Эти сегменты действия впоследст-
вии становятся независимыми от своего исходного кон-
текста и приобретают способность включаться в новые
цепи последовательных действий [Брунер, 3, 41.
250
В то же время набор подобных действий руки еще не
является источником развития компонентов двигатель-
ного навыка. Описываемые нами навыки отнюдь не осущест-
вляются с помощью той совокупности поразительно точных
рефлексов, которая столь тщательно описана Твитчелом
1171: схватывание и притягивание, вызываемый прикосно-
вением хватательный рефлекс, отдергивание руки, ощупы-
вание вслепую и другие виды рефлексов. Разложение этих
рефлекторных схем можно наблюдать, по-моему, в случае
диффузного атетоидного движения предплечий и кистей
младенца, когда предмет попадает в его манипулятивное
пространство, причем движения младенца, как и его взгляд,
направлены в сторону объекта. Началом ручного навыка
и являются эти диффузные неловкие движения. Именно на
этой ранней ступени возникают контрольные схемы дей-
ствий, иногда ограниченные определенной стадией пове-
дения, а иногда принимающие форму более упорядоченных
и предсказуемых видов дифференцированных актов.
Для Бернштейна [2] контроль действия всегда связан
с ограничением степеней свободы в регулируемой системе
действия, с <овладением> этими степенями свободы. Не-
которые суставы и сухожилия пальцев, запястий, локтей
и туловища способны действовать независимо друг от
друга. Ниже мы еще увидим примеры того, как овладение
некоторой задачей требует ограничения степеней свободы.
В этих ограниченных рамках, при наличии характерной не-
ловкости движений происходит постепенная консолидация
отдельных двигательных схем и приобретение двигатель-
ного мастерства. Это процесс разделения движения на
блоки, в результате которого действие становится более
автоматическим, более разносторонним и приобретает пред-
сказуемые пространственно-временные очертания. Дж.
Брунер, Б. Брунер и И. Канемен[6] установили, например,
что по мере совершенствования ребенка в доставании пред-
метов время, необходимое для схватывания различных
предметов - будь то схватывание одной рукой или
двумя, вблизи или на значительном расстоянии, большого
предмета или маленького,-стабилизируется. Это и есть
процесс разделения на блоки, через который прохо-
дят врожденные и дифференцированные схемы движе-
ния.
Только после того, как достигнута такая дифференциа-
ция двигательного акта и действие стало организован-
251
ним и плавным, начинается процесс его включения в более
сложные последовательные схемы. В этом новом контексте
действие вновь становится неловким. (Трудно, кстати,
не прийти к заключению, что эта неловкость младенца
представляет собой в высшей степени специфическую для
человеческого рода схему поведения, равно как и реакция
взрослых, которых волнует вид этой неловкости.) Почему
выделение функциональных блоков движения оказывается
столь существенным предварительным условием для вклю-
чения действия в более широкую и содержательную под-
программу? Я думаю, дело тут в объеме внимания. Как
мы увидим из данных эксперимента, еще до выделения
функциональных блоков любое несложное действие по-
просту занимает весь наличный объем внимания ребенка.
Мы наблюдали за тем, как от недели к неделе меня-
лось поведение младенца при выполнении задачи, тре-
бующей привычного контроля поведения. В некоторый
момент задача доставания диска одной рукой и схваты-
вание мелкого объекта, прикрепленного к его центру,
требует расхода огромного количества концентрирован-
ной энергии в течение 30 секунд, даже в случае неудачи
(младенец, с большим трудом пытающийся переложить
диск из руки в руку, не в состоянии сформировать точ-
ный захват или ощупывание указательным пальцем); двумя
неделями позже он без труда овладевает этой задачей за
несколько секунд.
