Ведь следствие по делу об ограблении сейфа общества «Цеплис» еще не закончено. Может быть, Саусайс тоже имеет к нему отношение? Саусайс не стал слушать дерзости Озол а и в гневе швырнул трубку. Значит, он действительно попал в лапы
первостатейных мошенников! Нет, надо принять какие-то меры! После разговора с Озолом Саусайс долго думал, что предпринять. Наконец он решил, что сейчас невыгодно подымать шум из-за присвоенных агентами денег. Если уж они оказались способны на такое мошенничество, значит, от них можно ожидать всего. Чем он докажет факт вымогательства? Одних голословных заверений недостаточно. Возьмут и приплетут его к авантюре Аустры! Крауклис же хвастал, что свидетели у него всегда найдутся. Нет, лучше прикусить язык и о вымогательстве не говорить никому! Придя к такому выводу, Саусайс почувствовал себя оплеванным. Хорошо еще, что никто об этом не знает! Хвастать тут нечем: люди только посмеются и сочтут тебя дураком. Чувство унижения, может быть, вскоре прошло бы, не испытывай он столь острой нужды в деньгах. Но при всем желании Саусайс не мог придумать, откуда их взять.
Как раз в эту трудную минуту у него в кабинете появился Нагайнис и попросил жирировать несколько векселей. Это ещё больше расстроило огорченного Саусайса, и он со злостью оборвал тестя:
— Своим легкомыслием и подозрительными сделками ты решил меня угробить. Я больше не подпишу тебе ни одного векселя! Иначе мы вконец подорвем кредит фирмы.
Эти слова зятя были для Нагайниса столь неожиданны, что на мгновение у него отнялся язык. Что случилось с мальчишкой? На шутку не похоже, тон слишком уж резкий. Ну нет, пора сказать ему всю правду в глаза. Иначе он чересчур высоко задерет нос.
— Моя дочь вытащила тебя из грязи. Я посадил тебя в директорское кресло. А ты вот как заговорил! Нет, голубчик, для меня ты не директор, а только мальчик на побегушках. Я таких молодчиков держу в ежовых рукавицах! — Нагайнис побагровел от злости.
— Твоя дочь впихнула меня в грязь! Я мог найти себе жену получше и побогаче. Тогда бы мне не пришлось выслушивать твои нравоучения и жирировать твои векселя. Да это и не входит в обязанности маль-
чика на побегушках! — Саусайс подавил свою ярость и пытался пронять Нагайниса иронией, рассчитывая, что это подействует сильнее.
— На моих предприятиях мне выписывают векселя все, начиная с управляющего и кончая сторожем. За что же я плачу им жалованье? Предприятие надо поддерживать общими силами! Что им жалко выписать вексель? Ведь имущества у них, можно сказать, что и вовсе нету. Мне гораздо труднее получить под такую бумажонку деньги!
— Я не работаю на твоих предприятиях, и мне ты жалованья не платишь.
— Ты, наверно, вообразил, что «Цеплис» принадлежит тебе одному? Таким ослом я тебя все-таки не считал. Ну, довольно ломаться! Жирируй векселя, у меня нет времени.
— Плевать мне на твое время! Жирировать я не буду, и отвяжись. Иначе твои разваливающиеся халупы потянут за собой и «Цеплис». Все говорят, что у тебя уже опять петля на шее.
— Не ты ли ее мне накинул, раз так хорошо знаешь об этом? Нет, я не ты, и меня не так-то легко повесить! Ну, обо всем этом мы потолкуем за рюмкой, а сейчас некогда. Подпиши! — И Нагайнис широким жестом бросил на стол пачку векселей.
— Хорошо же! Твои бумажонки, как ты сам их называешь, жирируют вот так! — И Саусайс, схватив векселя, разорвал их пополам. Вслед за тем прозвучала пощечина, и Нагайнис в неистовом бешенстве завопил:'
— Подлец, что ты делаешь! Марки тоже денег стоят!
Не вымолвив больше ни слова, Саусайс мощным рывком вытолкнул тестя из кабинета. То пытался еще уцепиться за дверь, но толчок был до того сильным, что он не удержался и только ушиб руки. Кубарем выкатился Нагайнис в помещение конторы и налетел на управляющего кирпичным заводом Бриедиса; тот как раз приехал в Ригу познакомиться с новым директором и разведать, можно ли при нем действовать так же свободно, как при Цеплиее. При виде подобного
прощания директора с тестем Бриедису стало не по себе. Силы у этого Саусайса, видно, на пять директоров. Если уж толстый Нагайнис летает у него, как перышко, так сухопарого Бриедиса он сотрет в порошок! Нагайнис сразу узнал Бриедиса и пристыженно забормотал:
— Черт, какой скользкий пол, чуть не упал.
— Не зацепился бы ты за меня, так бы и грохнулся всем прикладом! — Бриедис изобразил на лице добродушную усмешку, зная, что Нагайнис теперь является членом правления.
