Соответственно невелика была и охрана.
Некоторые маститые германские историки утверждали, что подлинный,
чистопородный аристократизм передается из поколения в поколение, и это
драгоценное свойство не может быть присуще ни одному человеку плебейского
происхождения, какими бы духовными и физическими совершенствами его ни
наградила природа. Они уверяли, что истинный аристократизм сразу виден.
Возможно, Иоганн Вайс не был осведомлен о теоретической аргументации
этих ученых. Возможно также, что для полемики с ними по этому вопросу у
него не было достаточной эрудиции. Но пдеред ним возникла практическая
необходимость стать в самые кратчайшие сроки заносчивым, кичливым
пруссаком, мышление которого представляет монолитный сплав тупости и
чванства, непроницаемый ни для логики, ни для слов убеждения. Пруссаком,
надменным настолько, что его неосведомленность в ряде вопросов должна
выглядеть как манера, а вовсе не как следствие незнания некоторых вещей, с
которыми - Иоганн знал это - ему придется столкнуться.
Иоганн вместе с Зубовым скрупулезно разработал предложенный им план
освобождения Эльзы. Пришлось потратить немало душевных сил, проявить
дьявольский такт и даже пойти на жертвы, чтобы внушить Зубову, что план
этот безупречен. Вначале Зубов назвал его жалкой и трусливой комедией,
достойной лишь человека, настолько привыкшего к лицемерию, что он не
решается прямо и открыто рискнуть даже ради спасения товарища, жизнь
которого висит на волоске.
- Чекисткие штучки, - говорил Зубов. - Научили вас там сочинять
шарады! Это не боевая операция, а сюжетик для кино!
В пылу спора он ссылался на авторитет Дзержинского, который один, без
всякой охраны, бесстрашно явился в логово восставших анархистов.
Неудовлетворившись этим, Зубов обозвал Иоганна типичным разведчиком
бюрократического типа, сочинителем, а не бойцом.
И все-таки ему пришлось уступить. Истощив дружеское терпение, Вайс
прекратил наконец убеждать Зубова в целесообразности предлагаемого им
плана, вдстал и произнес с каменным лицом:
- Товарищ младший лейтенант! Я вам приказываю...
И Зубов подчинился.
Гравер "штаба Вали" Бабашкин успел изготовить для Вайса все
необходимые документы. Пришлось спешить, так как весь технический отдел
"штаба" вот-вот должен был отправиться с автоколонной в Кенигсберг.
Местом сбора группы Зубова был назначен лесистый горный массив в
сорока километрах от тюрьмы. Это место определили по карте.
Зубову следовало прибыть туда ночью вместе со всеми своими людьми,
снаряжением, оружием, военным обмундированием. Ему нужно было достать
также одежду лагерных заключенных и, главное, наручники и кандалы, которые
применяли гестапо при аресте особо важных преступников.
Иоганн должен был прибыть к месту сбора отдельно.
Проводив своих сослуживцев и дружески простившись с ними, Вайс и сам
тронулся в путь. За рулем его машины сидел чех Пташек. Долговязый, с
удивительно унылым выражением лица, человек этот тем не менее успешно
подвизался в роли клоуна-силача в кабаре, куда Вайс в свое время устроил
его через Эльзу, когда гедстапо казнило актера, изображавшего Чарли
Чаплина. Тот позволял себе иной раз на секунду шаржировать облик фюрера и
поплатился за это жизнью.
Некогда Пташек был известным чехословацким спортсменомдесятиборцем и
обладал не только железной мускулатурой, но и железным лицом. И так умел
владеть лицом, что скулы обретали мощь бицепсов, когда он жонглировал
тяжелыми кегельными шарами, и казалось, что при этом он совсем не
напрягается, а только подмаргивает, чуть склонив голову.
Вайсу, когда он в свое время вербовал Пташека, пришлось порядком
напрячь память, чтобы вспомнить имена всех известных советских
спортсменов. Этого потребовал Пташек в доказательство того, что Вайс -
русский разведчик.
А поверив, он с восторгом подчинился Вайсу и почувствовал себя таким
счастливым, что лицо его, правда оставаясь привычно унылым, обрело еще и
черты гордого высокомерия, которое сам Пташек объяснял тем, что отныне он
должен внушать ужас фашистам. Действительно, после того как Вайс свел
Пташека с Зубовым, они стали действовать вместе. И, по отзывам Зубова, все
операции Пташек проводил с таким профессиональным хладнокровием, будто
встречался на стадионе с противниками, спортивные данные которых, как ему
уже заранее известно, заведомо уступают его возможностям.
