К тому же коммерческие соображения угасили в нем всю его страсть к Аустре. Он словно освободился от злого колдовства и теперь сам мог смеяться над своим увлечением. Но Берта не знала об этой перемене, и в последних словах мужа ей послышалась тонкая ирония. Чувствуя, что она действительно чересчур, разоткровенничалась, Берта' смутилась и покраснела еще больше. Цеплису же вдруг сделалось так радостно и легко, что теперь он играючи мог бы преодолеть любые трудности. В присутствии Берты ему было легче поверить в себя и в свои силы. Из «Цеплиса» надо выбраться, не попортив себе шкуру, и пусть дзилюпетисы, цйрулисы и нагайнисы лепят себе кирпичи из песка и извести! Когда-то они возмущались моим знакомством с Удрисом и Бриеди-сом. А теперь мне придется краснеть от того, что я взял в свое предприятие этих дураков.
А в это время в погребке одного из ресторанов в Старой Риге, уютно расположившись в отдельном кабинете, ужинали Аустра и Саусайс. Стол был богато
уставлен не только кушаньями, но и напитками. Аустра разыгрывала роль хозяйки и усердно потчевала своего гостя. Впрочем, Саусайса не приходилось приглашать дважды — он всегда был не прочь выпить и хорошо закусить. Тем более на чужой счет! В таких случаях Саусайс всегда жалел, что у человека только один желудок, да и тот не особо вместительный. Хорошо бы, подобно верблюду, обеспечиться иа более долгое время! Лейтенанту хотелось разок наесться на всю жизнь теми лакомствами, которых он был лишен в детстве. Однако наесться на всю жизнь он не мог — мог только поесть, чтобы потом захотелось снова. Даже объесться ему было трудно — здоровый организм был вынослив и не поддавался пагубным последствиям обжорства. У Аустры в этом смысле была родственная с ним натура, но ей приходилось беречь гибкость фигуры, и она никогда не позволяла себе наедаться до отвала. Так и на сей раз сама она ела меньше, а больше угощала Саусайса.
— Покушаем и повеселимся, дядюшка за все заплатит! Что у него, денег мало?
— И чертовка же ты, подцепить таких дядюшек! Выпьем за здоровье его, не то еще помрет и его несчастные вдовы полезут в драку из-за наследства. А нам от этого уже не будет никакой выгоды.
— Не преувеличивай, у меня богатый дядюшка только один. Ну, а свою выгоду ты уж не упустишь! Будешь утешать скорбящих вдов. Вот я-то действительно останусь иа бобах!
— Не везет мне иа вдов, вечно опаздываю! Глядишь, другой утешитель тут как тут. И к нему даже близко не подходи! Он же тебя еще обругает, зачем тревожишь скорбящего человека во время траура.
— Так не канителься, а беги сразу, как появится траурное извещение в газетах.
— И это не помогает. Все равно оказывается поздно. Не везет мне на вдов. Я не пророк и не могу предугадать, которую из счастливых жен вскоре постигнет тяжелая утрата.
— Зато тебе везет на чужих любовниц, — Аустра пылко поцеловала Саусайса.
— И на племянниц богатых дядюшек! — Саусайс громко расхохотался. — Скажи, а что этот твой дядя от меня хочет?
— Я не знаю. Скоро сам увидишь. Наверно, ты ему очень понравился. Вообще он любит всех мужчин, с которыми я встречаюсь.
— И целуешься! Но тогда ему пришлось бы любить пол-Риги. Этого он не выдержит!
— Не преувеличивай, у меня вовсе не наберется столько знакомых!
— Штук пятьсот-шестьсот, наверное, будет?
— Постыдился бы так издеваться над невинной девушкой! — Лицемерно поджав губки, Аустра хлопнула Саусайеа по щеке.
— В твоей невинности я никогда не сомневался. — С этими словами Саусайс страстно обнял ее...
Потом раскрасневшаяся Аустра лукаво поглядела на Саусайеа и заметила с усмешкой:
— Что-то скажет твоя женушка, когда узнает, что ее Эдмундик такой негодяй?
— Вздохнет и уснет. А что сказал бы твой дядюшка, если б знал, как ты его ожидаешь?
— Радовался бы за меня. Ведь пожилым мужчинам нужны помощники.
— Брось! Если б он знал, так уж не дарил бы тебе брильянтов! Эти старцы с трясущимися губами превращаются в припадке ревности в настоящих тигров. Они ненавидят каждого молодого мужчину!
— Ах, ты уже испугался? И недаром, потому что у Цеплиса губы еще не трясутся. Он тебя может в бараний рог согнуть! Скажи, а зачем ты женилея?
— Мужчины женятся только по любви. Мне ужасно полюбилось богатое приданое Валентины.
