он,
Дитрих, не выносит одиночества...
Шел дождь со снегом. Едва успев коснуться земли, снег таял. И все
было грязным. И небо в грязных низких тучах, и земля в грязных лужах, и
раскисшее от грязи шоссе, и цвета земли вода в речках, и стекла машины,
заляпанные грязью.
Дитрих сел рядом с шофером, и Вайс вольготно расположился на заднем
сиденье. Свет едва проникал в машину сквозь забрызганные грязью стекла.
Сумрачно, клонит в сон. И Вайс дремал и думал о своей связной, которую
даже мысленно был обязан называть Эльзой: этого требуют правила
конспирации.
... Машина догнала танковую часть. Танки шли один за другим с равными
интервалами. Башенные люки открыты, из них торчат головы командиров машин.
Иоганн прильнул к окну. Еще думая о девушке, еще мысленно слыша ее
приглушенный шепот, он машинально запоминал номера машин, эмблемы на
броне, количество белых колец на стволах орудий, обозначающих подбитые
цели.
К корме танков привязаня бревна. Значит, эти танки будут участвовать
в операции на заболоченной местности.
В колонне немецких танков шли два наших "КВ". Они были
свежевыкрашенные, - значит, после ремонта. В открытых люках "КВ" видны
головы в наших ребристых шлемах, - значит, советские танки предназначались
для провокационно-диверсионной операции. все это Иоганн фиксировал почти
машинально, продолжая как бы по инерции думать о девушке.
Она между прочим рассказала ему, что дома занималась в кружке
художественной гимнастики и это ей пригодилось здесь. Когда она пришла
наниматься в немецкое варьете, хозяин сказал:
- Давайте.
- Но я не взяла костюма.
- А, - сказал он брезгливо, - меня можете не стесняться. Я уже давно
не боеспособен, почти как евнух.
Постукивая монеткой по столу, он запел детскую песенку про кролика и
козочку, и она под этот аккомпанемент проделала упражнения, с которыми
выступала на соревнованиях, но от смущения взяла слишком высокий темп.
- Хорошо, - сказал хозяин, - я вас беру. Но вы через чур серьезно
работаете. Меньше спорта, больше секса. Помните: сейчас на улицах слишком
много одиноких женщин. И если мужчины платят деньги, чтобы увидеть на
эстраде женщину, то она не должна вызывать у них воспоминаний о
гимнастических спортивных праздниках.
Эльза пожаловалась Вайсу:
- У меня по два выхода в день, физическая нагрузка порядочная, и
поэтому все время хочется есть. Мне даже ночью снится еда - хлеб, или
картошка, или молоко, иногда все вместе. По карточкам так мало дают... И
потом я делюсь с одной немкой. Она считается вне закона: ее сына
расстреляли за дезертирство. Такая несчастная женщина...
Иоганн всматривался в танкистов, выглядывающих из круглых башенных
люков. Лица их мокро лоснились от дождя и казались неправдоподобно
маленькими под огромными шлемами. Вот мелькнула последняя марсианская
голова в танке. Машина обогнала эту грохочущую, сотрясающую землю стальную
стену, вырвалась на свободное шоссе и медленно переехала по мосту через
унылую грязную реку с низкими пойменными берегами, заросшими камышом и
ивами. И когда переезжали этот металлический мост, Иоганн прикинул, под
какой его пролет эффективней всего заложить взрывчатку, если, допустим,
прийти сюда под видом путейского рабочего, присланного починить деревянный
настил для пешеходов.
И хотя речка узенькая, метров одиннадцать, нет, даже, пожалуй,
десять, и неглубокая: если судить по отмели - метра полтора-два, не
больше, - но дно у нее топкое, илистое, а поймы огромные, болотистые. И
если взорвать мост, то восстановить переправу меньше чем за две недели не
удастся, так что дело стоящее.
Иоганн опустил стекло и выбросил на мост скомканную газету. Часовой
увидел это, но не остановил машину со штабным номером, даже отвернулся,
чтобы показать, будто ничего не заметил. Часовому лет сорок. Коммуникации
повсюду охраняют солдаты старших возрастов из полуинвалидных команд.
