Но расправа над Ремом и его
штурмовиками, учиненная в угоду требованиям рурских магнатов и
генералитета вермахта, показала, что его мечты были иллюзией. Гитлер
упрочается в своей власти, упрочая власть господствующих, правящих
классов. И все же преданность Герлаха фюреру не ослабела. Наоборот, она
перешла в исступленное, слепое преклонение.
Он верил только фюреру - и никому больше.
Герлах отличался необычайной работоспособностью, он никому ничего не
поручал, стремился все сделать сам. Подозрительный, угрюмый, упрямый, он
не доверял даже старшим позванию и занимаемой должности. Бесстрашно
отстаивал то, в чем был уверен, убежденный, что его безукоризненное
фашистское прошлое служит ему надежной защитой.
Он был опасен Вайсу не только своей неусыпной подозрительностью: он
был здесь, пожалуй, единственным, кто свою работу в
разведывательно-диверсионной школе рассматривал не просто как прохождение
армейской службы, а как своеобразное служение высшему существу и
самозабвенно, самоотверженно отдавал все свои силы делу, не интересуясь
ничем другим, кроме дела.
К советским военнопленным он чувствовал звериную ненависть и даже
мысли не допускал, что эти низшие существа могут служить Германии,
руководствуясь каким-либо иным побуждением, кроме страха смерти. Поэтому
он не верил, что курсант Фаза надежен. И присоединил свои аргументы к
возражениям Вайса.
Но Дитрих непреклонно стоял на своем. Это упорство было вызвано,
очевидно, неприязнью, которое он со своей стороны испытывал к Герлаху,
этому наглому выходцу из низов. В свое время такие, как Герлах, были на
месте, отлично выполнили свою палаческую роль, расправились с
представлявшим немалую опасность немецким социалистическим рабочим
движением, но ныне они уже отработали свое.
Начальником разведывательно-диверсионной школы был ротмистр Герд -
зять фабриканта Вентлинга.
Некогда Герд, как и его тесть, придерживался монархических взглядов и
до тридцать пятого года находился в оппозиции к Гитлеру. Но затем уверовал
в фюрера как в главу Третьей империи, императора новой, великой Германии.
И хотя из иных побуждений, чем Герлах, но так же, как и тот, отдался
служению фюреру.
Империалистическая агрессия фашистской Германии сулила фирме
Вентлинга возможность занять монополистическое положение среди крупных
воротил в финансовом мире, а восточные сырьевые придатки - баснословные
барыши. Герд, так же как и Герлах, работал много и добросовестно. Но это
было лишь чиновничье усердие, лишенное страсти. Он думал только о том,
чтобы посылаемые в Берлин рапорты и отчеты выглядели солидно, внушительно.
Герлах знал, что Герд не захочет из-за какого-то курсанта усложнять
свои отношения с офицерами отдела "3-Ц", и потому вынужден был уступить
настояниям Дитриха. Но все-таки посоветовал Вайсу подать рапорт о своих
соображениях, касающихся курсанта по кличке "Фаза".
После занятий, проводимых на объемном макете одного из советских
городов, и просмотра хроникального фильма о металлургическом комбинате,
расположенном в этом городе, - завод намечался объектом для диверсионного
акта, - к Иоганну подошел курсант Хрящ и сказал шепетом, что у него есть
секретная информация.
Хрящ выдавал себя за сына бывшего коннозаводчика из Сальских степей,
служившего в годы гражданской войны адъютантом у генерала Гнилорыбова. При
советской власти Хрящ работал ветеринаром конного завода на Дону.
Утверждал, что он казак, хотя в действительности был сыном орловского
пристава.
В лагере для военнопленных Хрящ подавал прошение, чтобы ему разрешили
сформировать казачий эскадрон, но при проверке оказалось, что он не знает
кавалерийской службы.
Белесый, с рыхлым, бабьим лицом и светлыми бараньими глазами, трус,
ленивый и глупый, Хрящ, оказавшись в разведывательно-диверсионной школе,
наушничал, как мог. Но курсанты сторонились его. Он раздражал их своей
навязчивостью, нытьем, грубыми попытками выспрашивать о запрещенном, и
его, случалось, даже втихомолку поколачивали. Доносы Хряща были настолько
мелочны, что Дитрих приказал вычеркнуть его из списка осведомителей.
