- Вы, оказывается, знаток.
- Можете не сомневаться, вами займутся настоящие знатоки этого дела.
Шмидт тяжело дышал, но не проронил ни слова.
Вайс сказал примирительно:
- Послушайте, в конце концов, любезность за любезность. Вы не
сообщите нашим, сколько у вас было наличных денег. А я за вашу скромность
сообщу по указанному вами адресу о вашей смерти. И из уважения к вашей
стойкости отмечу: умер с достоинством. Это должно доставить вам
удовольствие.
- Ладно, - согласился Шмидт. - Запомните: Уилсон Дуглас, Манчестер
Цайт Хилл, сто восемнадцать, миссис Энн Дуглас. - Пояснил: - Это моя мать.
- У вас больше нет близких родственников?
- Люди моей профессии не обременяют себя ни женами, ни детьми. Это
было бы эгоистично.
- А вы, оказывается, совестливый человек!
- Интересно, как бы вы заговорили, если бы оказались на моем месте?
- Да, - согласился Вайс, - мне самому интересно знать, о чем бы я
тогда с вами говорил.
- Не поменяться ли нам местами? - иронически предложил Дуглас.
- Допускаю, что мне еще представится такая возможность.
- Желаю, чтобы это поскорее осуществилось, - буркнул Дуглас.
- Когда вас казнят, ваша мать будет получать за вас пенсию?
- Едва ли, - угрюмо сказал Дуглас. - Во всяком случае, не скоро. Ведь
абвер не пошлет официального извещения о моей смерти. А у чиновников из
Интеллидженс сервис, пока они не получат точных данных, будут основания
полагать, что после провала я купил себе жизнь ценой измены.
- А почему бы вам в самом деле не пойти на такую сделку с нами?
- Я англичанин.
- А мы немцы.
- Вы фашисты.
- А вы демократ.
- Я не желаю обсуждать с вами того, что касается только моего народа.
- А когда из вас в течение долгого времени будут изготавливать
кровавый бифштекс, вы тоже будете считать, что этот бифштекс лучшего
сорта, потому что он из мяса англичанина?
- Знаете, - сердито сказал Дуглас, - мне надоело чесать с вами язык.
Зовите ваших агентов.
- Я не нуждаюсь в ваших советах, - заметил Вайс. - И радуйтесь, что
вам пока предоставлена краткая возможность сидеть в удобном кресле.
- Да, я слышал, вы сажаете заключенных на бутылки изпод шампанского,
как некогда азиаты сажали пленников на колы.
- Вы можете попросить, чтобы бутылки из-под французского шампанского
заменили для вас бутылками из-под английского виски.
- Чего вы тянете? Что вы от меня хотите?! - раздраженно воскликнул
Дуглас.
- Хочу знать цель вашего пребывания здесь. - И Вайс предложил: -
Давайте побеседуем спокойно. - Вложил в рот Дугласу сигару, щелкнул
зажигалкой. Несколько помедлив, сказал: - Когда вы изволили завербовать
меня, - замечу, весьма неоригинальным способом, - было ясно, что вас
интересует техническая документация производства новых синтетических
веществ на одном из химических предприятий Освенцима. Так?
- Да, я получил срожайшее указание: добыть здесь только техническую
документацию и ничем другим не заниматься.
- Ведь это сложная операция, и обойдется она вашему правительству
недешево.
- Значит, документация стоит того. Что касается меня, то за документы
"Фарбен" мне обещана крупная сумма, вот и все. Вам ясно?
После короткого молчания Дуглас сказал сокрушенно:
- Никогда еще я не был в столь дурацком положении. Ах, если бы я мог
пристрелить вас, чтобы не иметь свидетеля печального казуса в моей
биографии.
- Вы так честолюбивы?
- Я профессионал. У меня свои понятия о чести.
- Совершить убийство для того, чтобы сохранить репутацию
безукоризненного разведчика?
- Ну зачем так грубо? Просто устранить. - Спросил: - Вы, очевидно,
пришли сюбда не один?
- Конечно. Я принял меры, чтобы вы чувствовали себя со мной в полной
безопасности.
- И вы не считаете целесообразным ликвидировать меня?
- Ну что вы! - пожурил Вайс. - Разве можно быть таким мнительным?.. -
Предложил: - Если вы настроены столь нервно, давайте на этом простимся.
Дуглас заколебался.
- И вы просто так со мной расстанетесь?
- Но ведь вы, оказывается, работаете здесь не столько затем, чтобы
повредить нам, немцам, сколько для того, чтобы принести пользу своим
фирмам, заинтересованным в немецких патентах. Вы почти безвредны. Пока я
оставлю вас в покое. Но, возможно, вы мне еще пригодитесь. Сидите смирно,
я сниму с вас наручники. Без лишних телодвижений. Помните, что вы у меня в
руках.
Через минуту дверь за Вайсом закрылась.
Уже на следующий день ему стало известно, что герр Шмидт срочно отбыл
из Варшавы: видимо, его призывали неотложные дела фирмы.
47
Эльза за последнее время стала выглядеть совсем плохо: исхудала,
осунулась. Теперь ей каждый день приходилось дважды выступать в вечерних
представлениях, и это была немалая физическая нагрузка.
О Зубове она сообщала Вайсу только то, что непосредственно относилось
к работе. И по сдержанности, с какой она говорила о нем, по ее тоскующему
лицу Иоганн видел, что те отношения, которые Зубов по ее же указанию
установил с Бригиттой, причиняют Эльзе душевную боль.
Покинув кабаре, Зубов лишился брони, освобождающей его от военной
службы, как и других артистов, предназначенных "поддерживать в народе
хорошее настроение", - так было сказано в циркуляре Геббельса. Но
благодаря связям Бригитты Зубов занял пост инспектора по физической
подготовке в организациях "гитлерюгенда", а в ближайшее время рассчитывал
и на нечто большее.
Зубов жаловался Эльзе, что Бригитта чрезвычайно ревнива.
По ночам он часто исчезал из дому, чтобы вместе со своими новыми
товарищами, среди которых было уже пять поляков, немецфольксдойч, два
словака и один венгр, - с этим интернационалом, как он говорил, подышать
"далеко не свежим воздухом"... Ибо там, где пламя пожаров на базах с
горючим, пыль от взрывов на складах с боеприпасами и пальба, там не легко
дышится.
И когда он под утро возвращался домой, Бригитта, проведшая бессонную
ночь в тревожном ожидании, ревнивым оком искала на его лице следы губной
помады и нюхала запыленную одежду, страшась обнаружить запах чужих духов.
Ее откровенная ревность не очень тяготила Зубова, скорее, пожалуй,
даже льстила его мужскому самолюбию.
При встречах с Эльзой, которую он считал более осведомленной в
тонкостях немецкого языка, Зубов деловито вылавливал из ее речи незнакомые
слова, внимательно повторял их, запоминал. И не замечал, что такие уроки
немецкого языка причиняют ей боль.
И когда Эльза презрительно отзывалась о его немке, Зубов возражал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307