Интересно, что многие
иные этнические группы имеют, по-видимому, так же
много общего. В то же время, однако, у нас нет конкретч
335
ных данных о том, в какой мере эта социальная, или
коллективистская, ориентация свойственна всем неинду-
стриальным, традиционным культурам, не имеющим пись-
менности. У нас даже нет уверенности, что наше описание
подходит ко всем африканским обществам. И наконец,
хотя мы и начали разговор о разновидностях социальной,
или коллективистской, ориентации, нам, по существу, не
известны внутренние факторы, определяющие весь ком-
плекс этих особенностей. Поэтому наше обсуждение впол-
не уместно закончить.
ЯЗЫК И ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ
Вторым ограничением, которое накладывает культура
на рассматриваемую нами область, является язык. Ка-
кую роль для интеллекта играет то обстоятельство, что
человек говорит на данном языке, а не каком-либо ином?
Каков смысл того, что мы пишем или говорим на опреде-
ленном языке?
На высшем уровне обобщенности в языке можно выде-
лить два компонента: семантический и синтаксический.
Большинство авторов, пытающихся выяснить эксперимен-
тальным путем соотношение между языком и мышлением,
всегда делали упор на семантическую сторону в духе работ
Бенджамина Ли Уорфа [621. В этом случае за лингви-
стическую переменную принимается богатство словаря,
которым располагает язык для описания данной области
действительности. Имплицитно в этих экспериментах мы
имеем дело со словарем данного языка лишь на одном
уровне обобщенности - на уровне слов, оставляя в
стороне структурные отношения между ними.
Другой вид семантической языковой переменной имеет
более структурный характер. Речь идет о числе уровней
обобщенности, которые способен закодировать словарь
того или иного языка в данной конкретной области. Нас
будет интересовать связь этих обоих видов семантических
переменных с образованием понятий.
Существуют, наконец, синтаксические свойства языка,
подлежащие соотнесению с логической структурой мысли.
До сих пор значение межкультурных исследований, посвя-
щенных связи между синтаксисом и мышлением, к сожа-
лению, недооценивалось. Однако в одной недавней работе
336
(Мак-Нейл [41]) утверждается, что есть основания считать
лексическое кодирование событий лишь частным (и, по-
видимому, тривиальным) случаем грамматического коди-
рования. Сепир [53] был, вероятно, первым, кто выска-
зался определенно и ясно о путях формирования мысли с
помощью синтаксиса языка.
С точки зрения лингвистической относительности Уор-
фа, язык - это система взаимосвязанных категорий, кото-
рая, с одной стороны, отражает, а с другой - фиксирует
определенный взгляд на мир. На уровне лексики каждый
язык кодирует некоторые области опыта более детально,
чем другие. Было высказано мнение, что если в некотором
языке имеется лишь одно слово в качестве символа какого-
либо явления, то это слово легко становится классифика-
ционным принципом для носителей данного языка. Хо-
тя всякий фрагмент опыта может быть закодирован в лю-
бом языке посредством простой парафразы, считается, что
закодированный таким образом опыт менее доступен для
носителей того или иного языка (Браун [10]). Некоторые
эксперименты были посвящены такого рода различию
между языками. В других - исследовалось то обстоя-
тельство, что грамматические соображения навязывают
определенные классификационные схемы носителям дан-
ного языка (например, время для говорящих по-англий-
ски или форма предмета для носителей языка навахо);
отсюда возникает гипотеза, что эти грамматически выде-
ленные измерения более доступны для использования в
познавательных операциях (категоризации, дифференциа-
ции и т. п.) носителям данного языка, а не носителям
иных языков, в которых нет такого обязательного разли-
чения.
Почему эксперименты, поставленные на основе этих
идей, дают столь разноречивые и неясные результаты?
При каких условиях (если таковые имеются) словарь,
более или менее богатый терминами, может влиять на
неязыковую познавательную деятельность? Эти вопросы
мы и рассмотрим в настоящем разделе.