Обычно преподаватели и инструкторы выслушивали доносы в специально
для этого отведенной комнате рядом с канцелярией. Это была крохотная
каморка, вроде кладовой, с отдельным выходом во двор. Хрящ сообщил Вайсу,
что слышал, как курсант Туз, разговаривая с курсантом Гвоздем, сказал:
"Лучше красиво и гордо помереть за дело, чем подлостью отыгрывать себе
жизнь". И Гвоздь согласился. И сказал, что он подумает.
Вайс сказал убежденно:
- Я полагаю, он имел в виду дело великой Германии.
Хрящ поежился, но, набравшись храбрости, возразил:
- Неточность. Он совсем в обратном смысле думает. И с другими тоже
шепчется.
- Ладно, - прервал Иоганн. - Понятно. - Приказал: - Если чего еще
узнаешь, доноси только мне лично. Я сам займусь Тузом.
- Слушаюсь! - Хрящ помялся, прошептал:- А еще этот, из интеллигентов,
Фаза... Он разъяснял, будто Гитлер дал указание, чтобы в оккупированной
России всем жителям позволять только четырехклассное образование. И еще
запретить всякие прививки, чтобы, значит, дети мерли свободно.
Регулировать там будут количество населения. Словом, внушал нам пессимизм
этот Фаза.
- Зачем?
- А затем, чтобы мы заскучали, а он, подлец, выигрывал перед нами
своей бодростью.
Вайс задумался. Приказал:
- Пиши мне о нем рапорт.
Рапорт Хряща с доносом на Фазу Иоганн подписал, поставил дату и
положил в папку для докладов оберлейтенанту Герлаху.
Он все-таки не расстался с надеждой, что вместо Фазы ему удастся
подобрать более подходящую кандидатуру на должность инструктора по
радиоделу. Что же касается Туза, то надо постараться как можно скорее
отчислить его из школы. Иоганн знал, что Хрящ не ограничится доносом
только ему, а будет наушничать всем другим преподавателям и инструкторам.
Воспользовавшись жалобой администрации экспериментального лагеря на
то, что капитан Дитрих, забрав в школу почти всех внутрилагерных агентов,
поставил руководство лагеря в трудное положение, Иоганн под этим предлогом
посоветовал Дитриху вернуть Туза обратно в лагерь.
На вопрос Дитриха, представляет ли какую-нибудь ценность этот
курсант, Вайс ответил пренебрежительно:
- Психически неуравновешен, подвержен ностальгии. Крайне истощен
физически.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
штурмовиками, учиненная в угоду требованиям рурских магнатов и
генералитета вермахта, показала, что его мечты были иллюзией. Гитлер
упрочается в своей власти, упрочая власть господствующих, правящих
классов. И все же преданность Герлаха фюреру не ослабела. Наоборот, она
перешла в исступленное, слепое преклонение.
Он верил только фюреру - и никому больше.
Герлах отличался необычайной работоспособностью, он никому ничего не
поручал, стремился все сделать сам. Подозрительный, угрюмый, упрямый, он
не доверял даже старшим позванию и занимаемой должности. Бесстрашно
отстаивал то, в чем был уверен, убежденный, что его безукоризненное
фашистское прошлое служит ему надежной защитой.
Он был опасен Вайсу не только своей неусыпной подозрительностью: он
был здесь, пожалуй, единственным, кто свою работу в
разведывательно-диверсионной школе рассматривал не просто как прохождение
армейской службы, а как своеобразное служение высшему существу и
самозабвенно, самоотверженно отдавал все свои силы делу, не интересуясь
ничем другим, кроме дела.
К советским военнопленным он чувствовал звериную ненависть и даже
мысли не допускал, что эти низшие существа могут служить Германии,
руководствуясь каким-либо иным побуждением, кроме страха смерти. Поэтому
он не верил, что курсант Фаза надежен. И присоединил свои аргументы к
возражениям Вайса.
Но Дитрих непреклонно стоял на своем. Это упорство было вызвано,
очевидно, неприязнью, которое он со своей стороны испытывал к Герлаху,
этому наглому выходцу из низов. В свое время такие, как Герлах, были на
месте, отлично выполнили свою палаческую роль, расправились с
представлявшим немалую опасность немецким социалистическим рабочим
движением, но ныне они уже отработали свое.
Начальником разведывательно-диверсионной школы был ротмистр Герд -
зять фабриканта Вентлинга.
Некогда Герд, как и его тесть, придерживался монархических взглядов и
до тридцать пятого года находился в оппозиции к Гитлеру. Но затем уверовал
в фюрера как в главу Третьей империи, императора новой, великой Германии.
И хотя из иных побуждений, чем Герлах, но так же, как и тот, отдался
служению фюреру.