Иоганн знал: есть целые батальоны, составленные из людей, страдающих
различного рода желудочными заболеваниями, сформированы части и из солдат
со слабым зрением, с пониженным слухом. Надо бы выяснить их номера. А
вообще что ж, в очень плохую погоду можно на большой скорости проехать
через мост и бросить пакет со взрывчаткой. И не где попало бросить, а
возле той вон противопожарной бочки с песком. За бочкой пакет не будет
виден, только надо умудриться, чтобы он лег под металлическую балку, -
тогда она обрушится от динамической нагрузки. Правда, пролет останется
целым, но уже ни поезда, ни танки по мосту не смогут проходить, а
возможно, и пролет рухнет, когда на него обвалятся верхние фермы. И,
прикидывая, как обвалятся верхние фермы, Иоганн забыл об Эльзе, о себе, о
Зубове. Главное, он снова работает, и это сознание создавало ощущение
деловой озабоченности, а что для него здесь могло быть лучше?
Кончился асфальт, они выехали на проселочную дорогу, машину начало
бросать из стороны в сторону, несколько раз она застревала в глубоких
лужах. Иоганн предложил Курту сменить его за рулем. И когда Курт
перебрался на заднее сиденье, вместе с ним туда перебрался и Дитрих.
Низкий, густой туман лежал в долине. Иоганн включил свет, но фары
облепила парная пена тумана, и ничто не могло пробить ее. Иоганн вел
машину как бы на ощупь, пришлось открыть дверцу, склониться наружу и,
держась одной рукой за дверцу, другой крутить баранку. Потом дорога пошла
вверх, начались леса, черные, мокрые, пахнущие погребом. Под деревьями,
как белая плесень, тонким слоем лежал снег.
Иоганн вспомнил, как однажды в такую же погоду он со своим курсом
ездил на субботник в совхоз. Это только называлось - "субботник", длился
он две недели. Студенты копали картошку на полях в речной пойме, которую
заболотила рыжая, дождливая и холодная осень.
Мокрые и грязные, они шли после работы в столовую, где им давали эту
же самую картошку: на первое - густой картофельный суп, на второе -
картошка, жаренная на маргарине, который они привезли из Москвы. А
ночевали все вместе на сеновале над коровником.
И староста группы Петя Макаров каждый раз патетически возглашал:
- Товарищи! Юноши и девушки!
- Почему "юноши", а не просто "ребята"?
- Ну ладно, - соглашался Петя, - пусть ребята. Все равно вы обязаны
высоко держать знамя советской морали и вести себя прилично. И
совершенствовать свою личность.
Алиса Босоногова, самая красивая девушка в институте, безбоязненно
напялившая на себя поэтому стеганную кацавейку и отцовские брюки, как-то
сказала капризным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307
Дитрих, не выносит одиночества...
Шел дождь со снегом. Едва успев коснуться земли, снег таял. И все
было грязным. И небо в грязных низких тучах, и земля в грязных лужах, и
раскисшее от грязи шоссе, и цвета земли вода в речках, и стекла машины,
заляпанные грязью.
Дитрих сел рядом с шофером, и Вайс вольготно расположился на заднем
сиденье. Свет едва проникал в машину сквозь забрызганные грязью стекла.
Сумрачно, клонит в сон. И Вайс дремал и думал о своей связной, которую
даже мысленно был обязан называть Эльзой: этого требуют правила
конспирации.
... Машина догнала танковую часть. Танки шли один за другим с равными
интервалами. Башенные люки открыты, из них торчат головы командиров машин.
Иоганн прильнул к окну. Еще думая о девушке, еще мысленно слыша ее
приглушенный шепот, он машинально запоминал номера машин, эмблемы на
броне, количество белых колец на стволах орудий, обозначающих подбитые
цели.
К корме танков привязаня бревна. Значит, эти танки будут участвовать
в операции на заболоченной местности.
В колонне немецких танков шли два наших "КВ". Они были
свежевыкрашенные, - значит, после ремонта. В открытых люках "КВ" видны
головы в наших ребристых шлемах, - значит, советские танки предназначались
для провокационно-диверсионной операции. все это Иоганн фиксировал почти
машинально, продолжая как бы по инерции думать о девушке.
Она между прочим рассказала ему, что дома занималась в кружке
художественной гимнастики и это ей пригодилось здесь. Когда она пришла
наниматься в немецкое варьете, хозяин сказал:
- Давайте.
- Но я не взяла костюма.
- А, - сказал он брезгливо, - меня можете не стесняться. Я уже давно
не боеспособен, почти как евнух.
Постукивая монеткой по столу, он запел детскую песенку про кролика и
козочку, и она под этот аккомпанемент проделала упражнения, с которыми
выступала на соревнованиях, но от смущения взяла слишком высокий темп.
- Хорошо, - сказал хозяин, - я вас беру. Но вы через чур серьезно
работаете. Меньше спорта, больше секса. Помните: сейчас на улицах слишком
много одиноких женщин. И если мужчины платят деньги, чтобы увидеть на
эстраде женщину, то она не должна вызывать у них воспоминаний о
гимнастических спортивных праздниках.
