Было известно, что фюрер
благоволит к нему. Он считался ловким малым, и даже генералы на всякий
случай любезно улыбались, подымая бокалы, чтобы выпить с ним.
Прибывшие поздравить фюрера не спешили расходиться, но вовсе не
потому, что им приятно было общаться друг с другом. Началась очередная
бомбежка, и, не желая показаться трусами, они продолжали оживленно
беседовать. Соблюдая приличия, болтали о чем угодно, терпеливо выжидая,
когда, наконец, можно будет удрать из этого ненадежного подземелья.
У тех из них, кто принадлежал к свите, охране и обслуживающему
персоналу Гитлера, лица были светло-серыми, больничного цвета. От
постоянного пребывания в подземелье кожа обесцветилась, и, чтобы не
слишком походить на покойниц, долго пролежавших в морге, женщины-связистки
так ярко размалевались, будто им предстояло выйти на сцену.
Это был склеп, в котором бродили мертвецы, и каждый из них пытался
притворяться живым человеком.
Вилли Шварцкопф ни на минуту не оставался один, его беспрестанно
отводили в сторону, что-то озабоченно шептали ему на ухо.
Административно-хозяйственное управление СС было сейчас главным звеном
рейха: оно занималось финансовым обеспечением всех этих деятелей империи
на те времена, когда империя перестанет существовать.
И Вилли Шварцкопф направо и налево раздавал щедрые и утешительные
обещания. Ему тоже сулили золотые горы в вознаграждение за услугу. В ответ
он недоверчиво качал головой, отлично зная, что его надуют так же, как и
он намеревался надуть многих из своих подопечных. Он сам руководил
финансовыми операциями, оформлял перевод валюты и золота в иностранные
банки на текущие счета с подставными именами. Документы на эти подставные
имена отлично изготовил технический отдел зарубежной разведки, и часть из
них Вилли успел присвоить. Он не собирался бежать на Запад с
обременительными, громоздкими чемоданами; чтобы аккуратно уложить эти
документы, достаточно будет потрепанного ручного саквояжа с двойным дном.
А получить по ним в банках он успеет. Сначала нужно освоиться и решить, в
какое предприятие надежней и доходней всего вложить свои средства.
Сознание, что он уже стал обладателем миллионов, помогало Вилли сохранять
скромный вид и услужливо обещать каждому все, что угодно.
Так, он терпеливо выслушал Кейтеля, который, прежде чем обсудить с
ним некоторые свои финансовые дела, сказал доверительно:
- Фюрер не утратил надежды, нет. Князь Гогенлое еще может от его
имени договориться с англо-американцами. Особые надежды он возлагает на
США. Если б вы видели фюрера, когда он получил извещение о смерти
Рузвельта! Он радовался от всего сердца, как ребенок. Вы знаете, он
пуританин, не пьет ни капли спиртного, а тут потребовал шампанского.
Почему только это произошло так поздно? Если бы на год раньше! Трумэн
слишком поздно стал президентом. - Сказал раздраженно: - Мы давно знали о
его симпатиях к нам и могли бы ему помочь в свое время - подбросить
способных агентов, чтобы устранить Рузвельта. Гейдрих умел устраивать
такие дела с безупречным изяществом. Не то что Гиммлер. Что такое Гиммлер?
Тупица. Фюрер не простит ему оплошности с концлагерями. Борман расценивает
переговоры Гиммлера с агентами англичан и американцев как измену и ставит
вопрос об его исключении из нацистских рядов. Но главное - концлагеря. И
он еще посмел поставить исключительно себе в заслугу истребление
одиннадцати миллионов! И не смог справиться с остальными. В каких
условиях? Наиболее благоприятных! Да за это повесить мало!
Вилли почтительно доложил Кейтелю, какие меры приняло
административно-хозяйственное управление СС, чтобы оформить текущие счета
в банках нейтральных стран на подставных лиц. Их имена вписываются в
документы, изготовленные техническим отедлом СД, и вручаются тем, для кого
и сделаны эти вклады.
- Отлично, - сказал Кейтель. - Я еще подумаю над тем, какой способ
будет для меня наиболее приемлемым.
Толпясь в гараже в парадных мундирах, все эти руководящие деятели
империи говорили друг с другом шепотом, сохраняя на лицах скорбное,
торжественное выражение, какое бывает на похоронах. Все они испытывали те
же чувства, какие овладевают людьми, когда умирает сверстник: каждый
боязливо и с тревогой думает, нет ли у него самого симптомов болезни, от
которой скончался покойный.
