И здесь тоже
непосредственные желания затираются внутренними предписаниями. Но помимо
того, и более того, "ушедший в отставку" человек считает, сознательно или
бессознательно, что лучше ничего не желать и не ждать. Это иногда
сопровождается сознательным пессимистическим взглядом на жизнь, ощущением,
что все это суета, и нет ничего уж такого нужного, ради чего стоило бы что-то
делать. Чаще многие вещи кажутся желанными, но смутно и лениво, не достигая
уровня конкретного, живого желания. Если желание или интерес достаточно
весомы, чтобы пройти сквозь установку "наплевать", они тут же слабеют, и
восстанавливается гладкая поверхность "неважно" или "не надо суетиться". Такое
отсутствие желаний может касаться и профессиональной и личной жизни - не надо
ни другого дела, ни назначения, ни брака, ни дома, ни машины, никакой другой
вещи. Выполнение таких желаний может восприниматься в первую очередь как
бремя и фактически угрожает его единственному желанию - чтобы его не
беспокоили. Сокращение желаний тесно переплетено с тремя основными, ранее
упомянутыми, характеристиками. Он может быть зрителем в собственной жизни,
только если ему ничего особенно сильно не хочется. У него едва ли могут быть
стремления или важные цели, если у него нет мотивирующей силы желаний. И,
наконец, ни одно его желание не достаточно сильно, чтобы заставить его делать
усилия. Следовательно, два главных его невротических требования состоят в том,
что жизнь должна быть легкой, безболезненной, не требующей усилий, и его не
должны беспокоить.
Он особенно старается ни к чему не привязываться настолько, чтобы в этом
по-настоящему нуждаться. Ничто не должно быть настолько важно для него,
чтобы он не мог без этого обойтись. Хорошо, если ему нравится женщина, какой-
то город или немного выпить, но он не должен от этого зависеть. Как только он
начинает понимать, что место, человек или люди ценны для него настолько, что ему
будет больно их лишиться, он склонен отказаться от своих чувств к ним. И у
другого человека не должно возникнуть и мысли, что он ему нужен, или что их
отношения следует принимать как должное. Если он заподозрит такое, он склонен
немедленно порвать отношения.
- 226 -
Гшва II Решение "уйти в отставку" зов свободы
Принцип неучастия, так, как он выражен в его позиции наблюдателя в
собственной жизни и в его отказе от желаний, действует и в его отношениях с
людьми. Они характеризуются его отьединенностъю, то есть эмоциональным
отстранением от других. Он может получать удовольствие от неблизких или
мимолетных отношений, но он не должен вовлекаться эмоционально. Он не должен
так привязываться к человеку, чтобы ему нужно было его общество, или помощь,
или сексуальные отношения с ним. Эту отъединенность ему тем легче сохранять,
что он, в отличие от других невротических типов, не ждет многого - ни хорошего,
ни плохого, от других, если вообще чего-то ждет. Даже в тяжелой ситуации ему
может не прийти в голову попросить о помощи. С другой стороны, он может
довольно охотно помогать другим, опять же при условии, что это не свяжет его
эмоционально. Он не хочет и даже не ждет благодарности .
Секс может играть для него различную роль. Иногда это единственный мостик
к другим. Тогда у него может быть множество временных связей, от которых он
отказывается, раньше или позже. Они не должны, так сказать, перерождаться в
любовь. Он может полностью осознавать свою потребность не связывать себя ни с
кем. Или же в качестве причины прекращения отношений он может выставлять
удовлетворенное любопытство. Он скажет, что любопытство повлекло его к той
или другой женщине, а теперь он получил новые впечатления, и она его больше не
интересует. В таких случаях он относится к женщинам, как к новому ландшафту
или новому Kpyi у людей. Теперь он их знает, и они ему больше не интересны, так
что он поищет что-нибудь еще. Это больше, чем просто рационализация его отъ-
единенности. Свою наблюдательскую позицию он проводит более сознательно и
более последовательно, чем другие, что иногда создает ошибочное впечатление
вкуса к жизни.
В некоторых случаях он вообще исключает секс из жизни - удушив все
желания в этом отношении. Тогда у него может не быть даже эротических
фантазий, или, если они все-таки остаются, эчи обрывки фантазий - вот и все, что
составляет его сексуальную жизнь. EI о реальный контакт с другими остается
то1да на уровне отдаленного дружеско! о интереса.