— Кой черт тебя сюда принес?
— Да вот спешил тебя поддержать, чтоб ты нос не расквасил. Видать, дело у вас было нешуточное. Что, тяжелая у него рука?
— Испробуешь, узнаешь. А теперь лучше прикуси язык и не мешайся под ногами, когда люди спешат по делам.
— Зачем же так лететь, можно шею свернуть. Тише едешь, дальше будешь! — Бриедис прикидывался почтительным, но сам едва не прыснул со смеха.
— Зато ты далеко уехал! — бросил Нагайнис, выскакивая из конторы. Бриедис еще оглянулся на хлопнувшую дверь и подумал, что дело плохо. Он долго топтался перед кабинетом, не зная, войти сейчас или лучше попозже? А вдруг потом не застанешь его — ведь у молодого человека много дел. Наконец Бриедис решился поговорить с Саусайсом сейчас же. Может быть, он не со всеми так расправляется, как с Нагайнисом.
Когда Бриедис вошел, директор еще лтотирал ,щеку, горевшую от оплеухи Нагайниса. Он метнул на вошедшего столь злобный взгляд, что тот и вовсе оробел.
— Что вам от меня нужно? — подозрительно спросил Саусайс. Бриедиса он не знал, а в каждом чужом человеке видел врага, замышлявшего ему чем-нибудь навредить.
— Господин директор, я управляющий кирпичного завода Бриедис.
— Так почему же вы не работаете, а болтаетесь в Риге? Кто вас вызвал сюда? — Узнав, что имеет дело со своим подчиненным, Саусайс заговорил начальственным тоном.
— Мы работаем, все идет своим чередом, — смиренно ответил Бриедис.
— Еще не хватало, чтобы все шло не своим чередом! Вот я скоро съезжу, посмотрю, какую вы там кашу варите.
— Каша заварилась крутая. Господин директор, а эти кирпичи уже заложены в банк и деньги получены?
— Да. А какое вам дело до этого?
— Да мне что, я только в интересах предприятия. Хорошо, что это уже сделано. Иначе было бы поздно.
— Почему поздно?
— Они же совсем рассыпаются, а труху банк бы не принял.
— Что вы городите! Экспортный товар всегда можно заложить в банк.
— Это уже не товар, а одни воспоминания. Скоро нам придется экспортировать их обратно в яму. Хорошо, что акционерное общество не понесет убытков.
— Но тогда убытки понесет государство? — встревожился Саусайс. Все-таки в нем еще теплилось сознание патриотического долга перед государством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
первостатейных мошенников! Нет, надо принять какие-то меры! После разговора с Озолом Саусайс долго думал, что предпринять. Наконец он решил, что сейчас невыгодно подымать шум из-за присвоенных агентами денег. Если уж они оказались способны на такое мошенничество, значит, от них можно ожидать всего. Чем он докажет факт вымогательства? Одних голословных заверений недостаточно. Возьмут и приплетут его к авантюре Аустры! Крауклис же хвастал, что свидетели у него всегда найдутся. Нет, лучше прикусить язык и о вымогательстве не говорить никому! Придя к такому выводу, Саусайс почувствовал себя оплеванным. Хорошо еще, что никто об этом не знает! Хвастать тут нечем: люди только посмеются и сочтут тебя дураком. Чувство унижения, может быть, вскоре прошло бы, не испытывай он столь острой нужды в деньгах. Но при всем желании Саусайс не мог придумать, откуда их взять.
Как раз в эту трудную минуту у него в кабинете появился Нагайнис и попросил жирировать несколько векселей. Это ещё больше расстроило огорченного Саусайса, и он со злостью оборвал тестя:
— Своим легкомыслием и подозрительными сделками ты решил меня угробить. Я больше не подпишу тебе ни одного векселя! Иначе мы вконец подорвем кредит фирмы.
Эти слова зятя были для Нагайниса столь неожиданны, что на мгновение у него отнялся язык. Что случилось с мальчишкой? На шутку не похоже, тон слишком уж резкий. Ну нет, пора сказать ему всю правду в глаза. Иначе он чересчур высоко задерет нос.
— Моя дочь вытащила тебя из грязи. Я посадил тебя в директорское кресло. А ты вот как заговорил! Нет, голубчик, для меня ты не директор, а только мальчик на побегушках. Я таких молодчиков держу в ежовых рукавицах! — Нагайнис побагровел от злости.
— Твоя дочь впихнула меня в грязь! Я мог найти себе жену получше и побогаче. Тогда бы мне не пришлось выслушивать твои нравоучения и жирировать твои векселя. Да это и не входит в обязанности маль-
чика на побегушках! — Саусайс подавил свою ярость и пытался пронять Нагайниса иронией, рассчитывая, что это подействует сильнее.
