Ты попросту надоела Цеплису, и он от тебя отделался.
— Такие женщины, как я, никогда не надоедают!
— Совсем дряхлым старикам — может быть, но мне, откровенно сказать, ты уже окончательно надоела. Удивляюсь, как Цеплис мог с тобой так долго возиться, — дразнил ее Саусайс.
— Ну, не дурачься. Поговорим о серьезных вещах. Вы с Цеплисом действительно подружились?
— А как же? Он меня только и величает своим заместителем да директором.
— Почему?
— Он чувствует, что на следующем собрании акционеров его провалят, а меня выберут директором-распорядителем.
— А разве ты уже акционер?
— Вместе с тестем нам принадлежит порядочный пакет акций, — гордо заявил Саусайс. Аустра немного помолчала и, оживившись, вдруг спросила:
— Цеплис ведь не хотел продавать акции Нагай'-нису?
— А теперь продал все акции Зутиса.
— Чепуха! Акций Зутиса у него сроду не бывало, они у Зутиса в кармане. Будь уверен, что Цеплис околпачил вас обоих!
— Меня никто не может околпачить. Акции Зутиса лежат в кармане моего тестя.
— Если только это не акции самого Цеплиса! Может быть, фирме «Цеплис» грозит банкротство, и он хочет во-время развязаться с нею, чтобы не потерпеть убытков? Вот он и нашел дураков, которые откупили у него ничего не стоящие, бумажки! Будь уверен, если б все было в порядке, не видать бы вам акций «Цеплиса» как своих ушей. Цеплиса голыми руками не возьмешь! Он тебя сделает директором и оставит в дураках. Таких молокососов легко обставлять! Немножко погладить по шерсти, и они уж стоят на задних лапках!
— Не болтай, чего не знаешь.
— Теперь-то приданое Валентины пойдет прахом! Приданое заберет Цеплис, а тебе оставит Валентину в чем мать родила. Чтоб так скоро не надоела! Мне нравится, как Цеплис тебя обштопал! Доверчивых дураков надо учить, — злорадствовала Аустра. Собственное несчастье уже не казалось ей таким ужасным.
Слова Аустры обеспокоили Саусайса. В них могла быть доля правды! «Действительно, чего ради Цеплис искал меня и почему продал своему врагу так много акций? Этот заядлый мошенник ничего не делает без задней мысли, и моя радость может оказаться преждевременной. ..»
— Чего же ты нос повесил? Правды боишься? За ученье денежки платят, а на такого учителя, как Цеплис, не стоит жалеть денег. Я знала много мошенников и тоже думала, что меня уже больше никто не облапошит. Но Цеплис сделал это так ловко... А знаешь, кофе здесь какой-то жидкий, пресный. Не достанем ли мы тут «белую палочку»? — Аустра имела в виду кокаин.
— Здесь — не знаю, надо идти на «Водяную Крысу». Это недалеко.
— Там опасно, все время шляются шпики, можно влипнуть. У меня есть два порошка, понюхаем тут. Никто не заметит. — Аустра обвела кафе беспокойным взглядом, вынула из сумочки два порошка и один протянула офицеру. В этот момент на стол выпал новенький заграничный паспорт. Аустра быстро спрятала его в сумочку, но Саусайс заметил.
— Ты что, собираешься в свадебное путешествие — уже запаслась паспортом? — усмехнулся Саусайс. Аустра, не отвечая, втянула в нос белую отраву. Аустра не была настоящей кокаинисткой, а одурманивалась лишь в тяжелую минуту. Вначале такие минуты выпадали ей довольно редко, но теперь случались чаще и чаще. Одно время Аустра была без места и без состоятельных любовников. Тогда она торговала контрабандным коньяком и кокаином. Ей часто приходилось мерзнуть и дрожать от страха, и она научилась выпивать бутылку коньяку в один прием. Но когда одной бутылки коньяку ей уже не хватало, чтобы согреться, а добавка обходилась слишком дорого, Аустра стала применять кокаин, или «белую палочку», как она называла этот наркотик.
Саусайс нюхал кокаин только по легкомыслию, чтобы показать женщинам, что его ничем не удивишь. Потребности в этом он не чувствовал — опьянение водкой или коньяком нравилось ему больше. К тому же Саусайс боялся кокаина, так как читал о смертельных случаях при его употреблении. Поданный Аустрой порошок он втянул в нос без всякой охоты. Он видел, что глаза Аустры замерцали стеклянным блеском, а болезненно бледное лицо стало еще бледнее. Губы у нее дрожали, как у кошки, готовой броситься, на добычу, пальцы беспокойно шевелились...
— Какое там свадебное путешествие. Я бы давно уехала, да некуда девать девочку.
— Какую девочку?
— Мою. В молодости была дурой и не знала, что от таких вещей можно избавляться. Вот и расплачиваюсь за свою глупость. Скоро мне все-таки придется сматывать удочки. Другого выхода нет.
