Но неожиданно пришел приказ освободить арестованную из заточения. А
для расследования происшествия должен был прибыть полномочный
представитель "штаба Вали".
Этим особоуполномоченным представителм оказался Иоганн Вайс.
Его, снабдили инструкцией, предписывающей строжайше наказать
виновников, а потерпевшей разрешить десятидневное путешествие по любому
избранному ею маршруту. Цель - отдых и развлечения.
Причем Вайс, оказывая девушке всяческое уважительное внимание, должен
был сопровождать ее в этом путешествии.
В день приезда Вайса в школу прибыл также полковник РОА Сорокин,
который получил приказ выполнять на месте все распоряжения абвера.
Вызывая поочередно курсанток для допроса, Вайс убедился, до какой
степени утраты даже тени человеческого достоинства довел этих женщин
метод, порекомендованный Гагеном.
Они из них, отупевшие и безразличные ко всему, не способны были
понять вопросы, которые им задавались. Все время испуганно смотрели на
руки Вайса и, съежившись, закрывали глаза, когда он непроизвольно делал
резкое движение.
Лица у них были одутловатые, а глаза тусклые, с неподвижными
зрачками.
С усилием они произносили "да", "нет", "не могу знать". И каждый раз
при этом вставали , вытянув руки по швам и вздернув подбородок.
Другие, истерично, возбужденные, почти до невменяемости взвинченные,
хохотали плакали, ругались, нагло требовали сигарет, водки, обещая за это
все, что угодно. Говорили безудержно, но в горячечном потоке слов Вайс не
мог уловить какого-либо смысла, не мог добиться от них ответа на свои
вопросы. Многие из них страдали нервным тиком: у них дергались подбородки,
нидние веки, бепрестанно дрожали пальцы. Это были психически искалеченные
люди. Полупомешанные.
Но самое гнетущее впечатление производили те, кто не потерял еще
здесь полностью психического и физического здоровья. Большинство их
озлобилось и ожесточилось в лагерях настолько, что им было безразлично,
кто станет потом жертвой их преступлений. Чаще всего это были здоровые
бабы, тупые, с уголовным прошлым. В лагерях они были блоковыми
надзирателями, избрав предательство и палачество, чтобы продлить свою
жизнь, добыть сытость, приобрести власть зверя над людьми.
Одна такая, с обрюзгшим и тяжеловесным лицом и выщипанными в ниточку
бровями, заявила обиженно Вайсу:
- И никакого унижения я в этом не вижу. Все вполне нормально. Тут им
не кружок самодеятельности.
- А вам?
- А я - не они. Я идейная. Своя крупорушка у отца была. А муж -
скорняк, до последнего на дому мастерскую держал. Как могли, от властей
свою зажиточную жизнь спасали. - Сказала презрительно: - Тут девки больше
какие ? С которыми немецкие офицеры побаловались. В казино водили,
вежливо, как невест. А после сдали в СС, ну, а те сюда, на пансион. Только
какие из них шпионки? Одно название. По ночам спать не дают. Плачут. А о
чем? О советской власти. Вот она им теперь, советская власть! - и показала
кукиш. Порекомендовала внушительно: - Я бы, господин офицер, на вашем
месте сюда из кого кадры подбирала? Исключительно из пожилых, которые
понимают толк в жизни, про которых точно известно, что они советской
властью обижены. Мне, например, ни медали, ни ордена за мое геройство не
надо. Мне бы патент на торговлю меховыми товарами. Тут я в люди выйду,
будьте уверены.
- И много тут таких, как вы?
- Раз, два - и обчелся. А вот в РОА имеется публика положительная.
Унтер-офицер Полканов о бане мечтает. Его предки по банному делу шли, на
нем капитал собрали. - Спросила с надеждой: - Большевиков прогонят, тогда
возврат на полную катушку для вольной коммерции?
Вайс сощурился, сказал строго:
- Но не для вас.
- Это почему же?
- Как вам известно по материалам РОА, Россия станет нашей колонией, и
подобные вам обученные люди будут и в дальнейшем выполнять карательные
функции по отношению к местному населению.
- Ну что ж значит, причислят к фельдполиции. Я так вас поняла? -
Вздохнула. - Ну что ж. Тоже должность.
Сорокин, полковник РОА, тучный, бравый, с венчиком крашенных в
ярко-черный цвет волос вокруг белой лысины, страдал астмой и потому
говорил с одышкой.
Преданно глядя в глаза Вайсу, заверял:
-У нас в РОА модерна не признают, всяких там современных фокусов. По
старинке, как деды и прадеды. Порем. Есть такие мастера-уникумы! В гестапо
подобных не имеется. Там поевропейски, с применением всякой техники. А у
нас в РОА с обыкновенным сыромятным ремешком виртуозы!
Вайс сказал полковнику, чтобы тот дополнительно допросил лейтенанта
Нюрку и ее пособницу о деле унтер-шарфюрер СС. А капитана Ауфбаум он
допросит сам. Затем в сопровождении капитана Ауфбаум обошел общежитие
курсанток. Это был такой же барак, как и в "штабе Вали".
Удушливо воняло дезинфекцией. К этой вони примешивался приторный
запах крема, одеколона, пудры- всей той косметики, которую выдавали
курсанткам в дни приезда начальства.
Ауфбаум внимательно оглядывала напряженные, напудренные лица стоящих
по команде "смирно" женщин. Одни из них намалевались тщательно, аккуратно,
другие нарочито небрежно, как бы в издевку над собой. Таким она делала
строгие замечания. Объясняла Вайсу, что у курсанток есть также
партикулярная одежда. Но хранится она в кладовой и выдается по мере
надобности, в отдельных случаях.
- Например? - спросил Вайс.
Ауфбаум замялась:
- Ну... когда кто-нибудь из приезжих имеет желание побеседовать..
- Понятно, - сказал Вайс.
- Белье им м ывыдаем солдатское. Но разрешаем обрезать кальсоны. А из
обрезков они шьют себе лифчики.
- Дисциплинарные взыскания?
- Это миссия моего заместителя, лейтенанта, - уклончиво объяснила
Ауфбаум.
- Есть жалобы, претензии?
Никто из женщин не ответил.
Вайс спросил девушку с обезображенными ожогами лицом:
- Это что у вас?
Ауфбаум поспешно сообщила:
- Это она сама, утюгом.
- Странно. Обычно утюгом лицо не гладят.
Стоящая в стороне толстая, ярко намалеванная девица объяснила
мстительно:
- Это она нарочно рожу испортила, чтобы ее к офицерам вызывали. Чтобы
другие за нее отдувались.
- Так, любопытно, - сказал Вайс. Спросил девушку с обоженным лицом: -
Ваша фамилия?
- Нет у меня ни имени, ни фамилии.
- Кличка?
- "Штырь", - сказала Ауфбаум и пожаловалась: - Я полагала, поскольку,
у меня женский состав, давать клички по названтю цветов, но командование
не одобрило.
Курсантку по кличке "Спица", ради которой он прибыл сюда, Вайс решил
посетить один, без сопровождающих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307