— На моих предприятиях мне выписывают векселя все, начиная с управляющего и кончая сторожем. За что же я плачу им жалованье? Предприятие надо поддерживать общими силами! Что им жалко выписать вексель? Ведь имущества у них, можно сказать, что и вовсе нету. Мне гораздо труднее получить под такую бумажонку деньги!
— Я не работаю на твоих предприятиях, и мне ты жалованья не платишь.
— Ты, наверно, вообразил, что «Цеплис» принадлежит тебе одному? Таким ослом я тебя все-таки не считал. Ну, довольно ломаться! Жирируй векселя, у меня нет времени.
— Плевать мне на твое время! Жирировать я не буду, и отвяжись. Иначе твои разваливающиеся халупы потянут за собой и «Цеплис». Все говорят, что у тебя уже опять петля на шее.
— Не ты ли ее мне накинул, раз так хорошо знаешь об этом? Нет, я не ты, и меня не так-то легко повесить! Ну, обо всем этом мы потолкуем за рюмкой, а сейчас некогда. Подпиши! — И Нагайнис широким жестом бросил на стол пачку векселей.
— Хорошо же! Твои бумажонки, как ты сам их называешь, жирируют вот так! — И Саусайс, схватив векселя, разорвал их пополам. Вслед за тем прозвучала пощечина, и Нагайнис в неистовом бешенстве завопил:'
— Подлец, что ты делаешь! Марки тоже денег стоят!
Не вымолвив больше ни слова, Саусайс мощным рывком вытолкнул тестя из кабинета. То пытался еще уцепиться за дверь, но толчок был до того сильным, что он не удержался и только ушиб руки. Кубарем выкатился Нагайнис в помещение конторы и налетел на управляющего кирпичным заводом Бриедиса; тот как раз приехал в Ригу познакомиться с новым директором и разведать, можно ли при нем действовать так же свободно, как при Цеплиее. При виде подобного
прощания директора с тестем Бриедису стало не по себе. Силы у этого Саусайса, видно, на пять директоров. Если уж толстый Нагайнис летает у него, как перышко, так сухопарого Бриедиса он сотрет в порошок! Нагайнис сразу узнал Бриедиса и пристыженно забормотал:
— Черт, какой скользкий пол, чуть не упал.
— Не зацепился бы ты за меня, так бы и грохнулся всем прикладом! — Бриедис изобразил на лице добродушную усмешку, зная, что Нагайнис теперь является членом правления.
— Кой черт тебя сюда принес?
— Да вот спешил тебя поддержать, чтоб ты нос не расквасил. Видать, дело у вас было нешуточное. Что, тяжелая у него рука?
— Испробуешь, узнаешь. А теперь лучше прикуси язык и не мешайся под ногами, когда люди спешат по делам.
— Зачем же так лететь, можно шею свернуть. Тише едешь, дальше будешь! — Бриедис прикидывался почтительным, но сам едва не прыснул со смеха.
— Зато ты далеко уехал! — бросил Нагайнис, выскакивая из конторы. Бриедис еще оглянулся на хлопнувшую дверь и подумал, что дело плохо. Он долго топтался перед кабинетом, не зная, войти сейчас или лучше попозже? А вдруг потом не застанешь его — ведь у молодого человека много дел. Наконец Бриедис решился поговорить с Саусайсом сейчас же. Может быть, он не со всеми так расправляется, как с Нагайнисом.
Когда Бриедис вошел, директор еще лтотирал ,щеку, горевшую от оплеухи Нагайниса. Он метнул на вошедшего столь злобный взгляд, что тот и вовсе оробел.
— Что вам от меня нужно? — подозрительно спросил Саусайс. Бриедиса он не знал, а в каждом чужом человеке видел врага, замышлявшего ему чем-нибудь навредить.
— Господин директор, я управляющий кирпичного завода Бриедис.
— Так почему же вы не работаете, а болтаетесь в Риге? Кто вас вызвал сюда? — Узнав, что имеет дело со своим подчиненным, Саусайс заговорил начальственным тоном.
— Мы работаем, все идет своим чередом, — смиренно ответил Бриедис.
— Еще не хватало, чтобы все шло не своим чередом! Вот я скоро съезжу, посмотрю, какую вы там кашу варите.
— Каша заварилась крутая. Господин директор, а эти кирпичи уже заложены в банк и деньги получены?
— Да. А какое вам дело до этого?
— Да мне что, я только в интересах предприятия. Хорошо, что это уже сделано. Иначе было бы поздно.
— Почему поздно?
— Они же совсем рассыпаются, а труху банк бы не принял.
— Что вы городите! Экспортный товар всегда можно заложить в банк.
— Это уже не товар, а одни воспоминания. Скоро нам придется экспортировать их обратно в яму. Хорошо, что акционерное общество не понесет убытков.
— Но тогда убытки понесет государство? — встревожился Саусайс. Все-таки в нем еще теплилось сознание патриотического долга перед государством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111