Мы привели данные
эксперимента, иллюстрирующего одно из таких условий.
Этим условием была спешка, связанная с ограничением
времени, отпущенного испытуемому на то, чтобы рассмот-
реть, исследовать встреченный пример или просто пораз-
206
мыслить о его значении. При такой спешка обнаруживает-
ся, что ущерб, понесенный индивидом, который поль-
зуется более зависящей от памяти частичной гипотезой,
более тяжел, чем ущерб, который испытывает представи-
тель целостной стратегии. Первый оказывается не в сос-
тоянии эффективно применять правила своей стратегии,
и доля успешно решенных задач резко снижается.
Выше мы рассмотрели, как действует человек, когда
перед ним стоит задача классификации событий, проис-
ходящих в произвольной последовательности, и выяснили,
какие события для него существенны, а какие нет. В экс-
перименте использовался в высшей степени схематизиро-
ванный материал - картонные карточки, на которых
изображение варьирует по некоторым признакам. Однако
эта задача не так уж сильно отличается от задачи, стоя-
щей, например, перед путешественником, пытающимся
избрать по внешним признакам наиболее удобную для
себя гостиницу, или вообще перед всяким человеком, ко-
торому необходимо уяснить сущность некоторой вещи,
не исследуя ее непосредственно.
Разумеется, в некоторых отношениях наши экспери-
менты отличаются от аналогичных случаев решения проб-
лем в практической жизни. Одно из отличий - высокоинтен-
сивный характер задачи, ибо на практике мы редко встре-
чаемся с таким потоком фактов, требующих переработки.
Другое отличие состоит в том, что наши испытуемые в
данное время должны были уделять внимание только
одному понятию, отвлекаясь от всех иных факторов. Испы-
туемым приходилось работать без помощи таких чрезвы-
чайно важных вспомогательных средств, как карандаш и
бумага, позволяющих максимально расширить ограничен-
ный объем памяти и внимания. Интересно, однако, следую-
щее: мы обнаружили, что разрешение пользоваться каран-
дашом и бумагой и доступ к записям об опыте прежних
примеров не всегда делали работу испытуемых более ус-
пешной (см. Гуднау, Брунер, Меттер и Поттер [4]). Сле-
дующее отличие нашего эксперимента от того, что проис-
ходит вне стен лаборатории, состоит в том, что материалы,
с которыми имеет дело испытуемый, непригодны для те-
матизации, для кодирования в форме рисунков или крат-
ких словесных формулировок. Абстрактность материа-
ла - это, как мы знаем, палка о двух концах. С одной
207
стороны, она предохраняет решающего задачу индивида
от всех его предвзятых мнений о том, что является сущест-
венным. Но, с другой стороны, она не позволяет ему поль-
зоваться необычайно разнообразными методами сохране-
ния информации путем ее приспособления к знакомым те-
мам, то есть методами, сила и слабость которых столь
ярко описаны Бартлеттом в его классической работе <При-
поминание> [21 и более строго - в работах Миллера и Сел-
фриджа [8] и других, применивших теорию информации
к явлениям памяти.
И наконец, читатель, несомненно, заметил, что моти-
вация у наших испытуемых либо слабее, либо иного ха-
рактера, чем та, которую можно встретить в обычной
жизни, где положительные или отрицательные последст-
вия образования понятий бывают серьезнее. Разумеется,
мотивация здесь иная. Основываясь на интуиции и на опы-
те наблюдения за напряжением и усилиями наших испы-
туемых, мы тем не менее не склонны полагать, что она
мйньтне - что бы ни понималось под большей или меньшей
меньше - что оы ни ииаттсчи " .,".-__
мотивацией. Суть отличия мотивации наших испытуемых
от той, которую можно встретить в ситуациях обычной
жизни, заслуживает некоторого внимания.
Наши испытуемый, несомненно, старались добиться
успеха и в ходе решения задачи. Важнее, однако, то, что
они стремились получить информацию и образовать поня-
тия. Никто не станет отрицать, что это весьма сильный
мотив. Нет нужды заниматься вопросом о первичном или
вторичном значении подобной потребности, ибо нам доста-
точно знать, что она побуждала испытуемых к действию.