Вайс упрекнул его однажды в излишнем, опасном усердии. Пташек ответил
меланхолически:
- Если меня убьют, по очкам я все равно их переиграл. - И, загибая
жилистые, длинные пальцы, перечислил тот урон, который противник уже
потерпел от его рук за время их с Зубовым ночных вылазок.
Поездка немецкого офицера по дорогам Польши на легковой открытой
машине и без охраны уже сама по себе была подвигом. Иоганн отлично знал,
что польские партизаны, советские оперативные группы и самодеятельные
отряды бежавших из концлагерей военнопленных не упустят такую добычу. Но
когда он поделился своими опасениями с Пташеком, тот спроси:
- Значит, трусишь?
- А ты?
Пташек печально согласился:
- Как никогда в жизни! Боюсь получить пулю от своих. Это же ужас!
Для большей безопасности они решили ехать в штатском. Пташек даже
рекомендовал запастись у польских подпольщиков какими-нибудь документами,
но на это уже не оставалось времени.
К счастью, все обошлось благополучно, и они без задержки добрались до
назначенного места.
В заросшей кустарником балке уже разместились люди Зубова. Туда же
Зубов пригнал грузовик, выкраденный с базы снабжения, расположенной на
порядочном расстоянии от города. Он был покрыт фанерой и по виду ничем не
отличался от тюремного фургона.
Восемь человек, включая Зубова, были в эсэсовских мундирах, остальные
- в полосатой лагерной одежде и сандалетах на деревянной подошве. На груди
пришит лоскут с буквой "К" - от слова "кригсгефангенер" (военнопленный).
Одним из них Зубов здесь же выстригал машинкой половину головы,
другим пробривал дорожку, третьим снимал волосы начисто, так как в каждом
концлагере был свой способ метить заключенных.
Никто не оставался в бездействии. Тушью наносили на руках лагерные
номера. Мазали лица землей. Пташек тоже сразу принялся за дело - мастерски
гримировал тех, у кого физиономии, несмотря на все ухищрения, не казались
истощенными.
Туалет "заключенных" отнял довольно много времени, и Иоганн пока что
успел переодеться в припасенный специально для него капитанский мундир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
Некоторые маститые германские историки утверждали, что подлинный,
чистопородный аристократизм передается из поколения в поколение, и это
драгоценное свойство не может быть присуще ни одному человеку плебейского
происхождения, какими бы духовными и физическими совершенствами его ни
наградила природа. Они уверяли, что истинный аристократизм сразу виден.
Возможно, Иоганн Вайс не был осведомлен о теоретической аргументации
этих ученых. Возможно также, что для полемики с ними по этому вопросу у
него не было достаточной эрудиции. Но пдеред ним возникла практическая
необходимость стать в самые кратчайшие сроки заносчивым, кичливым
пруссаком, мышление которого представляет монолитный сплав тупости и
чванства, непроницаемый ни для логики, ни для слов убеждения. Пруссаком,
надменным настолько, что его неосведомленность в ряде вопросов должна
выглядеть как манера, а вовсе не как следствие незнания некоторых вещей, с
которыми - Иоганн знал это - ему придется столкнуться.
Иоганн вместе с Зубовым скрупулезно разработал предложенный им план
освобождения Эльзы. Пришлось потратить немало душевных сил, проявить
дьявольский такт и даже пойти на жертвы, чтобы внушить Зубову, что план
этот безупречен. Вначале Зубов назвал его жалкой и трусливой комедией,
достойной лишь человека, настолько привыкшего к лицемерию, что он не
решается прямо и открыто рискнуть даже ради спасения товарища, жизнь
которого висит на волоске.
- Чекисткие штучки, - говорил Зубов. - Научили вас там сочинять
шарады! Это не боевая операция, а сюжетик для кино!
В пылу спора он ссылался на авторитет Дзержинского, который один, без
всякой охраны, бесстрашно явился в логово восставших анархистов.
Неудовлетворившись этим, Зубов обозвал Иоганна типичным разведчиком
бюрократического типа, сочинителем, а не бойцом.
И все-таки ему пришлось уступить. Истощив дружеское терпение, Вайс
прекратил наконец убеждать Зубова в целесообразности предлагаемого им
плана, вдстал и произнес с каменным лицом:
- Товарищ младший лейтенант! Я вам приказываю...
И Зубов подчинился.