Эльза пожаловалась Вайсу:
- У меня по два выхода в день, физическая нагрузка порядочная, и
поэтому все время хочется есть. Мне даже ночью снится еда - хлеб, или
картошка, или молоко, иногда все вместе. По карточкам так мало дают... И
потом я делюсь с одной немкой. Она считается вне закона: ее сына
расстреляли за дезертирство. Такая несчастная женщина...
Иоганн всматривался в танкистов, выглядывающих из круглых башенных
люков. Лица их мокро лоснились от дождя и казались неправдоподобно
маленькими под огромными шлемами. Вот мелькнула последняя марсианская
голова в танке. Машина обогнала эту грохочущую, сотрясающую землю стальную
стену, вырвалась на свободное шоссе и медленно переехала по мосту через
унылую грязную реку с низкими пойменными берегами, заросшими камышом и
ивами. И когда переезжали этот металлический мост, Иоганн прикинул, под
какой его пролет эффективней всего заложить взрывчатку, если, допустим,
прийти сюда под видом путейского рабочего, присланного починить деревянный
настил для пешеходов.
И хотя речка узенькая, метров одиннадцать, нет, даже, пожалуй,
десять, и неглубокая: если судить по отмели - метра полтора-два, не
больше, - но дно у нее топкое, илистое, а поймы огромные, болотистые. И
если взорвать мост, то восстановить переправу меньше чем за две недели не
удастся, так что дело стоящее.
Иоганн опустил стекло и выбросил на мост скомканную газету. Часовой
увидел это, но не остановил машину со штабным номером, даже отвернулся,
чтобы показать, будто ничего не заметил. Часовому лет сорок. Коммуникации
повсюду охраняют солдаты старших возрастов из полуинвалидных команд.
Иоганн знал: есть целые батальоны, составленные из людей, страдающих
различного рода желудочными заболеваниями, сформированы части и из солдат
со слабым зрением, с пониженным слухом. Надо бы выяснить их номера. А
вообще что ж, в очень плохую погоду можно на большой скорости проехать
через мост и бросить пакет со взрывчаткой. И не где попало бросить, а
возле той вон противопожарной бочки с песком. За бочкой пакет не будет
виден, только надо умудриться, чтобы он лег под металлическую балку, -
тогда она обрушится от динамической нагрузки. Правда, пролет останется
целым, но уже ни поезда, ни танки по мосту не смогут проходить, а
возможно, и пролет рухнет, когда на него обвалятся верхние фермы. И,
прикидывая, как обвалятся верхние фермы, Иоганн забыл об Эльзе, о себе, о
Зубове. Главное, он снова работает, и это сознание создавало ощущение
деловой озабоченности, а что для него здесь могло быть лучше?
Кончился асфальт, они выехали на проселочную дорогу, машину начало
бросать из стороны в сторону, несколько раз она застревала в глубоких
лужах. Иоганн предложил Курту сменить его за рулем. И когда Курт
перебрался на заднее сиденье, вместе с ним туда перебрался и Дитрих.
Низкий, густой туман лежал в долине. Иоганн включил свет, но фары
облепила парная пена тумана, и ничто не могло пробить ее. Иоганн вел
машину как бы на ощупь, пришлось открыть дверцу, склониться наружу и,
держась одной рукой за дверцу, другой крутить баранку. Потом дорога пошла
вверх, начались леса, черные, мокрые, пахнущие погребом. Под деревьями,
как белая плесень, тонким слоем лежал снег.
Иоганн вспомнил, как однажды в такую же погоду он со своим курсом
ездил на субботник в совхоз. Это только называлось - "субботник", длился
он две недели. Студенты копали картошку на полях в речной пойме, которую
заболотила рыжая, дождливая и холодная осень.
Мокрые и грязные, они шли после работы в столовую, где им давали эту
же самую картошку: на первое - густой картофельный суп, на второе -
картошка, жаренная на маргарине, который они привезли из Москвы. А
ночевали все вместе на сеновале над коровником.
И староста группы Петя Макаров каждый раз патетически возглашал:
- Товарищи! Юноши и девушки!
- Почему "юноши", а не просто "ребята"?
- Ну ладно, - соглашался Петя, - пусть ребята. Все равно вы обязаны
высоко держать знамя советской морали и вести себя прилично. И
совершенствовать свою личность.
Алиса Босоногова, самая красивая девушка в институте, безбоязненно
напялившая на себя поэтому стеганную кацавейку и отцовские брюки, как-то
сказала капризным голосом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307