Подкреплением или удовлетворением этой потребности
являлся акт получения искомой информации. Это помогало
нашим испытуемым двигаться вперед. Поскольку в этой
ситуации возникают также иные мотивы, акт получения
информации приобретает более широкое значение. Он мо-
жет означать для испытуемого что-нибудь вроде: <Я спо-
собный малый> или <Я докажу этому психологу!> Подоб-
ные внешние последствия приобретения информации могли,
разумеется, изменить характер поведения наших испы-
туемых. Не исключено, что если бы мы подвергли испы-
туемых напряжению вроде того, что было применено в ис-
следовании Постмана и Брунера [9] по понятийному рас-
познаванию, то степень соблюдения правил принятой стра-
тегии была бы меньше. Этого мы, однако, не знаем. Ясно,
208
что паши эксперименты не служат точным воспроизве-
дением житейских ситуаций или того напряжения, кото-
рому подвергался испытуемый. Подобное исследование
еще ждет своего осуществления. Надеемся, что применен-
ная нами парадигма технически повышает его осущест-
вимость.
Можно указать еще на одну особенность мотивации,
отличающую наших испытуемых от, скажем, среднего
научного работника, работающего над аналогичной науч-
ной проблемой. У испытуемых нет страстного желания
доказать, что тот или иной признак является решающе
значимым, в отличие от Брока, стремившегося доказать,
что определенный центр мозга управляет речью человека.
Это обстоятельство весьма важно, и есть основания пола-
гать, что при наличии подобной заинтересованности в
некотором признаке частная стратегия сканирования встре-
чалась бы гораздо чаще. По-видимому, предпочтение, от-
даваемое стратегии целостной фокусировки, выражает
известное безразличие испытуемых к признакам, исполь-
зуемым в данном эксперименте.
В заключение необходимо сформулировать еще одно
положение общего характера. Имея дело с задачей, при ко-
торой произвольно избранная последовательность операций
приводит к образованию понятий, человек ведет себя в выс-
шей степени организованно и разумно. Концепция страте-
гии дала возможность показать это. Только исходя из
анализа конкретных действий в каждый данный момент
можно понять последовательно упорядоченную природу
процесса решения задачи.
ЛИТЕРАТУРА
1. Austin G, A., Bruner 1. S. and Seymour R. V.
Fixed-choice strategies inconcept attainment. American Psychologist,
1953, 8, 314.
2. В artlett F. С. Remembering: a study in experimental
and social psychology. Cambridge, Eng.:, Cambridge University
Press, 1932, 2nd, 1968.
3.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
эксперимента, иллюстрирующего одно из таких условий.
Этим условием была спешка, связанная с ограничением
времени, отпущенного испытуемому на то, чтобы рассмот-
реть, исследовать встреченный пример или просто пораз-
206
мыслить о его значении. При такой спешка обнаруживает-
ся, что ущерб, понесенный индивидом, который поль-
зуется более зависящей от памяти частичной гипотезой,
более тяжел, чем ущерб, который испытывает представи-
тель целостной стратегии. Первый оказывается не в сос-
тоянии эффективно применять правила своей стратегии,
и доля успешно решенных задач резко снижается.
Выше мы рассмотрели, как действует человек, когда
перед ним стоит задача классификации событий, проис-
ходящих в произвольной последовательности, и выяснили,
какие события для него существенны, а какие нет. В экс-
перименте использовался в высшей степени схематизиро-
ванный материал - картонные карточки, на которых
изображение варьирует по некоторым признакам. Однако
эта задача не так уж сильно отличается от задачи, стоя-
щей, например, перед путешественником, пытающимся
избрать по внешним признакам наиболее удобную для
себя гостиницу, или вообще перед всяким человеком, ко-
торому необходимо уяснить сущность некоторой вещи,
не исследуя ее непосредственно.
Разумеется, в некоторых отношениях наши экспери-
менты отличаются от аналогичных случаев решения проб-
лем в практической жизни. Одно из отличий - высокоинтен-
сивный характер задачи, ибо на практике мы редко встре-
чаемся с таким потоком фактов, требующих переработки.