Как только внимание младенца освободилось, возни-
кает новая схема. В общем, она принимает, по-видимому,
одну из трех форм. Новая схема может иметь вид более
содержательной, довольно грубо регулируемой последо-
вательности движений, одним из членов которой являет-
ся отработанная ранее элементарная схема. Если
раньше младенец брал предмет одной рукой, в то время
как другая оставалась бездействующей, то теперь он берет
один предмет, за ним второй, сначала одной, а затем другой
рукой. Это составляет важный переход к включению
отдельного элемента в синтаксически организованную
последовательность. Цель смещается с однократного сосре-
доточения сил для приобретения одного предмета на
приобретение двух предметов. Обычно вначале отдель-
ные компоненты действия выполняются крайне неловко
в основном потому, что внимание, очевидно, распреде-
ляется на всю последовательность действия за счет
252
его ограничения на каждый отдельный элемент дей-
ствия
Более типична форма сложно организованного дей-
ствия, направляемого более отдаленной целью, которое
управляет только что расчлененными действиями. Мы
увидим ниже примеры такой организации действия, в том
числе интереснейший случай возникновения техники вре-
менного хранения компонентов действия, необходимой при
овладении предметами: предмет берется не для того, чтобы
иметь его, а для того, чтобы ввести его в сферу контроля
(сделать его более достижимым).
Наконец, процесс включения может состоять в деком-
позиции и рекомпозиции элементарного действия. То есть
организованное действие сначала разбивается на более
мелкие компоненты с паузами между ними, а затем эти
составляющие перегруппировываются по новой схеме.
Ярким примером этого служит трансформация процесса
пользования чашкой. Сначала край чашки в один прием
подносится ко рту, без пауз и каких-либо коррекций. За-
тем процесс меняется: в него включаются паузы для кор-
рекции горизонтального положения чашки, добавляется
движение головы навстречу чашке и т. д. Постепенно но-
вое действие отрабатывается, и с некоторого момента
контроль, обеспечивающий горизонтальное положение
чашки и встречное движение головы, осуществляется од-
новременно и непрерывно.
Всякий раз, наблюдая эти три способа реорганизации -
повторение, подстановку и переработку с предшествующим
расчленением действия,- мы поражались законченному,
хотя и грубому характеру новой формы при самом первом
ее появлении. Я с глубоким интересом вновь перечитал
работу Когилла [81 о возникновении схем поведения
в ходе развития животных, названную <Анатомия и проб-
лема поведения>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
вии становятся независимыми от своего исходного кон-
текста и приобретают способность включаться в новые
цепи последовательных действий [Брунер, 3, 41.
250
В то же время набор подобных действий руки еще не
является источником развития компонентов двигатель-
ного навыка. Описываемые нами навыки отнюдь не осущест-
вляются с помощью той совокупности поразительно точных
рефлексов, которая столь тщательно описана Твитчелом
1171: схватывание и притягивание, вызываемый прикосно-
вением хватательный рефлекс, отдергивание руки, ощупы-
вание вслепую и другие виды рефлексов. Разложение этих
рефлекторных схем можно наблюдать, по-моему, в случае
диффузного атетоидного движения предплечий и кистей
младенца, когда предмет попадает в его манипулятивное
пространство, причем движения младенца, как и его взгляд,
направлены в сторону объекта. Началом ручного навыка
и являются эти диффузные неловкие движения. Именно на
этой ранней ступени возникают контрольные схемы дей-
ствий, иногда ограниченные определенной стадией пове-
дения, а иногда принимающие форму более упорядоченных
и предсказуемых видов дифференцированных актов.
Для Бернштейна [2] контроль действия всегда связан
с ограничением степеней свободы в регулируемой системе
действия, с <овладением> этими степенями свободы. Не-
которые суставы и сухожилия пальцев, запястий, локтей
и туловища способны действовать независимо друг от
друга. Ниже мы еще увидим примеры того, как овладение
некоторой задачей требует ограничения степеней свободы.
В этих ограниченных рамках, при наличии характерной не-
ловкости движений происходит постепенная консолидация
отдельных двигательных схем и приобретение двигатель-
ного мастерства. Это процесс разделения движения на
блоки, в результате которого действие становится более
автоматическим, более разносторонним и приобретает пред-
сказуемые пространственно-временные очертания. Дж.
