Рукава ее комбинезона были засучены, расстегнутый
воротник обнажал полную, в складках шею.
Самолет летел низко, шатаясь и проваливаясь, и с полок все время
падали какие-то пакеты, мешки, рюкзаки.
Потом вошли в сырую облачность и почти до самого Берлина летели в
болотной мгле.
Шел дождь, было промозгло, душно, и пахло гарью.
На выходе из аэродрома у всех проверили документы. Когда Вайс
предъявил свои, дежурный эсэсовец посмотрел в какой-то список и передал
удостоверение Вайса молодому человеку в штатском. Тот, положив документ
себе в карман, бросил отрывисто:
- Следуйте за мной.
Вайс оглянулся.
Генрих поймал его взгляд, сказал:
- Увидимся позже, - и вышел через турникет.
Вайс направился вслед за своим спутником. В комендатуре молодой
человек передал его удостоверение другому, постарше, с обширной лысиной и
тоже в штатском. Лысый внимательно, неторопливо осмотрел документ,
холодным, обыскивающим взглядом сверил фотографию с лицом Вайса и сунул во
внутренний карман своего пиджака. Кивнул и, пропуская Вайса вперед,
командовал: "Прямо", "Налево". Вышли на площадь.
- Машина N 1732, - сказал лысый и шел за Вайсом до тех пор, пока они
не обнаружили на стоянке машину с этим номером.
Вайс протянул было руку к дверце, но она сама распахнулась, вышел
небольшого роста коренастый мужчина, сказал:
- Садитесь!
Войдя в машину, Вайс увидел, что там уже кто-то есть. Низенький сел с
другой стороны, сразу скомандовал шоферу:
- Поехали.
И Вайс оказался зажатым между молчаливыми спутниками, которые не
очень-то заботились о его удобствах.
Он знал, что Берлин бомбят, но следов разрушений не было видно.
Гигантский город - слишком обширная мишень. Возможно, его везли по
неповрежденным участкам. Полицейские, услышав клекочущий сигнал машины,
останавливали движение, и по улицам она мчалась с такой же скоростью, как
по автостраде.
Город стоял на плоской равнине. Глыбы домов с черепичными крышами,
пространства, покрытые яркой и свежей зеленью, и снова тяжеловесные
здания, порой напоминающие гигантские склепы или каменнные катафалки.
Этот город выглядел сытым. В витринах магазинов мелькали груды
колбас, окороков, пирамиды консервов, хотя для населения уже давно были
введены карточки.
На подножках многих легковых машин стояли цилиндрические
газогенераторные установки, выкрашенные алюминиевой краской: экономили
бензин.
Большинство прохожих, даже дети, одеты в форму, но не военную, а
каких-то милитаризованных гражданских организаций.
Стены зданий оклеены разноцветным пластырем плакатов. Повсюду, не
только в витринах магазинов, но и в окнах частных домов выставлены
портреты фюрера. Гитлер держит одну руку на пряжке пояса, а другую вытянул
так, будто пытается схватить чтото над своей головой. Волосы гладко
причесаны, челка зализана над правой, судорожно сведенной бровью.
От плакатов рябило в глазах. Они были рекламой Третьей империи
вермахта.
Когда свернули на Вильгельмштрассе и помчались мимо правительственных
зданий, Иоганн еще раз подивился их сходству со склепами и катафалками:
приземистые, тяжелые глыбы с затемненными квадратами непомерно маленьких
окон-амбразур.
По карте, альбомам, специальным фильмам Вайс хорошо знал Берлин, и
для него не составляло труда определить, по каким улицам проезжала машина.
Вот выехали на Потсдамское шоссе и направились на запад, в район Ванзее.
На Бисмаркштрассе, утопающей в зелени улице особняков и вилл, машина
коротко просигналила, свернула в распахнувшиеся ворота. Обогнув газон,
остановилась у входа в одноэтажный коттедж. В глубине двора среди зарослей
сирени виднелись еще два таких же коттеджа.
Вайс вышел из машины, огляделся и сказал своему низенькому спутнику,
который в выжидательной позе стоял у открытой дверцы:
- Неплохое местечко! Как оно называется?
- Пройдемте, - вместо ответа предложил низенький, толкнул перед
Вайсом белую дверь в коттедж и, указав на кресла в холле, попросил: -
Присядьте.