И так же, как на похоронах любят говорить о светилах мединицы,
которые могли бы своим вмешательством спасти покойного, так же с особой
надеждой присутствующие осведомлялись друг у друга, намереваются ли Трумэн
и Черчилль "спасти" германскую империю для новой войны против России.
Генрих, переходя от одной группы к другой, внимательно слушал эти
разговоры. И, слушая, о чем говорят между собой обреченные, он думал об
Иоганне Вайсе - друге своем, который, рискуя жизнью, вытащил его из этой
бездны и сделал борцом за новую Германию.
Генрих не собирался возвратиться в тот дом, где он жил и где Вилли
Шварцкопф устроил свою канцелярию.
Еще накануне он извлек из сейфов Вилли множество документов,
свидетельствующих о злодеяниях нацистов.
Генрих выполнил поручение Иоганна Вайса: в руках у него оказались
неотвратимые улики, которые потом можно будет предъявить от имени новой
Германии на суде над гитлеровскими военными преступниками, над фашизмом.
Часть этих документов впоследствии и была передана Международному
трибуналу в Нюрнберге.
Все эти бумаги он спрятал в тайник, указанный ему профессором
Штутгофом. Профессор дал Генриху явку в одну из немецких подпольных
организаций в рабочем районе Веддинга. Здесь Генрих, переодетый в простую
одежду, и укрылся на время в квартире многодетного рабочего, коммуниста
Отто Шульца.
Генрих рассказал Шульцу, что его дядя Вилли Шварцкопф подстроил
убийство своего брата, и он, Генрих, хотел застрелить убийцу отца, но один
русский товарищ запретил ему это.
Шульц с глубоким сочувствием слушал Генриха.
- Этот русский, несомненно, ваш самый большой друг, - сказал он. - Он
хотел, чтобы вы стали борцом с фашизмом не только потому, что один из
фашистов убил вашего отца.
- Да, - сказал Генрих, - он такой, мой Иоганн...
- Он немец?
- Нет, - сказал Генрих, - настоящий русский. Но он коммунист, как и
вы. - Добавил гордо: - И он за немцев - таких, как вы и ваши товарищи. -
Помолчал и тихо закончил: - Но, кажется, Иоганн погиб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
благоволит к нему. Он считался ловким малым, и даже генералы на всякий
случай любезно улыбались, подымая бокалы, чтобы выпить с ним.
Прибывшие поздравить фюрера не спешили расходиться, но вовсе не
потому, что им приятно было общаться друг с другом. Началась очередная
бомбежка, и, не желая показаться трусами, они продолжали оживленно
беседовать. Соблюдая приличия, болтали о чем угодно, терпеливо выжидая,
когда, наконец, можно будет удрать из этого ненадежного подземелья.
У тех из них, кто принадлежал к свите, охране и обслуживающему
персоналу Гитлера, лица были светло-серыми, больничного цвета. От
постоянного пребывания в подземелье кожа обесцветилась, и, чтобы не
слишком походить на покойниц, долго пролежавших в морге, женщины-связистки
так ярко размалевались, будто им предстояло выйти на сцену.
Это был склеп, в котором бродили мертвецы, и каждый из них пытался
притворяться живым человеком.
Вилли Шварцкопф ни на минуту не оставался один, его беспрестанно
отводили в сторону, что-то озабоченно шептали ему на ухо.
Административно-хозяйственное управление СС было сейчас главным звеном
рейха: оно занималось финансовым обеспечением всех этих деятелей империи
на те времена, когда империя перестанет существовать.
И Вилли Шварцкопф направо и налево раздавал щедрые и утешительные
обещания. Ему тоже сулили золотые горы в вознаграждение за услугу. В ответ
он недоверчиво качал головой, отлично зная, что его надуют так же, как и
он намеревался надуть многих из своих подопечных. Он сам руководил
финансовыми операциями, оформлял перевод валюты и золота в иностранные
банки на текущие счета с подставными именами. Документы на эти подставные
имена отлично изготовил технический отдел зарубежной разведки, и часть из
них Вилли успел присвоить. Он не собирался бежать на Запад с
обременительными, громоздкими чемоданами; чтобы аккуратно уложить эти
документы, достаточно будет потрепанного ручного саквояжа с двойным дном.
А получить по ним в банках он успеет. Сначала нужно освоиться и решить, в
какое предприятие надежней и доходней всего вложить свои средства.
