Было решено на следующий же день провести массовые демонстрации трудящихся, и не только в столице, но во всех наиболее крупных центрах. Тотчас в другие города были направлены товарищи, чтобы оповестить о происшедших событиях, организовать и там демонстрации.
Началась лихорадочная работа. Нужно было установить маршруты, время и места сбора колонн, назначить распорядителей и связистов, создать группы активистов, которые помогли бы провести мобилизацию на более отсталых предприятиях, нужно было собрать оркестры, размножить тексты революционных песен, изготовить новые знамена и лозунги.
В девять часов утра загудели гудки столичных фабрик и заводов. Из ворот предприятий на улицу начали выходить рабочие со своими старыми боевыми знаменами. Рядом с ними полыхали новые, только что сшитые полотнища знамен. К центру уже зашагала колонна опытных, пропитанных революционными традициями рабочих Крулля, туда же направлялись рабочие Вольта, фанерных фабрик, Лутера и других предприятий. Только на шоколадной фабрике встретились затруднения при остановке работы: директор фабрики своим вмешательством сумел напугать рабочих. Но когда по всему городу загудели гудки, наиболее активные товарищи и здесь остановили машины, развернули знамена, и рабочие фабрики также влились в общий поток марширующих к центру колонн.
Уже первые колонны с бульвара Каарли выходили на площадь Свободы.
«Долой правительство военных провокаторов», «Мы требуем создания правительства, которое честно будет придерживаться пакта, заключенного с Советским Союзом!», «Работу, хлеб и свободу трудящимся!» — можно было прочесть на транспарантах. Потоками вливались на площади с разных сторон длинные колонны рабочих под красными знаменами.
Было жарко и сухо. Обычный в Таллине ветер совершенно утих, и если листья деревьев в липовой аллее слегка колыхались, то скорее от бурного движения колонн и реющих знамен.
Казалось, будто высокие дома и Яановская церковь на краю площади онемели от этой необычайной картины. Двадцать лет на площадь не допускали ни одной рабочей демонстрации, здесь проводились лишь парады войск, кайтселийта, скаутов, и парады эти принимались господами в военных мундирах или цилиндрах. А теперь просторная площадь заполнялась десятками тысяч тружеников, пришедших сюда прямо от станков.
«Кто сумел так быстро мобилизовать такие большие массы народа?» — так спрашивали посетители кафе «Культас», робко выглядывавшие из-за занавесок, а также любопытные зрители, скопившиеся на спуске у Харьюских ворот и на крыльях площади. Они удивлялись, что не видно и следа обычных блюстителей порядка. Их обязанности выполняли теперь другие люди, носившие на рукаве широкую красную ленту.
Слов которые далеко разносились над морем голов, на этой площади никогда еще не слыхали:
— Мудрая мирная политика руководителей Советского Союза своевременно сорвала покров с махинаций реакционной буржуазии и протянула братскую, руку помощи трудящимся нашей страны. Прибытие в Эстонию мощных частей Красной Армии обеспечивает нам возможность спокойно продолжать работу на своих заводах и фабриках, у себя дома, и мы искренне желаем, чтобы и Красная Армия чувствовала себя у нас как дома...
Это приветствие было покрыто бурными аплодисментами. Начавшись возле трибуны, шум рукоплесканий волнами распространялся по всей площади, вновь возвращаясь к центру и рождая здесь новую волну.
Словно удары лома по истлевшим устоям старого строя, звучали слова:
— Эстонское правительство не выполняло лояльно пакта о взаимопомощи, заключенного между Эстонией и Советским Союзом. Грубо нарушая этот пакт, оно готовилось вовлечь эстонский народ в войну против Советского Союза... Мы требуем создания такого правительства, которое относилось бы дружелюбно к Советскому Союзу и честно осуществляло бы пакт.
Мы требуем искоренения всех враждебных Советскому Союзу элементов, особенно роспуска кайтселийта, который раздувает вражду к Советскому Союзу.
Мы требуем вычистить из государственного аппарата всех военных провокаторов и их подручных, всех тех, кто враждебно относится к пакту о взаимопомощи между Советским Союзом и Эстонией...
Борьба трудящихся масс за улучшение своего положения лишь в том случае достигнет цели, если ею будет руководить политическая партия рабочих. Поэтому следует разрешить рабочим создать свою легальную партию.
