитулировали.
Но хотя он сам утверждал, что Советский Союз - это "колосс на
глиняных ногах", в глубине сознания он начал постепенно ощущать, что война
с Россией полна стихийных неожиданностей и разгадать, предотвратить их не
в силах ни его соратники, ни он сам. Еще 3 июля начальник генерального
штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер доложил по телефону в
ставку:
- Не будет преувеличением: если я скажу, что кампания против России
будет выиграна в течение четырнадцати дней.
И самон, фюрер, вынужден был недавно, 7 октября, лживо заявить, будто
Красная Армия окончательно разбита и война с Россией фактически закончена.
Он лгал сознательно, преследуя благородную цель: хотел этим заявлением
втянуть Японию в вону с Советским Союзом, создав у ее правителей
впечатление, что русские накануне поражения. Он политик, а ложь в политике
- это оправданный метод для достижения ближайшей цели. Он сам
провозглашал:
- У меня то преимущество, что меня не удерживают никакие соображения
теоретического или морального порядка.
Но когда ему угодливо лгут, как врал Гальдер и другие его
прославленные немецкие полководцы, он, бывший ефрейтор, не может не
испытывать к ним скрытого и снисходительного презрения. И когда они из его
рук принимали ордена, как принимают чаевые, он видел на их лицах лакейское
выражение. И когда он, искусно взвинчивая себя, исступленно и
оскорбительно орал на них, если они допускали ошибку, они с привычной
покорностью, демонстрируя этим дух прусской военной дисциплины и
послушания, выслушивали бранные слова, любое из которых заставило бы
покраснеть и ассенизатора. Он понимал, что его лицемерие проявляется
обычно чересчур поспешно, что оно слишком грубо, и частенько завидовал
своим генералам, непринужденно, с безукоризненным совершенством
воспитанников высшей кайзеровской школы владеющим этим мастерством.
Но сейчас его заботило другое.
Он вызвал начальника абвера адмирала Канариса, чтобы дать ему
нахлобучку. И отдыхал перед тем, как впасть в самозабвенную ярость,
приступы которой были для него полезны: они возбуждали ум.
Канарис умел мягкостью, лестью и вкрадчивыми манерами успокаивать эти
шумные бури. Он хвастал Гейдриху:
- Человек прмет вашу точку зрения, если вы не будете раздражать его.
Только тогда он может оказаться благоразумным.
Эта каварная лиса, Канарис, - гиена в сиропе.
Еще в 1934 году Интеллидженс сервис заслала в Германию своих
специальных агентов-психологов, чтобы они изучили психические склонности
Шикльгубера Гитлера. Всех их снабдили поисковой карточкой: "Рост средний,
уши петлями, нос прямой, крупный, глаза выпученные , синие, волд\осы
темные, телосложение нормальное, страдает несколько чрезмерной
возбудимостью и раздражительностью, естественной для лица, стоящего во
главе нового политического движения. Особых примет нет".
Эти английские разведчики, как грязные репортеришки, собрали самые
интимные сведения о фюрере. Они узали даже, что все его многочисленные
попытки обзавестись потомством были плачевными, и они же утверждали, будто
ему нравится запах собственного пота, и поэтому он, поднимая руку, якобы
нюхает собственную подмышку. А его склонность к мистике они объясняли
неким отроческим пороком. И подобные "материалы" Канарис осмелился вручить
ему, фюреру, главе империи, как будто оказывая этим дружескую
доверительную услугу, как бы раскрывая перд ним все сейфы немецкой
контрразведки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307