Но изобрести инвалида, "героя войны", диверсантатеррориста - это до
сего времени было недоступно гению ни Канариса, ни Гиммлера, ни их
предшественников. Теперь фон Дитрих впишет свое имя в анналы новаторских
способов ведения тайной войны. И его агент будет столь же неуличим, как
герцог Виндзорский, которого после высадки в Англии и ареста Генриха VI
фюрер предполагал водрузить на престол в качестве гаулейтера, правда, с
сохранением королевского титула из уважения к монархическим традициям
британцев.
И Дитрих был очень признателен Вайсу, когда тот посоветовал не
спешить с производством диверсии на намеченном для того советском объекте,
а, снабдив Гвоздя соответствующими орденами и документами, постараться,
чтобы он занял там высокий пост и благодаря этому обстоятельству наилучшим
образом обеспечил агентурную сеть на Урале - в индустриальном сердце
России.
Нина-Ольга окончательно выздоровела. Со зрением теперь все было в
порядке, да и самочувствие у нее значительно улучшилось. Пришел день,
когда Иоганн заехал к баронессе, чтобы отвезти Нину обратно в
разведывательную школу.
Девушка полагала, что во время этой поездки Вайс откроется ей,
скажет, как она должна теперь себя вести, что предпринять. Надеялась она
также, что он даст ей задание от имени советского командования. Но Иоганн
был немногословен. Деловито, даже с некоторым оттенком суровости сказал,
что пока она должна лишь неуклонно выполнять приказания фашистов.
Приказания же эти будут состоять в том, чтобы проникнуть в советский
армейский штаб, - какой именно, ей укажут, - и выявить среди штабных
работников людей, пригодных для вербовки.
- Что касается наших с вами дел, Нина, - сказал он, прекращая этот
разговор, - то несколько позже я сообщу вам пароль, по которому вы
установите связь с нашими. И помните: вам поручают большое дело. От вас
требуется только одно - выдержка. Больше ничего. - Иоганн посмотрел ей в
глаза. - Вынужден вас предупредить: если проявите самодеятельность, вы
сорвете задание.
Доставив девушку в разведывательную школу, Вайс сдал ее под расписку
фрау Ауфбаум. Когда они с фрау капитаном остались наедине, Вайс
предупредил Ауфбаум, что та поплатится жизнью, если эта агентка не будет
готова в любой момент выполнить секретное задание. "Особой важности", -
добавил он твердо.
На прощание Вайс не без удовольствия узнал, что по обусловленному им
паролю Ауфбаум зачислила в школу четырех девушек из женского лагеря
Равенсбрюк: польку, двух русских и словачку из Братиславы. И когда в "Вали
III", которым руководит капитан Дитрих, узнали, чо эти кандидатуры
проверены Вайсом, в их личных карточках без задержки был поставлен штамп о
пригодности к обучению в разведывательной школе. Девушки оказались
дисциплинированными и вполне удовлетворительно проявили себя на занятиях
по радиосвязи.
49
Встречаясь с Эльзой в местах заранее намеченных явок, Иоганн с
грустью убеждался, что здоровье ее с каждым днем становилось все хуже.
Щеки у Эльзы запали. Большие глаза болезненно блестели, и в углах их
обозначились тонкие морщинки. На похудевших руках набухли вены.
Он привозил Эльзе большую часть своего продуктового пайка, но,
по-видимому, болезнь зашла так далеко, что даже усиленное питание уже не
могло помочь.
И однажды Иоганн решился:
- Вам нужно бросить ко всем чертям это варьете!
- Еще чего! - возмутилась Эльза.
- Я сообщу в Центр. Вы больны. Вас нужно сменить.
- Каким образом?
- Сменить?
- Нет, каким образом вы передадите обо мне в Центр? Я не пропущу
шифровку на личную тему.
- Разве эта тема личная?
- Она касается только меня.
- А если свалитесь?
- Можете не беспокоиться! Ваши материалы всегда будут доставлены
вовремя.
- Послушайте, - сказал Иоганн, - вы просто влюбились в Зубова.
Сохнете от любви. И это вредит делу. Поэтому моя телеграмма о вас не будет
носить личного характера. Я сообщу, что ваше состояние не способствует
нормальной работе. - Он говорил так резко потому, что чувствовал: силы
девушки на пределе.
И вдруг Эльза заплакала.
Иоганн неловко обнял ее вздрагивающие плечи. Она уткнулась ему в
грудь, чтобы скрыть лицо, заглушить рыдания. Он растерялся, прошептал:
- Ты же чекистка, разведчица. Разве можно?..
- Можно... - всхлипывая, пролепетала Эльза. - Можно... - Подняла к
нему вдруг ставшее гневным лицо. - А что, я не человек? Думать, как он там
целыми днями любезничает с этой смазливой фашисткой!
- Она не фашистка, - неуверенно возразил Вайс.
- Все равно. Да еще старуха.
- Она на год моложе его.
- Все равно противно. Я видела, как он ей улыбается. - Эльза
прикусила губу.
Иоганн недоуменно пожал плечами. Предложил:
- Ты старшая. Можешь приказать - и завтра же он бросит ее. Он парень
дисциплинированный.
Эльза зло сощурилась.
- Ну конечно, потерять такую явку и "крышу"! Еще чего не хватало!
- Так чего же ты хочешь?
- Не знаю, - сказала Эльза. - Для Зубова его немка - объект
чрезвычайно перспективный. Но, понимаешь, от болезни, что ли, я раскисла,
- мне хочется... ну, хотя бы один раз пройти с ним по улице. Не для дела,
а так... Просто чтобы он шел рядом и ни о чем не говорил...
Иоганн, помедлив, пообещал:
- Ну что ж, пожалуй, это можно будет организоваться. Если найдется
свободное время.
- Свободное время! - воскликнула Эльза. - У нас свободное время? Нет
его. И не будет. Не будет у нас свободного времени. И нет ни личных дел,
ни личных переживаний. - Сказала твердо: - А Зубову передай, что ставлю
ему на вид: в последней информации он неточно передал транскрипцию
технической терминологии. Это брак. Пришлось потребовать дополнительное
время на связь. А ты знаешь, что значит каждая лишняя секунда работы
рации: чем больше она работает, тем скорее ее засекут пеленгаторы: -
Повторила: - Так и передай: больше я не потерплю неточностей. Это
распущенность. И я могу простить все, но только не разгильдяйство.
Александр Белов настолько свыкся с Иоганном Вайсом, настолько
перевоплотился в него, что нынешнее его состояние уже казалось ему вполне
естественным "производственным" состоянием разведчика. И если он мысленно
и обращался к самому себе, а Александру Белому, то лишь в тех случаях,
когда возникала необходимость получить дальнейшие указания от человека,
которому он, как говорится, строжайше подотчетен. Обличье абверовца почти
не стесняло его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307