Необходимо разрешить издание рабочей печати, ликвидировать принудительную регистрацию в полиции рабочих собраний, покончить с полицейским контролем собраний и обеспечить полную свободу слова, мысли, печати, собраний и объединений.
Мы требуем прекращения преследования рабочего движения, всеобщей амнистии политическим заключенным, боровшимся за интересы трудящихся, и возвращения им всех
гражданских прав, отмены постановления о высылке деятелей рабочего движения, возобновления деятельности закрытых рабочих организаций и ликвидации деятельности основанных полицейскими учреждениями так называемых «рабочих организаций».
Мы требуем покончить с увольнением рабочих и обеспечить работой безработных, требуем повышения заработной платы в соответствии с дороговизной жизни...
При окончании каждой фразы оратор взмахивал флажком, словно в подтверждение своих слов.
— Кто поддерживает эти требования?
Поднялся лес рук.
Не переводя дыхания слушали приветствие представителей Красной Армии. Вспыхнула овация: все знали, сколь многим обязан народ пребывавшим здесь частям Красной Армии.
Рабочая молодежь раздала участникам митинга тексты песен, и как только раздались звуки «Интернационала», все с восторгом подтянули. Казалось, будто эхо этой песни отдается не только от высоких домов, но и от синеющего небосвода и будто дрогнули листья деревьев, вплоть до древних лип на горе Харьюских ворот...
Уже из гущи собравшихся выступил, высоко поднимая знамена и лозунги, отряд рабочих, за ним последовали другие отряды, пока весь народ, заполнивший площадь, не растянулся в длинную колонну, голова которой уже очутилась вверху, на Тоомпеа. Провозгласив там лозунги, требовавшие свержения старого правительства, демонстрация стала спускаться вниз по Длинной ноге на улицу Пикк, где приветствовала товарища Жданова, появившегося на балконе Советского посольства.
Когда в груди разгорается пламя свободы, никто не может удержаться от радостных возгласов, смеха, задорных шуток и песен. Улицы казались слишком узкими, тем более что тротуары были густо усеяны зрителями. Многих из них увлекла демонстрация. Молодежь никак не могла устоять на месте, да и пожилые не оставались безразличными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Началась лихорадочная работа. Нужно было установить маршруты, время и места сбора колонн, назначить распорядителей и связистов, создать группы активистов, которые помогли бы провести мобилизацию на более отсталых предприятиях, нужно было собрать оркестры, размножить тексты революционных песен, изготовить новые знамена и лозунги.
В девять часов утра загудели гудки столичных фабрик и заводов. Из ворот предприятий на улицу начали выходить рабочие со своими старыми боевыми знаменами. Рядом с ними полыхали новые, только что сшитые полотнища знамен. К центру уже зашагала колонна опытных, пропитанных революционными традициями рабочих Крулля, туда же направлялись рабочие Вольта, фанерных фабрик, Лутера и других предприятий. Только на шоколадной фабрике встретились затруднения при остановке работы: директор фабрики своим вмешательством сумел напугать рабочих. Но когда по всему городу загудели гудки, наиболее активные товарищи и здесь остановили машины, развернули знамена, и рабочие фабрики также влились в общий поток марширующих к центру колонн.
Уже первые колонны с бульвара Каарли выходили на площадь Свободы.
«Долой правительство военных провокаторов», «Мы требуем создания правительства, которое честно будет придерживаться пакта, заключенного с Советским Союзом!», «Работу, хлеб и свободу трудящимся!» — можно было прочесть на транспарантах. Потоками вливались на площади с разных сторон длинные колонны рабочих под красными знаменами.
Было жарко и сухо. Обычный в Таллине ветер совершенно утих, и если листья деревьев в липовой аллее слегка колыхались, то скорее от бурного движения колонн и реющих знамен.
Казалось, будто высокие дома и Яановская церковь на краю площади онемели от этой необычайной картины. Двадцать лет на площадь не допускали ни одной рабочей демонстрации, здесь проводились лишь парады войск, кайтселийта, скаутов, и парады эти принимались господами в военных мундирах или цилиндрах. А теперь просторная площадь заполнялась десятками тысяч тружеников, пришедших сюда прямо от станков.