— А сама Валентина?
— Она досталась мне как бесплатное приложение к своему приданому.
— Как тебе не стыдно! А приданое было действительно стоящее?
— О таких вещах дамам не. рассказывают. Не. будем вспоминать о житейских невзгодах. Выпьем лучше и повеселимся! «Вино дает нам веселье. . .» — затянул офицер уже довольно нетвердым голосом.
— Тише, тише, уймись! Тебе нельзя больше пить, иначе Цеплис наделает из тебя кирпичей. Он сегодня какой-то странный.
— Не бойся, я разведу такой огонек, на каком, его еще сроду не обжигали! — Саусайс залихватски стукнул кулаком по столу.
— Кто бы ни разводил, но обжигать будут тебя. Эти толстосумы очень хитры!
— Так зачем же ты путаешься с таким мазуриком, да еще меня к нему тащишь? — Саусайс вдруг рассердился, вспомнив, как обманул его Нагаинис.
— Цеплис достался мне как бесплатное приложение к своему кошельку, — поддразнила его Аустра. — Мы с тобой одного поля ягода и потому не нужны друг другу. Будь я богатая, взяла бы тебя в любовники. А теперь мьг годимся один другому только на заплатки!
— Я бы не пошел к тебе в любовники. При твоих запросах я никогда не имел бы покоя.
— Почему? Ты у меня был бы не единственный.
— Как все-таки хорошо, что ты не богата! А я, если б был богатый, обходил бы тебя за версту, потому что ты не годишься ни в жены, ни в любовницы. Единственный твой неоспоримый талант — это умение выкачивать деньги у стариков.
— Значит, -ты меня еще мало знаешь! — Аустра обиделась не на шутку: офицер ей нравился... Если бы так говорил Цеплис, это бы ее ничуть не затронуло.
А Саусайс вспомнил, что в день его свадьбь? Цеплис осмелился ехать в своем автомобиле навстречу великолепному свадебному поезду, нарушив тем самым торжественность великой минуты. Не приспело ли теперь время отомстить ему, как поклялся тогда разгневанный Саусайс? «Нет, надо еще обождать, пока не выяснилось, чего он, собственно, от меня хочет. Аустра говорит, эти толстосумы очень хитры. Наверно, так оно и есть. Обманув меня, Нагайнис не постыдился еще и высмеять, нагло заявляя, что я-де развелся бы не с его дочерью, а со своей женой. Так может говорить только
человек, для которого деньги превыше всего! Поэтому и с Цеплисом надо держать ухо востро. Второй раз я уж не позволю себя одурачить. Я уже получил хороший урок». Так подбадривал себя Саусайс, решив превзойти Цеплиса в. хитрости.
— Ты становишься скучным. Надо позвонить Цеп-лису, пригласить его сюда, — Аустра начала злиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
А в это время в погребке одного из ресторанов в Старой Риге, уютно расположившись в отдельном кабинете, ужинали Аустра и Саусайс. Стол был богато
уставлен не только кушаньями, но и напитками. Аустра разыгрывала роль хозяйки и усердно потчевала своего гостя. Впрочем, Саусайса не приходилось приглашать дважды — он всегда был не прочь выпить и хорошо закусить. Тем более на чужой счет! В таких случаях Саусайс всегда жалел, что у человека только один желудок, да и тот не особо вместительный. Хорошо бы, подобно верблюду, обеспечиться иа более долгое время! Лейтенанту хотелось разок наесться на всю жизнь теми лакомствами, которых он был лишен в детстве. Однако наесться на всю жизнь он не мог — мог только поесть, чтобы потом захотелось снова. Даже объесться ему было трудно — здоровый организм был вынослив и не поддавался пагубным последствиям обжорства. У Аустры в этом смысле была родственная с ним натура, но ей приходилось беречь гибкость фигуры, и она никогда не позволяла себе наедаться до отвала. Так и на сей раз сама она ела меньше, а больше угощала Саусайса.
— Покушаем и повеселимся, дядюшка за все заплатит! Что у него, денег мало?
— И чертовка же ты, подцепить таких дядюшек! Выпьем за здоровье его, не то еще помрет и его несчастные вдовы полезут в драку из-за наследства. А нам от этого уже не будет никакой выгоды.
— Не преувеличивай, у меня богатый дядюшка только один. Ну, а свою выгоду ты уж не упустишь! Будешь утешать скорбящих вдов. Вот я-то действительно останусь иа бобах!
— Не везет мне иа вдов, вечно опаздываю! Глядишь, другой утешитель тут как тут. И к нему даже близко не подходи! Он же тебя еще обругает, зачем тревожишь скорбящего человека во время траура.
— Так не канителься, а беги сразу, как появится траурное извещение в газетах.