Другое отличие состоит в том, что наши испытуемые в
данное время должны были уделять внимание только
одному понятию, отвлекаясь от всех иных факторов. Испы-
туемым приходилось работать без помощи таких чрезвы-
чайно важных вспомогательных средств, как карандаш и
бумага, позволяющих максимально расширить ограничен-
ный объем памяти и внимания. Интересно, однако, следую-
щее: мы обнаружили, что разрешение пользоваться каран-
дашом и бумагой и доступ к записям об опыте прежних
примеров не всегда делали работу испытуемых более ус-
пешной (см. Гуднау, Брунер, Меттер и Поттер [4]). Сле-
дующее отличие нашего эксперимента от того, что проис-
ходит вне стен лаборатории, состоит в том, что материалы,
с которыми имеет дело испытуемый, непригодны для те-
матизации, для кодирования в форме рисунков или крат-
ких словесных формулировок. Абстрактность материа-
ла - это, как мы знаем, палка о двух концах. С одной
207
стороны, она предохраняет решающего задачу индивида
от всех его предвзятых мнений о том, что является сущест-
венным. Но, с другой стороны, она не позволяет ему поль-
зоваться необычайно разнообразными методами сохране-
ния информации путем ее приспособления к знакомым те-
мам, то есть методами, сила и слабость которых столь
ярко описаны Бартлеттом в его классической работе <При-
поминание> [21 и более строго - в работах Миллера и Сел-
фриджа [8] и других, применивших теорию информации
к явлениям памяти.
И наконец, читатель, несомненно, заметил, что моти-
вация у наших испытуемых либо слабее, либо иного ха-
рактера, чем та, которую можно встретить в обычной
жизни, где положительные или отрицательные последст-
вия образования понятий бывают серьезнее. Разумеется,
мотивация здесь иная. Основываясь на интуиции и на опы-
те наблюдения за напряжением и усилиями наших испы-
туемых, мы тем не менее не склонны полагать, что она
мйньтне - что бы ни понималось под большей или меньшей
меньше - что оы ни ииаттсчи " .,".-__
мотивацией. Суть отличия мотивации наших испытуемых
от той, которую можно встретить в ситуациях обычной
жизни, заслуживает некоторого внимания.
Наши испытуемый, несомненно, старались добиться
успеха и в ходе решения задачи. Важнее, однако, то, что
они стремились получить информацию и образовать поня-
тия. Никто не станет отрицать, что это весьма сильный
мотив. Нет нужды заниматься вопросом о первичном или
вторичном значении подобной потребности, ибо нам доста-
точно знать, что она побуждала испытуемых к действию.
Подкреплением или удовлетворением этой потребности
являлся акт получения искомой информации. Это помогало
нашим испытуемым двигаться вперед. Поскольку в этой
ситуации возникают также иные мотивы, акт получения
информации приобретает более широкое значение. Он мо-
жет означать для испытуемого что-нибудь вроде: <Я спо-
собный малый> или <Я докажу этому психологу!> Подоб-
ные внешние последствия приобретения информации могли,
разумеется, изменить характер поведения наших испы-
туемых. Не исключено, что если бы мы подвергли испы-
туемых напряжению вроде того, что было применено в ис-
следовании Постмана и Брунера [9] по понятийному рас-
познаванию, то степень соблюдения правил принятой стра-
тегии была бы меньше. Этого мы, однако, не знаем. Ясно,
208
что паши эксперименты не служат точным воспроизве-
дением житейских ситуаций или того напряжения, кото-
рому подвергался испытуемый. Подобное исследование
еще ждет своего осуществления. Надеемся, что применен-
ная нами парадигма технически повышает его осущест-
вимость.
Можно указать еще на одну особенность мотивации,
отличающую наших испытуемых от, скажем, среднего
научного работника, работающего над аналогичной науч-
ной проблемой. У испытуемых нет страстного желания
доказать, что тот или иной признак является решающе
значимым, в отличие от Брока, стремившегося доказать,
что определенный центр мозга управляет речью человека.
Это обстоятельство весьма важно, и есть основания пола-
гать, что при наличии подобной заинтересованности в
некотором признаке частная стратегия сканирования встре-
чалась бы гораздо чаще. По-видимому, предпочтение, от-
даваемое стратегии целостной фокусировки, выражает
известное безразличие испытуемых к признакам, исполь-
зуемым в данном эксперименте.
В заключение необходимо сформулировать еще одно
положение общего характера. Имея дело с задачей, при ко-
торой произвольно избранная последовательность операций
приводит к образованию понятий, человек ведет себя в выс-
шей степени организованно и разумно. Концепция страте-
гии дала возможность показать это. Только исходя из
анализа конкретных действий в каждый данный момент
можно понять последовательно упорядоченную природу
процесса решения задачи.
ЛИТЕРАТУРА
1. Austin G, A., Bruner 1. S. and Seymour R. V.
Fixed-choice strategies inconcept attainment. American Psychologist,
1953, 8, 314.
2. В artlett F. С. Remembering: a study in experimental
and social psychology. Cambridge, Eng.:, Cambridge University
Press, 1932, 2nd, 1968.
3.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129