Ну и, конечно, ведут хронометраж. - После небольшой паузы
осведомился: - Ты был в Освенциме? - И продолжал, не ожидая ответа: - Пока
там не построили муфельные печи для крематория, районы, прилегающие к
лагерю, превратились в сплошные гниющие болота. Зловоние стояло
невыносимое. Трупы засыпали небольшим слоем земли, и поэтому почва там
стала подобна трясине. - Произнес с улыбкой: - Конечно, в таких условиях
службе СС не позавидуешь. Но вместе с тем просто возмутительно, что
уполномоченный рейхсфюрера, занимавшийся перевозкой ценностей из
Освенцима, похитил сорок килограммов золотых зубов и скрылся. И,
представь, его до сих пор не могут найти. Такие типы позорят мундир СС! -
заявил Вайс с негодованием. И озабоченно добавил: - После того как в
Галиции ликвидировали гетто, служба СС предъявила еврейской общине счет на
три тысячи сто злотых за израсходованные патроны и потребовала немедленно
оплатить его. Эти ретивые служаки, руководствуясь чувством бережливости,
проявляют неустанную заботу о государственных доходах рейха. Надзиратель
лагеря Заксенхаузен Вильгельм Шуберт, например, прибегает к
самодеятельному способу казни заключенных. Он дает приговоренному веревку,
гвоздь, молоток, запирает его в сторожке и приказывает собственноручно там
повеситься. В противном случае заключенному угрожает экзекуция весьма
своеобразная он сам вкапывает в землю столб, а затем его вздергивают за
связанные на спине руки на этот столб, и он висит на вывернутых руках до
тех пор, пока не предпочтет более эффективного способа повешения. Таким
образом, заключенные казнят себя как бы почти добровольно. Подобные
самоубийства весьма популярны и в других лагерях.
- Зачем ты мне все это рассказываешь9 - хрипло спросил Генрих.
- Извини, - сказал Вайс, - очевидно, в моей болтовне для тебя нет
ничего нового. Но ты офицер СС, и я просто хотел сказать, что понимаю, в
каких условиях вам приходится работать. По сравнению с вами абвер -
кустарная мастерская. И, в сущности, мы очень обязаны вам. После вашей
обработки наши агенты выглядят вполне надежно. И мы вам очень
признательны... И я хочу и тебе, как офицеру СС, выразить свою служебную
признательность.
- Значит, ты считаешь меня таким, как все те, о ком ты сейчас
говорил?
- Видишь ли, - уклончиво ответил Вайс, доставая из кармана записную
книжку, - рейхсфюрер Гиммлер указывал нам в своей речи в Познани... - И
прочел: - "Подыхают ли другие народы с голоду, это интересует меня лишь
постольку, поскольку они нужны нам как рабы для нашей культуры...
Большинство из вас знает, что такое сто трупов, лежащих рядом, или
пятьсот, или тысяча лежащих трупов. Выдержать это до конца и при этом, за
исключением отдельных случаев проявления человеческой слабости, остаться
порядочными людьми - вот что закаляло нас. Это славная страница нашей
истории, которая не написана и которая никогда не будет написана".
Вайс закрыл книжку, снова положил ее в карман кителя, чуть заметно
усмехнулся, спросил:
- Не правда ли, эти слова точно объясняют нашу миссию? И те, к кому
они относятся, я уверен, заслужат честь быть отмеченными на страницах
истории. И я полагаю, что фамилия Шварцкопф займет там свое место.
- Какого Шварцкопфа ты имеешь в виду? - яростно вскинулся Генрих.
- Обоих - и Вилли и Генриха, - сдержанно пояснил Вайс. Осведомился: -
Я надеюсь, твой дядя вполне доволен тобой и давно простил тебе твое
юношеское увлечение Бертой? Или ты скрыл от него? - И, не давая Генриху
ответить, поспешно посоветовал дружеским тоном: - Я бы на твоем месте
все-таки посетил женский концлагерь в Равенсбруке Возможно, Берта там.
Любопытно, как она теперь выглядит. Правда, на молодых еврейках обычно
производят медицинские опыты - пересадки костей, заражения,
экспериментальные хирургические операции, прививки. После этого из них
выдавливают кровь для приготовления вакцин. Оставшихся в живых стерилизуют
и затем проверяют результаты стерилизации в домах терпимости, устроенных в
лагерях для иностранных рабочих. Так что едва ли от нее что-нибудь
осталось, от прежней Берты. И, пожалуй, не стоит тебе тратить на это
время. Хотя было бы эффектно, если бы она увидела тебя такого, какой ты
сейчас есть, а ты ее - такой, какой она стала. Я думаю, ты был бы
вознагражден. Ведь в свое время она относилась к тебе несколько
пренебрежительно...
Удар по щеке на мгновение ошеломил Вайса. Рука его непроизвольно
легла на кобуру пистолета, но он быстро овладел собой. Улыбнулся.
Улыбнулся без всякого внутреннего усилия, ибо он хотел, чтобы Генрих
каким-либо образом отреагировал на его слова, всем сердцем, волей, разумом
стремился к этому, ждал этого, надеясь, что не все еще потеряно. И какой
бы ценой ему ни пришлось заплатить за свое открытие, он шел к цели упорно,
методично, расчетливо, правда не предполагая, что именно пощечиной
увенчается его поиск. Пожалуй, можно было не прибегать к такой крайности,
чтобы заставить Генриха раскрыть то человеческое, что в нем еще
сохранилось. И все же это, в конце концов, не промах, а удача. И теперь
нужно только подумать, как правильно ею воспользоваться.
Глядя Генриху в глаза, Иоганн сказал официальным тоном:
- Господин Шварцкопф, вы оскорбили меня как офицера. Вы, конечно,
понимаете, что такое честь мундира и как ее защищают?
- Ты хочешь стреляться со мной? - насмешливо спросил Генрих. -
Пожалуйста!
- еще что! - сказал Вайс. - Я не желаю, чтобы меня судили военным
судом.
- Так что тебе угодно?
- Ты хорошо играл в шахматы, - задумчиво сказал Вайс. - Если не
разучился, может, соблаговолишь сыграть со мной?
- Зачем?
- Проигравший расплатится жизнью. Способ - по собственному
усмотрению. Только и всего.
- Я согласен, - не колеблясь объявил Генрих.
- Отлично! - с излишней горячностью воскликнул Вайс.
- Ты что, думаешь, за шахматами мы помиримся? - подозрительно
посмотрел на Вайса Генрих.
- Нет! - решительно отрезал Вайс. - Ни в коем случае. Но только,
знаешь, давай до турнира забудем о том, что произошло сейчас между нами.
Попробуем быть волевыми парнями, а? Мне это будет труднее сделать, чем
тебе. Но я постараюсь на время забыть об оскорблении.
- Надолго?
- Завтра вечером будем играть.
- Почему не сегодня?
- Если ты настаиваешь...
- хорошо, до завтра, - сухо сказал Генрих и тут же гневно добавил: -
Но запомни: если ты собираешься простить мне пощечину, то я не собираюсь
прощать тебе твои слова!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307