Он ушел куда-то и через некоторое время появился уже в сопровождении
хилого белоголового старика с властным сухим лицом. Лицо это странным
образом показалось знакомым Вайсу, но сейчас не было времени задумываться
над этим. Старик взял переданное ему низеньким удостоверение, так же
внимательно, как все предыдущие, сверил фотографию с оригиналом и, так же,
как все они, спрятал документ в карман своего пиджака. Кивнул, отпуская
низенького, а Вайсу сказал сухим, скрипучим голосом:
- Пойдемте наверх. Ваша комната там.
Комната была небольшая, обставлена простой и удобной мебелью, на
окнах белоснежные кисейные занавески.
Старик сказал:
- Можете называть меня Франц.
Вайс представился:
- Иоганн Вайс.
- Нет, - строго сказал старик. - Нет Иоганна Вайса, есть Петер Краус.
- Спросил: - Запомнили: Петер Краус? - И приказал: - Вы примете ванну.
- В таком случае я хотел бы принести сюда свой чемодан.
- Нет, - сказал Франц. - Вам все будет выдано из нашего гардероба,
все необходимое, в соответствии с предметами, имеющимися в вашем чемодане.
Пожав плечами, Вайс направился в ванную.
- Возьмите купальный халат, - напомнил старик, указывая на шкаф.
Остаться неожиданно в одиночестве - как это было здорово! Строить
какие-либо предположения не имело смысла. Впереди - неизвестность. От него
потребуется напряженная настороженность, сосредоточенность всей нервной
энергии. А сейчас, если уж представилась такая возможность, необходимо
отдохнуть, чтобы набраться сил. И Вайс с наслаждением, бездумно плескался
в ванне.
Когда он в купальном халате вернулся в свою комнату, его мундира там
не было. На деревянных плечиках висел штатский двубортный темно-серый
костюм в полоску, а на крюке у двери - дождевик.
Все остальное лежало в чемодане - не в кожаном, с которым Вайс
прилетел в Берлин, а в другом, фибровом. Кто-то тщательно заменил каждую
его вещь другой, идентичной, хотя и не все было новое и прежнего качества.
"Работа грубая, но аккуратная, ничего не скажешь", - подумал Вайс и
начал одеваться, удивляясь точности размеров всех предметов одежды и
обуви: все пришлось впору.
Все, любую мелочь заменили с педантичной скрупулезностью, даже
спичечная коробка с незнакомой этикеткой была, как и прежняя, заполнена
только наполовину.
Горничная с неподвижным лицом внесла поднос и молча сервировала
завтрак на два прибора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
воротник обнажал полную, в складках шею.
Самолет летел низко, шатаясь и проваливаясь, и с полок все время
падали какие-то пакеты, мешки, рюкзаки.
Потом вошли в сырую облачность и почти до самого Берлина летели в
болотной мгле.
Шел дождь, было промозгло, душно, и пахло гарью.
На выходе из аэродрома у всех проверили документы. Когда Вайс
предъявил свои, дежурный эсэсовец посмотрел в какой-то список и передал
удостоверение Вайса молодому человеку в штатском. Тот, положив документ
себе в карман, бросил отрывисто:
- Следуйте за мной.
Вайс оглянулся.
Генрих поймал его взгляд, сказал:
- Увидимся позже, - и вышел через турникет.
Вайс направился вслед за своим спутником. В комендатуре молодой
человек передал его удостоверение другому, постарше, с обширной лысиной и
тоже в штатском. Лысый внимательно, неторопливо осмотрел документ,
холодным, обыскивающим взглядом сверил фотографию с лицом Вайса и сунул во
внутренний карман своего пиджака. Кивнул и, пропуская Вайса вперед,
командовал: "Прямо", "Налево". Вышли на площадь.
- Машина N 1732, - сказал лысый и шел за Вайсом до тех пор, пока они
не обнаружили на стоянке машину с этим номером.
Вайс протянул было руку к дверце, но она сама распахнулась, вышел
небольшого роста коренастый мужчина, сказал:
- Садитесь!
Войдя в машину, Вайс увидел, что там уже кто-то есть. Низенький сел с
другой стороны, сразу скомандовал шоферу:
- Поехали.
И Вайс оказался зажатым между молчаливыми спутниками, которые не
очень-то заботились о его удобствах.
Он знал, что Берлин бомбят, но следов разрушений не было видно.
Гигантский город - слишком обширная мишень. Возможно, его везли по
неповрежденным участкам. Полицейские, услышав клекочущий сигнал машины,
останавливали движение, и по улицам она мчалась с такой же скоростью, как
по автостраде.
Город стоял на плоской равнине. Глыбы домов с черепичными крышами,
пространства, покрытые яркой и свежей зеленью, и снова тяжеловесные
здания, порой напоминающие гигантские склепы или каменнные катафалки.