Когда у не! о все-таки складываю! ся продолжительные отношения, он и в них
должен сохранять дистанцию. В этом отношении он - полная проти-вопопожность
смиренному типу, с его потребностью слиться с партнером. Сохранять дистанцию
он может разными путями. Он может исключить секс, как слишком интимную
вещь для постоянных отношений, и удовлетворять свои сексуальные потребности
с чужими людьми. И наоборот, он может ограничить отношения сексуальными
контактами, не деля другие переживания с партнером. В браке он может быть
внимателен
Подобнее о природе отъединенности см К Хорни ".Наши внутренние конфликты"
Глава 5 "Уход от людей"
Фрейд отмечал это явление, он считал его особенностью мужской сексуальности и
пытался объяснить на основе двойственной установки мужчины по отношению к
своей матери. 3 Фрейд "Об унижении любовной жизни"
-227-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
к партнеру, но никогда не говорить с ним о себе. Он может настаивать на том, чтобы
добрая часть времени принадлежала ему одному, или на том. чтобы путешествовать
одному. Он может ограничить отношения выходными днями или совместными
поездками.
Я хочу сделать здесь одно замечание, значение которого станет ясно позднее.
Боязнь эмоциональной вовлеченности - это не то же самое, что отсутствие
положительных чувств. Напротив, ему не нужно было бы так строго стоять на
страже своего покоя, если бы у него был общий запрет на нежные чувства. У него
могут быть глубокие чувства, но они должны оставаться его внутренней святыней.
Это его личное и больше ничье дело. В этом отношении он отличается от
высокомерно-мстительного типа, который тоже замкнут, но бессознательно отучил
себя от положительных чувств. Он отличается от него и тем, что не хочет сближения
с другими через трения или столкновения, тогда как высокомерный тип скор на
гнев, и битва - его родная стихия.
Другая характеристика "отставного" человека - его сверхчувствительность к
влиянию, давлению, принуждению или узам любого рода. Это имеет прямое
отношение к его отъединенности. Даже до начала каких-то личных отношений или
коллективной деятельности у него может возникнуть страх перед продолжительной
связью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
непосредственные желания затираются внутренними предписаниями. Но помимо
того, и более того, "ушедший в отставку" человек считает, сознательно или
бессознательно, что лучше ничего не желать и не ждать. Это иногда
сопровождается сознательным пессимистическим взглядом на жизнь, ощущением,
что все это суета, и нет ничего уж такого нужного, ради чего стоило бы что-то
делать. Чаще многие вещи кажутся желанными, но смутно и лениво, не достигая
уровня конкретного, живого желания. Если желание или интерес достаточно
весомы, чтобы пройти сквозь установку "наплевать", они тут же слабеют, и
восстанавливается гладкая поверхность "неважно" или "не надо суетиться". Такое
отсутствие желаний может касаться и профессиональной и личной жизни - не надо
ни другого дела, ни назначения, ни брака, ни дома, ни машины, никакой другой
вещи. Выполнение таких желаний может восприниматься в первую очередь как
бремя и фактически угрожает его единственному желанию - чтобы его не
беспокоили. Сокращение желаний тесно переплетено с тремя основными, ранее
упомянутыми, характеристиками. Он может быть зрителем в собственной жизни,
только если ему ничего особенно сильно не хочется. У него едва ли могут быть
стремления или важные цели, если у него нет мотивирующей силы желаний. И,
наконец, ни одно его желание не достаточно сильно, чтобы заставить его делать
усилия. Следовательно, два главных его невротических требования состоят в том,
что жизнь должна быть легкой, безболезненной, не требующей усилий, и его не
должны беспокоить.
Он особенно старается ни к чему не привязываться настолько, чтобы в этом
по-настоящему нуждаться. Ничто не должно быть настолько важно для него,
чтобы он не мог без этого обойтись. Хорошо, если ему нравится женщина, какой-
то город или немного выпить, но он не должен от этого зависеть. Как только он
начинает понимать, что место, человек или люди ценны для него настолько, что ему
будет больно их лишиться, он склонен отказаться от своих чувств к ним. И у
другого человека не должно возникнуть и мысли, что он ему нужен, или что их
отношения следует принимать как должное. Если он заподозрит такое, он склонен
немедленно порвать отношения.
