ее необходимо вытеснить,
замаскировать или же оправдать - чтобы избежать растущей ненависти к себе и
враждебности к другим.
Цели, черты характера и ценности тех, в ком взяла верх экспансивная
тенденция, прямо противоположны всему вышеперечисленному у "смиренных и
уступчивых". Не любовь привлекает их, а господство. Им отвратительна
беспомощность, они стыдятся страдания и нуждаются в успехе, престижном
положении, признании. Как мы уже видели, решения, названные соглашательством,
агрессией и уходом в "Наших внутренних конфликтах", в "Неврозе и личностном
росте", становятся смирением, захватом и отчуждением ("уходом в отставку").
Поскольку она подразделяет решение об экспансии на нарциссическое,
перфекционистское (необходимость совершенства) и решение о мести, перед нами
пять основных решений вместо трех. Она не касалась нарциссизма и
перфекционизма в "Наших внутренних конфликтах", поэтому "агрессивное
решение" можно считать эквивалентом "решения о мести", описанного в "Неврозе и
личностном росте".
Нарциссичные люди стремятся к господству над жизнью, "любуясь собой и
очаровывая других". Часто они вырастают из одаренных детей-любимцев,
которыми сверх меры восхищались. Став взрослыми, они считают мир своей
кормилицей, а себя - баловнями судьбы. Они без тени сомнения верят в свои
таланты и полагают, что никто против них не устоит. Их неуверенность проявляется
в беспрестанных рассказах о своих подвигах или замечательных качествах и в
потребности получать бесконечные подтверждения своей само-
- 15-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
оценки в виде восхищения и поклонения. Их сделка такова, что если только они
будут держаться за свои мечты и преувеличенные требования к себе, жизнь
обязательно даст им все, чего только они ни пожелают. Если же этого не происходит,
у них может наступить психологический коллапс, потому что они плохо
подготовлены для встречи с реальностью.
Нормы того, кто стремится к абсолютному совершенству, чрезвычайно высоки,
как в области нравственности, так и в области интеллекта. На всех остальных он
смотрит с высоты этих норм. Он необычайно горд своей "правильностью" и его
цель - "безупречность" во всех отношениях. По таким нормам очень трудно жить,
поэтому он стремится уравнять знание о нравственных ценностях и их воплощение в
жизнь. Так он пытается обмануть себя и поэтому часто настаивает, чтобы другие
жили в соответствии с его нормами, и презирает их за то, что они этого не делают,
тем самым вынося вовне (экстернализуя) свое самоосуждение. Навязывание другим
своих норм ведет к тому, что поклонник совершенства восхищается немногими
избранными, а к большинству человечества относится критически и высокомерно.
Сделка его носит "юридический" оттенок: за его честность, справедливость и вер-
ность долгу ему присуждается "справедливое отношение всех людей и жизни в
целом. Это убеждение в нерушимой справедливости жизни дает ему ощущение
власти над жизнью". Высотой своих норм он подчиняет судьбу. Его собственная
неудача или ошибка угрожает сделке и поэтому переполняет его чувством
беспомощности или ненависти к себе.
Мстительными людьми движет в основном потребность в злобном торжестве.
В то время как нарциссичный тип с детства купался в восхищении, а поклонник
совершенства вырос под прессом жестких норм, жаждущий мести человек
подвергался в детстве грубому обращению и в нем есть потребность отплатить за
все нанесенные ему оскорбления. Он считает мир "ареной, где, как сказано у
Дарвина, выживает наиболее приспособленный, а сильный уничтожает слабого".
Единственный моральный закон, присущий природе вещей,- "право на стороне
силы". В своих отношениях с другими он состязателен, безжалостен и циничен. Он
не верит никому, избегает эмоциональной вовлеченности и смотрит, как бы
использовать других, чтобы усилить свое чувство господства. Он относится к
скромным людям, как к дурачью, но несмотря на это, его тянет к ним из-за их
уступчивости и смирения.