Брунер, Б. Брунер и И. Канемен[6] установили, например,
что по мере совершенствования ребенка в доставании пред-
метов время, необходимое для схватывания различных
предметов - будь то схватывание одной рукой или
двумя, вблизи или на значительном расстоянии, большого
предмета или маленького,-стабилизируется. Это и есть
процесс разделения на блоки, через который прохо-
дят врожденные и дифференцированные схемы движе-
ния.
Только после того, как достигнута такая дифференциа-
ция двигательного акта и действие стало организован-
251
ним и плавным, начинается процесс его включения в более
сложные последовательные схемы. В этом новом контексте
действие вновь становится неловким. (Трудно, кстати,
не прийти к заключению, что эта неловкость младенца
представляет собой в высшей степени специфическую для
человеческого рода схему поведения, равно как и реакция
взрослых, которых волнует вид этой неловкости.) Почему
выделение функциональных блоков движения оказывается
столь существенным предварительным условием для вклю-
чения действия в более широкую и содержательную под-
программу? Я думаю, дело тут в объеме внимания. Как
мы увидим из данных эксперимента, еще до выделения
функциональных блоков любое несложное действие по-
просту занимает весь наличный объем внимания ребенка.
Мы наблюдали за тем, как от недели к неделе меня-
лось поведение младенца при выполнении задачи, тре-
бующей привычного контроля поведения. В некоторый
момент задача доставания диска одной рукой и схваты-
вание мелкого объекта, прикрепленного к его центру,
требует расхода огромного количества концентрирован-
ной энергии в течение 30 секунд, даже в случае неудачи
(младенец, с большим трудом пытающийся переложить
диск из руки в руку, не в состоянии сформировать точ-
ный захват или ощупывание указательным пальцем); двумя
неделями позже он без труда овладевает этой задачей за
несколько секунд.
Как только внимание младенца освободилось, возни-
кает новая схема. В общем, она принимает, по-видимому,
одну из трех форм. Новая схема может иметь вид более
содержательной, довольно грубо регулируемой последо-
вательности движений, одним из членов которой являет-
ся отработанная ранее элементарная схема. Если
раньше младенец брал предмет одной рукой, в то время
как другая оставалась бездействующей, то теперь он берет
один предмет, за ним второй, сначала одной, а затем другой
рукой. Это составляет важный переход к включению
отдельного элемента в синтаксически организованную
последовательность. Цель смещается с однократного сосре-
доточения сил для приобретения одного предмета на
приобретение двух предметов. Обычно вначале отдель-
ные компоненты действия выполняются крайне неловко
в основном потому, что внимание, очевидно, распреде-
ляется на всю последовательность действия за счет
252
его ограничения на каждый отдельный элемент дей-
ствия
Более типична форма сложно организованного дей-
ствия, направляемого более отдаленной целью, которое
управляет только что расчлененными действиями. Мы
увидим ниже примеры такой организации действия, в том
числе интереснейший случай возникновения техники вре-
менного хранения компонентов действия, необходимой при
овладении предметами: предмет берется не для того, чтобы
иметь его, а для того, чтобы ввести его в сферу контроля
(сделать его более достижимым).
Наконец, процесс включения может состоять в деком-
позиции и рекомпозиции элементарного действия. То есть
организованное действие сначала разбивается на более
мелкие компоненты с паузами между ними, а затем эти
составляющие перегруппировываются по новой схеме.
Ярким примером этого служит трансформация процесса
пользования чашкой. Сначала край чашки в один прием
подносится ко рту, без пауз и каких-либо коррекций. За-
тем процесс меняется: в него включаются паузы для кор-
рекции горизонтального положения чашки, добавляется
движение головы навстречу чашке и т. д. Постепенно но-
вое действие отрабатывается, и с некоторого момента
контроль, обеспечивающий горизонтальное положение
чашки и встречное движение головы, осуществляется од-
новременно и непрерывно.
Всякий раз, наблюдая эти три способа реорганизации -
повторение, подстановку и переработку с предшествующим
расчленением действия,- мы поражались законченному,
хотя и грубому характеру новой формы при самом первом
ее появлении. Я с глубоким интересом вновь перечитал
работу Когилла [81 о возникновении схем поведения
в ходе развития животных, названную <Анатомия и проб-
лема поведения>.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129