Сознание, что он уже стал обладателем миллионов, помогало Вилли сохранять
скромный вид и услужливо обещать каждому все, что угодно.
Так, он терпеливо выслушал Кейтеля, который, прежде чем обсудить с
ним некоторые свои финансовые дела, сказал доверительно:
- Фюрер не утратил надежды, нет. Князь Гогенлое еще может от его
имени договориться с англо-американцами. Особые надежды он возлагает на
США. Если б вы видели фюрера, когда он получил извещение о смерти
Рузвельта! Он радовался от всего сердца, как ребенок. Вы знаете, он
пуританин, не пьет ни капли спиртного, а тут потребовал шампанского.
Почему только это произошло так поздно? Если бы на год раньше! Трумэн
слишком поздно стал президентом. - Сказал раздраженно: - Мы давно знали о
его симпатиях к нам и могли бы ему помочь в свое время - подбросить
способных агентов, чтобы устранить Рузвельта. Гейдрих умел устраивать
такие дела с безупречным изяществом. Не то что Гиммлер. Что такое Гиммлер?
Тупица. Фюрер не простит ему оплошности с концлагерями. Борман расценивает
переговоры Гиммлера с агентами англичан и американцев как измену и ставит
вопрос об его исключении из нацистских рядов. Но главное - концлагеря. И
он еще посмел поставить исключительно себе в заслугу истребление
одиннадцати миллионов! И не смог справиться с остальными. В каких
условиях? Наиболее благоприятных! Да за это повесить мало!
Вилли почтительно доложил Кейтелю, какие меры приняло
административно-хозяйственное управление СС, чтобы оформить текущие счета
в банках нейтральных стран на подставных лиц. Их имена вписываются в
документы, изготовленные техническим отедлом СД, и вручаются тем, для кого
и сделаны эти вклады.
- Отлично, - сказал Кейтель. - Я еще подумаю над тем, какой способ
будет для меня наиболее приемлемым.
Толпясь в гараже в парадных мундирах, все эти руководящие деятели
империи говорили друг с другом шепотом, сохраняя на лицах скорбное,
торжественное выражение, какое бывает на похоронах. Все они испытывали те
же чувства, какие овладевают людьми, когда умирает сверстник: каждый
боязливо и с тревогой думает, нет ли у него самого симптомов болезни, от
которой скончался покойный.
И так же, как на похоронах любят говорить о светилах мединицы,
которые могли бы своим вмешательством спасти покойного, так же с особой
надеждой присутствующие осведомлялись друг у друга, намереваются ли Трумэн
и Черчилль "спасти" германскую империю для новой войны против России.
Генрих, переходя от одной группы к другой, внимательно слушал эти
разговоры. И, слушая, о чем говорят между собой обреченные, он думал об
Иоганне Вайсе - друге своем, который, рискуя жизнью, вытащил его из этой
бездны и сделал борцом за новую Германию.
Генрих не собирался возвратиться в тот дом, где он жил и где Вилли
Шварцкопф устроил свою канцелярию.
Еще накануне он извлек из сейфов Вилли множество документов,
свидетельствующих о злодеяниях нацистов.
Генрих выполнил поручение Иоганна Вайса: в руках у него оказались
неотвратимые улики, которые потом можно будет предъявить от имени новой
Германии на суде над гитлеровскими военными преступниками, над фашизмом.
Часть этих документов впоследствии и была передана Международному
трибуналу в Нюрнберге.
Все эти бумаги он спрятал в тайник, указанный ему профессором
Штутгофом. Профессор дал Генриху явку в одну из немецких подпольных
организаций в рабочем районе Веддинга. Здесь Генрих, переодетый в простую
одежду, и укрылся на время в квартире многодетного рабочего, коммуниста
Отто Шульца.
Генрих рассказал Шульцу, что его дядя Вилли Шварцкопф подстроил
убийство своего брата, и он, Генрих, хотел застрелить убийцу отца, но один
русский товарищ запретил ему это.
Шульц с глубоким сочувствием слушал Генриха.
- Этот русский, несомненно, ваш самый большой друг, - сказал он. - Он
хотел, чтобы вы стали борцом с фашизмом не только потому, что один из
фашистов убил вашего отца.
- Да, - сказал Генрих, - он такой, мой Иоганн...
- Он немец?
- Нет, - сказал Генрих, - настоящий русский. Но он коммунист, как и
вы. - Добавил гордо: - И он за немцев - таких, как вы и ваши товарищи. -
Помолчал и тихо закончил: - Но, кажется, Иоганн погиб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307