— Чепуха! Найдешь вместо Цеплиса другого дядюшку.
— Дядюшку-то я нашла бы. А чем мне заполнить пустоту в кассе общества «Цеплис»?
— Глубоко запустила лапки?
— Мои лапки всегда, ищут, где глубже... Кроме того, Цеплис ни разу не поинтересовался кассой. Он сам виноват. Помоги мне выкрутиться! — взмолилась Аустра.
— Как же я помогу, если у меня нет денег! — пожал плечами Саусайс.
— Поговори с Цеплисом, вы же с ним такие друзья. Скажи, что я больше не буду.
— Это не поможет! — Саусайса не трогали переживания Аустры. «Пусть эту разгульную особу засадят на годик-другой, — злорадствовал он в душе. — Авось образумится и действительно больше не будет. .. А то дает обещание просто со страха, — все равно скоро забудет. Человек изменяется лишь после долгих, глубоких размышлений. И почему именно я должен быть ее спасителем?» Но вдруг Саусайс подумал, что Цеплис, вероятно, обманул и его, и теперь надо бы ему отомстить. Бросив острый взгляд на горестно притихшую Аустру, он спросил:
— А у кого сейчас ключи от кассы?
— Пока еще у меня.
— Ну так очисти ее до конца и давай удирай, хотя бы в Аргентину. Заграничный паспорт у тебя есть, и нечего канителиться. Твое бегство поможет мне свалить Цеплиса. На собрании я задам ему перцу за то, что доверил такой авантюристке кассу общества. Очевидно, скажу, что вы состояли в любовной связи, потому он ничего и не соображал. Давай только удирай, и все будет хорошо! — Офицер был в восторге от своего плана.
— Мерзавец, ты хочешь погубить меня ради своей выгоды! Если так, я никуда не поеду!
— Ну, тогда я сообщу Цеплису, пусть вызовет уголовный розыск. Ты же обчистила кассу общества, значит, часть убытков придется нести и мне. Собственно говоря, арестовать ли тебя сейчас или дать возможность уехать, все равно Цеплису позор. Так зачем же допускать, чтобы ты еще больше разоряла фирму?
Нет, нет, я посажу тебя еще сегодня! Сколько осталось в кассе наличных денег?
— Там почти десять тысяч лат, — ответила Аустра -покорно. Теперь она боялась Саусайса еще больше, чем Цеплиса. Помолчав, Саусайс заявил решительно:
— Сегодня вечером заберешь все подчистую и отправишься берлинским поездом за границу. Вообще-то грешно увозить за границу такие большие деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
— Такие женщины, как я, никогда не надоедают!
— Совсем дряхлым старикам — может быть, но мне, откровенно сказать, ты уже окончательно надоела. Удивляюсь, как Цеплис мог с тобой так долго возиться, — дразнил ее Саусайс.
— Ну, не дурачься. Поговорим о серьезных вещах. Вы с Цеплисом действительно подружились?
— А как же? Он меня только и величает своим заместителем да директором.
— Почему?
— Он чувствует, что на следующем собрании акционеров его провалят, а меня выберут директором-распорядителем.
— А разве ты уже акционер?
— Вместе с тестем нам принадлежит порядочный пакет акций, — гордо заявил Саусайс. Аустра немного помолчала и, оживившись, вдруг спросила:
— Цеплис ведь не хотел продавать акции Нагай'-нису?
— А теперь продал все акции Зутиса.
— Чепуха! Акций Зутиса у него сроду не бывало, они у Зутиса в кармане. Будь уверен, что Цеплис околпачил вас обоих!
— Меня никто не может околпачить. Акции Зутиса лежат в кармане моего тестя.
— Если только это не акции самого Цеплиса! Может быть, фирме «Цеплис» грозит банкротство, и он хочет во-время развязаться с нею, чтобы не потерпеть убытков? Вот он и нашел дураков, которые откупили у него ничего не стоящие, бумажки! Будь уверен, если б все было в порядке, не видать бы вам акций «Цеплиса» как своих ушей. Цеплиса голыми руками не возьмешь! Он тебя сделает директором и оставит в дураках. Таких молокососов легко обставлять! Немножко погладить по шерсти, и они уж стоят на задних лапках!
— Не болтай, чего не знаешь.
— Теперь-то приданое Валентины пойдет прахом! Приданое заберет Цеплис, а тебе оставит Валентину в чем мать родила. Чтоб так скоро не надоела! Мне нравится, как Цеплис тебя обштопал! Доверчивых дураков надо учить, — злорадствовала Аустра. Собственное несчастье уже не казалось ей таким ужасным.
Слова Аустры обеспокоили Саусайса. В них могла быть доля правды! «Действительно, чего ради Цеплис искал меня и почему продал своему врагу так много акций? Этот заядлый мошенник ничего не делает без задней мысли, и моя радость может оказаться преждевременной. ..»