Этот город выглядел сытым. В витринах магазинов мелькали груды
колбас, окороков, пирамиды консервов, хотя для населения уже давно были
введены карточки.
На подножках многих легковых машин стояли цилиндрические
газогенераторные установки, выкрашенные алюминиевой краской: экономили
бензин.
Большинство прохожих, даже дети, одеты в форму, но не военную, а
каких-то милитаризованных гражданских организаций.
Стены зданий оклеены разноцветным пластырем плакатов. Повсюду, не
только в витринах магазинов, но и в окнах частных домов выставлены
портреты фюрера. Гитлер держит одну руку на пряжке пояса, а другую вытянул
так, будто пытается схватить чтото над своей головой. Волосы гладко
причесаны, челка зализана над правой, судорожно сведенной бровью.
От плакатов рябило в глазах. Они были рекламой Третьей империи
вермахта.
Когда свернули на Вильгельмштрассе и помчались мимо правительственных
зданий, Иоганн еще раз подивился их сходству со склепами и катафалками:
приземистые, тяжелые глыбы с затемненными квадратами непомерно маленьких
окон-амбразур.
По карте, альбомам, специальным фильмам Вайс хорошо знал Берлин, и
для него не составляло труда определить, по каким улицам проезжала машина.
Вот выехали на Потсдамское шоссе и направились на запад, в район Ванзее.
На Бисмаркштрассе, утопающей в зелени улице особняков и вилл, машина
коротко просигналила, свернула в распахнувшиеся ворота. Обогнув газон,
остановилась у входа в одноэтажный коттедж. В глубине двора среди зарослей
сирени виднелись еще два таких же коттеджа.
Вайс вышел из машины, огляделся и сказал своему низенькому спутнику,
который в выжидательной позе стоял у открытой дверцы:
- Неплохое местечко! Как оно называется?
- Пройдемте, - вместо ответа предложил низенький, толкнул перед
Вайсом белую дверь в коттедж и, указав на кресла в холле, попросил: -
Присядьте.
Он ушел куда-то и через некоторое время появился уже в сопровождении
хилого белоголового старика с властным сухим лицом. Лицо это странным
образом показалось знакомым Вайсу, но сейчас не было времени задумываться
над этим. Старик взял переданное ему низеньким удостоверение, так же
внимательно, как все предыдущие, сверил фотографию с оригиналом и, так же,
как все они, спрятал документ в карман своего пиджака. Кивнул, отпуская
низенького, а Вайсу сказал сухим, скрипучим голосом:
- Пойдемте наверх. Ваша комната там.
Комната была небольшая, обставлена простой и удобной мебелью, на
окнах белоснежные кисейные занавески.
Старик сказал:
- Можете называть меня Франц.
Вайс представился:
- Иоганн Вайс.
- Нет, - строго сказал старик. - Нет Иоганна Вайса, есть Петер Краус.
- Спросил: - Запомнили: Петер Краус? - И приказал: - Вы примете ванну.
- В таком случае я хотел бы принести сюда свой чемодан.
- Нет, - сказал Франц. - Вам все будет выдано из нашего гардероба,
все необходимое, в соответствии с предметами, имеющимися в вашем чемодане.
Пожав плечами, Вайс направился в ванную.
- Возьмите купальный халат, - напомнил старик, указывая на шкаф.
Остаться неожиданно в одиночестве - как это было здорово! Строить
какие-либо предположения не имело смысла. Впереди - неизвестность. От него
потребуется напряженная настороженность, сосредоточенность всей нервной
энергии. А сейчас, если уж представилась такая возможность, необходимо
отдохнуть, чтобы набраться сил. И Вайс с наслаждением, бездумно плескался
в ванне.
Когда он в купальном халате вернулся в свою комнату, его мундира там
не было. На деревянных плечиках висел штатский двубортный темно-серый
костюм в полоску, а на крюке у двери - дождевик.
Все остальное лежало в чемодане - не в кожаном, с которым Вайс
прилетел в Берлин, а в другом, фибровом. Кто-то тщательно заменил каждую
его вещь другой, идентичной, хотя и не все было новое и прежнего качества.
"Работа грубая, но аккуратная, ничего не скажешь", - подумал Вайс и
начал одеваться, удивляясь точности размеров всех предметов одежды и
обуви: все пришлось впору.
Все, любую мелочь заменили с педантичной скрупулезностью, даже
спичечная коробка с незнакомой этикеткой была, как и прежняя, заполнена
только наполовину.
Горничная с неподвижным лицом внесла поднос и молча сервировала
завтрак на два прибора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307