Империалистическая агрессия фашистской Германии сулила фирме
Вентлинга возможность занять монополистическое положение среди крупных
воротил в финансовом мире, а восточные сырьевые придатки - баснословные
барыши. Герд, так же как и Герлах, работал много и добросовестно. Но это
было лишь чиновничье усердие, лишенное страсти. Он думал только о том,
чтобы посылаемые в Берлин рапорты и отчеты выглядели солидно, внушительно.
Герлах знал, что Герд не захочет из-за какого-то курсанта усложнять
свои отношения с офицерами отдела "3-Ц", и потому вынужден был уступить
настояниям Дитриха. Но все-таки посоветовал Вайсу подать рапорт о своих
соображениях, касающихся курсанта по кличке "Фаза".
После занятий, проводимых на объемном макете одного из советских
городов, и просмотра хроникального фильма о металлургическом комбинате,
расположенном в этом городе, - завод намечался объектом для диверсионного
акта, - к Иоганну подошел курсант Хрящ и сказал шепетом, что у него есть
секретная информация.
Хрящ выдавал себя за сына бывшего коннозаводчика из Сальских степей,
служившего в годы гражданской войны адъютантом у генерала Гнилорыбова. При
советской власти Хрящ работал ветеринаром конного завода на Дону.
Утверждал, что он казак, хотя в действительности был сыном орловского
пристава.
В лагере для военнопленных Хрящ подавал прошение, чтобы ему разрешили
сформировать казачий эскадрон, но при проверке оказалось, что он не знает
кавалерийской службы.
Белесый, с рыхлым, бабьим лицом и светлыми бараньими глазами, трус,
ленивый и глупый, Хрящ, оказавшись в разведывательно-диверсионной школе,
наушничал, как мог. Но курсанты сторонились его. Он раздражал их своей
навязчивостью, нытьем, грубыми попытками выспрашивать о запрещенном, и
его, случалось, даже втихомолку поколачивали. Доносы Хряща были настолько
мелочны, что Дитрих приказал вычеркнуть его из списка осведомителей.
Обычно преподаватели и инструкторы выслушивали доносы в специально
для этого отведенной комнате рядом с канцелярией. Это была крохотная
каморка, вроде кладовой, с отдельным выходом во двор. Хрящ сообщил Вайсу,
что слышал, как курсант Туз, разговаривая с курсантом Гвоздем, сказал:
"Лучше красиво и гордо помереть за дело, чем подлостью отыгрывать себе
жизнь". И Гвоздь согласился. И сказал, что он подумает.
Вайс сказал убежденно:
- Я полагаю, он имел в виду дело великой Германии.
Хрящ поежился, но, набравшись храбрости, возразил:
- Неточность. Он совсем в обратном смысле думает. И с другими тоже
шепчется.
- Ладно, - прервал Иоганн. - Понятно. - Приказал: - Если чего еще
узнаешь, доноси только мне лично. Я сам займусь Тузом.
- Слушаюсь! - Хрящ помялся, прошептал:- А еще этот, из интеллигентов,
Фаза... Он разъяснял, будто Гитлер дал указание, чтобы в оккупированной
России всем жителям позволять только четырехклассное образование. И еще
запретить всякие прививки, чтобы, значит, дети мерли свободно.
Регулировать там будут количество населения. Словом, внушал нам пессимизм
этот Фаза.
- Зачем?
- А затем, чтобы мы заскучали, а он, подлец, выигрывал перед нами
своей бодростью.
Вайс задумался. Приказал:
- Пиши мне о нем рапорт.
Рапорт Хряща с доносом на Фазу Иоганн подписал, поставил дату и
положил в папку для докладов оберлейтенанту Герлаху.
Он все-таки не расстался с надеждой, что вместо Фазы ему удастся
подобрать более подходящую кандидатуру на должность инструктора по
радиоделу. Что же касается Туза, то надо постараться как можно скорее
отчислить его из школы. Иоганн знал, что Хрящ не ограничится доносом
только ему, а будет наушничать всем другим преподавателям и инструкторам.
Воспользовавшись жалобой администрации экспериментального лагеря на
то, что капитан Дитрих, забрав в школу почти всех внутрилагерных агентов,
поставил руководство лагеря в трудное положение, Иоганн под этим предлогом
посоветовал Дитриху вернуть Туза обратно в лагерь.
На вопрос Дитриха, представляет ли какую-нибудь ценность этот
курсант, Вайс ответил пренебрежительно:
- Психически неуравновешен, подвержен ностальгии. Крайне истощен
физически.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307