— Чего же ты нос повесил? Правды боишься? За ученье денежки платят, а на такого учителя, как Цеплис, не стоит жалеть денег. Я знала много мошенников и тоже думала, что меня уже больше никто не облапошит. Но Цеплис сделал это так ловко... А знаешь, кофе здесь какой-то жидкий, пресный. Не достанем ли мы тут «белую палочку»? — Аустра имела в виду кокаин.
— Здесь — не знаю, надо идти на «Водяную Крысу». Это недалеко.
— Там опасно, все время шляются шпики, можно влипнуть. У меня есть два порошка, понюхаем тут. Никто не заметит. — Аустра обвела кафе беспокойным взглядом, вынула из сумочки два порошка и один протянула офицеру. В этот момент на стол выпал новенький заграничный паспорт. Аустра быстро спрятала его в сумочку, но Саусайс заметил.
— Ты что, собираешься в свадебное путешествие — уже запаслась паспортом? — усмехнулся Саусайс. Аустра, не отвечая, втянула в нос белую отраву. Аустра не была настоящей кокаинисткой, а одурманивалась лишь в тяжелую минуту. Вначале такие минуты выпадали ей довольно редко, но теперь случались чаще и чаще. Одно время Аустра была без места и без состоятельных любовников. Тогда она торговала контрабандным коньяком и кокаином. Ей часто приходилось мерзнуть и дрожать от страха, и она научилась выпивать бутылку коньяку в один прием. Но когда одной бутылки коньяку ей уже не хватало, чтобы согреться, а добавка обходилась слишком дорого, Аустра стала применять кокаин, или «белую палочку», как она называла этот наркотик.
Саусайс нюхал кокаин только по легкомыслию, чтобы показать женщинам, что его ничем не удивишь. Потребности в этом он не чувствовал — опьянение водкой или коньяком нравилось ему больше. К тому же Саусайс боялся кокаина, так как читал о смертельных случаях при его употреблении. Поданный Аустрой порошок он втянул в нос без всякой охоты. Он видел, что глаза Аустры замерцали стеклянным блеском, а болезненно бледное лицо стало еще бледнее. Губы у нее дрожали, как у кошки, готовой броситься, на добычу, пальцы беспокойно шевелились...
— Какое там свадебное путешествие. Я бы давно уехала, да некуда девать девочку.
— Какую девочку?
— Мою. В молодости была дурой и не знала, что от таких вещей можно избавляться. Вот и расплачиваюсь за свою глупость. Скоро мне все-таки придется сматывать удочки. Другого выхода нет.
— Чепуха! Найдешь вместо Цеплиса другого дядюшку.
— Дядюшку-то я нашла бы. А чем мне заполнить пустоту в кассе общества «Цеплис»?
— Глубоко запустила лапки?
— Мои лапки всегда, ищут, где глубже... Кроме того, Цеплис ни разу не поинтересовался кассой. Он сам виноват. Помоги мне выкрутиться! — взмолилась Аустра.
— Как же я помогу, если у меня нет денег! — пожал плечами Саусайс.
— Поговори с Цеплисом, вы же с ним такие друзья. Скажи, что я больше не буду.
— Это не поможет! — Саусайса не трогали переживания Аустры. «Пусть эту разгульную особу засадят на годик-другой, — злорадствовал он в душе. — Авось образумится и действительно больше не будет. .. А то дает обещание просто со страха, — все равно скоро забудет. Человек изменяется лишь после долгих, глубоких размышлений. И почему именно я должен быть ее спасителем?» Но вдруг Саусайс подумал, что Цеплис, вероятно, обманул и его, и теперь надо бы ему отомстить. Бросив острый взгляд на горестно притихшую Аустру, он спросил:
— А у кого сейчас ключи от кассы?
— Пока еще у меня.
— Ну так очисти ее до конца и давай удирай, хотя бы в Аргентину. Заграничный паспорт у тебя есть, и нечего канителиться. Твое бегство поможет мне свалить Цеплиса. На собрании я задам ему перцу за то, что доверил такой авантюристке кассу общества. Очевидно, скажу, что вы состояли в любовной связи, потому он ничего и не соображал. Давай только удирай, и все будет хорошо! — Офицер был в восторге от своего плана.
— Мерзавец, ты хочешь погубить меня ради своей выгоды! Если так, я никуда не поеду!
— Ну, тогда я сообщу Цеплису, пусть вызовет уголовный розыск. Ты же обчистила кассу общества, значит, часть убытков придется нести и мне. Собственно говоря, арестовать ли тебя сейчас или дать возможность уехать, все равно Цеплису позор. Так зачем же допускать, чтобы ты еще больше разоряла фирму?
Нет, нет, я посажу тебя еще сегодня! Сколько осталось в кассе наличных денег?
— Там почти десять тысяч лат, — ответила Аустра -покорно. Теперь она боялась Саусайса еще больше, чем Цеплиса. Помолчав, Саусайс заявил решительно:
— Сегодня вечером заберешь все подчистую и отправишься берлинским поездом за границу. Вообще-то грешно увозить за границу такие большие деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111