Тип соглашателя (или смиренника) вынужден вытеснять свою враждебность
ради того, чтобы могло действовать его решение, и аналогично, для мстительного
человека "любое чувство жалости, или необходимость быть "хорошим", или
установка на уступку была бы несовместима с общей картиной его жизни, им
выстроенной, и поколебала бы ее основы". Он хочет быть твердым, жестким и
относится ко всем проявлениям чувств как к признаку слабости. Он боится
опасности со стороны своих тенденций к уступчивости, потому что они сделали бы
его уязвимым во враждебном мире, обратили бы его взор к ненависти к себе и
угрожали бы его сделке, существенно для него необходимой. Он не рассчитывает,
что мир даст ему хоть что-то - он убежден, что достигнет своих честолюбивых
целей, только если останется верен
- 16-
Предисловие к русскому изданию
"своему взгляду на жизнь, как на битву, и не позволит, чтобы на него по-влияла
традиционная мораль или его собственная мягкость. Если рушится его решение
захватить весь мир, он склонен возненавидеть себя.
Тот, чья главная стратегия - уход от людей, не гонится ни за любовью, ни за
господством, а поклоняется свободе, покою и самодостаточности. Он презирает
гонку за мирским успехом и питает глубокое отвращение к любым усилиям. У него
есть сильная потребность в превосходстве, и обычно он смотрит на своих собратьев
свысока, но реализует свое честолюбие скорее в воображении, чем в актуальных
достижениях. Он управляет угрожающим миром, изымая себя из-под его власти и
выбрасывая других из своей внутренней жизни. Чтобы избежать зависимости от
окружения, он старается подчинить себе свои внутренние порывы и
довольствоваться малым. Он обычно не бранит жизнь, но покоряется ходу вещей,
каков он ни есть, и принимает свою участь с иронией или стоическим достоинством.
Его сделка состоит в том, что если он не будет сам ничего просить у людей, то и
люди его не побеспокоят; если он не будет ни к чему стремиться, то и не потерпит
неудачи; не будет ничего ожидать и не будет разочарован.
Отчуждаясь от людей, он отчуждается и от себя, и делает это, подавляя или
отрицая свои чувства и внутренние конфликты. Его уход от активной жизни ставит
его в позицию зрителя, которая позволяет ему быть превосходным наблюдателем,
как над другими людьми, так и над собственными внутренними процессами. Но его
самопонимание отделено от эмоций, он "глядит на себя отстранение, как на
произведение искусства, с неким объективным интересом".
В "Неврозе и личностном росте" Хорни описывает детские переживания,
типичные для каждой из основных стратегий, выбираемых в дальнейшем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
замаскировать или же оправдать - чтобы избежать растущей ненависти к себе и
враждебности к другим.
Цели, черты характера и ценности тех, в ком взяла верх экспансивная
тенденция, прямо противоположны всему вышеперечисленному у "смиренных и
уступчивых". Не любовь привлекает их, а господство. Им отвратительна
беспомощность, они стыдятся страдания и нуждаются в успехе, престижном
положении, признании. Как мы уже видели, решения, названные соглашательством,
агрессией и уходом в "Наших внутренних конфликтах", в "Неврозе и личностном
росте", становятся смирением, захватом и отчуждением ("уходом в отставку").
Поскольку она подразделяет решение об экспансии на нарциссическое,
перфекционистское (необходимость совершенства) и решение о мести, перед нами
пять основных решений вместо трех. Она не касалась нарциссизма и
перфекционизма в "Наших внутренних конфликтах", поэтому "агрессивное
решение" можно считать эквивалентом "решения о мести", описанного в "Неврозе и
личностном росте".
Нарциссичные люди стремятся к господству над жизнью, "любуясь собой и
очаровывая других". Часто они вырастают из одаренных детей-любимцев,
которыми сверх меры восхищались. Став взрослыми, они считают мир своей
кормилицей, а себя - баловнями судьбы. Они без тени сомнения верят в свои
таланты и полагают, что никто против них не устоит. Их неуверенность проявляется
в беспрестанных рассказах о своих подвигах или замечательных качествах и в
потребности получать бесконечные подтверждения своей само-
- 15-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
оценки в виде восхищения и поклонения. Их сделка такова, что если только они
будут держаться за свои мечты и преувеличенные требования к себе, жизнь
обязательно даст им все, чего только они ни пожелают. Если же этого не происходит,
у них может наступить психологический коллапс, потому что они плохо
подготовлены для встречи с реальностью.