Итак, гипотеза о влиянии количественного богатства
лексического состава языка может быть обоснована срав-
нением различных языков относительно некоторой пред-
метной области или различных предметных областей в
пределах данного языка. В первом (межъязыковом) слу-
чае проведенные исследования дали по большей части
337
неопределенные или отрицательные результаты; что каса-
ется внутриязыковых исследований, то значительная
их часть подтвердила гипотезу о роли количественного
богатства лексического состава языка. При ближайшем
рассмотрении, однако, выясняется, что эти два способа
исследования различаются в несколько ином смысле, чем
их результаты. Во внутрикультурных исследованиях по-
знавательным критерием служила некоторая задача на за-
поминание, например установление тождества ранее встре-
ченных раздражителей. Один классический эксперимент,
поставленный Брауном и Леннебергом ill], показал,
например, что использование названия цвета облегчает
его узнавание в предъявляемой гамме. В межкультурных
исследованиях мы обычно имеем дело с оценкой сходства,
существующего между несколькими раздражителями, а не
с тождеством двух предъявлений одного стимула, разде-
ленных некоторым отрезком времени. Классический эк-
сперимент этого рода выполнили Кэррол и Касагранде
[15L Детям задавали вопрос, какой из двух предметов
(например, желтый кубик или синяя веревка) лучше
подходит к третьему - подобному первому по цвету, а
второму - по форме. Испытуемыми были дети, говорящие
на языке навахо, и дети племени навахо, говорящие на
английском языке, а также американские дети в возрасте
от 3 до 10 лет. Предполагалось, что дети, говорящие на
языке навахо, должны быть более чувствительны к форме
предмета, чем дети других групп, поскольку в языке
навахо глаголы имеют обязательную дифференциацию
форм: при наличии существительного-объекта глагол
берется только в переходной форме. Действительно, ин-
дейцы, говорящие на языке навахо, классифицируют по
форме чаще, чем дети, говорящие на английском языке.
Однако оказалось, что американские дети, знающие язык
навахо, делали это еще чаще! Подобная аномалия была
отмечена и в других экспериментах (например, Дуб 118],
Маклей [40]).
В результате обзора литературы по данному вопросу
Мак-Нейл [41] заключает, что язык влияет не на восприя-
тие, а лишь на память. Он высказывает предположение,
что перцептивное представление включает как схему -
языковой ярлык, так и поправку - визуальный образ;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
иные этнические группы имеют, по-видимому, так же
много общего. В то же время, однако, у нас нет конкретч
335
ных данных о том, в какой мере эта социальная, или
коллективистская, ориентация свойственна всем неинду-
стриальным, традиционным культурам, не имеющим пись-
менности. У нас даже нет уверенности, что наше описание
подходит ко всем африканским обществам. И наконец,
хотя мы и начали разговор о разновидностях социальной,
или коллективистской, ориентации, нам, по существу, не
известны внутренние факторы, определяющие весь ком-
плекс этих особенностей. Поэтому наше обсуждение впол-
не уместно закончить.
ЯЗЫК И ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ
Вторым ограничением, которое накладывает культура
на рассматриваемую нами область, является язык. Ка-
кую роль для интеллекта играет то обстоятельство, что
человек говорит на данном языке, а не каком-либо ином?
Каков смысл того, что мы пишем или говорим на опреде-
ленном языке?
На высшем уровне обобщенности в языке можно выде-
лить два компонента: семантический и синтаксический.
Большинство авторов, пытающихся выяснить эксперимен-
тальным путем соотношение между языком и мышлением,
всегда делали упор на семантическую сторону в духе работ
Бенджамина Ли Уорфа [621. В этом случае за лингви-
стическую переменную принимается богатство словаря,
которым располагает язык для описания данной области
действительности. Имплицитно в этих экспериментах мы
имеем дело со словарем данного языка лишь на одном
уровне обобщенности - на уровне слов, оставляя в
стороне структурные отношения между ними.
Другой вид семантической языковой переменной имеет
более структурный характер. Речь идет о числе уровней
обобщенности, которые способен закодировать словарь
того или иного языка в данной конкретной области. Нас
будет интересовать связь этих обоих видов семантических
переменных с образованием понятий.
Существуют, наконец, синтаксические свойства языка,
подлежащие соотнесению с логической структурой мысли.