«Кто сумел так быстро мобилизовать такие большие массы народа?» — так спрашивали посетители кафе «Культас», робко выглядывавшие из-за занавесок, а также любопытные зрители, скопившиеся на спуске у Харьюских ворот и на крыльях площади. Они удивлялись, что не видно и следа обычных блюстителей порядка. Их обязанности выполняли теперь другие люди, носившие на рукаве широкую красную ленту.
Слов которые далеко разносились над морем голов, на этой площади никогда еще не слыхали:
— Мудрая мирная политика руководителей Советского Союза своевременно сорвала покров с махинаций реакционной буржуазии и протянула братскую, руку помощи трудящимся нашей страны. Прибытие в Эстонию мощных частей Красной Армии обеспечивает нам возможность спокойно продолжать работу на своих заводах и фабриках, у себя дома, и мы искренне желаем, чтобы и Красная Армия чувствовала себя у нас как дома...
Это приветствие было покрыто бурными аплодисментами. Начавшись возле трибуны, шум рукоплесканий волнами распространялся по всей площади, вновь возвращаясь к центру и рождая здесь новую волну.
Словно удары лома по истлевшим устоям старого строя, звучали слова:
— Эстонское правительство не выполняло лояльно пакта о взаимопомощи, заключенного между Эстонией и Советским Союзом. Грубо нарушая этот пакт, оно готовилось вовлечь эстонский народ в войну против Советского Союза... Мы требуем создания такого правительства, которое относилось бы дружелюбно к Советскому Союзу и честно осуществляло бы пакт.
Мы требуем искоренения всех враждебных Советскому Союзу элементов, особенно роспуска кайтселийта, который раздувает вражду к Советскому Союзу.
Мы требуем вычистить из государственного аппарата всех военных провокаторов и их подручных, всех тех, кто враждебно относится к пакту о взаимопомощи между Советским Союзом и Эстонией...
Борьба трудящихся масс за улучшение своего положения лишь в том случае достигнет цели, если ею будет руководить политическая партия рабочих. Поэтому следует разрешить рабочим создать свою легальную партию.
Необходимо разрешить издание рабочей печати, ликвидировать принудительную регистрацию в полиции рабочих собраний, покончить с полицейским контролем собраний и обеспечить полную свободу слова, мысли, печати, собраний и объединений.
Мы требуем прекращения преследования рабочего движения, всеобщей амнистии политическим заключенным, боровшимся за интересы трудящихся, и возвращения им всех
гражданских прав, отмены постановления о высылке деятелей рабочего движения, возобновления деятельности закрытых рабочих организаций и ликвидации деятельности основанных полицейскими учреждениями так называемых «рабочих организаций».
Мы требуем покончить с увольнением рабочих и обеспечить работой безработных, требуем повышения заработной платы в соответствии с дороговизной жизни...
При окончании каждой фразы оратор взмахивал флажком, словно в подтверждение своих слов.
— Кто поддерживает эти требования?
Поднялся лес рук.
Не переводя дыхания слушали приветствие представителей Красной Армии. Вспыхнула овация: все знали, сколь многим обязан народ пребывавшим здесь частям Красной Армии.
Рабочая молодежь раздала участникам митинга тексты песен, и как только раздались звуки «Интернационала», все с восторгом подтянули. Казалось, будто эхо этой песни отдается не только от высоких домов, но и от синеющего небосвода и будто дрогнули листья деревьев, вплоть до древних лип на горе Харьюских ворот...
Уже из гущи собравшихся выступил, высоко поднимая знамена и лозунги, отряд рабочих, за ним последовали другие отряды, пока весь народ, заполнивший площадь, не растянулся в длинную колонну, голова которой уже очутилась вверху, на Тоомпеа. Провозгласив там лозунги, требовавшие свержения старого правительства, демонстрация стала спускаться вниз по Длинной ноге на улицу Пикк, где приветствовала товарища Жданова, появившегося на балконе Советского посольства.
Когда в груди разгорается пламя свободы, никто не может удержаться от радостных возгласов, смеха, задорных шуток и песен. Улицы казались слишком узкими, тем более что тротуары были густо усеяны зрителями. Многих из них увлекла демонстрация. Молодежь никак не могла устоять на месте, да и пожилые не оставались безразличными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116