Нормы того, кто стремится к абсолютному совершенству, чрезвычайно высоки,
как в области нравственности, так и в области интеллекта. На всех остальных он
смотрит с высоты этих норм. Он необычайно горд своей "правильностью" и его
цель - "безупречность" во всех отношениях. По таким нормам очень трудно жить,
поэтому он стремится уравнять знание о нравственных ценностях и их воплощение в
жизнь. Так он пытается обмануть себя и поэтому часто настаивает, чтобы другие
жили в соответствии с его нормами, и презирает их за то, что они этого не делают,
тем самым вынося вовне (экстернализуя) свое самоосуждение. Навязывание другим
своих норм ведет к тому, что поклонник совершенства восхищается немногими
избранными, а к большинству человечества относится критически и высокомерно.
Сделка его носит "юридический" оттенок: за его честность, справедливость и вер-
ность долгу ему присуждается "справедливое отношение всех людей и жизни в
целом. Это убеждение в нерушимой справедливости жизни дает ему ощущение
власти над жизнью". Высотой своих норм он подчиняет судьбу. Его собственная
неудача или ошибка угрожает сделке и поэтому переполняет его чувством
беспомощности или ненависти к себе.
Мстительными людьми движет в основном потребность в злобном торжестве.
В то время как нарциссичный тип с детства купался в восхищении, а поклонник
совершенства вырос под прессом жестких норм, жаждущий мести человек
подвергался в детстве грубому обращению и в нем есть потребность отплатить за
все нанесенные ему оскорбления. Он считает мир "ареной, где, как сказано у
Дарвина, выживает наиболее приспособленный, а сильный уничтожает слабого".
Единственный моральный закон, присущий природе вещей,- "право на стороне
силы". В своих отношениях с другими он состязателен, безжалостен и циничен. Он
не верит никому, избегает эмоциональной вовлеченности и смотрит, как бы
использовать других, чтобы усилить свое чувство господства. Он относится к
скромным людям, как к дурачью, но несмотря на это, его тянет к ним из-за их
уступчивости и смирения.
Тип соглашателя (или смиренника) вынужден вытеснять свою враждебность
ради того, чтобы могло действовать его решение, и аналогично, для мстительного
человека "любое чувство жалости, или необходимость быть "хорошим", или
установка на уступку была бы несовместима с общей картиной его жизни, им
выстроенной, и поколебала бы ее основы". Он хочет быть твердым, жестким и
относится ко всем проявлениям чувств как к признаку слабости. Он боится
опасности со стороны своих тенденций к уступчивости, потому что они сделали бы
его уязвимым во враждебном мире, обратили бы его взор к ненависти к себе и
угрожали бы его сделке, существенно для него необходимой. Он не рассчитывает,
что мир даст ему хоть что-то - он убежден, что достигнет своих честолюбивых
целей, только если останется верен
- 16-
Предисловие к русскому изданию
"своему взгляду на жизнь, как на битву, и не позволит, чтобы на него по-влияла
традиционная мораль или его собственная мягкость. Если рушится его решение
захватить весь мир, он склонен возненавидеть себя.
Тот, чья главная стратегия - уход от людей, не гонится ни за любовью, ни за
господством, а поклоняется свободе, покою и самодостаточности. Он презирает
гонку за мирским успехом и питает глубокое отвращение к любым усилиям. У него
есть сильная потребность в превосходстве, и обычно он смотрит на своих собратьев
свысока, но реализует свое честолюбие скорее в воображении, чем в актуальных
достижениях. Он управляет угрожающим миром, изымая себя из-под его власти и
выбрасывая других из своей внутренней жизни. Чтобы избежать зависимости от
окружения, он старается подчинить себе свои внутренние порывы и
довольствоваться малым. Он обычно не бранит жизнь, но покоряется ходу вещей,
каков он ни есть, и принимает свою участь с иронией или стоическим достоинством.
Его сделка состоит в том, что если он не будет сам ничего просить у людей, то и
люди его не побеспокоят; если он не будет ни к чему стремиться, то и не потерпит
неудачи; не будет ничего ожидать и не будет разочарован.
Отчуждаясь от людей, он отчуждается и от себя, и делает это, подавляя или
отрицая свои чувства и внутренние конфликты. Его уход от активной жизни ставит
его в позицию зрителя, которая позволяет ему быть превосходным наблюдателем,
как над другими людьми, так и над собственными внутренними процессами. Но его
самопонимание отделено от эмоций, он "глядит на себя отстранение, как на
произведение искусства, с неким объективным интересом".
В "Неврозе и личностном росте" Хорни описывает детские переживания,
типичные для каждой из основных стратегий, выбираемых в дальнейшем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128