До сих пор значение межкультурных исследований, посвя-
щенных связи между синтаксисом и мышлением, к сожа-
лению, недооценивалось. Однако в одной недавней работе
336
(Мак-Нейл [41]) утверждается, что есть основания считать
лексическое кодирование событий лишь частным (и, по-
видимому, тривиальным) случаем грамматического коди-
рования. Сепир [53] был, вероятно, первым, кто выска-
зался определенно и ясно о путях формирования мысли с
помощью синтаксиса языка.
С точки зрения лингвистической относительности Уор-
фа, язык - это система взаимосвязанных категорий, кото-
рая, с одной стороны, отражает, а с другой - фиксирует
определенный взгляд на мир. На уровне лексики каждый
язык кодирует некоторые области опыта более детально,
чем другие. Было высказано мнение, что если в некотором
языке имеется лишь одно слово в качестве символа какого-
либо явления, то это слово легко становится классифика-
ционным принципом для носителей данного языка. Хо-
тя всякий фрагмент опыта может быть закодирован в лю-
бом языке посредством простой парафразы, считается, что
закодированный таким образом опыт менее доступен для
носителей того или иного языка (Браун [10]). Некоторые
эксперименты были посвящены такого рода различию
между языками. В других - исследовалось то обстоя-
тельство, что грамматические соображения навязывают
определенные классификационные схемы носителям дан-
ного языка (например, время для говорящих по-англий-
ски или форма предмета для носителей языка навахо);
отсюда возникает гипотеза, что эти грамматически выде-
ленные измерения более доступны для использования в
познавательных операциях (категоризации, дифференциа-
ции и т. п.) носителям данного языка, а не носителям
иных языков, в которых нет такого обязательного разли-
чения.
Почему эксперименты, поставленные на основе этих
идей, дают столь разноречивые и неясные результаты?
При каких условиях (если таковые имеются) словарь,
более или менее богатый терминами, может влиять на
неязыковую познавательную деятельность? Эти вопросы
мы и рассмотрим в настоящем разделе.
Итак, гипотеза о влиянии количественного богатства
лексического состава языка может быть обоснована срав-
нением различных языков относительно некоторой пред-
метной области или различных предметных областей в
пределах данного языка. В первом (межъязыковом) слу-
чае проведенные исследования дали по большей части
337
неопределенные или отрицательные результаты; что каса-
ется внутриязыковых исследований, то значительная
их часть подтвердила гипотезу о роли количественного
богатства лексического состава языка. При ближайшем
рассмотрении, однако, выясняется, что эти два способа
исследования различаются в несколько ином смысле, чем
их результаты. Во внутрикультурных исследованиях по-
знавательным критерием служила некоторая задача на за-
поминание, например установление тождества ранее встре-
ченных раздражителей. Один классический эксперимент,
поставленный Брауном и Леннебергом ill], показал,
например, что использование названия цвета облегчает
его узнавание в предъявляемой гамме. В межкультурных
исследованиях мы обычно имеем дело с оценкой сходства,
существующего между несколькими раздражителями, а не
с тождеством двух предъявлений одного стимула, разде-
ленных некоторым отрезком времени. Классический эк-
сперимент этого рода выполнили Кэррол и Касагранде
[15L Детям задавали вопрос, какой из двух предметов
(например, желтый кубик или синяя веревка) лучше
подходит к третьему - подобному первому по цвету, а
второму - по форме. Испытуемыми были дети, говорящие
на языке навахо, и дети племени навахо, говорящие на
английском языке, а также американские дети в возрасте
от 3 до 10 лет. Предполагалось, что дети, говорящие на
языке навахо, должны быть более чувствительны к форме
предмета, чем дети других групп, поскольку в языке
навахо глаголы имеют обязательную дифференциацию
форм: при наличии существительного-объекта глагол
берется только в переходной форме. Действительно, ин-
дейцы, говорящие на языке навахо, классифицируют по
форме чаще, чем дети, говорящие на английском языке.
Однако оказалось, что американские дети, знающие язык
навахо, делали это еще чаще! Подобная аномалия была
отмечена и в других экспериментах (например, Дуб 118],
Маклей [40]).
В результате обзора литературы по данному вопросу
Мак-Нейл [41] заключает, что язык влияет не на восприя-
тие, а лишь на память. Он высказывает предположение,
что перцептивное представление включает как схему -
языковой ярлык, так и поправку - визуальный образ;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129