- 226 -
Гшва II Решение "уйти в отставку" зов свободы
Принцип неучастия, так, как он выражен в его позиции наблюдателя в
собственной жизни и в его отказе от желаний, действует и в его отношениях с
людьми. Они характеризуются его отьединенностъю, то есть эмоциональным
отстранением от других. Он может получать удовольствие от неблизких или
мимолетных отношений, но он не должен вовлекаться эмоционально. Он не должен
так привязываться к человеку, чтобы ему нужно было его общество, или помощь,
или сексуальные отношения с ним. Эту отъединенность ему тем легче сохранять,
что он, в отличие от других невротических типов, не ждет многого - ни хорошего,
ни плохого, от других, если вообще чего-то ждет. Даже в тяжелой ситуации ему
может не прийти в голову попросить о помощи. С другой стороны, он может
довольно охотно помогать другим, опять же при условии, что это не свяжет его
эмоционально. Он не хочет и даже не ждет благодарности .
Секс может играть для него различную роль. Иногда это единственный мостик
к другим. Тогда у него может быть множество временных связей, от которых он
отказывается, раньше или позже. Они не должны, так сказать, перерождаться в
любовь. Он может полностью осознавать свою потребность не связывать себя ни с
кем. Или же в качестве причины прекращения отношений он может выставлять
удовлетворенное любопытство. Он скажет, что любопытство повлекло его к той
или другой женщине, а теперь он получил новые впечатления, и она его больше не
интересует. В таких случаях он относится к женщинам, как к новому ландшафту
или новому Kpyi у людей. Теперь он их знает, и они ему больше не интересны, так
что он поищет что-нибудь еще. Это больше, чем просто рационализация его отъ-
единенности. Свою наблюдательскую позицию он проводит более сознательно и
более последовательно, чем другие, что иногда создает ошибочное впечатление
вкуса к жизни.
В некоторых случаях он вообще исключает секс из жизни - удушив все
желания в этом отношении. Тогда у него может не быть даже эротических
фантазий, или, если они все-таки остаются, эчи обрывки фантазий - вот и все, что
составляет его сексуальную жизнь. EI о реальный контакт с другими остается
то1да на уровне отдаленного дружеско! о интереса.
Когда у не! о все-таки складываю! ся продолжительные отношения, он и в них
должен сохранять дистанцию. В этом отношении он - полная проти-вопопожность
смиренному типу, с его потребностью слиться с партнером. Сохранять дистанцию
он может разными путями. Он может исключить секс, как слишком интимную
вещь для постоянных отношений, и удовлетворять свои сексуальные потребности
с чужими людьми. И наоборот, он может ограничить отношения сексуальными
контактами, не деля другие переживания с партнером. В браке он может быть
внимателен
Подобнее о природе отъединенности см К Хорни ".Наши внутренние конфликты"
Глава 5 "Уход от людей"
Фрейд отмечал это явление, он считал его особенностью мужской сексуальности и
пытался объяснить на основе двойственной установки мужчины по отношению к
своей матери. 3 Фрейд "Об унижении любовной жизни"
-227-
Карен Хорни. Невроз и личностный рост
к партнеру, но никогда не говорить с ним о себе. Он может настаивать на том, чтобы
добрая часть времени принадлежала ему одному, или на том. чтобы путешествовать
одному. Он может ограничить отношения выходными днями или совместными
поездками.
Я хочу сделать здесь одно замечание, значение которого станет ясно позднее.
Боязнь эмоциональной вовлеченности - это не то же самое, что отсутствие
положительных чувств. Напротив, ему не нужно было бы так строго стоять на
страже своего покоя, если бы у него был общий запрет на нежные чувства. У него
могут быть глубокие чувства, но они должны оставаться его внутренней святыней.
Это его личное и больше ничье дело. В этом отношении он отличается от
высокомерно-мстительного типа, который тоже замкнут, но бессознательно отучил
себя от положительных чувств. Он отличается от него и тем, что не хочет сближения
с другими через трения или столкновения, тогда как высокомерный тип скор на
гнев, и битва - его родная стихия.
Другая характеристика "отставного" человека - его сверхчувствительность к
влиянию, давлению, принуждению или узам любого рода. Это имеет прямое
отношение к его отъединенности. Даже до начала каких-то личных отношений или
коллективной деятельности у него может возникнуть страх перед продолжительной
связью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128