Гравер "штаба Вали" Бабашкин успел изготовить для Вайса все
необходимые документы. Пришлось спешить, так как весь технический отдел
"штаба" вот-вот должен был отправиться с автоколонной в Кенигсберг.
Местом сбора группы Зубова был назначен лесистый горный массив в
сорока километрах от тюрьмы. Это место определили по карте.
Зубову следовало прибыть туда ночью вместе со всеми своими людьми,
снаряжением, оружием, военным обмундированием. Ему нужно было достать
также одежду лагерных заключенных и, главное, наручники и кандалы, которые
применяли гестапо при аресте особо важных преступников.
Иоганн должен был прибыть к месту сбора отдельно.
Проводив своих сослуживцев и дружески простившись с ними, Вайс и сам
тронулся в путь. За рулем его машины сидел чех Пташек. Долговязый, с
удивительно унылым выражением лица, человек этот тем не менее успешно
подвизался в роли клоуна-силача в кабаре, куда Вайс в свое время устроил
его через Эльзу, когда гедстапо казнило актера, изображавшего Чарли
Чаплина. Тот позволял себе иной раз на секунду шаржировать облик фюрера и
поплатился за это жизнью.
Некогда Пташек был известным чехословацким спортсменомдесятиборцем и
обладал не только железной мускулатурой, но и железным лицом. И так умел
владеть лицом, что скулы обретали мощь бицепсов, когда он жонглировал
тяжелыми кегельными шарами, и казалось, что при этом он совсем не
напрягается, а только подмаргивает, чуть склонив голову.
Вайсу, когда он в свое время вербовал Пташека, пришлось порядком
напрячь память, чтобы вспомнить имена всех известных советских
спортсменов. Этого потребовал Пташек в доказательство того, что Вайс -
русский разведчик.
А поверив, он с восторгом подчинился Вайсу и почувствовал себя таким
счастливым, что лицо его, правда оставаясь привычно унылым, обрело еще и
черты гордого высокомерия, которое сам Пташек объяснял тем, что отныне он
должен внушать ужас фашистам. Действительно, после того как Вайс свел
Пташека с Зубовым, они стали действовать вместе. И, по отзывам Зубова, все
операции Пташек проводил с таким профессиональным хладнокровием, будто
встречался на стадионе с противниками, спортивные данные которых, как ему
уже заранее известно, заведомо уступают его возможностям.
Вайс упрекнул его однажды в излишнем, опасном усердии. Пташек ответил
меланхолически:
- Если меня убьют, по очкам я все равно их переиграл. - И, загибая
жилистые, длинные пальцы, перечислил тот урон, который противник уже
потерпел от его рук за время их с Зубовым ночных вылазок.
Поездка немецкого офицера по дорогам Польши на легковой открытой
машине и без охраны уже сама по себе была подвигом. Иоганн отлично знал,
что польские партизаны, советские оперативные группы и самодеятельные
отряды бежавших из концлагерей военнопленных не упустят такую добычу. Но
когда он поделился своими опасениями с Пташеком, тот спроси:
- Значит, трусишь?
- А ты?
Пташек печально согласился:
- Как никогда в жизни! Боюсь получить пулю от своих. Это же ужас!
Для большей безопасности они решили ехать в штатском. Пташек даже
рекомендовал запастись у польских подпольщиков какими-нибудь документами,
но на это уже не оставалось времени.
К счастью, все обошлось благополучно, и они без задержки добрались до
назначенного места.
В заросшей кустарником балке уже разместились люди Зубова. Туда же
Зубов пригнал грузовик, выкраденный с базы снабжения, расположенной на
порядочном расстоянии от города. Он был покрыт фанерой и по виду ничем не
отличался от тюремного фургона.
Восемь человек, включая Зубова, были в эсэсовских мундирах, остальные
- в полосатой лагерной одежде и сандалетах на деревянной подошве. На груди
пришит лоскут с буквой "К" - от слова "кригсгефангенер" (военнопленный).
Одним из них Зубов здесь же выстригал машинкой половину головы,
другим пробривал дорожку, третьим снимал волосы начисто, так как в каждом
концлагере был свой способ метить заключенных.
Никто не оставался в бездействии. Тушью наносили на руках лагерные
номера. Мазали лица землей. Пташек тоже сразу принялся за дело - мастерски
гримировал тех, у кого физиономии, несмотря на все ухищрения, не казались
истощенными.
Туалет "заключенных" отнял довольно много времени, и Иоганн пока что
успел переодеться в припасенный специально для него капитанский мундир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307