— И это не помогает. Все равно оказывается поздно. Не везет мне на вдов. Я не пророк и не могу предугадать, которую из счастливых жен вскоре постигнет тяжелая утрата.
— Зато тебе везет на чужих любовниц, — Аустра пылко поцеловала Саусайса.
— И на племянниц богатых дядюшек! — Саусайс громко расхохотался. — Скажи, а что этот твой дядя от меня хочет?
— Я не знаю. Скоро сам увидишь. Наверно, ты ему очень понравился. Вообще он любит всех мужчин, с которыми я встречаюсь.
— И целуешься! Но тогда ему пришлось бы любить пол-Риги. Этого он не выдержит!
— Не преувеличивай, у меня вовсе не наберется столько знакомых!
— Штук пятьсот-шестьсот, наверное, будет?
— Постыдился бы так издеваться над невинной девушкой! — Лицемерно поджав губки, Аустра хлопнула Саусайеа по щеке.
— В твоей невинности я никогда не сомневался. — С этими словами Саусайс страстно обнял ее...
Потом раскрасневшаяся Аустра лукаво поглядела на Саусайеа и заметила с усмешкой:
— Что-то скажет твоя женушка, когда узнает, что ее Эдмундик такой негодяй?
— Вздохнет и уснет. А что сказал бы твой дядюшка, если б знал, как ты его ожидаешь?
— Радовался бы за меня. Ведь пожилым мужчинам нужны помощники.
— Брось! Если б он знал, так уж не дарил бы тебе брильянтов! Эти старцы с трясущимися губами превращаются в припадке ревности в настоящих тигров. Они ненавидят каждого молодого мужчину!
— Ах, ты уже испугался? И недаром, потому что у Цеплиса губы еще не трясутся. Он тебя может в бараний рог согнуть! Скажи, а зачем ты женилея?
— Мужчины женятся только по любви. Мне ужасно полюбилось богатое приданое Валентины.
— А сама Валентина?
— Она досталась мне как бесплатное приложение к своему приданому.
— Как тебе не стыдно! А приданое было действительно стоящее?
— О таких вещах дамам не. рассказывают. Не. будем вспоминать о житейских невзгодах. Выпьем лучше и повеселимся! «Вино дает нам веселье. . .» — затянул офицер уже довольно нетвердым голосом.
— Тише, тише, уймись! Тебе нельзя больше пить, иначе Цеплис наделает из тебя кирпичей. Он сегодня какой-то странный.
— Не бойся, я разведу такой огонек, на каком, его еще сроду не обжигали! — Саусайс залихватски стукнул кулаком по столу.
— Кто бы ни разводил, но обжигать будут тебя. Эти толстосумы очень хитры!
— Так зачем же ты путаешься с таким мазуриком, да еще меня к нему тащишь? — Саусайс вдруг рассердился, вспомнив, как обманул его Нагаинис.
— Цеплис достался мне как бесплатное приложение к своему кошельку, — поддразнила его Аустра. — Мы с тобой одного поля ягода и потому не нужны друг другу. Будь я богатая, взяла бы тебя в любовники. А теперь мьг годимся один другому только на заплатки!
— Я бы не пошел к тебе в любовники. При твоих запросах я никогда не имел бы покоя.
— Почему? Ты у меня был бы не единственный.
— Как все-таки хорошо, что ты не богата! А я, если б был богатый, обходил бы тебя за версту, потому что ты не годишься ни в жены, ни в любовницы. Единственный твой неоспоримый талант — это умение выкачивать деньги у стариков.
— Значит, -ты меня еще мало знаешь! — Аустра обиделась не на шутку: офицер ей нравился... Если бы так говорил Цеплис, это бы ее ничуть не затронуло.
А Саусайс вспомнил, что в день его свадьбь? Цеплис осмелился ехать в своем автомобиле навстречу великолепному свадебному поезду, нарушив тем самым торжественность великой минуты. Не приспело ли теперь время отомстить ему, как поклялся тогда разгневанный Саусайс? «Нет, надо еще обождать, пока не выяснилось, чего он, собственно, от меня хочет. Аустра говорит, эти толстосумы очень хитры. Наверно, так оно и есть. Обманув меня, Нагайнис не постыдился еще и высмеять, нагло заявляя, что я-де развелся бы не с его дочерью, а со своей женой. Так может говорить только
человек, для которого деньги превыше всего! Поэтому и с Цеплисом надо держать ухо востро. Второй раз я уж не позволю себя одурачить. Я уже получил хороший урок». Так подбадривал себя Саусайс, решив превзойти Цеплиса в. хитрости.
— Ты становишься скучным. Надо позвонить Цеп-лису, пригласить его сюда, — Аустра начала злиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111